Альдемар видит на земле перед собой круг, расчерченный множеством извивающихся, соединяющихся друг с другом линий, ведущих от одной его стороны к другой. Круг, очень похожий на тот, что в храме крылатых, где проходил ритуал обретения связи с сердцем мира. Но почему он здесь? И где это “здесь”? 

Альдемар крутит головой, прислушивается к ощущениям. Он ведь только что разобрался с иллюзиями, разогнал эту дымку, а сейчас… заснул? Или это — продолжение чужих чар? Непонятно. Но пусть лучше будет сном. Все же он потратил слишком много сил. Хотя мыслит он слишком ясно для обычного сна. В любом случае будет лучше проснуться. Только как? Аль хмурится, взмахивает крыльями. Ощущения странные, словно на перья налипло что-то густое, не позволяющее как следует их расправить. Он оборачивается, но не видит ничего похожего. Странно. Он зажигает пару огней. Простые чары подчиняются неохотно и требуют слишком много сил. Он действительно сильно устал. 

Круг на земле — похоже единственное, что здесь вообще есть. Аль слегка покачивает крыльями и рассматривает выведенные линии. И все же это странно. Что в его сне делает круг из храма? Стоит ли по нему проходить? Он никогда не слышал, чтобы ритуал обретения связи повторялся во снах. Хотя… он ведь этим и не интересовался. Мысль вызывает тихую усмешку. Возможно, все это связано с тем, что он использовал слишком много энергии связи, — одно лишь воспоминание о тех огромных потоках заставляет вздрогнуть — и теперь ее надо как-то… укрепить. Слово кажется вполне подходящим. 

Вздохнув, Альдемар ступает на ровную линию круга и делает пару шагов. Ничего не происходит. Нет ни иллюзий, ни пламени или воды. Ничего. Он слегка хмурится. Так, конечно, гораздо проще, но какой тогда смысл? И все же он продолжает идти и внимательно смотреть по сторонам. 

Ничего. Никакого сопротивления или ощущения энергии сердца. Это всего лишь нарисованный круг. 

Однако в самом центре на него вдруг накатывает такая усталость, словно он несколько дней быстро летел без остановки, и идти становится все труднее. Альдемар зевает. Интересно, а во сне может хотеться спать? Он продолжает идти, заметно медленней, чем пару дуонов назад, и даже не замечает, как вокруг становится темнее. А из темноты доносятся приглушенные знакомые голоса:

— Лаур, не волнуйся, он просто спит. 

— Кто бы говорил про волнение, — в голосе слышится легкая усмешка. 

Аль открывает глаза и с легкой растерянностью оглядывается. Он определенно на той же площади, только лежит под тонким одеялом, под головой — подушка, а рядом горит костер. Да и небо уже начинает светлеть. 

— Проснулся, наконец, — в голосе подошедшей из-за спины Кини явно слышится облегчение. Она садится на землю рядом и, повернув голову, заглядывает ему в глаза. — Как себя чувствуешь? 

Он прислушивается к ощущениям и, неспешно сев, двигается ближе к Кини. Слева, чуть в стороне от костра, он замечает Лаурисса, спящего на боку. Его крылья слегка подергиваются и шуршат по короткой траве.

— Немного странно, — тихо, не желая раньше времени будить друга, признается Аль. — Вроде и все нормально, но… — он медлит, пытаясь разобраться, — связь словно ощущается слабее, да и магия вообще, к ней словно стало труднее обращаться. Так непривычно. Надеюсь, это просто отголоски потраченных сил, и скоро все вернется. 

— Скорее всего, — Кини обнимает его одной рукой, и по телу приятным теплом расходятся бодрящие чары, — я сделала все, что могла, но на восприятие магии мои чары все же не влияют, — она тихо вздыхает.

— Кини, спасибо, — улыбается Аль, обнимая ее в ответ, — думаю, без твоих чар я бы пробыл здесь гораздо дольше, и уж точно не отделался бы лишь слабым ощущением магии. 

