Риф увидел Джену только через стекло, уже после операции. Доктора заверили, что ей ничего не нужно, а что было необходимо, уже привёз муж. Он там же сидел, на лавочке в коридоре. Риф подсел к нему, с облегчением выдыхая, ибо нога просто отваливалась, пульсирующей болью простреливая снизу до самого верха. Хоть Риф и пытался опираться на костыль, который ему выдали в больнице, наступал он на больную ногу по привычке, едва забывался.
- Она выкарабкается, - уверенно произнёс Риф, глядя в противоположную стену. – Джена у нас боец. Крепкие мужики не выдерживали и сбегали, а она стояла до последнего.
Глупо, наверное, сравнивать произошедшее с работой. Риф просто не знал, что ещё сказать, чтобы поддержать этого человека. Риф даже не знал, как его зовут – никогда не спрашивал, а Джена говорила о нём «мой муж».
- Она хотела этого ребёнка. Мы готовились, уже и вещей накупили, - так же ровно ответил полунезнакомец, не глядя на собеседника. Им и не надо было смотреть друг на друга.
Они долго-долго молчали. Уйти сейчас было нехорошо, а разводить шокированного человека на разговор – неприлично. Поэтому они просто помалкивали оба. Риф невольно думал обо всяких моментах, связанных с Дженой. Его беспокоила их встреча с Вираем. Не получалось отделаться от мысли, что этот пацан клюканул лишнего и что-то сделал. Риф хотел спросить о деталях самой аварии, но не мог подобрать слов, которые её муж готов был принять.
Он сам заговорил:
- Полиция не обнаружила никаких поломок в машине. Она просто взяла – и покинула свою полосу, разогналась. Она не могла забыть о машинах вокруг. Просто не могла. Но она даже не притормозила, когда таранила их.
Риф промолчал снова. Он слышал, что машина врезалась в бордюр, но у мужа должны быть более свежие данные.
- У неё не мог быть нервный срыв? – спросил Риф наконец.
- Нет, - покачал головой муж.
Костыль съехал по краю лавочки и с грохотом рухнул на пол. От этого звука оба вздрогнули, а Риф тут же наклонился, но собеседник его опередил, сам встал, подобрал костыль и передал в руки.
- Спасибо, - поблагодарил Риф. – Она высыпалась в последнее время? – предположил он снова. – Может быть, из-за её состояния она сильно уставала и просто отключилась за рулём?
В такие моменты не думаешь, что там делает твоя нога. Она могла просто вдавить педаль газа.
- С ней всё было в порядке, - наконец муж посмотрел в глаза Рифу. – У неё был стабильный режим дня. Дома она практически ничего не делала в последний месяц, мама выручает, она даже улыбалась чаще, чем обычно. А вчера разговорилась о коллеге, которого навестила в больнице. Это все её переживания. Самое сильное – из-за вас. Это ведь вы упали в ущелье?
Риф смутился. Было стыдно, ибо получалось, будто сразу после этой встречи Джена в аварию попала. Но ведь прошли целые сутки.
- Да, это я. Простите, если вдруг ей пришлось нервничать из-за меня.
- Нет, не из-за вас, - муж не отводил от него взгляда. – Она вообще не нервничала. Она просто… как будто… не знаю, - он снова уронил голову, таращась в пол между ногами, - любое событие разнообразило её спокойную жизнь. Она шутила, что превращается в домоседку.
Ничего себе домоседка! С работы не вылезала, не считая дней, когда она таскалась по врачам. Но её муж явно имел в виду что-то другое.
- Прогнозы какие? – спросил Риф, хотя сам недавно спрашивал у её лечащего врача.
- Пока ничего не известно. Но, говорят, она ещё сможет иметь детей.
Они снова замолчали, теперь надолго. Риф сидел и думал, но вовсе не о Джене. Мысли всякие в голове роились, хорошие и не очень, на их фоне и Вирай стал выглядеть буднично. Он просто существовал в этом городе, как неотъемлемая его часть.
После того, как они с мужем Джены распрощались, Риф вернулся домой. Он думал снова заварить кофе и выйти с ним на балкон. Он думал и думал, и не знал, что сказать директору. Он мог передать всё услышанное и сделанные выводы, но ему этого показалось недостаточно. Завтра он наведается в больницу снова и спросит у мужа, который немного придёт в себя. Не вечно же ему сидеть понурив голову.
Вирай ждал его там, возле двери. Стоял, привалившись спиной к стене справа, а едва увидел возвращающегося хозяина с маленьким пакетиком в руке, оттолкнулся и навалился обеими руками на перила. Выглядел он неважно, словно перерезанные вены беспокоили его.
- Что-то случилось? – спросил он, пока Риф ещё поднимался по последнему лестничному пролёту.
Риф заговорил, только когда вплотную к нему подошёл, воззрился сверху вниз. Вирай казался маленьким-маленьким, совсем щуплым. И глаза у него были большие, как будто и правда тревожился.
- Что-то с ней? С той женщиной? – спросил он.
- Откуда ты знаешь? – Риф нахмурился. Мгновенно всплыли все его необоснованные догадки, где Вирай ко всему этому приложил руку. Но сейчас Вирай выглядел напряжённым и постоянно хмурился.
- По твоему виду догадался, - ответил он.
- У меня много знакомых. Да и без них есть от чего расстраиваться, - Риф оставался спокойным и не понимал почему. Наверное просто морально вымотался. – Заходи, - он сунул ключ в дверь и кивнул на неё.
Вирай подождал, а потом послушно вошёл, сам свет включил и принялся стаскивать ботинки, уперевшись спиной в стену при входе. Риф молчал. Говорить совершенно не хотелось. Он даже допускал, что пацан зависнет у него до утра. Риф до того устал от происходящего, что начинал мириться с ним.
- Кофе хочешь? – спросил Риф, двигаясь на кухню.
- Хочу.
Так же молча Риф налил в чайник воды, нажал кнопочку и полез за бокалами. У мойки он задержался, размышляя, лучше выпить кофе или всё-таки чаю.
