Аль осторожно опускается на песок около шатра и тихо говорит Кини, что они прилетели. Она медленно, словно нехотя, открывает глаза и разжимает пальцы, которыми до этого крепко цеплялась за тунику Альдемара. Приземлившийся рядом Лаурисс протягивает ей руку, помогая аккуратно встать. Впрочем, Кини почти сразу садится на теплый песок. Альдемар и Лаурисс устраиваются с обеих сторон от нее.

— Ты как? — обеспокоенно спрашивает Лаурисс. 

Кини лишь медленно качает головой и закрывает глаза. 

— Может, достать артефакты? — неуверенно предлагает Аль, запуская руку в сумку.

Еще одно покачивание головы.

— Я справлюсь, — тихо и упрямо произносит она и кладет голову ему на плечо. — Самой… проще. Только надо собраться с силами.

Аль неохотно кивает и переводит задумчивый взгляд на небо. Еще темно, энергию солнц не позаимствуешь, да и, возможно, Кини сейчас нужно что-то другое, — он аккуратно приобнимает ее золотистым крылом — ему надо просто подождать. Раз она говорит, что справится, так и будет. И все же смутное беспокойство не желает пропадать полностью. Грань… эти существа. Их не должно здесь быть. Как и тех трещин. Почему они появились? Вопрос, на который они уже не первую ночь ищут ответ, но он пока кажется все таким же далеким. 

Неосознанно, он тянется к связи с сердцем мира, и даваемое ею тепло отгоняет тревогу. Они справятся. Обязательно что-нибудь придумают и во всем разберутся. 

И есть еще кое-что, о чем стоит спросить.

— Лаур, — окликает друга Альдемар, тот быстро поворачивает голову, — что было в том строении? Кини сказала, ты решил изучить их, а потом перестал отвечать нам и шел к этим трещинам, не реагируя ни на что, словно в каком-то странном сне.

Лаурисс хмурится, поджимает крылья и прижимает к голове расположенные около ушей крылышки. 

— Вроде ничего такого, — пару дуонов спустя произносит он. — Не знаю. То, что ты сказал, я почему-то почти не помню, только какое-то смутное ощущение, что да, так оно и было. А так… помню, что мне захотелось немного отдохнуть от событий прошлого, трещины тогда еще выглядели любопытно, но, раз Кини сказала к ним не приближаться, решил заглянуть в одно из этих строений. Так и не понял, для чего оно. Там внутри что-то похожее на каменный ящик, размером наверно с бескрылого, рисунки на стенах, как и везде здесь, а в небольших нишах — статуэтки этих, как их Билэн называл, духов, вот. Я взглянул, прошелся по кругу пару раз, попробовал ящик открыть, но он тяжелый, так что не вышло, а потом… — он ненадолго задумывается — почувствовал, как на меня вода льется, и увидел вас с Кини. Может, там какие-нибудь чары? 

— Может, — соглашается Аль, — надо будет днем туда заглянуть. И спросить у бескрылых, что это вообще за место. 

Кини, так и сидящая с закрытыми глазами, опускается ниже, кладет голову на колени Альдемара и вытягивает ноги, располагая их на коленях Лаурисса. Аль аккуратно обнимает ее одной рукой, второй проводит по спутанным волосам и не сводит обеспокоенного взгляда. Ее платье не порвано так сильно, как вчера, да и царапин не видно, скорее всего, Кини уже их исцелила, но ее действия и молчаливость дают понять, что что-то все еще не так. Должно быть, такой переход на грань влияет как-то иначе, незаметнее. 

— Все ведь будет хорошо? — едва слышно интересуется Лаурисс.

— Ага, я просто… никогда так не уставала, — Кини говорит медленно, словно осторожничает со словами, — особенно в плане чар, но все обязательно будет хорошо. 

Ее плечи и крылья едва заметно вздрагивают на последних словах, отчего беспокойство Альдемара лишь усиливается, но он решает не задавать вопросы, а кое-что предложить:

— Может, поспишь хотя бы пару анкаев? — Даже с закрытыми глазами заметно, что Кини хмурится. — Помнишь, я утром обещал иллюзорный сон? 

И пусть он сам устал за этот день, да и на чары пришлось потратить много сил, для Кини отдых сейчас важнее. А он, как рассветет, впитает немного солнечной энергии. 