— Расскажешь, что тут произошло? Я от нашего лагеря почувствовала, как твоя энергия слабеет, устремилась сюда так быстро, что Лаур едва догнать смог, забыла даже про иллюзии, но к моменту, как мы сюда добрались, ты похоже с ними уже справился.

— Конечно, расскажу, только разбуди Лаура, чтоб не пришлось повторять еще раз, и, — он оглядывается в поисках пластины и поясной сумки, — тут еще пластинка была, серебряная, с изображением сердца, я ее вроде в руках держал.

— Ага, видела, и даже изучить пыталась, пока ты спал, — кивает Кини. — Откуда она здесь? И для чего? Надписи на ней даже артефактом не перевести, они вообще никак не меняются.

— До конца я не уверен, но это точно артефакт, связанный с тем существом и сердцем, — Аль ненадолго задумывается. — У меня в сумке, наверху, был один из артефактов Анаруна, настроен на почти нужный момент, может, на день-два позже. Посмотри, может, заметишь что-то еще. Но пока без создания иллюзий, хорошо? Мне явно нужно от них отдохнуть.

— Хорошо, — улыбается Кини, поднимаясь с земли, — тогда я сейчас взгляну, разбужу Лаура, и ты нам обо всем расскажешь. 

И события прошлого, и то, как Альдемар разобрался с иллюзиями и туманом, вызывает у друзей интерес и долгие обсуждения. На мгновение ему даже хочется прямо сейчас создать и записать иллюзию произошедшего столетия назад, но слабое восприятие магии и связи все же останавливают. Неизвестно, как чары отразятся на этих ощущениях, не станет ли связь еще слабее. Лучше пару дней подождать. 

Найденная им серебряная пластина тоже вызывает десятки вопросов: Кини, несколько раз проведя пальцами по узору в центре, говорит, что ощущает отголосок энергии сердца, но не уверена, когда она появилась. Возможно, сотни лет назад, когда существо создало эту дымку, а, может, несколько анкаев, когда Аль ее развеивал. Кини с Лауриссом по очереди пробуют рисовать поверх сердца собственные магические круги, напитывать его энергией, но ничего не происходит, разве что Лаурисс быстро бросает эту затею, говоря, что найдет лучшее применение своим силам. А вот Кини около анкая тратит на различные попытки добиться от пластины хоть какой-то реакции, даже заглядывает на грань, сжимая ее в руках. Но ничего. Скорей всего, пластина предназначена лишь для иллюзорных чар, или же в ней что-то изменилось после вмешательства Альдемара, но он не рискует проверить. В конце концов, крылатые решают через пару дней отправить найденный артефакт домой вместе с иллюзиями и описаниями произошедшего здесь. Рунарра сможет разобраться с текстами на нем, а Илред — сказать больше, что это за артефакт и для чего именно он нужен. Может, с его помощью чарам Ризимиры удастся отыскать и само сердце. Предположение вызывает улыбку. Так лучше всего. Понять, где сердце, где это существо, отправиться туда, а затем вернуться домой. Ко всему привычному и понятному. Аль едва заметно кивает собственным мыслям. Пусть так и будет. Он в это верит. 

Вскоре после рассвета крылатые возвращаются к шатрам позавтракать и, возможно, перенести лагерь в заброшенную деревню, раз уж иллюзорных чар там теперь нет.  Вот только даже с высоты видно, что с лагерем что-то не так: шатры не стоят, а лежат на земле, причем в разложенном виде, — Аль никогда не думал, что их можно так положить, и они займут собой почти все место — на ткани местами заметны дыры, вещи разбросаны, некоторые, кажется, сломаны.

— Что здесь произошло?.. — с заметной растерянностью в голосе Аль обращается к замершим в полете друзьям.

— Не знаю… — тихо отзывается Кини.

— Когда мы улетали, все было нормально, — вторит ей Лаурисс, — я только костер артефактом погасил, а в остальном… ничего необычного. 

Аль опускается на траву возле лежащего шатра и запускает руку в сумку. У него должна найтись пара восстанавливающих вещи кристаллов. Их энергии должно хватить на шатры, мебель и прочее, что могло сломаться. Они все исправят. Но все же хочется знать, что здесь случилось. Вещи не ломаются, не рвутся просто так. Особенно если поблизости никого. 

