Ночью мне снился окутанный бархатной тьмой лес. Я брёл по тропе, не зная куда, и хотел выйти к деревне. Лес тянулся бесконечно, а тьма становилась всё гуще и гуще, будто кисель. Я слышал только собственные приглушенные опавшей листвой шаги. Как ни напрягал слух, я не мог уловить в мёртвой тишине ни крика ночной птицы, ни шороха или воя дикого зверя. Ни единого постороннего звука.

Но я явственно ощущал чьё-то присутствие. Некто незримый бесшумно шёл за мной по пятам и тут же растворялся в гнетущей тьме, стоило мне обернуться. 

Я ускорил шаг, мой преследователь сделал то же самое. Я побежал что было сил. Тот, кто гнался за мной, не отставал ни на шаг. Впереди замелькали крохотные огоньки, слабо, словно вот-вот погаснут. Точки света плясали в воздухе, рисуя причудливые узоры, некоторые из которых напоминали связанные бабушкой кружевные салфетки.

Я бежал к этой световой паутинке, веря, что она приведёт меня к спасению. Туда, где мой преследователь меня не достанет.

Мне оставалось протянуть руку, и я мог бы поймать эти огоньки, но тропа резко оборвалась, земля ушла из-под ног. Я не успел выдавить из горящего от долгого бега горла даже короткого писка и полетел вниз. Тьма сомкнулась надо мной.

Я подскочил на кровати и огляделся. Моя комната. Солнечный свет пробивался сквозь неплотно задвинутые шторы, и в этих лучах я видел медленно парящие в воздухе пылинки и ворсинки от старого покрывала и висящего на стене ковра.

Песчинки страха смыло волной спокойствия, когда бабушка позвала меня завтракать. Мне редко снились кошмары. А такой реалистичный я видел впервые. Но сказав себе, что это просто сон, моё разыгравшееся воображение, я совсем успокоился и поспешил поскорее забыть его.

Я сидел за столом и жевал намазанный толстым слоем масла и посыпанный сахаром батон, когда вспомнил сказку, рассказанную мне бабой Надей, жившей на другом краю деревни.

«Давным-давно жила в нашем лесу отшельница, — прозвучал в голове скрипучий голос той бабки. — Жители нашей деревни были враждебно к ней настроены, считали старуху ведьмой, но никогда не решались сказать ей что-то грубое, боясь её колдовства. Женщины шептались между собой, пьяные мужики храбрились перед собутыльниками, грозясь прямо сейчас пойти и прогнать ведьму, но дальше пустой болтовни никогда не заходило. Наоборот, многие, забывая на время про неприязнь к старухе, не брезговали посещением её дряхлой хижины. Молодые просили погадать на суженого, те, кто постарше, просили скот от хвори избавить, урожай от засухи уберечь. Взамен кто курицу отшельнице отнесёт, кто с огорода своего не поскупится корзину наполнить. Старуха эта никогда зла не делала жителям, а наоборот, только рада была помочь. Но деревенские, несмотря на это, своего мнения о ней менять не собирались.

Шли годы, их взаимоотношения с отшельницей не менялись. И случилась однажды беда: утонул младший сын кузнеца. Напросился к ребятам постарше на рыбалку, те с неохотой взяли его. Да только возиться с ним никто не хотел. Старшие рыбачили, а мальчонка этот сам по себе ходил вдоль речки. Увлечённые рыбной ловлей ребята совсем про него позабыли. Солнце всё ниже склонялось над горизонтом, ребятня засобиралась домой. И кто-то спохватился, что младшего нет нигде. Кто-то побежал в деревню — вдруг он никому не сказал и сам вернулся домой, кто-то осматривал окрестности и звал его, остальные всю реку облазили.

Вскоре чуть ниже по реке в зарослях камыша нашли тело мальчика. Кузнец, как тело сына увидел, упал на колени перед ним. Вокруг сельчане собрались, перешёптывались. И кто-то воскликнул:

— Это всё ведьма! Её проделки!