— Хорошо, — медленно, неуверенно соглашается Кини. 

— Что бы ты хотела увидеть?

— Дом, — в этот раз она отвечает без промедлений, — что-нибудь знакомое и родное. 

— Как пожелаешь, — улыбается Аль, замечая удивленный взгляд Лаурисса. Если эта затея удастся, явно станет частым развлечением.

Он прикрывает глаза и обращается к связи, вместе с этим подбирая в сознании подходящие образы. Дом, значит. С этим проблем возникнуть не должно. 

Он открывает глаза, выводит над головой Кини магический круг и сосредотачивает внимание лишь на нем. Эта иллюзия только для нее. 

Аль вспоминает острова, их пейзажи, ярко-фиолетовое небо с редкими облаками и почти всегда попутным ветром, вечерние посиделки у костра со всеми крылатыми острова. Кини хмурится, прижимает крылья к телу, невольно задевая ими и Альдемара, и Лаурисса. Аль осторожно усиливает чары. Ему нужно, чтобы Кини видела только иллюзию, но в то же время не затерялась в ней. Постепенно, пусть и очень медленно, выражение ее лица меняется, становится более расслабленным. Хорошо. Ей нужно отдохнуть. 

Аль вновь сосредотачивается на образах, вспоминает светлый просторный дом, как свой, так и Кини, родителей и других крылатых, думает о полетах на соседние острова и проведенных там днях. Тогда это было одно из самых частых развлечений. 

Смутно, словно сквозь толщу воды, он слышит, что Лаурисс что-то говорит, но не может отвлечься, нарушить концентрацию. Еще пару дуонов спустя слышатся шаги, должно быть, друг тоже решил поспать. 

Альдемар не замечает проходящего времени, лишь чувствует, как энергия связи течет через него, давая силы для поддержания чар. Но все же постепенно это становится все труднее, поток нарастает, и им очень легко увлечься. И даже собственная магия ощущается слишком ярко, а кожу, и особенно кончики пальцев, от нее начинает покалывать. Может, остановиться? Пока он еще может и не зашел так далеко, как тогда с пластиной. Но Кини еще спит. И силы ей нужнее. Значит надо продолжать. Воссоздать в ее сознании образы домашних забав, уроков магии и полетов, первой вылазки на соседний остров. 

От этих воспоминаний все сильнее хочется вернуться домой. Туда, где все привычно и знакомо, где нет существ с грани и непонятных трещин. Где все гораздо спокойнее.

— Аль, хватит, — голос Кини звучит на удивление отчетливо, — развей иллюзию. 

Смысл просьбы доходит до Альдемара не сразу, он медленно кивает и развеивает магический круг. Кини уже не спит, смотрит обеспокоенно и касается его руки. По телу волнами проходит знакомая, бодрящая энергия, и все же ее не хватает, чтобы полностью развеять усталость. 

— С иллюзиями что-то не так? — не придумав ничего лучше, интересуется он. 

— Они чудесные, — Кини слабо улыбается, — мне и правда нужно было отдохнуть, сейчас мне заметно лучше. Только, Аль, ты слишком увлекся. Понимаю, это — не простые чары, особенно для поддержания, но будь осторожнее с тем, как тратишь силы, ладно?

— Хорошо, — кивает Аль, но его движения все еще выглядят медленными. — Похоже, теперь мне не помешает вздремнуть пару анкаев.

— Это точно, — фыркает Кини и садится, — а я присмотрю за твоим сном.

Она расправляет левые крылья, слегка приобнимает ими Альдемара и складывает, подталкивая и призывая его наклониться. С губ Аля срывается тихий смешок, но он все же устраивает голову у нее на коленях и пытается найти удобное положение для остальной части тела. 

Сквозь мигом накатившую полудрему он чувствует, как Кини проводит пальцами по мелким перышкам ушных крыльев, запускает руку в волосы, пытаясь то ли распутать спутавшиеся пряди, то ли запутать их еще больше. Приятно. И спокойно.

Сквозь сон Аль различает голоса друзей, но не может ни сосредоточиться на словах, ни уговорить себя проснуться, да и разговор быстро смолкает, скорее всего из-за чар Лаурисса, не желающего случайно разбудить.

