Я хочу тебя.

Цвета дешёвого бара бьют по глазам, смазывают сознание, тотально растворяющееся в кислоте, дым извивается красными змеями и ощупывает своими тонкими полупрозрачными извращёнными пальцами лицо. Алкоголь растекается изнутри, поднимается по венам, распускается в груди плотоядными цветами, поднимается выше, выше, ещё выше, бьёт в голову, туманит разум, вышибает его полностью, и я схожу с ума от изнывающей, тянущей тоски.

Я хочу тебя.

Полупустое помещение, ничего лишнего, часы на стене с замершими стрелками, лампы с мёртвым красным светом. Пустые лица, пустые души. Обманчивое спокойствие, насквозь лживое обещание безопасности. Чёрный, красный. Это место выкрашено желанием и всеобъемлющей, сквозящей пустотой и безысходностью. И тоской.

Я знаю, что ты здесь.

Я хочу тебя.

Больше, чем что-либо.

Я не вижу тебя, но знаю, что ты рядом; ты где-то здесь, прячешься, скрываешься за завесой ноябрьской холодной ночи, смотришь на меня из темноты, смотришь, раздеваешь взглядом до костей, скользишь им по моей коже, и под закрытыми веками помимо воли расцветают восхитительные образы такой страшной боли, что по позвонкам пробегает электроток. И эта шоковая волна расходится по всему телу, сознание подрагивает, голос разума кричит с надрывом - нет, нет, нет! - а картины чудовищного, не сопоставимого ни с чем удовольствия ломают хребет самосохранению, танцуют перед закрытыми глазами, вылизывают горло, насмехаясь надо мной, слабым и ничтожным, и в этих неосознанных грёзах я кричу и извиваюсь под тобой, беспомощный, скованный паникой и болью, пока ты разрываешь моё тело, насаживаешь на себя, вцепляешься зубами в плечи, заламываешь руки. И чудовищно страшно. И я не хочу всего этого.

Но хочу тебя.

Слишком долгое ожидание выжигает нас обоих изнутри, я знаю, что ты хочешь меня, чего ты хочешь от меня, как ты хочешь меня, с какой силой, с какими ударами - я чувствую все твои мысли, каждый образ, мелькающий у тебя в голове, переживаю с тобой каждое вспыхнувшее желание, каждый сильный удар, каждый жадный и горький поцелуй, каждый толчок, всё, всё, всё. Я хочу сопротивляться, я буду сопротивляться, я буду кричать, я буду орать, чтобы ты остановился, отбиваться - я действительно хочу, чтобы ты исчез, никогда не появлялся, чтобы ты провалился в эту грёбаную пропасть, из которой появился - о боги, как же я хочу, чтобы ты убрался от меня обратно в бездну - но я хочу тебя.

Я хочу раствориться в тебе.

Я не знаю, почему. Это во мне помимо воли.

Я знаю, что ты выломаешь меня изнутри, разворотишь всю душу, уничтожишь меня всего, расколешь, разметаешь на осколки, на атомы, вырвешь из меня сердце, вырвешь из меня душу, будешь мучить, пытать меня, заставишь кричать, орать, выть, стонать от боли, заставишь гореть, заставишь падать - сделай это. Просто сделай это со мной, я не могу так больше, у меня ничего не осталось, всё моё существование бессмысленно, я хочу хоть как-то почувствовать себя живым.

Если это возможно только через боль - причини мне её. Как можно сильнее.

Я хочу остановить все эти мысли, повернуть назад, нажать на кнопку "стоп", но у меня сломаны пальцы. И выломан самоконтроль. И я поднимаюсь, пересекаю чёрно-красное полупустое пространство, иду по нему, такому бесконечному и тёмному, в котором безжизненные взгляды преследуют с отстранённым равнодушием, распахиваю дверь в свежую и голодную ночь, и все пустые окна хищным взглядами терзают нас обоих, алчно пожирая нас слепыми выбитыми глазами. Я знаю, что ты здесь, что ты непозволительно близко, что у меня нет ни шанса от тебя сбежать, но всё равно ускоряю шаг, перехожу на бег, бегу и бегу, со всех ног, со всей скоростью, на которую я только способен, оборачиваюсь и...

Ты даже не бежишь.

Ты просто идёшь за мной следом, прекрасно зная, что мне никуда от тебя не деться, что я уже пойман, я в расставленном тобой капкане, и я попался. И твои прекрасные глаза цвета бездны сияют неправильным, порочным торжеством, и я делаю ровно три беспомощных шага назад, замираю в страхе, жмусь к серой холодной стене переулка, настолько тёмного и пустого, что никто и никогда не услышит мои крики и не придёт на помощь. Ни спасения, ни прощения.

Ни шанса.

И я хочу тебя.

Ты подходишь ближе; я мечтаю провалиться в кирпичную стену, срастись с ней, исчезнуть, чтобы ты до меня не добрался - ты одним быстрым рывком оказываешься рядом, одним слитным движением вжимаешь меня собой в стену, на долю секунды заглядываешь в распахнутые от ужаса глаза - и там я вижу целую бесконечную вселенную отчаяния, боли и той самой тоски, которая сжирает и меня.

