Он точно знал, где найдёт её.

На крыше мегабашни H10 словно и не поменялось ничего с того момента, как они здесь были ­— разве что хрустящего под ногами битого стекла стало побольше. Свет полуденного солнца отражался в стекляшках, создавая ощущение, что стоишь на горящем витраже.

Она сидела в кресле с зелёной обивкой, поставив кружку с отколотым краем на рассохшийся подлокотник. Рядом на кривом столике стоял круглый стеклянный чайник. По цвету можно было догадаться, что заваривается в нём сенча.

Она не услышала, что он поднялся на крышу. Взгляд полузакрытых глаз был направлен в пустоту.

— Почему ты отказалась?

Об этом он узнал накануне самым пренеприятнейшим для себя способом — от Хелльмана. Стоя перед автоматом с напитками, Горо выбирал между премиальным гёкуро в стеклянных бутылочках и рамунэ с сакурой — на днях в Японии как раз закончилась неделя ханами. Хелльман подошёл к соседнему автомату и вдруг ни с того ни с сего завёл разговор. Для Горо это было особенно внезапно — даже до его заговора с Ёринобу они общались на уровне кратких приветственных кивков не чаще пары раз в год, когда Сабуро решал лично проверить успехи проекта «Сохрани свою душу».

«Не ожидал, что она откажется от участия в программе. Хотя я постарался, составил контракт так, чтобы в первую очередь защитить её интересы… А она даже до конца не прочла», — сказал он, выбирая в автомате жирнющий дёнер-кебаб с чили.

«Ты о чём?» — спросил его Горо. На тот момент скорее для того, чтобы вежливо поддержать разговор.

«Да о твоей девчонке из Найт-Сити, Валери. Любое, даже самое прогрессивное лечение в её случае оказалось неэффективным, поэтому я предложил ей эксклюзивное участие в программе „Сохрани свою душу“ на таких условиях, которых даже у самых богатых селеб… Простите, самых богатых клиентах нашей уважаемой корпорации нет. А она отказалась, собрала вещи и покинула орбитальную станцию. Тебя разве не должны были держать в курсе того, как идёт её лечение?..»

«Мне ничего не сообщили».

«Оу... Ну, что ж, теперь ты знаешь».

Автомат выплюнул дёнер-кебаб. Хелльман достал его, разве что не облизываясь, тут же развернул упаковку и начал есть, ничуть не стесняясь.

 «Жаль на самом деле, ­— продолжил он с набитым ртом. — Она была ценным образцом для исследования. Благодаря её опыту взаимодействия с другой энграммой она… Эй, ты что себе позволяешь?!»

Горо и сам не понял, как схватил Хелльмана за воротник рубашки — щуплому немцу пришлось привстать на носочки. Он весь как-то внутренне сжался и отвёл немного в сторону лицо, как привыкший к побоям и издевательствам мальчишка.

«Она не лабораторная крыса. А живой человек, которого искалечила твоя технология, а ты ей даже помочь не смог», — буквально прорычал в лицо Хелльману Горо. Отпустил его рубашку и, так и не выбрав между гёкуро и газировкой, помчался в Найт-Сити.

Услышав его, Ви повернула голову. На лице ­— ни капли удивления, словно всё это время она сидела здесь только потому, что ждала его.

— Здравствуйте, Такемура.

Казалось, что солнечные лучи просвечивают сквозь Ви ­— настолько за те месяцы, что он её не видел, она истончилась. Благородная, высоко ценимая в Японии бледность её кожи превратилась в болезненную. Под глазами, что она прятала за большими тёмными очками, залегли тени. Да и очки ­— большие и тяжёлые — выглядели скорее не как элемент стиля, а как необходимость.

Горо готов был возненавидеть себя за то, что в голове у него промелькнула мысль «Она красива как никогда».

Он сел рядом с ней на пуф, из которого вырвался столп пыли и осел на его новеньком костюме. Она налила чай во вторую кружку ­— в ту же самую, из которой он пил тогда, — и протянула ему.

Чаепитие среди апокалипсиса.

— Ты... Твоя нейронная система продолжает... деградировать, — Горо даже через силу не смог бы сказать «ты умираешь» по отношению к Ви. — Тело по-прежнему отторгает тебя. Если бы выбрала участие в «Сохрани свою душу»...

— Я бы умерла, — прервала его Ви. — Если вы считаете, что у меня был выбор между жизнью и смертью, то вы ошибаетесь. Передо мной поставили выбор того, как именно я хочу умереть. И… Всю мою жизнь кто-то другой диктовал мне, как думать и поступать. Хотя бы умереть я предпочту на своих условиях.

— Но ССД как раз и создавали для того, чтобы у людей была возможность переродиться, чтобы была возможность жить вечно...

Ви взглянула на него через чёрные стёкла очков, строго и сурово — так обычно он смотрел на неё.

— Никогда бы не подумала, что вы можете быть столь наивны, чтобы верить в эту маркетинговую чепуху. ССД и «Душегуб» делают с сознанием человека в Микоши всё что угодно, но только не переносят его из тела. Скорее просто делают копию нейронной структуры мозга. А человек, так сказать, оригинал… умирает. Как-то это мало походит на вечную жизнь.

Она вздохнула, поправила очки, взглянула куда-то вдаль. Над чашкой сенчи в её руках клубился пар.