Просыпается Альдемар от жары и горячего песка, коснувшегося ладоней при попытке повернуться. Он нехотя открывает глаза и тут же щурится. Солнца уже стоят высоко над горизонтом, и, как и в другие дни, нет даже намека на освежающий ветерок. Аль по привычке тянется к сумке, но замечает, что на поясе ее нет, да и под головой знакомая подушка, а не колени Кини, которой, как и Лаурисса, поблизости не видно. 

Он садится и крутит головой. И правда никого. Интересно, друзья решили не ждать, пока он проснется и полетели в замок, или же они где-то поблизости и скоро придут? Кажется, последний вариант все же ближе к правде: со стороны шатра доносится шорох, а пару мгновений спустя оттуда выходит Кини, жующая сэндвич. 

— О, ты проснулся, — дожевав, улыбается она и протягивает Альдемару второй кусок, — доброе утро, а я как раз перекусить решила, присоединишься? 

— С удовольствием, — отвечает он и, сполоснув руки в водяной сфере, забирает еду, — смотрю, тебе уже лучше.

— Гораздо, — кивает Кини и садится рядом, — днем здесь все же проще, да и твои иллюзорные сны очень помогли. Правда, домой теперь хочется еще сильнее. 

— Мне тоже, — тихо признается Аль. Яркие воспоминания — хорошая основа для иллюзий, но и собственные ощущения от них гораздо сильнее. — И я рад, что смог помочь. Если тебе захочется увидеть во снах еще что-нибудь, только скажи, я… постараюсь не увлечься. 

— Ага, — доев сэндвич, она поворачивает голову и смотрит на Альдемара с легкой задумчивостью во взгляде, — тебе ведь хватило сна, чтобы восстановить силы?

Он отвечает не сразу, прислушивается к ощущениям. Вроде бы все, как обычно, и даже магия ощущается не так ярко, как могла бы.

— Да. Ты вовремя меня остановила, спасибо, — улыбается он.

— Хорошо, а то я не была уверена, ощущения… очень сильно смешались. 

— Из-за грани? 

Кини кивает и прижимает крылья к телу. Аль обнимает ее одной рукой и золотистым крылом. Возможно, не стоило спрашивать о грани. Едва ли ей сейчас хочется об этом рассуждать. Аль смотрит по сторонам, пытаясь придумать, на что можно перевести разговор.

— А… где Лаур? 

— Ему не сиделось на месте, так что он полетел в этот дворец узнавать, где мы ночью были, а заодно поискать в прошлом что-то, способное помочь. Надеюсь, ему хватит разумности держаться в стороне от трещин, — она еще плотнее поджимает крылья и прижимается к Альдемару. — Он и меня с собой звал, предлагал оставить тебе записку, но… не хочу. Понимаю, что нам… мне нужно разобраться, как избавиться от этих трещин и можно ли вообще это сделать, но я не хочу туда приближаться. Не сейчас. Пусть даже днем здесь спокойнее, нет ощущения этих энергий, даже одна мысль о том месте, трещинах ведет к воспоминаниям о вчерашней ночи. И, Аль, это было ужасно! — она поворачивается и обнимает его, лбом утыкаясь в плечо. — Это не похоже ни на царапину, ни на ожог, ни на сломанную кость, это что-то другое, незнакомое и незаметное, но словно рвущее на части изнутри. И связь… на грани она ощущается иначе, гораздо слабее, словно что-то ей мешает, но, думаю, только ее сила позволила мне вернуться. Иначе бы мне просто не хватило сил. Их и так ушло очень и очень много, даже не уверена, что сейчас они полностью восстановились, ощущения так точно ведут себя странно. А без связи… я бы застряла там. Вместе с этими существами. 

Она замолкает, переводит дыхание и еще сильнее сжимает Альдемара в объятиях. Он обнимает ее в ответ, проводит рукой по спутавшимся черным и белым прядям, и не знает, что лучше сказать. От одного описания хочется оказаться как можно дальше от этих мест, а уж что испытывала Кини, сложно даже представить. 

— Главное, что ты вернулась и сейчас здесь, — тепло произносит он, — а значит выход и решение найти можно, и мы обязательно придумаем, как убрать эти трещины. 