Да.

Я хочу тебя.

Мир сходит с ума, я схожу с ума, ты сходишь с ума, тянешь на себя за шиворот, размахиваешься и быстро, коротко, так восхитительно прекрасно бьёшь по лицу, скула вспыхивает болью, и я лечу к своей стене, у которой ты сейчас меня прикончишь, растерзаешь и разломаешь, и мне так страшно, так чудовищно страшно - и ты чувствуешь это, чувствуешь мой страх, купаешься в нём, пьёшь его, пьёшь и не можешь напиться, ты хочешь большего, куда большего - удар в солнечное сплетение, солнце взрывается сверхновой за закрытыми веками - больно, ткань одежды рвётся, твои ледяные ищущие пальцы сминают кожу, которую холодит голодный ветер - больно, но недостаточно больно - и я поднимаю руки, защищаюсь от тебя, пытаясь оттолкнуть, вырваться и убежать, и этим довожу тебя окончательно.

Я хочу тебя. Я хочу тебя таким.

Возьми меня.

Убей меня.

Ткань трещит так, что я почти слышу её надсадный крик, и я кричу вместе с ней, когда ты одним сильным толчком пришпиливаешь меня к стене, шершавый грубый кирпич царапает кожу до крови, боль прошивает всё моё тело, невероятная, такая разная, такая яркая, палящая, плавящая всё тело, выжигающая разум, выжигающая мысли, выжигающая меня всего, и я горю и горю, пока ты вбиваешь меня в стену собой, я в твоих руках, я полностью твой, слёзы бегут по щекам помимо воли, и ты забираешь их, прикасаясь губами, целуя щёки, целуя губы, кусая их до крови. Сопротивляться нет ни сил, ни желания, ни воли, которую ты ломаешь вместе со мной, и я хочу сгореть, сгореть с тобой, умереть с тобой, пока ты во мне, исступленный, дикий и безумный, и я хочу тебя таким, я люблю тебя таким - и ты, ты, ты...

Ты - тоже. Ненависть душит тебя, ненависть ко мне за моё проклятое тело, за мою проклятую душу, которая по праву должна быть твоей, но ты не можешь её отобрать, за всё моё существо, которое ты терзаешь сейчас, впервые постигая нас, врываясь в меня, заставляя кричать от боли, от этого жуткого и восхитительного крошева из бритв и битого стекла внутри, рвущего на части; ты хочешь зажать мне рот ладонью, но я мысленно молю тебя не делать этого - я сорвал голос, я больше не могу кричать, ты отобрал у меня даже это. И я запрокидываю голову, смотря в низкие мёртвые небеса, опустошённый и растерзанный, повисший на тебе, как оборванный провод, в котором нет жизни, и ты склоняешься, наконец, заглядывая мне в глаза.

Там, за этим живым чёрным кошмаром, за клубком теней, вьющихся по твоему лицу, по моему щемяще одинокому зеркалу, разбитому когда-то мной на части - на какую-то секунду, не больше - я вдруг вижу тебя, настоящего тебя, и это как откровение, посланное свыше. И у меня словно звёзды расцветают перед лицом: во мне просыпается чудовищное, неостановимое и безумное желание протянуть к тебе руки и снять с тебя эту неправильную темноту, погладить скулы, зарыться пальцами в волосы и просто прижаться губами к твоей коже, истязать тебя поцелуями, обнимая, согревая, забирая, отдаваясь - просто любить. Несмотря на всю нашу ненависть. Несмотря на то, что ты делаешь со мной. И в этот момент что-то меняется в твоём взгляде - ты читаешь меня, читаешь мой взгляд, понимаешь меня, видишь, чего я хочу, и тебя охватывает такая ярость, что сердце западает от страха, и я сжимаюсь в крохотный комочек, окатываемый волнами непередаваемой паники пополам с совершенно неконтролируемым больным бешеным восторгом. Безумие и гнев полностью овладевают тобой, и ты вонзаешься в меня всем своим существом, острый, колкий, невероятно горячий, настолько горячий, что дыхание опаляет и жаром, и холодом, по коже бегут чёртовы электрические импульсы, перешибающие меня всего, ломающие мне позвоночник к чертям собачьим, пока где-то там, внизу живота, пульсирует бритвенно-острый сгусток какого-то больного и извращённого наслаждения.

И ты хватаешь меня за горло, отрезая мне воздух, подавляя мои неродившиеся стоны, прижимаешься лбом к моей щеке, низко стонешь прямо в распахнутые губы, заполняя меня собой полностью, и вместе с тобой меня накрывает волной новой боли, несопоставимой с той, что ты причинял раньше, снова и снова, вперемешку со жгучим удовольствием, чёрт возьми, и я знаю, что дальше будет ещё хуже, хуже и хуже - и я ничего не хочу сильнее, чем это, и я ничего не хочу сильнее, чем тебя.

И мы будем гореть вместе, оба, ты и я, мы утонем в боли, выкупаемся в ней так, что никогда не смыть, мы заснём с ней сегодня и наутро проснёмся с ней же - мы умрём в ней. И это никогда не закончится.

Я всё равно хочу тебя.

Я твой.

Я люблю тебя.