— Аль, у тебя кристаллы Анаруна далеко лежат? — спрашивает Кини, приземляясь неподалеку. — Хочу взглянуть, что же тут произошло. 

— Сейчас достану, — отзывается он, роясь в поиске артефактов. Они должны быть где-то сверху. Хотя, скорей всего, там опять все перемешалось. — Я пока начну все восстанавливать. Лаур, поможешь? 

Он достает из сумки несколько граненых кристаллов: один с рыжими переливами чар Анаруна, и три слегка сияющих изнутри с восстанавливающими чарами. 

— Ага, — отзывается Лаурисс, — но потом я тоже хочу в прошлое заглянуть. 

— Конечно, изучай сколько захочется. — Кини берет из руки Альдемара артефакт с чарами Анаруна и проводит пальцем по его грани. Ее взгляд слегка затуманивается, давая понять, что она видит события прошлого.

Аль отдает Лауриссу один из кристаллов с восстанавливающими чарами и, положив другой на ткань шатра, проводит по узору. Магия охотно отзывается на призыв, заставляя дыры исчезнуть и вновь поднимая шатер. Хорошо. У Альдемара успели мелькнуть мысли, что заключенные в артефактах чары будут ощущаться так же слабо, как связь с сердцем, но нет. С этой стороны все как обычно. Значит, и общее восприятие скоро восстановится. Нужно просто немного времени. 

На восстановление порядка уходит не больше пары кваров: вещей в лагере не так уж много, большая их часть в поясных сумках, а чары, как всегда, срабатывают меньше, чем через дуон, так что лагерю быстро возвращается привычный вид. Но все же, наблюдая, как вещи становятся такими же, как и всегда, Аль чувствует некую опустошенность и все усиливающееся желание узнать, зачем кому-то понадобилось все тут разрушать. А Кини все продолжает искать нужный момент, слегка хмурится, вновь проводит пальцем по грани кристалла и хмурится сильнее.

— Не понимаю… — выдыхает она, когда взгляд проясняется. — Аль... хотя нет, ты ж хотел отдохнуть от иллюзий, так что не важно. Лаур, ты хотел взглянуть? 

— Конечно!

Он вскакивает с земли и за пару мгновений оказывается рядом с Кини.

— Там уже нужный момент?

— Ага, может, тебе удастся понять их разговоры.

— Их? — переспрашивает Альдемар. 

— Бескрылых, — поясняет Кини, садясь на землю рядом с ним. — Пришли сюда, может, через анкай после того, как мы улетели, о чем-то говорили, а потом взяли и разрушили тут все, — ее голос звучит все тише, а на цветах в волосах проступает черная кайма. — Не понимаю! — Обе пары крыльев резко расправляются, задевая не успевшего среагировать Альдемара. — Зачем им это?! В городе нас все так же многие избегали, но, если им почему-то не понравился наш лагерь, почему просто об этом не сказать? Зачем все тут рвать и ломать?

— Не знаю, — вполголоса отвечает Альдемар, двигаясь ближе и обнимая ее. — Поведение бескрылых — та еще загадка. 

— Надо их найти! — перебивает его Лаурисс, все сжимая в руках артефакт. 

— Ты сможешь их узнать? — Аль слегка наклоняет голову. Для него почти все бескрылые выглядят одинаково, отличаясь разве что одеждой и то не всегда. 

— Не уверен, — Лаурисс пожимает крыльями. — Кини, а ты их энергию не отличишь? 

— В городе точно нет, — она качает головой. — Их там слишком много, а образ из прошлого не позволяет в полной мере почувствовать энергию, ее отличия от остальных. Да и даже если бы я почувствовала, все равно бы не сказала, где именно они находятся, только очень примерное направление.

— Тогда... — Лаурисс крутит в ладони артефакт и задерживает на нем взгляд. — Мы же можем посмотреть, куда они пошли! И по пути наблюдать, чтобы не запутаться. 

— Точно! — Кини вскакивает и приближается к Лауриссу. — Дай-ка взгляну!