- Я не виноват, - вывалил Вирай. – Я ничего не делал!
- Что ты…
Риф не договорил, резко к нему развернулся. Вирай сидел, положив руки на столе и стискивал их в кулаки. Так крепко стискивал, что того и гляди швы на запястьях разойдутся, если там вообще были швы – Риф не знал, как лечат такие раны. Если прежде он и считал, что Вирай как-то причастен, а порой и как будто вовсе сам выступил причиной, то теперь Риф в этом сильно сомневался.
- Что ты должен был сделать? – спросил Риф, наконец садясь напротив и ставя кружки посередине стола. За кофе он не полез. Всё равно быстро заварится – растворимый же.
- Ты наверняка подумал, что это я со злости на неё кинулся, - Вирай брови вздёрнул и ждал ответа.
Рифа передёрнуло, но продолжил он всё равно мирно:
- А есть причины так думать?
- Ты же думал.
- Ну… - Риф вынужден был признать. Этот пацан его насквозь видел. – Ну, думал. А возможность-то у тебя была? Ты же не сидел с ней рядом. Да и на шоссе тебя не было. У тебя вообще машина-то есть?
- У меня сколько угодно было возможностей. Но я не следил за ней и не стремился потолковать «по-мужски».
- А как же твоя ревность?
- Не стал бы я исподтишка кусать, - Вирай наклонился вперёд, всё ещё не разжимая кулаков. – Думаешь, раз я маленький и хлипкий, то не хватит смелости открыто бороться?
- Ты уж точно не хлипкий, - Риф припомнил его силищу. Нечеловеческая силища.
Они снова помалкивали. Вирай продолжал беспокоиться, а Риф встал за водой, когда чайник отщёлкнул. Аромат растворимого кофе быстро заполнил собой всю кухню и пошёл дальше. Даже если они возьмут кружки и выйдут на балкон, всё равно будут ощущать этот запах. Но, по крайней мере, это обычный запах еды, а не эфемерная вонь от неприятностей.
- Вирай…
- Я злился очень, думал о ней.
- Но ты сказал, что ничего не делал?
- Сам – не делал. Но думать – ничуть не лучше.
- То есть, ты пытаешься мне сказать, что экстрасенс и как-то повлиял на её карму? – Риф ни на миг не поверил, хотя собирался выслушать эту версию.
- Не экстрасенс я. Просто всегда… - Вирай снова губы поджал, оценивающе обвёл Рифа взглядом.
- Если уклонишься, я на тебя обижусь и выставлю за дверь, - предупредил Риф.
- А если отвечу, тем более выставишь.
- За что?
- За это.
Вирай разжал кулаки. Риф на миг увидел смазанную картинку, словно разжимает он не руки, а лапы. Риф уставился в одну точку и не мог понять, что именно видит наяву, а что – плод его воображения. Он моргнул, на миг задержав глаза закрытыми, а когда открыл их, перед ним стояла тварь, раззявив пасть. Очень внушительно выглядящая тварь, почти материальная. Риф шевельнуться не мог, его как парализовало, хотя страх до самого нутра пронзил. Твари стали настолько частыми гостями в его жизни, а он до сих пор к ним не привык. И тут сразу воспоминания о сражающемся кугуаре вернулись, и авария на дороге, в дождь, где ем привиделся титанический динозавр. Никакая это не легковушка в трейлер врезалась. Если крошечная машинка попадает под колёса такому монстру, он только разок вильнёт в сторону, а то ещё и переедет парой колёс. А там такое творилось, что без ужаса не взглянешь, да и водитель трейлера выглядел точно так же, как раздавленный всмятку владелец легковушки.
Риф мотнул головой и снова всмотрелся в тварь перед собой. Она никуда не исчезла. Тогда он откинулся на спинку, получив возможность двигаться. Надо бежать. Куда угодно, только поскорее. Риф не побежал по простой причине: он сидел на стуле, стул покачнулся и завалился на спину. Риф в падении ноги вздёрнул и обеими ударил снизу в крышку стола, а потом чуть не взвыл от боли. Все динозавры отошли на второй план, когда вывихнутая нога взорвалась адской болью. Риф уже катался по полу, когда Вирай наконец подхватил его, удержал, чтобы при попытке унять эту боль Риф ещё больше себе не навредил.
- Сука! - выругался Риф.
Он продолжал возиться на полу, но уже начал соображать сквозь утихающую волну боли. Он хотел Вирая вопросами закидать о только что увиденном. Сравнивал же его раньше с этими тварями. Почему остановился? Сейчас всё что угодно выглядело правдоподобным. Если бы ему сказали, что всему виной инопланетяне, он и тогда бы поверил. Но Риф ничего из этого не озвучил, потому что ему хотелось только ругаться, чтобы поскорее изжить боль.
- Что это за дерьмо, которое ты мне показал? – наконец сформулировал он вопрос.
Вирай просто сидел рядом с ним на коленях и поддерживал. Риф упёрся руками в пол, сам сел, ногу вытянутой оставил и с угрозой посмотрел на неё.
- Я же сказал, что для меня думать о ком-то – это очень плохо.
- Как, чёрт возьми, это связано с Дженой?!
- Вот так! – Вирай зубы сцепил так, что они сомкнулись не хуже, чем у динозавра, ухватившего добычу. Он буквально рычал от злости. Риф почувствовал каждой клеточкой своего тела ощутил эту неконтролируемую ярость. Та самая ярость, с которой Вирай впервые ввалился к нему домой.
Риф не стал искушать судьбу, размахнулся и так вмазал Вираю прямо по физиономии, что его отшвырнуло до самой плиты. Вирай только ноги вскинул, головой ударился, а руками завозился по сторонам в поисках опоры. Он остановился только тогда, когда Риф к нему подполз и надавил коленом на грудь. Вирай выдохнул стон, перестал сопротивляться, зато злость из его взгляда испарилась. Риф вздохнул с облегчением. Теперь этот пацан не опаснее домашней кошки. В какой-то мере любое домашнее животное опасно. У кошки – когти и зубы, у собаки – зубы и вес, у рыбки… Риф не знал, что там у рыбки, если она не акула, но видел перед собой отнюдь не рыбку, а в лучшем случае непокорного парня, в худшем – помесь человека с динозавром.