Кини кивает, но ничего не говорит, лишь прижимается еще сильнее, и от этого становится гораздо жарче. Аль осторожно, стараясь не крошить, откусывает кусочек сэндвича и задумчиво смотрит на небо. Найти бы до вечера причины того, что здесь происходит, но для этого надо лететь обратно во дворец, помочь Лауриссу просмотреть события прошлого. А оставлять Кини здесь одну не хочется, да и с собой звать тоже. 

Что еще может помочь узнать больше о происходящем здесь? Аль задумчиво покачивает крыльями. Возможно, они упускают что-то еще, что-то важное. 

— Может, прогуляемся по городу? — несколько дуонов спустя предлагает он. — Поспрашиваем, может, бескрылые что-то знают, эти рассказы о неживых, про которые Кезимир говорил, должны же откуда-то браться.

Кини поднимает голову, смотрит несколько мгновений ему в глаза, явно раздумывая над идеей, а затем кивает.

— Спасибо, — тихо произносит она. 

Крылатые пролетают над узкими улочками, а заметив внизу пятерых что-то обсуждающих бескрылых, спускаются к ним. Возможно, в этот раз удастся что-то узнать, пусть даже предыдущие попытки ни к чему не привели. 

Эмае-ата, услышавшие хлопанье крыльев, поднимают голову и крутят ей, осматриваясь по сторонам. Стоит одному из них заметить Альдемара и Кини, как сияющие глаза открываются чуть шире, он оборачивается к другим, указывает на крылатых рукой, а затем неуверенно улыбается и машет, словно подзывает к себе. 

Аль с Кини переглядываются и, почти одновременно пожав крыльями, чуть ускоряют полет. Они ведь все равно собирались пообщаться. 

— Привет, — проводя рукой по грани артефакта, произносит Кини и опускается на землю. Альдемар становится рядом.

— Добрый день, — отвечает тот бескрылый, который махал им пару дуонов назад, однако в его голосе слышится неуверенность. Он оборачивается к другим, но те лишь смотрят на крылатых, широко раскрыв глаза, и не спешат что-либо говорить. — Простите, я не думал, что вы решите подлететь ближе. Я вас не отвлек? 

— Вовсе нет, — фыркает Кини. — а зачем ты извиняешься? Мы же сами решили здесь приземлиться.

— Так ведь принято, — еще более неуверенным голосом произносит бескрылый. 

Кини тихо вздыхает. Порядки бескрылых порой все еще кажутся странными и непонятными. 

— Ну ладно, — почти сразу же улыбается она, — принято, так принято. 

— Надеюсь, мы не помешали вашей беседе? — вступает в разговор Альдемар. 

— Нет-нет, что вы, — бескрылый энергично мотает головой, — мы просто обсуждали последние новости и слухи.

— Правда? А про неживых там что-нибудь есть? — интересуется Кини, но в ее голосе не слышится особого энтузиазма. 

Бескрылые переглядываются, один из них тот, что чуть выше остальных, качает головой. Альдемар едва заметно шевелит крыльями.

— Нет, ничего, — поспешно отвечает бескрылый. 

— Совсем ничего? — уточняет Аль. — Нам любая мелочь интересна, — улыбается он, — а то нам в городке неподалеку нам о них рассказали, а здесь словно никто ни о чем и не знает. А ведь по ночам здесь что-то странное происходит, да и с гранью… — он замолкает, чувствуя, как Кини касается его руки. 

Бескрылые вновь переглядываются и молчат заметно дольше. Быстрые, брошенные в сторону крылатых взгляды позволяют предположить, что они хотят что-то сказать, но отчего-то не решаются. И от этого становится лишь непонятнее и интереснее. 

— О них… нельзя говорить, — тихо произносит высокий бескрылый.

— Правда? И почему же? — уже с большим интересом спрашивает Кини.

— Если о них говорить и вспоминать, ночью они явятся к тебе и утянут за собой или сделают еще что-то плохое, — отвечает третий бескрылый. — Мне так бабушка рассказывала и говорила, что из-за этого даже указ княжеский когда-то издавали. 

Аль и Кини переглядываются. Становится все любопытнее. Неужели эти трещины на грани появились так давно? Узнать бы больше, но, кажется, бескрылые не хотят нарушать этот запрет. 

— Давайте вернемся в наш лагерь, — предлагает Альдемар, — я слетаю за Лауром, и с его чарами никто больше не сможет услышать и узнать, о чем мы говорим. 