— Неа, — он отводит руку с артефактом в сторону и поднимает ее, — я предложил, я и буду смотреть. 

Он проводит пальцем по грани артефакта, и его взгляд слегка затуманивается. Кини пару мгновений задумчиво смотрит на кристалл, а потом складывает крылья и подходит к Альдемару, протягивая ему руку. 

— У тебя же еще один артефакт найдется? — с хитрой улыбкой шепчет она.   

— Ага, но разве одного нам не хватит? 

Он поднимается с земли, но не спешит искать в сумке другой кристалл. 

— Хватит, но я тоже хочу взглянуть.

— Надо было придумывать быстрее, — хмыкает Лаурисс, не отвлекаясь от чар. — Надеюсь, я смогу так идти. — Он делает пару неуверенных шагов. — Вроде могу, хоть и концентрироваться надо сильнее. Но все же посмотрите, чтобы под ноги ничего не попало, хорошо?

— Хорошо, — кивает Альдемар, Кини же лишь тихо фыркает, но все же подходит к Лауриссу и ждет, когда он куда-нибудь пойдет. 

Путь до города пешком занимает гораздо больше времени, чем на крыльях. Лаурисс идет медленно, неуверенно, устает через пару кваров и отдает артефакт Кини. Она сразу же пробует лететь и в то же время наблюдать за движением бескрылых, но с трудом удерживается в воздухе. Концентрация на чужих чарах все же изрядно мешает, так что путь все так же продолжается пешком. 

Кини хватает почти на анкай непрерывной, неспешной ходьбы, после чего она останавливается, развеивает чары и предлагает Алю взглянуть следующим, но он лишь качает головой. И так днем просмотрел немало событий прошлого, теперь от этих чар хочется отдохнуть так же, как и от иллюзий. Так что артефакт вновь оказывается у Лаурисса. 

Они меняются еще дважды прежде, чем добираются до первых, низких и довольно старых домов. Здесь идти становится труднее: несмотря на раннее время, на улицах встречаются бескрылые, отсутствующие в образах недавнего прошлого, и несколько раз Лаурисс едва не врезается в того, кто идет навстречу. К счастью, то Аль, то Кини успевают среагировать и оттащить его в сторону. 

И даже на этих небольших, полупустых улочках Аль чувствует, что внимание бескрылых отличается от того, что встречалось в других городах, деревнях, академии. Пусть их напоминающие маски лица почти ничего не выражают, в оттенках кожи мелькают темно-бордовые оттенки. Кто-то из бескрылых закрывает двери и окна, кто-то — перебегает на другую сторону улицы, кто-то — сворачивает с пути, ждет между домами, когда они пройдут, кто-то — разворачивается и поспешно, почти срываясь на бег уходит. Аль поджимает крылья. Отсюда хочется улететь, вернуться в лагерь и заняться чем-то более приятным. 

Лаурисс останавливается на перекрестке и развеивает чары артефакта, не спеша передавать его Кини. 

— Здесь они разошлись, один зашел в этот дом, — он указывает на двухэтажное здание напротив, — двое свернули на правую дорогу, один пошел вперед, и еще один — влево. 

— Тогда идем в дом, — быстро решает Кини, слегка пожимая верхней парой крыльев. 

Она первой направляется к крыльцу, Лаурисс на ходу выводит в воздухе магический круг, чтобы речь бескрылых вокруг приобрела смысл. Аль же просто следует за друзьями, желая узнать, к чему же все придет, и возможно понять логику бескрылых. Хотя бы попытаться.

Кини стучит по деревянной двери, приоткрывшейся от первого же прикосновения, однако не спешит заходить внутрь, прислушиваясь к звукам внутри.

— Там точно кто-то есть, — произносит Лаурисс, стоит Кини слегка повернуть голову, — и, похоже, не один. — Он слегка приподнимается на носочки и, дотянувшись до двери, стучит громче и настойчивей. — Эй! Привет! Я знаю, что в доме кто-то есть. 

Его голос слегка усилен магией, но к двери никто так и не подходит. Подождав еще пару дуонов и переглянувшись, крылатые заходят внутрь. 