- Кто ты, чёрт бы тебя?! – рявкнул Риф. – Что за дерьмо?! Потому, что ты думал обо мне, я и заразился всей этой хренью? Я из-за тебя их… - он огляделся в поисках хоть намёка на тварь, но никого не увидел, поэтому переиначил агрессивный вопрос. – Этих чудищ я из-за тебя вижу?
Вирай мог бы и не отвечать – Риф уже поверил – момент располагал. Завтра, может быть, он опровергнет все свои домыслы, но сегодня они являлись чистейшей правдой. Вирай не ответил, хотя рот открыл, но только зубы сцепил крепче и завозился. Риф не отпускал его, поплотнее прижал, потом вообще на живот перевернул и заломил руку за спину. Вирай только вскрикнул, когда в его руке что-то как будто хрустнуло. Не перелом, но иногда и пальцами очень даже получается громко хрустеть. Риф только тогда опомнился, когда осознал, что под его рукой находится бинт. Тогда он хватку ослабил, попытался перевернуть запястье и увидеть, есть ли на нём кровь. Крови он не увидел, зато Вирай снова зашевелился, но уже не пытался вырваться.
- Я ничего с этим сделать не могу, - как будто ринулся оправдываться он. – Ты каждый день есть хочешь. Разве ты что-то можешь с этим сделать?
- Сравни мне тут ещё! – с угрозой рыкнул Риф.
- Риф, мне больно!
- Ничего, потерпишь. Мне тоже было больно из-за тебя, говнюк. Что ты за тварь?
- Не тварь я…
Вирай снова захлебнулся от боли, потому что Риф забыл о его порезанных запястьях и заломил руку ещё больше. У него было просто адское терпение, раз до сих пор не психанул. А если психанёт, Рифу точно мало не покажется. С его стальными мышцами-то.
Риф ослабил хватку, а потом и вовсе выпустил. Вирай на полу расслабился, издал звук, похожий на всхлип. Только не мог этот паршивец так открыто молить о пощаде. Или мог?
Риф к нему получше пригляделся.
Реально больно?
Вирай проявлял все признаки боли. Он зашевелился снова и наконец сел. Риф от него отполз по полу прямо на пятой точке, спиной в стену упёрся и одно колено подогнул, чтобы на него руку положить. Второй рукой он лицо накрыл, повозил по нему ладонью и сделал вывод:
- Я с тобой свихнусь. Давай-ка попозже поболтаем. Ты ведь всё равно никуда не денешься, - взгляд на елозящего по полу Вирая. – Не денешься ведь?
Вирай выглядел покорным. Он даже как будто тушевался, голову понурил и отряхивался, отряхивался, словно весь в пыли был.
- Хотя если свалишь, я плакать не буду, - добавил Риф, чувствуя разгорающееся пламя победы. Торжество над горем других – отличное человеческое качество!
Риф усмехнулся, поднёс вторую руку к лицу и ещё яростнее его принялся тереть. Он был полностью сбит с толку и не знал, как себя вести. Сейчас он вёл себя, как подросток, озлобленный из-за постоянных драк на улице. Ему во что бы то ни стало хотелось одержать верх над этим пацаном. А когда наконец удалось, он не знал, что с ним дальше делать.
Риф поднялся с пола, больше не забывая о своей ноге. Встал и задержался, возвышаясь над Вираем. Просто стоял и думал, что же должен сказать. Не выгонишь же на улицу. Хотя Вирай его не больно жалел, когда лупил в прихожей. Но он пацан, ему простительно выкидывать дурацкие фортеля, а Риф – вполне степенный мужчина. Да и подонком он не был прежде и не желал становиться в будущем.
- Мне позвонить надо, - сказал Риф и уточнил, чтобы избавить своего гостя от необходимости думать ещё о ком-то из своего окружения. – Директору типографии надо отчитаться. Только не думай, что и с ним у меня чувства.
Мог бы и не добавлять последнюю фразу, она совсем по-детски прозвучала, а он чувствовал, что должен сказать. Возможно, было бы уместно дать какую-нибудь не более зрелую клятву, а он ушёл. Он прислушивался и не слышал ни звука. Пацан теперь на него явно в обиде. Но он сам виноват – признался невесть в чём. Если в такое поверить, сразу можно в психушку ложиться. Разумеется, Риф не поверил. Да чему вообще там можно верить? Динозавру, сидящему за столом напротив?
Риф достал мобильник, ибо на самом деле собирался позвонить директору. Так было проще – отвлечься на будние дела.
Он поверил. Он, чёрт возьми, как дурак поверил. Его руки тряслись, когда он понял, что верит. Разум слеп наполовину, раз не допускает никакой мистики. А вот подсознанию стоило бы заклеить его третий глаз. Рифа трясло, когда он заново увидел в мыслях эту картину превращения – как повторка, злостный компьютерный вирус. Риф пытался убедить себя, что это всего лишь очередное видение, а его продолжало трясти. Он теперь даже не знал, как дальше разговаривать с этим пацаном.
Вирай не чокнутый. Это Риф чокнулся, да так, что начал вообще сомневаться в реальности Вирая. Возможно, этот пацан – лишь плод его воображения. Возможно, если Риф перестанет видеть грань между реальностью и видениями, то бесповоротно поверит, что всё это – настоящее – и тогда сойдёт с ума.
Страшно стало, а он всё равно постарался ровно ответить на отклик директора:
- Я был у неё…
Заговорил вслух с реальным человеком, и близко не связанным со всякими чудовищами, и сразу легче стало. Рифу просто нужно успокоиться и хорошенько всё обдумать. Если Вирай не его вымысел, он скоро появится в этих дверях. Риф смотрел на двери и ждал.