Бескрылые несколько дуонов медлят, переглядываясь, но не решаясь обсуждать эту идею в присутствии крылатых, но затем все же соглашаются. 

Альдемар пару мгновений смотрит на Кини, не слишком желая оставлять ее одну, но, заметив ее легкую, подбадривающую улыбку, расправляет крылья и поднимается в воздух. До дворца здесь недалеко, он быстро вернется. 

Первым делом Аль направляется к месту, где они были ночью и наткнулись на трещины, и даже почти не плутает по пути: скопление деревьев служит хорошим ориентиром для дворца, и как добраться от них до места с трещинами Альдемар на этот раз запомнил. 

Около строений оказывается несколько бескрылых, на фоне темной кожи которых даже серая часть крыльев и волос Лаурисса кажется светлой и яркой. Аль различает их голоса, но из-за расстояния не разбирает слов их языка, а потому чуть ускоряет полет и опускается на песок. 

— Наконец-то кто-то из вас решил прилететь! — в голосе Лаурисса слышится недовольство. Говорившие бескрылые моментально замолкают. — Кини, смотрю, решила совсем из лагеря не показываться?

— Не совсем, — Аль с легкой растерянностью покачивает крыльями, запоздало понимая, что стоило все же сказать другу об их прогулке по городу. — Мы в городе были и, возможно, нашли кое-что любопытное, — он на пару мгновений поворачивает голову к бескрылым, размышляя, стоит ли упоминать о неживых, раз уж здесь их почему-то нельзя обсуждать, но решает все же сформулировать мысль немного иначе: — может, это поможет нам понять, что тут происходит. И нам не помешает твоя помощь, — на его губах проступает хитрая, заговорщицкая улыбка. — Летим?

Крылья Лаурисса резко расправляются. Он развеивает висящий рядом магический круг.

— Неа, — недовольство в его голосе становится лишь сильнее. — Я тут, значит, жду вас, изучаю события прошлого так, что от них голова начинает болеть, пытаюсь понять, что это за место и почему бескрылые не дают заглянуть ни в один из этих ящиков внутри, а вы просто решили прогуляться, — он складывает крылья, плотно прижимая их к телу, и скрещивает руки на груди.

— Прости, нужно было тебе рассказать, — виновато произносит Аль, — я не подумал в тот момент. Просто не хотел оставлять Кини одну, а сюда она лететь не хочет, вот я и решил, что, может, в городе что-то найдется. 

— Сейчас же оставил, — хмыкает Лаурисс.

— Она с бескрылыми, — Аль пожимает крыльями, — да и я обещал, что скоро вернусь. 

— Вот и возвращайся, а я тут продолжу искать.

— Лаур, — Аль кладет руку ему на плечо и мгновение медлит, размышляя, что лучше сказать, — скажи, что не так?

— Ничего, — он дергает плечом, сбрасывая ладонь Альдемара, — я просто хочу разобраться с этим местом. 

— Нашел что-нибудь в событиях прошлого? 

— Ничего, — Лаурисс еще сильнее поджимает крылья, — только понял, что бескрылые мало сюда ходят, а существа с грани появлялись не всегда, и от этого наблюдать только скучнее. А когда я решил хоть немного развлечься и посмотреть, что еще там в этих строениях может найтись, пришла пара бескрылых, — он указывает в их сторону крылом, — и, заметив меня, начали интересоваться, что я тут делаю. Назвали это место… как же они сказали… а, кладбищем, и в тех ящиках, что стоят в этих строениях… — он вновь запинается, вспоминая подходящее слово, — похоронены бескрылые, погибшие князья и княжны этих земель, но открывать ящики и смотреть на них нельзя. 

Лаурисс замолкает, а Аль задумчиво покачивает крыльями и на мгновение поворачивает голову в сторону бескрылых, переглядывающихся, но, кажется, не решающихся уйти. Они ведь ни слова из этой беседы не понимают. 

— А зачем хранить погибших бескрылых? — спрашивает он, и в голосе отчетливо слышится непонимание.

Крылатые, решившие отправиться на другую сторону грани миров, спустя несколько дуонов после перехода растворяются в проявлении собственного дара, но у бескрылых похоже все иначе. Тогда, в деревне, когда Кини провела бескрылого на другую сторону грани, крылатые почти сразу ушли из того дома и мало интересовались, что происходило дальше. Хотя скорее им просто не пришло на ум, что что-то может происходить. 