— Вам не довелось пообщаться с Джонни... Тогда бы вы, возможно, поняли. Конструкты личности говорят и реагируют также, как и личность-оригинал, у них есть сознание и осознание, но... Они лишь фикция. Они не способны на развитие и эволюцию. Какими бы живыми они ни казались, они настолько же личности, насколько и голосовой помощник в навигаторе машины. Вы ведь наверняка уже общались с «воскресшим» Сабуро, — Ви показала самые большие кавычки, которые только могли изобразить её тонкие пальцы, — и успели составить первое впечатление об этой технологии.

Горо кивнул. Его господин, проступающий сквозь лицо собственного сына характерной старческой мимикой, повадками держать руки за спиной, производил жуткое впечатление — особенно на тех, кто знал Ёринобу ещё при... его прошлой жизни. Суровое наказание для человека, который хотел разрушить корпорацию, оказаться заложником технологии этой самой корпорации. И, казалось, только Ханако радовалась тому, как всё сложилось, продолжая при этом оставаться тенью за кулисами подковёрных интриг.

— Я бы не хотела для себя такой судьбы.

Но такая жуткая судьба ей и не предстояла бы. Со временем «Арасака» нашла бы или даже создала подходящее для неё тело, переселила бы в него энграмму Ви, и она прожила бы ещё раза в три дольше… Горо мог бы показать ей Японию, забрать её в Кагаву, каждый день готовить ей самые вкусные онигири и смотреть на её улыбку.

Он опустил голову, отгоняя эти мысли. Всю эту счастливую жизнь, что он только что себе нафантазировал, прожила бы энграмма. И он бы бесконечно пытался убедить себя, что с ним действительно Ви, когда на деле она бы уже давно истлела.

— Что ты собираешься делать дальше?

— У меня есть знакомый клан кочевников... Они планируют отправиться в Аризону, и я хотела бы напроситься к ним. Если меня, конечно же, примут.

— Почему тебя могут не принять?

— А кто меня примет? После всего того, что я натворила?

Голос её надорвался. Губы задрожали.

Ви откинулась назад в кресле, подобрала под себя ноги, став как будто ещё меньше. Ещё менее реальной и осязаемой.

Он утешающе положил руку ей на плечо, а она как будто и не заметила.

— Я доверилась вам, доверилась «Арасаке», потому что считала, что кто как не создатели технологии лучше других помогут мне… Но корпорация сделала именно то, что от неё и ожидаешь — воспользовалась ситуацией и обернула всё в свою пользу. Простой народ давно потерял контроль над тем, что он ест и пьёт, какой контент потребляет, потерял контроль над своими телами, когда импланты могут отключить в любой момент из-за надуманного нарушения пользовательского соглашения, но без имплантов в современном мире попросту не выжить... И теперь мы потеряем контроль и над нашими душами, корпы будут вольны переписывать их под свои нужды. И это не просто произошло, нет, я поспособствовала этому!.. Я, лично я проложила эту дорожку для «Арасаки».

Она вдруг закашлялась, отвернулась от Горо, прикрывая рот рукой. Когда она повернулась обратно, он боялся увидеть на её ладони кровь. Но обошлось.

Горо не знал, что ей ответить и как утешить. В груди кольнуло — ядовитое чувство вины. Ведь это он больше всего наседал на неё, уверяя, что «Арасаке» и Ханако можно верить. Изо всех сил уверял и её, и себя, что корпорация ей поможет. И она доверилась — не потому ли, что именно он направил её по этому пути?

— Я так скучаю по нему, — сказала вдруг Ви. Голос её звучал хрипло.

Он вопросительно взглянул на неё.

— Я скучаю по Джонни. Это может прозвучать странно, согласна, мы и приятелями стать не успели, не то что близкими друзьями... Но я привыкла к нему. К тому, что он всегда рядом. И пусть мы редко сходились во мнении, он понимал меня лучше, чем кто-либо другой. А теперь... я чувствую себя одиноко, как никогда прежде. Внутри пустота, которую невозможно заполнить.

Стёкла её очков блеснули — не то поймали случайный блик солнца, не то отразили свет от выступивших на её глазах слёз.

— Ты не одинока, Ви. Я рядом.

Какая пошлая банальщина.

Раз «он рядом», то где он был, когда её заперли на орбитальной станции? Когда Хелльман со своим штатом нейрохирургов экспериментировал над её душой? Где он был, когда ей пришлось делать очередной сложнейший выбор в своей жизни?

Когда Горо наконец встретился с Сабуро в теле Ёринобу, тот поблагодарил его за службу и за восстановленную справедливость, подчеркнув, что таким образом он отдал свой долг перед господином. В тот момент Горо понимал, что если просто развернётся и уйдёт ­— никто не будет его держать и преследовать, и даже импланты не отключат. Но он всё равно в пустой надежде на что-то решил выбрать себе почётную должность главы охраны. Покупал рамунэ в торговых автоматах филиалов «Арасаки».

Не зная, куда себя ещё деть, Горо поставил кружку на столик, собираясь долить себе ещё чая. Стеклянный чайник оказался пустым.

— По крайней мере, — в бесполезной попытке её подбодрить, начал он, — твоя с Джеки мечта сбылась. Вы стали легендами. Пусть это и неправда, на улицах Найт-Сити о вас шепчутся как о тех, кто сверг всемогущего императора и пошатнул могущество его империи.

Ви странно взглянула на него. Ещё до того, как она открыла рот, он понял, что она спросит.

Цепь наконец лопнула с оглушительным звуком, и ударила его в спину так, что перехватило дыхание.

— Кто такой Джеки?