Вирай не появлялся.
Риф задремал. Но сон его был настолько чуток, что он просыпался от каждого шороха. После кофе, который они всё-таки выпили вместе, он долго стоял на балконе, пока не стемнело, и он не начал подрагивать. Он больше не задавал вопросов. Знал, что надо, но пытался воспринимать Вирая как предмет мебели. Некоторую мебель даже не замечаешь, когда проходишь мимо. Её начинаешь замечать только тогда, когда её нет на месте.
Риф видел заросли во сне. Густые травы с грубыми длинными ваями. Ему было жарко. Он шёл про протоптанной тропе, и один из длинных листьев коснулся его. Риф мгновенно вырвался из сна, подумал было, что Вирай снова начал к нему приставать.
Вирай просто сидел у противоположной стены на стуле и смотрел на Рифа. Он не шевелился. Только по смутному силуэту Риф догадался, что Вирай его рассматривает. И едва Вирай осознал, что объект его внимания больше не спит, шевельнулся, встал. Риф вздрогнул. Он сразу подумал о расплате. Ведь ни за что же напал на пацана на кухне.
- Эй, - Риф заволновался, но остался сидеть на кровати. – Эй! – повторил он чуть громче и с растущим беспокойством.
Вирай остановился перед ним, наклонился, упёрся руками в матрас и потянулся за поцелуем.
- А ну прекрати! – остановил его Риф.
Быстро. Вирай замер и отодвинулся обратно, развернулся, сел на краешек, даже сгорбился.
- Что, ломка? – осведомился Риф с толикой сочувствия.
- Сам не знаю.
- Давно ты дозу не принимал?
Риф пытался вспомнить, сколько времени нужно наркоманам, чтобы почувствовать нехватку дряни в организме. Он нахмурился, потому что так и не вспомнил. Он попросту этого не знал.
Вирай не ответил. С ним что-то происходило. Поначалу он весьма шустрым был, наглым, а теперь совсем скукожился.
- Я что, сильно тебя прижал? – обеспокоился Риф. – Болит где-нибудь?
Вирай повернулся к нему снова, даже ноги на кровать положил. В темноте ни единой черты нельзя было рассмотреть, только чуть более светлое пятно вместо лица. Риф неосознанно руку к нему протянул, коснулся рассечённой и уже давно зажившей брови. Только едва различимый шрамик и остался, а скоро вообще надо будет долго всматриваться, чтобы заметить намёк на него.
Вирай, вопреки всем ожиданиям, потянулся за лаской, уложил щёку на его ладонь. Риф не отнял руки, погладил его лицо большим пальцем, получилось под носом, чуть в ноздрю не залез. Вирай не шевелился, как будто кайфовал. Не очень он походил на мучающегося без дозы наркомана. Риф мгновенно поверил, что он ничего не принимает, даже алкоголь. Атмосфера располагала. Вирай выглядел скорее отвергнутым, но отнюдь не несчастным. Он ластился, как домашнее животное.
- Великоват ты для кошечки, - прокомментировал Риф.
Вирай как будто сигнал получил, потянулся к нему, потом встал на четвереньки и подполз. На миг он над Рифом очутился, а потом потянулся к губам, медленно, словно боясь что-то испортить. Его резкая перемена никак не давала Рифу покоя.
- Эй, - предупредил Риф. Вирай не остановился, но не слишком давил. – Куда делать вся твоя сме…
Риф не договорил, потому что Вирай заткнул ему рот поцелуем. Риф поначалу недоумевал, а потом дошло, что он сам ничего не сделал, чтобы его предотвратить. Никуда его смелость не девалась. Вот она, только тактика изменилась. Риф воспротивился, схватил его руками и попытался отодрать от себя, но Вирай только чуть отдвинулся, продолжая тянуть шею вперёд, чтобы не отлипать от губ вожделённой добычи. Риф сам прекратил дёргаться, дождался, пока он закончит. Вирай отвалился и издал восторженный возглас. Еле слышный возглас.
- Что, так понравилось? – усмехнулся Риф.
- Уже испугался, что ты одичал, - сознался Вирай.
- Кто тут дикий, так это ты.
Вирай прильнул к нему, больше не посягая на губы и не особо надеясь на объятия. Он явно сидел там у стены с какой-то определённой целью, как в засаде выжидал. Ну спасибо хоть снова в задницу не полез, пока Риф спал. Вирай его обнял одной рукой. Ей-богу как девушка, даже смешно. Однако ситуация не выглядела хоть немного забавной. Всё это на самом деле трагично, особенно если учесть эту мистику, происходящую вокруг.
- Ладно, давай разберёмся, - Риф словно поддался на никем не озвученные уговоры. – Что ты там мне на кухне показать пытался?
- Дикость, которую ты не понимаешь. А ты и правда накинулся. Я думал, на куски разорвёшь.
- Я тебе что, зверь, что ли? Чего стушевался-то?
- Дикость подчиняется силе. А у меня от тебя все поджилки затряслись, - Вирай пристально на него взглянул. Даже не видя его глаз, – только отблески – Риф это ощутил. У него мурашки по спине побежали.
- Ну прям.
- Ты вообще мне не веришь?
Риф язык прикусил. Сейчас – очень даже верил. Ночью, когда ничто не мешает видеть какие-то несуразные фантазии, верилось куда легче. Риф ощущал прикосновение его головы к щеке, слышал его дыхание, чувствовал сильные удары его сердца. У пацана было просто ненормально огромное сердце. Ни у кого прежде Риф такого не чувствовал. Даже Эсти сразу после любви обычно выглядела запыхавшейся, а чтобы ощутить стук её сердца, надо было прижать руку или голову к её груди. Сердце Вирая Риф чувствовал безо всяких ухищрений. Ему нравилось это ощущение. Хоть что-то в этом малолетнем ублюдке ему нравится.
