Дева молится в поле-травах,

Прося Бога ее спасти.

Умоляет унесть в дубравы,

Чтоб лаванду в Раю растить.

Одна дева осталась в мире,

Ей давно ничего не жаль.

Одиночество – путь не к силе –

К безнадежности на устах.

Но не Бог слышит деву – демон,

Что остался стеречь Завет.

Он глядит на Святые земли,

Что в лаванды одеты плед.

Он глядит, не томясь в сомненьях –

Да пусть все синевой горит!

И бросается камнем, внемля

Стуку сердца в жару крови.

Белый демон в одежде алой

К ней спустился с небес в цветы.

Глаза его – вереск палый,

Что в ночи на ветру шуршит.

На шее – ошейник Бога,

Что цепью звенит слегка.

«И впрямь в небо тебе дорога,

Где в кущах шумит река».

Смеется тут дева сладко,

И чисто звенит тот смех.

И демон глядит украдкой.

В ее непростой судьбе –

Пробелы и шепот листьев,

Ведь дева одна в миру.

Лишь звон ее смеха чистый

Дает ей вести игру.

Разложит судьбу на картах,

Прищурит глаза чуть-чуть.

«Давай, забирай, рогатый,

Пробей мне кинжалом грудь».

Главою качает демон –

Узор на их судьбах схож.

Ни рода у ней, ни племя...

Девчонка в плену рогож.

Накидка с кровавой ткани

На плечи ложится ей.

«Ни сердце – мне, ни душа – мне.

Лаванду сбери с полей.

А как соберешь лаванду –

Проси, кем захочешь быть.

Жена ли ты будешь, матерь…

В кого мне тебя рядить».

Оставил накидку деве

И вновь улетел к посту.

Продаст она шелк за деньги

Иль вновь будет звать беду?

Но время летело в ветре.

Вновь дева в полях цветов

Зовет, завернув в накидку

Лаванды семьсот пучков.

Зовет:

«Забери, рогатый!

Нет мочи прожить ни дня!

Возьми свою дань-уплату,

Но здесь не оставь меня!

Взлететь бы на небо птицей,

Попасть на поля в Раю!..

Он мне ночь за ночью снится,

Встречаю я там зарю».

И демон приходит снова,

Ладонь протянув вперед.

«Я дал свое честно слово…

Этот мир все равно сгниет».