Узкий дверной проем, как и помещение за ним, вынуждают плотно прижать крылья к телу. Аль успел подзабыть, какими неудобными бывают помещения бескрылых. Внутри, за небольшой лестницей, оказывается пять дверей, по большей части деревянных, но есть и пара металлических.  Все закрыты. Этажом выше — точно такая же площадка с дверьми. И никого. 

— Ну и куда он делся? — крутя головой, интересуется Кини.

— Сейчас гляну, — отвечает Лаурисс, опускаясь ко входу.

Он проводит пальцем по грани артефакта, а около трех дуонов спустя уверенно подходит к деревянной двери на первом этаже и несколько раз стучит, усиливая звук магией. Кини с Альдемаром спускаются со второго этажа и становятся рядом.  Стук повторяется. 

— Спят они еще что ли? — произносит Лаурисс, когда на звук никто вновь не откликается.

— Твой стук давно должен был их разбудить, — фыркает Кини. — Может, просто уже ушли? 

— Я смотрел, никто из этой двери не выходил. — Лаурисс вновь стучит и заметно усиливает звук магией.

Дверь слегка приоткрывается и тут же закрывается вновь. Аль лишь успевает заметить сияющие белые глаза бескрылого. 

— Привет! — с улыбкой произносит Кини. — Мы тебя видели, так что открывай. 

— Уходите, — доносится из-за двери приглушенный голос. 

— Неа, — тут же отвечает Лаурисс. — Мы хотим знать, зачем было разрушать наш лагерь.

— Какой лагерь? Я ничего не знаю. 

— Обычный, — Кини дергает крыльями, — на пути к заброшенной деревне. Кстати, можете спокойно туда ходить, Аль развеял чары, теперь там ничего опасного. 

— Не понимаю, о чем вы говорите, — голос бескрылого все так же доносится из-за закрытой двери. — Уходите, здесь вам никто не откроет. 

Спустя пару кваров повторов однообразных фраз и просьб уйти, которые начинают доноситься и из-за других дверей, крылатые понимают, что хоть чего-то добиться здесь не получится, и выходят на улицу. Солнца уже поднялись достаточно высоко и становится жарко. 

Побродив немного по перекрестку, они решают заглянуть и к другим бескрылым, успевшим побывать в лагере. Вот только результат везде одинаковый: им не хотят открывать или говорить хоть что-то о лагере, делая вид, что впервые об этом слышат. В конце концов крылатые устраиваются на траве под кронами деревьев в одном из дворов, стараясь не обращать внимания на взгляды бескрылых и то, как они начинают избегать это место. Аль создает несколько водяных сфер, чтобы умыть лица и слегка охладиться, и хмурится. Связь с сердцем все еще ощущается слишком слабо, и приходится прилагать заметно больше усилий, чтобы зачерпнуть ее энергию. Кини, заметившая реакцию, садится ближе и сжимает его ладонь, улыбкой уверяя, что все будет хорошо. Аль улыбается в ответ. Скорей всего ему просто нужно больше времени. 

— Не понимаю я их, — произносит Лаурисс, умывая лицо. — Мы ведь просто поговорить хотим. 

Аль пожимает крыльями. Отношение бескрылых здесь действительно отличается от других городов, а ему и там далеко не всегда удавалось разобраться в причинах их действий и слов. Слишком разнообразно, слишком отличается от дома. Он прикрывает глаза и задумывается. Бескрылые считают, что иллюзии в деревне возникли из-за крылатых, пусть это не имеет смысла. Да и, даже если бы это оказалось так, причем здесь Альдемар с Кини и Лауриссом? Причем их лагерь? Можно же просто все обсудить. Разобраться и убедиться, что все не так, как говорится в местных историях. Но похоже бескрылые этого не хотят. Им легче тайком пробраться в лагерь, когда там никого нет, порвать шатры, разломать мебель, а потом делать вид, что никто ничего не знает. Это странно. Непонятно и неприятно. 