Едва Риф подумал о сексе, сразу и всё остальное припомнил. Он быстро Вирая от себя отодвинул:
- Ты давай ко мне не жмись. Не хочу, чтобы ты воспользовался такой… - Риф глаза закатил, - романтической атмосферой в угоду своей похоти. К тому же, если у тебя поджилки тряслись, значит я сильнее. А слабый подчиняется сильному.
- Да я просто не хотел сопротивляться, - обиженно буркнул Вирай, закапывая лицо в подушке.
- Что, подумал, что я не сдержусь и отымею тебя в ответ? Мечтай, - Риф завозился, отодвинулся поближе к стене, чтобы улечься, не соприкасаясь с пацаном. Опасно оставлять его на ночь. Умом это Риф снова понимал, а подсознательно был чертовски спокоен. Как будто и правда сработал этот дикий инстинкт.
- Ты правда не имеешь никакого отношения к аварии? – спросил Риф чуть погодя, когда они оба перестали возиться.
- Личного –нет. Остальное от меня не зависит.
- А-а-а, это ты про то, что думаешь о ком не надо?
- Разве шквал ветра, который срывает крышу у дома, зависит от кого-нибудь? Может, это синоптики свредничали, наслали его, чтобы денег заработать за правдивый прогноз? – возмутился Вирай.
- Не начинай бухтеть, - Риф сдался. Снова совершенно по-идиотски верил. – Хороший же из тебя синоптик, - и он тут же озвучил голосом доктора. – Сегодня ожидается слияние мезозоя и кайнозоя, - сказал с хрюкнул. – Ты не обижайся, что я на тебя там накинулся и чуть не отлупил. Нервный весь, а тут ещё ногу отшиб больную.
- Риф.
Риф не ответил, нутром почуял, о чём спросит Вирай. Вернее, попросит.
- Риф, я тебя хочу прямо сейчас.
- Лежи тихо. А то вышвырну, как котёнка.
- Я буду под твоей дверью скрестись и пищать.
- Если будешь скрестись теми коготками, которые мне показал, от двери ничего не останется, так что тихо.
- А если я сейчас их солью?
- Что сольёшь? Можешь наконец заткнуться? – Риф снова принялся елозить, ища удобное положение подальше от Вирая.
- Эпохи, Риф. Если я позволю тебе самому почувствовать эту дикость?
- А это вообще возможно?
Риф ждал, что Вирай приведёт в пример себя, что, якобы, невозможно само его существование – той твари, что вообще умеет соединять эти эпохи, хоть и нечётко, а то твари так бы и полезли, и самые настоящие, а не эфемерные.
А пума их увидела и даже сочла нужным защищаться.
Риф дрогнул от этого воспоминания, а потом его словно охватила упомянутая дикость. Он как будто окунулся в яркий день, чувствуя сразу всё и очень сильно. Он видел всё в каком-то невообразимом спектре. Он хотел остановить это, отмахнуться, но оно наваливалось и наваливалось. В его голове звучали дикие голоса, а стремление куда-то бежать едва не выгнало из кровати. А потом Вирай набросился на него. Риф принялся сопротивляться. Он все свои силы приложил, пока боролся с ним. Вирай не особо и давил, видимо, всё ещё под впечатлением от заламывания рук на кухонном полу.
Риф не помнил, как они соединились в поцелуе, ибо слепая страсть обуяла его, как животное во время гона, он не помнил, как подмял пацана под себя, а он весь даже выгнулся задом кверху. Риф сам как будто стал им, неистовым и грубым. Он опомниться не успел, как его охватило возбуждение. Как он снова заломил руки Вирая за спину, явно причиняя ему невыносимую боль. Он стонал, но не дёргался. Риф толкался в него как одержимый, путая реальность со сном. Словно никогда и не возникало между ними разногласий. Словно так всё и должно быть.
Только когда Риф под собой увидел вытягивающуюся в струночку тварь, резко остановился и пришёл в себя. И в этот миг он излился в Вирая. Он замер, ускоренно дыша, покрытый потом и держащий Вирая за обе руки у него на спине. Он не верил. Знал, что поверит. Сегодня – поверит во что угодно.
Под ним лежал не динозавр, а вполне себе человек. Вирай медленно расслаблялся, но по всему видно, что мучается от боли, такой же дикой, как и всё, что исходило от него. Он расслаблялся – и его лицо, повёрнутое набок, становилось спокойнее. Риф взгляд по его спине вниз провёл, до ягодиц, где всё ещё сам оставался внутри. А потом отодвинулся назад. Было слишком темно, но что-то явно было не так. Постоянно что-то шло не так с момента их первой встречи. Слишком мокро. Не может быть, чтобы всё залило их общими выделениями.
Вирай медленно опустил пятую точку вниз, которую до сих пор выпячивал. Наверное, для облегчения собственного состояния. Риф к стене подошёл, свет включил и повернул голову к бессильно лежащему Вираю, который никак не мог выровнять дыхание. Он в кулаках простынь мял – и Риф видел тому причину. Он так накинулся на пацана, что просто порвал. А тот даже не пикнул. Может быть, тот стон был от боли, а не от удовольствия?
- Вирай, - Риф так и остался стоять, не зная, за что хвататься. Хотел помыть его, помазать, закутать в одеяло, принести чего-нибудь попить, подать таблетку обезболивающего – всё сразу. А он продолжал стоять и бездействовать.
- Не так больно, как кажется, - ответил Вирай и повернул голову в другую сторону, чтобы смотреть на Рифа. Он улыбался. Сукин сын, он ещё и победу празднует!
- Ты же динозавр. Конечно, тебе не больно, - фыркнул Риф.
- Что? Нет, я не динозавр.
- А кто тогда?
Риф не выдержал, шагнул к нему и провёл раскрытой ладонью по его потной спине. После его пальцев остался красный развод. Риф руки к глазам поднял – они в крови испачкались, словно он резал кого, а не трахал. Он не мог вспомнить, почему и как всё это случилось. Он сам начинал паниковать. Ему это чувство не нравилось. Вседозволенность и дикость, сила и слепая страсть. Всё это – прерогатива животных, но не разумных людей. Встречались, конечно, и среди людей твари. Риф никогда с ними не пересекался.
