Зик видел, что Эрен обмяк, и только тогда осознал, что наделал. Он быстро вытащил его на поверхность и, содрогаясь от ужаса, вытащил брата на берег. Сердце у того еще билось, но у самого Зика так стучало в висках, что он едва мог расслышать его пульс. Он потрепал Эрена по щекам.
— Очнись, — сказал он. — Эрен, пожалуйста! Ну что ты? Я же просто пошутил. Ты испугался? Я же просто пошутил. Прости. Эрен, пожалуйста, открой глаза.
Он перевернул его, кое-как перекинул через свое колено. Эрен был непривычно тяжелым, тело его будто затвердело и не слушалось.
— Эрен, пожалуйста… Я… Я просто пошутил… Пожалуйста…
Вода стекла изо рта Эрена, и Зик уложил его на землю, повернул на бок. Он понятия не имел, что делать дальше, и замер, автоматически гладя брата по волосам и повторяя снова и снова: «Пожалуйста, Эрен, я не хотел тебя пугать, я просто пошутил, пожалуйста».
Прошла целая вечность; уже совсем стемнело, стало холоднее. Зика трясло. Он так и сидел рядом с телом брата, гладил его по волосам и ни черта не соображал. Что он наделал? Какого черта на него нашло? Что, он бы правда утопил его? А потом бы позвонил — куда звонят в таких случаях? в полицию? — и сообщил, что его брат, Эрен Йегер, утонул, когда пошел купаться после ужина? Он способен на такое?
Эрен вдруг дернулся, закашлялся и застонал.
— Эрен!
Зик помог ему сесть и прижал к себе, истерично целуя лицо, глаза, губы, волосы. Он говорил что-то, просил прощения, умолял сказать что-нибудь.
— Иди в жопу! — выдохнул Эрен и прижался к нему, обнимая за шею. — Псих.
Зик почувствовал, как мокрое тело задрожало в его руках. Эрен плакал.
— Ну что ты, что ты… Я… Я пошутил… Ну, успокойся. Все хорошо. Пойдем в дом…
— Шутки! — истерически взвизгнул Эрен. У него стучали зубы. — Ненавижу тебя! Псих!
И он разревелся, вцепившись в Зика тонкими пальцами. Зик встал, помог встать Эрену и подхватил его на руки. Ноша была тяжелая, еще и пыталась вырваться время от времени, но до гостиной они добрались благополучно. Зик усадил Эрена на диван, укутал пледом и принес ему виски. Эрен поморщился и заявил, что такую дрянь он не пьет, но Зик строго ответил:
— Пей. Хотя бы пару глотков. Это чтобы согреться. Как лекарство.
Зубы Эрена стучали о край стакана. Он все-таки сделал несколько глотков — и швырнул стакан в Зика.
— Я чуть не умер! Ты пытался меня убить!
Он промахнулся, и Зик спокойно поднял стакан с пола.
— Все хорошо, — сказал он. — Ты напуган, но все хорошо.
— Сукин сын!
— Я сделаю чаю. Тебе надо согреться.
Зик ушел на кухню. Через минуту туда явился Эрен. Он завернулся в клетчатый плед и походил на индейца. Зик обнял его и поцеловал. Погладил по лицу, убрал со лба мокрые волосы.
— Все хорошо, Эрен. Все будет хорошо. Мы… Мы поедем отдохнуть. Туда, где нас не знают. На море. Хочешь? Да? Вот и славно. Все у нас будет хорошо. Да?
— Ненавижу тебя, — всхлипнул Эрен, прижимаясь к его плечу.
— Прости. Я не хотел тебе навредить. Прости. Все хорошо. Я люблю тебя.
Спать они легли вместе. Эрен оправился от шока и вел себя как обычно. Он нагло улыбался, наблюдая за тем, как Зик раздевается.
— Потрахаемся? — спросил Эрен, демонстративно поглаживая свой уже затвердевший член. — Или не хочешь здесь?
Зик выключил свет и лег рядом с ним.
— Думаю, мы можем рискнуть, — тихо сказал он.
Утром он просто поменяет постельное белье. Ничего страшного. Надо было успокоить Эрена.
Зик довольно грубо вошел в него, и Эрен жадно и сладко вздохнул, крепко вцепившись ногтями в его плечи. Ему всегда нравилось грубо и жестко. «Нежность — это для девчонок, братик». Он всегда охотно подставлял зад или рот и обожал, когда Зик всем телом наваливался не него, вдавливал в кровать и трахал так, что Эрен начинал задыхаться. Стонал он громко, не стесняясь, бормотал что-то пошлое и нецензурное перед оргазмом.
Потом они курили прямо в постели. Пик бы это не одобрила, но Зик решил, что просто проветрит потом комнату. Ничего страшного. Эрен лежал головой на его плече и пускал кольца в потолок.
— Так что теперь, братик? — спросил он.
— О чем ты? Что ты имеешь в виду? — Зик дотянулся до тумбочки и взял пепельницу, поставил ее себе на грудь. — Что?
— Ты знаешь, что начинаешь повторяться, когда психуешь? — Эрен повернулся и оперся на локоть, стряхнул пепел в пепельницу. — Я имею в виду, что будет с нами? Разводиться ты не будешь, это я понял. Но ты что-то говорил про отдых.
— Да, говорил. Думаю, мы заслужили отпуск. Только я умоляю тебя, ничего лишнего. Никто не должен знать. Я потеряю все.
— Посмотрим. — Эрен затушил свою сигарету и взял сигарету Зика. — Как будешь себя вести.
Его глаза сверкнули в темноте, и Зику стало не по себе. На мгновение он пожалел, что не утопил его. А теперь он полностью в руках наглого мальчишки.
Он улыбнулся, отобрал свою сигарету, затянулся последний раз, затушил окурок и поставил пепельницу на место. Он крепко обхватил голову брата и притянул его к себе, жадно поцеловал. Эрен довольно заворчал и стал устраиваться спать на его груди.
Зик потом долго лежал без сна, перебирал волосы спящего и все отчетливее понимал: теперь он никогда не разорвет эту противоестественную связь. «Пока смерть не разлучит нас», — сказал он про себя и горько усмехнулся.