— Ты меня спрашиваешь? — хмыкает Лаурисс. — Я тоже этого не понял, а бескрылые только и говорят, что так надо и все такое. 

Альдемар вновь покачивает крыльями. Это место связано с погибшими бескрылыми, не из-за этого ли появились трещины? Должна же быть во всем этом какая-то связь. 

Он задумывается, вспоминая увиденные вчера события прошлых дней, и краем глаза замечает, как Лаурисс взлетает и садится на крышу одного из строений, не обращая внимания на тут же зазвучавшие голоса бескрылых. Его пальцы быстро проводят по грани артефакта. Улетать отсюда друг явно не намерен. 

Аль переводит взгляд с Лаурисса на бескрылых, а затем в сторону пляжа. Кини, должно быть, ждет их возвращения, да и бескрылые, согласившиеся пойти с ней, могут и передумать. Но и возвращаться одному тоже кажется неправильным. 

Он взмахивает крыльями и меньше, чем за дуон, оказывается рядом с другом. Стоять на скругленной крыше не слишком удобно: ровная часть уже занята сидящим Лауриссом, и приходится следить, чтобы ноги не соскользнули и поддерживать равновесие крыльями. Голоса бескрылых становятся громче, но все еще остаются непонятны. 

— Лаур, — негромко окликает Аль. Лаурисс не реагирует и лишь легкое подрагивание ушных крылышек подсказывает, что он слышит обращение, — давай все же вернемся в лагерь? Послушаем, что скажут бескрылые, может, после их рассказа станет понятнее, в каком промежутке времени и что искать, а потом вместе вернемся сюда и все посмотрим.

Лаурисс вновь проводит пальцем по грани артефакта, развеивая чары, и поворачивает голову.

— Аль, я же сказал, я хочу разобраться, что тут происходит, — его крылья резко расправляются и едва не задевают Альдемара. — И лучше сделать это, пока еще светло, — эта фраза звучит заметно тише, словно случайно вырвавшаяся мысль. 

Он собирается снова использовать артефакт, но Аль успевает остановить движение ладони, взяв руку Лаурисса в свою и слегка развернув крылья, чтобы надежнее держаться на неровной поверхности крыши. 

— Не хочешь оставаться здесь ночью? — вполголоса интересуется он. 

Лаурисс медлит, не спешит отвечать, но легкому дрожанию крыльев Аль догадывается, что правильно понял причины, и, сделав шаг вперед, наклоняется и обнимает друга.

— Да, — едва слышно признается он, вставая и обнимая Альдемара в ответ, — я ведь посмотрел, что вчера произошло, но так и не понял. Я просто зашел в то строение, — он крылом указывает направление, — был там около квара, наверно, изучил все, что только можно, а потом в какой-то момент просто направился к трещинам. И я этого почти не помню! Я смотрел, как иду к этим трещинам, как ты меня окликаешь, пытался вспомнить, но… ничего. Это странно и… страшно. А если это произойдет снова? Но вы не успеете меня остановить? 

Аль немного крепче сжимает объятия.

— Мы обязательно разберемся, что здесь происходит и почему все так странно, — подбадривающе произносит он, — а пока держись рядом со мной и Кини, мы постараемся сделать так, чтобы этого не произошло, и обязательно успеем среагировать. Просто не летай один, хорошо? Особенно пока мы не знаем точно, когда эти трещины становятся более заметны и опасны. 

— Угу, — соглашается Лаурисс, — только если вы сами под действие этих чар не попадете. 

А ведь это вполне возможно. Они не знают ни природы чар, ни того, почему они подействовали лишь на Лаурисса. 

— Тогда нам всем стоит быть осторожнее, — улыбается Аль, — и уж точно не летать и не оставаться где-либо в одиночку. 

— Это намек на то, чтобы вернуться в лагерь? — хмыкает Лаурисс, разжимая объятия. 

— И в мыслях не было, — смеется Аль. 

Лаурисс смотрит на строения, бескрылых внизу, к которым успела подойти еще пара, и которые все продолжают что-то обсуждать и поглядывать на крылатых. 

— Ладно уж, летим послушаем истории, — выдыхает он, — но только потом вернемся сюда. Вместе.