Он был шокирован. Он настолько растерялся, придя в себя, что просто сидел и гладил голую спину Вирая, а Вирай смотрел на него. Мрачное согласие, маньячное.
Риф сам застонал и отвернулся, резко убирая руки с его тела, согнулся пополам и брякнул в руки лицо. Вирай не шевелился. Оно и понятно – несладко пацану, вздохнуть лишний раз больно, а он мужественно стерпел. И как теперь его выгонишь? Если давить на плату по счетам, надо было гнать его сразу после спасения из ущелья, а Риф позволил ему в квартиру зайти.
- Прости, - наконец разлепил непослушные губы Риф. – Сам не знаю, что на меня нашло. Никогда такого не чувствовал.
Вирай зашевелился, сел. Да как вообще можно садиться с таким последствием? А он сел, но, видимо, на колени. Он сам тронул спину Рифа, поводил по ней массажными движениями.
- Вирай…
Вирай молчал. Риф тоже замолчал. Сейчас лучше ничего не говорить. Сейчас лучше начать приводить в исполнение весь тот план, который выстроился по пунктам в голове Рифа. Только он слегка изменит их порядок: пожалуй, поставит таблетку в начало очереди.
С утра Риф сел за компьютер, едва обнаружил на почте данные, присланные директором. Надо было составить макет и показать заказчику. Всё бы ничего, можно бы справиться и быстро, но заказчик считался одним из самых несговорчивых, придирался к каждой мелочи, вплоть до выбранного шрифта, который почти не отличался от того, что задумал он. Хуже, что он сам не знал названия шрифта и пытался объяснить на словах, тыкая в похожие примеры.
Риф успел наполовину разобраться в концепции, как услышал возню из спальни. Вирай спал мёртвым сном, на животе. Оно неудивительно после ночного насилия. Иначе это никак и не назвать. Риф откинулся на спинку стула, расслабился. После ночного секса, настолько бурного, что башню сорвало мгновенно, всё напряжение сняло, копившееся в нём уже не первую неделю. Риф так отделал пацана, что сейчас сочувствовал. А вместе с сочувствием появляются чувства другие, сопутствующие. Не любовь, конечно. Это котёнка можно любить только за то, что он пушистый и забавный, а с человеком всё по-другому. Чтобы влюбиться в другого человека, нужно нечто большее, чем симпатичное личико и секс. А Вирай вообще обладал отталкивающей аурой. Правда, эта аура слегка поменялась. Он превращался в обычного человека из окружения Рифа, хотя вряд ли являлся таковым на самом деле. Даже проснувшись утром, Риф всё равно продолжал верить в то, что видел. Он долго рассматривал спящего Вирая, который даже во сне улыбался от успешно провёрнутой махинации. Ему боль была нипочём. Если бы его заживо резали, он и тогда реагировал бы только в момент «нарезки».
Вирай проснулся и сразу же зашлёпал по полу голыми ногами. Как будто ничего там у него вовсе не болело – такой лёгкой показалась его походка. Так и заснул голым, хотя Риф его в ванную сопроводил, там зад ощупал и убедился, что кровь больше не течёт.
Вирай остановился в дверях, облокотился одним плечом о косяк и стал любоваться Рифом. Это начинало раздражать. Риф, вопреки логике, уставился в его промежность. Кажется, пацану хватило ночного приключения, и больше он пока не хотел. Вирай проследил его взгляд и красноречиво себя погладил, медленно, красиво, завлекательно, потом вовсе в руки взял и потряс. Риф подавился слюной, внезапно заполнившей его рот, и отвернулся.
- Прекрати, - потребовал он. – Хоть бы оделся.
- Зачем? Я тебя не стесняюсь, - было первым словом Вирая вместо утреннего приветствия. Оба хороши.
До сих пор Риф чувствовал спокойствие. Вирай отнял его и вернул. Риф вздохнул, сам встал, не забывая о больной ноге. На этот раз и в груди отозвалось в районе сломанного ребра. Он задержался перед столом, уперевшись в него руками, а Вирай очутился рядом, подошёл сбоку, обнял. Риф не сопротивлялся, как будто всё происходило по их общей задумке. Он даже не имел права просто вышвырнуть пацана за дверь. Сам не сдержался – получай ответственность. По крайней мере, пока не вылечит его, не станет отмахиваться. Как лечить подобные вещи, Риф не знал. У него само прошло. Но он, по крайней мере, травмы не получил, если только душевную – унижение от того, что его мужик отымел.
Риф рискнул отцепить руки от стола и обхватил запястья Вирая, разорвал его объятия, надеясь отстраниться. Вирай пошёл дальше, прильнул всем телом и принялся тереться промежностью о бедро Рифа, вызывая отголосок вчерашнего желания, слишком слабый, чтобы выпустить его из-под контроля.
- Прекрати, сказал! – прикрикнул Риф и резко разорвал объятия, резко развернулся и столь же резко руку в кулак сжал, уже почувствовав власть над пацаном. Хотя теперь-то пацаном его неуместно называть.
- Сколько тебе лет? – в очередной раз спросил Риф, рассматривая его тело с ног до головы, больше не задерживаясь на его пахе. – Двадцать семь?
- Ага, - счастливо подтвердил Вирай, позволяя Рифу двигать своими руками, позволяя ему выбирать, как далеко Вирай будет стоять и в какой позе. Вирай просто стоял на расстоянии вытянутой руки.
- Может, двадцать семь сотен? – предположил Риф, сам считая это заявление бредом.
- Ага, - тем же тоном, один в один, повторил Вирай.
- Тогда, может, двадцать семь миллионов? Ну… раз ты динозавр и всё та…
- Ага.
- Знаешь, бесит, - ткнул в него пальцем Риф, развернулся, обошёл и поковылял на кухню. Хоть кофе заварит. Хотя хотелось нормального кофе, а не ущемлённого во вкусе растворимого. У него не было ни зёрен, ни молотого. Стоило бы купить немного на такой случай.