Он тихо вздыхает и, открыв глаза, поднимает взгляд к фиолетовому небу. Пожалуй, стоит зачерпнуть немного энергии от солнц, а то бодрящих чар Кини не хватает надолго, но даже в тени уже слишком жарко. Не хочется ни двигаться, ни куда-либо выходить. Возможно, забраться в прохладную воду и поднять освежающий ветерок, но последнее уже выходит за пределы возможностей его дара. Да и от чар все же лучше отдохнуть. Пусть связь с сердцем вновь окрепнет. 

— Лаур, смотри, — произносит Кини, указывая в сторону ведущей в дом двери, откуда как раз выходит бескрылый в длинной тунике, на которой местами пришиты куски другой ткани, и в капюшоне. Он быстро крутит головой и быстро идет вдоль улицы, — это не один из тех бескрылых?

— Вроде похоже. Идем спросим! 

— Подожди, — хитро улыбается она, — давай понаблюдаем, только тихо, чтоб нас не заметили, — она поворачивает голову к Алю, явно собираясь предложить скрыть их чарами, но быстро передумывает. — Может, остальных тоже увидим. 

— Тогда лучше сверху наблюдать, — с улыбкой предлагает Альдемар, — на улицах нас точно заметят. 

Кини с Лауриссом кивают и поднимаются в воздух. Пара мгновений, и хлопанье крыльев становится неразличимым. Теперь главное не упустить бескрылого из виду, особенно когда он будет среди других. 

Они летят над узкими улочками туда, где заканчивается город, а бескрылый внизу то и дело останавливается, оборачивается, смотрит по сторонам, словно догадывается, что за ним наблюдают, но не понимает, где искать. Вскоре Лаурисс указывает на другого бескрылого в капюшоне, который так же озирается по сторонам. Похоже, они все же знают, что их ищут, и не особо этому рады. 

Бескрылые добираются до небольших, покосившихся домов на самой окраине города, где на ступеньках одного из них сидят еще трое бескрылых со светлыми капюшонами на голове, они то и дело смотрят по сторонам, словно выискивая кого-то. 

— Похоже, все собрались, — хмыкает Лаурисс, наблюдая, как бескрылые собираются у дома и что-то обсуждают. 

— Спустимся поговорить? — предлагает Аль.

— Конечно, — фыркает Кини, направляясь вниз. 

Проходит несколько мгновений, и крылатые опускаются на землю недалеко от компании бескрылых. Лаурисс выводит в воздухе магический круг.

— Привет, — улыбается Кини. 

Один из бескрылых поворачивает голову, резко вскакивает и что-то говорит, но звуков не слышно. Другие бескрылые тоже оборачиваются.

— Забыл развеять скрывающие звук чары, — цокает языком Лаурисс.

Бескрылые между тем разбегаются в разные стороны. Крылатые растерянно переглядываются.

— Летим за ними? — неуверенно предлагает Аль. — Только за кем именно?

— Кини, может, просто остановишь их даром? 

— Не в городе и не рядом с ним, — она качает головой, — слишком много энергий, не хочу кого-то случайно задеть. — Она обводит взглядом опустевший двор и тихо вздыхает. — Глянем с высоты, может, хоть кого-то заметим. И почему нельзя просто поговорить? 

Аль пожимает крыльями и отталкивается от земли. Кини же хмурится и обводит дворы и улочки гораздо более внимательным взглядом, чем дуон назад. 

Бескрылых, по крайней мере тех, что в капюшонах, не видно. Аль продолжает вглядываться, но совершенно не понимает, как отличить их от других, если они снимут капюшоны. Остальная одежда и общий облик кажутся слишком похожими на тех, кто просто ходит вокруг. 

— Аль, Кини, летите сюда! Скорее! — доносится до него голос Лаурисса, в котором отчетливо проступает беспокойство. 

Альдемар разворачивается, ускоряет полет и едва не сталкивается с пролетающими мимо птицами, лишь в последний момент успевая подняться чуть выше. 