А остальные подхватили его возгласы. Разгневанная толпа, состоявшая чуть ли не из всех жителей деревни, вскоре явилась к лачуге старухи. Никто не слушал её клятв и заверений. Мужики выломали дверь, а бабы выволокли немощную, полуслепую отшельницу и бросили на растерзание толпе. Долго старуху избивали руками и ногами, проклинали, плевали ей в лицо.

С рассветом оттащили полуживую отшельницу подальше в лес и скинули в овраг, где она захлебнулась в гнилой воде.

Жители успокоились и решили, что скоро жизнь наладится, ведь от главной, по их мнению, беды они избавились. Все продолжили жить как ни в чём ни бывало, делали вид, будто не было жестокой расправы над беззащитной старухой.

Не прошло и года, как их спокойной жизни пришёл конец. Стали пропадать дети. Шли в лес по грибы да ягоды и не возвращались. Мужики весь лес прочесали – ни следа. Родители запретили детям близко подходить к проклятому лесу, но исчезновения не прекратились. Вскоре отчаявшиеся и напуганные люди перестали выпускать сыновей и дочерей из дому без сопровождения, боясь потерять их. Но дети продолжали исчезать. Вставали ночью и, пока все спали, бесшумно покидали дома.

Когда пропал последний ребёнок, самая маленькая девочка в деревне, начался хаос. Матери рыдали, отцы, понимая, что все их старания обернутся прахом, всё равно каждый день ходи в лес, лелея слабую надежду напасть хоть на какой-то след своих детей. Все понимали, что сами виноваты — навлекли на себя гнев ведьмы.

На следующий день на окраине леса нашли спящую девочку, ту самую, которая пропала последней. Каждый житель смотрел на неё, как на чудо. Проснувшись, ребёнок сказал:

— Ведьма сказала, что ваши дети — подходящая плата за её мучения и смерть. Вы заслужили это. Теперь она отдохнёт.

Люди смирились с этим. Многие покинули деревню. С тех пор прошло много лет. Постепенно эта история забылась. Лишь немногие до сих пор пересказывают её своим детям и внукам.

Но знаешь, говорят, что та ведьма не исчезла и рано или поздно вернётся, чтобы снова заманить детей в своё логово».

По ходу рассказа баба Надя то понижала, то повышала голос, а в конце резко дёрнулась в мою сторону, скорчив жуткую гримасу. Я не на шутку испугался тогда и чуть не упал с шершавой деревянной скамейки, а баба Надя, рассмеявшись, щёлкнула меня по носу.

Не знаю, почему я вспомнил эту историю. Она уже не казалась мне такой страшной.

Я сидел на крыльце и наблюдал за жадно клюющими зерно курами. Занять было нечем. Почитать я ещё успею — целое лето впереди, ещё насижусь дома. После долгих раздумий, я решил пойти погулять.

Я предупредил бабушку и пошёл к небольшому пруду, который располагался недалеко от нашего участка. В пруду никогда не водилось рыбы, хотя наши соседи не раз пытались поселить там карасей. В воде жили водомерки, лягушки, пиявки жуки-плавунцы и прочие водные создания, населяющие почти каждый водоём.

Я сидел на нагретом солнцем булыжнике и смотрел, как по воде бегают водомерки. На водной глади тут и там появлялись круги от этих водных беглецов и поднимавшихся к поверхности лягушек и водных жуков.

Краем глаза я уловил на противоположной стороне пруда какое-то движение. Поднял голову и увидел удаляющуюся фигуру в ярко-жёлтом платье и такого же цвета панаме. Девочка удалялась в сторону засеянного картошкой поля и вскоре скрылась из виду, ни разу не обернувшись.

Я думал, в деревне, кроме меня, нет других детей. Это девочку я никогда раньше не видел. Возможно, мы могли бы подружиться. Тогда каникулы пройдут веселей.

Я поднялся, бросил в воду камешек, спугнув скопление головастиков, и пошёл домой, собираясь расспросить бабушку об этой девочке.