Риф шёл и слышал шаги за спиной. Вирай за ним как хвостик бегал. Как цыплята за мамкой. Силой это называл. Да чушь всё это.
Риф принялся возиться с чайником и бокалами, уже не спрашивая, будет ли Вирай кофе или нет. Возможно, лучше его накормить, чем лить воду в пустой желудок. Для него и сырое мясо могло оказаться нормальной пищей. Ни фига не двадцать семь ему миллионов, а по меньшей мере двадцать семь сотен миллионов. Риф с ужасом осознал, что глубоко верит в бред, в который ни один нормальный человек в здравом рассудке не поверил бы. И сейчас его метания по поводу опухоли в голове казались давно забытыми и не имели никакого значения. Риф неожиданно для себя успокоился рядом с этим садистом, насильно вошедшим в его жизнь. Как есть стокгольмский синдром. И эти взаимные потрахушки лишь укрепили их связь. Не просто связь, не просто узелок в их отношениях, а какой-то замысловатый морской узел, который сам чёрт не распутает.
Риф вздохнул, нажимая на кнопку чайника, уселся за стол. Вирай остался стоять. Конечно, садиться-то после такого больно.
- Подушку принести? – осведомился Риф безо всякого сарказма.
- Я бы сам всё сделал, - Вирай кивнул на столовые приборы, - чтобы тебе поменьше скакать с больной ногой.
- Лучше нога, чем задница.
- Задница у меня пройдёт через день-два, а нога будет болеть не меньше половины месяца, - рассудительно заметил Вирай.
- Судя по тому, как она выглядела вчера, двумя днями ты точно не отделаешься, - Риф протянул руку. Вирай послушно придвинулся к нему, позволил, обхватить бедро рукой, позволил ощупать ягодицу и стерпел, когда Риф прикоснулся к заднице. Риф нахмурился, но не потому, что всё было слишком плохо. Наоборот, раны Вирая как по-волшебству затягивались. Может, он и не врал, говоря, что у него долго ничего не болит. Может, ускоренная регенерация? Какой-нибудь защитный механизм динозавров. В том мире, в котором они жили – насколько Риф знал из научных передач – динозавры должны были обзавестись хорошим иммунитетом и наверняка не лежали ничком из-за ран. Они должны были быстро выздоравливать, чтобы не стать добычей.
Риф отпустил Вирая и кивнул на стул с мягкой подстилкой – самое мягкое сиденье на кухне. Уже рассматривает пацана как нечто мистическое. По всем правилам Риф должен бы волноваться из-за резко сломанного мировоззрения, а ему до сих пор было спокойно.
- Правда, - Вирай наклонился к нему, - уже не болит, - и поцеловал. Риф сам не помнил момента, когда поднял на него голову, встречая его губы. Проигнорировать или отпихнуть – выглядело бы плохо, всё равно что попользовался и выкинул на помойку. Риф ответил. Не так уж плохо. Целовался Вирай эмоционально, чувственно. Если закрыть глаза, и вовсе можно забыть, с женщиной ты целуешься или с мужчиной. Языки и зубы у всех одинаковые. Риф целовал его и даже наслаждался, даже чувствовал, что внизу живота снова что-то откликается. Но это только потому, что он уже поверил в секс с пацаном.
На этом Риф остановился. Не хотел доводить себя до возбуждения, поэтому отодвинул Вирая от себя и снова указал на стул:
- Можешь сесть? Если больно, подогни ногу, на неё сядь.
- Мог бы предложить кофе в постель, - прокомментировал Вирай, взгляда с него не спуская, обошёл стол и сел. Просто сел как ни в чём не бывало. Риф на него с неким любопытством таращился, пока не поверил, что болевые ощущения у него и правда отличаются от общепринятых человеческих. Но во время секса он никак не походил на хладнокровную рептилию. И чешуи у него нигде не было. Только сердце казалось ненормальным.
- А запястья? – Риф кивнул на перемотанные бинтами запястья. Мог бы и вчера посмотреть, а он даже не подумал, когда поливал Вирая из душа. Вирай в ванной на коленях стоял, держась за бортик, а Риф поливал, смывая кровь в канализацию, пока вода прозрачная не пошла. Потом он для верности руками по нему поводил и только тогда вытащил и вытер полотенцем. Вирай вообще не сопротивлялся, принимал всю заботу, как будто так и положено. А Риф всего лишь пытался искупить чувство вины перед ним.
Вирай протянул обе руки вперёд. Как бы аккуратно Риф ни поливал его ночью, на бинты всё равно попало. Они высохли, но выглядели истрёпанными. Риф принялся разматывать один из них, а размотав, увидел, что раны закрылись. Не зажили ещё, даже с ускоренной регенерацией твари существовали законы природы, которые не так легко обойти. Был бы Вирай хладнокровным, может, раны и месяц заживали бы, а у него вон как быстро. Вторая рука оказалась как две капли похожа на первую. Риф сдвинул его запястья вместе и на них оба смотрел с близкого расстояния. Вирай поелозил на стуле. А, значит болит.
Риф отпустил его руки.
- Надо заново перевязать. Поедим – и я быстренько перемотаю. Что сказал врач? Чем обрабатывать?
- Не знаю, - Вирай плечами пожал.
- А мне-то что делать? – возмутился Риф. – В интернете искать, как тебя лечить? – он тут же отстал. – Ладно, посмотрим.
Вряд ли придётся тащить Вирая в больницу, если его искать не будут. После такого человека надо обязательно показать психологу. Записывать на приём Вирая не имело смысла. Этот хитрый ублюдок точно знал, какие раны для него опасны. Порезанные вены, конечно, дело опасное, но их сразу обработали. Риф вовсе не был уверен, что Вирай рискнул бы проделать то же самое, не находись они тогда в больнице.
- Ты правда имеешь отношение к доисторическим эпохам?
Вирай пожал плечами.
Вот говнюк!