Лаурисс висит в воздухе над небольшим, узким переулком, явно дожидаясь, когда же Аль с Кини до него доберутся. Внизу Аль различает двух бескрылых с капюшонами, один из которых слишком уж неподвижно лежит на земле рядом с крупными, выступающими камнями, а и без того темная кожа второго покрыта яркими темными пятнами. Кини складывает крылья, задевая ими стены домов, и опускается на землю. Стоящий бескрылый вздрагивает, поднимает голову, пятится на пару шагов, сам чуть не падает, споткнувшись о выступающий камень, но так и не сводит взгляда с лежащего.

— Я не причиню ему вреда, — тихо произносит Кини, подходя к бескрылому. 

— Скорее, совсем наоборот, — улыбается Лаурисс опускаясь позади Кини. Бескрылый отступает еще дальше. — Ты сам смотри не упади. Для ее чар это, конечно, мелочи, но ощущения все равно не из приятных. 

Аль тоже приземляется, и в переулке становится совсем уж тесно. Впрочем, Кини не обращает на это внимания. Она садится рядом с лежащим бескрылым и выводит перед собой магический круг.

— Ч-что вы делаете? — интересуется стоящий рядом бескрылый.

— Исцеляет его, — отвечает Аль, слегка покачивая задевающими стены крыльями, которые он тут же плотнее прижимает к телу. — Разве это непонятно? 

— Нет, — бескрылый быстро мотает головой.

— Ну, теперь ты знаешь, — хмыкает Лаурисс. — И раз уж тут особо не побегаешь, может, расскажешь, зачем вы наш лагерь разрушили? И убегали постоянно? 

Бескрылый смотрит по сторонам, словно желая убедиться, что уходить действительно некуда. 

— Это все Кхаитьех придумал, — быстро произносит он, — все ведь постоянно твердят, что это из-за крылатых в деревне неподалеку эмае-ата пропадают, что любой, кто туда сунется, больше не вернется. А тут вы прилетели, целыми днями в городе мелькали. Вот он и решил, что все только обрадуются, если вы поймете, что вам здесь не рады и лучше убраться подальше отсюда, подговорил меня, Миальх, — он указывает в сторону лежащего бескрылого, — и Алвутта с Вихнаидом проследить за вами и что-нибудь придумать. Ну мы и придумали. 

— Что нам тут не рады, мы еще позавчера поняли, — фыркает Кини, развеивая чары. — Но почему? Даже если бы случившееся в деревне и было связано с крылатыми, что совсем не так, причем тут мы? Все это случилось задолго до нашего появления на свет. 

Бескрылый крутит головой, словно за это время мог появиться какой-то тайный путь, и молчит, то ли не желая отвечать, то ли не зная, что сказать. 

— С Миальх все будет в порядке? — вместо этого спрашивает он. — Она, должно быть, споткнулась, когда убегала и не удержалась на ногах. Она всегда оступается, когда спешит. 

— Разумеется, — Кини едва заметно покачивает крыльями, — ей надо восстановить силы, только и всего.

— А почему вы все же убегали? — спрашивает Лаурисс.

— Ну… разве это не очевидно? — Аль качает головой. — Мы не думали, что вы нас найдете, а тут родители с самого утра обсуждали, что приходили крылатые, говорили про лагерь, о котором они не знали. Стало страшно, — на коже бескрылого вновь проступают побледневшие на время пятна. — Кто знает, чтобы вы сделали, когда добрались до нас… 

— Просто поговорили бы, — перебивает Кини. — Я все еще не понимаю, зачем все это. 

Альдемар кивает. Пусть бескрылый и пытается что-то объяснить, понимания это не добавляет. 

— Кстати, ты так и не назвал свое имя, — произносит он. — Я Альдемар, а это Кини с Лауриссом.

— Дранихт, — коротко отвечает бескрылый и неуверенно уточняет: — Алвутта говорил, что его родители говорили, что в деревне теперь безопасно. Это правда так? 

— А то, — реньше Альдемара отвечает Кини. — Мы там были, но можешь сам сходить. 

— А на другой стороне залива? Туда теперь тоже можно спокойно ездить?

Крылатые недоуменно переглядываются. 

— Что такое “залив”? — интересуется Альдемар. — Там тоже бескрылые пропадают? И тоже из-за магии?