- И какие они были… динозавры? – не удержался Риф. Сам показал, что верит.
- Разные, - скупо ответил Вирай. – А говорят, что у человека широкая фантазия. Все только и делают, что раскрашивают вымерших животных в однотонные цвета.
- Так они были разноцветными? – снова не сдержался Риф. – Нет, не отвечай. Я глупо себя чувствую.
- До мезозоя было ещё несколько периодов, - напомнил Вирай буднично и встал, когда чайник закипел. Наверное, ему хотелось встать и, может, легче было бы попить стоя. Риф не комментировал его действия и предположил:
- Выходит, ты не динозавр, а, как бы… дух Земли?
- Нет, - коротко как отрезал Вирай.
- А кто тогда? Или что?
- Отстань, а? – впервые Вирай отмахнулся.
- Сам не знаешь? – допытывался Риф.
- Тебе кофе с сахаром?
- Вирай!
- Ну что?!
Вирай нервничал. Риф только тогда угомонился. То, что заставляет нервничать мистическое существо – поистине ужасно. Риф уже не хотел знать. Он вздохнул и ответил на будничный вопрос:
- С сахаром. Если в холодильнике есть молоко, неси сюда.
Вирай принёс и сел на прежнее место. У Рифа ком к горлу подскочил, когда он подумал, каково это после столь бурной ночки. Сам Риф мучился сколько времени, а ему куда легче было. Он пугался собственного спокойствия и решил поделиться своим состоянием с Вираем, который, вроде, уже не совсем чужой:
- Мне слишком спокойно.
- Это хорошо.
- Нет, я не о том. Слишком!
Считал это ненормальным. Он отпил кофе, щедро разбавленный холодным молоком, задумался. Мысли в его голове витали обычные, лёгкие, бессмысленные. Наверное, так просыпается супружеская чета, провёдшая в браке не меньше десяти лет. С Эсти Риф тоже так просыпался, но просто успел забыть об этом чувстве. Чувство второй половинки. Только Вирая он никак не мог считать второй половинкой. Всё существо Рифа отрицало подобное извращение.
- Для меня это хорошо, - конкретизировал Вирай. – Я понимаю, что тебе трудно принять всё это…
- Да с чего бы тебе-то понимать? – усмехнулся Риф.
- …а я только сейчас почувствовал, что мне наконец-то спокойно, - закончил Вирай.
- Я не собираюсь теперь регулярно спать с тобой. У меня есть женщина, которую я люблю и с которой хочу завести семью. Ты можешь просто уйти из моей жизни, а можешь остаться и наблюдать, - Риф не уступал. Сейчас он был уверен в том, что завоюет Эсти. Он во всём был уверен. Зато он чуточку обеспокоился, когда вспомнил, что говорил Вирай о происшествии с Дженой, и опроверг последнее предложение. – Хотя нет, не надо наблюдать за мной. Не хватало ещё Эсти на больничной койке.
Назвал её имя. Риф застыл с бокалом у губ и уставился на собеседника из-под бровей. Вирай так же мирно потягивал кофе, ничем не показывая, что запомнил имя. Но он точно запомнил.
- Вирай! – Риф окликнул его.
- Что? – как ни в чём не бывало.
- Не вмешивайся, пожалуйста, в мои отношения. И не следи ни за мной, ни за людьми, которые меня окружают.
- Почему?
- Да как будто сам не знаешь почему!
- А теперь меня послушай, - Вирай поставил бокал на стол и так же пристально посмотрел, даже пальцем в подтверждение ткнул. – Это моя победа. Я не желаю, чтобы ты думал о каких-то женщинах.
- Это уж моё дело – думать о том, о ком хочу.
- Больше нет. Я очень терпеливо к тебе отношусь.
Риф язык прикусил. И правда терпеливо, позволил помять себя и отдоминировать. А стоило вспомнить, сколько силищи в этих хилых руках, как будто на кости не мышцы натянуты, а стальные тросы. Риф дрогнул под этим пристальным взглядом. Вирай просто поддался эмоциям, потому как не хотел «портить» объект своего вожделения. И прямо сейчас своим упрямым взглядом с явно читающейся угрозой он это пытался передать.
Риф получил сигнал, наконец вспомнил о кофе в руке и опустил его на стол, сложил пальцы в замок и так же спокойно продолжил:
- Значит, тебе можно гоняться за тем, кого ты хочешь, а мне нет?
- Ты ведь меня тоже хотел.
- Это не доказательство. Мужчина часто возбуждается, когда видит, во что можно потыкать.
- Я первый тебя нашёл и собираюсь отстаивать своё право! – резко швырнул Вирай, руки в кулаки сжал так, что свежие шрамы на запястьях натянулись. Из одного даже выступила капелька крови. Риф не думая схватил его кулаки и заставил их ослабить. А потом он сообразил, какую ошибку сейчас совершил. Вирай в его руках позволил себе расслабиться. Вирай уже верил Рифу. Поверил до того, как Риф поверил ему. Ситуация выглядела очень сложной. Риф не отказался от шанса вернуть Эсти, но оказался пойман в ловушку. Сам же и позволил её захлопнуть, когда поддался низменным инстинктам. Но если по справедливости, это Вирай что-то сделал, заставил его раскрепоститься.
Несмотря на вытекающие тревоги, Риф всё равно не чувствовал волнения. Сегодня было очень необычное утро. Напряжение не трогало Рифа, только мысли начинали вертеться в голове. Но мысли скорее о том, как попроще провернуть свои планы, в которых фигурировала Эсти, но никак не пацан, голышом сидящий напротив.
Риф отпустил его расслабленные руки. Вирай потянулся за ним и лишь скользнул пальцами по его пальцам напоследок.
- А как же быть с моими чувствами? – спросил Риф с запозданием.
- Я завоевал тебя.
- Это не то. Это просто секс.
- Тогда полюби меня.
- Легко сказать. Нельзя заставить человека любить.
Пытался говорить с Вираем обычным человеческим языком. А мог бы, если верить его убеждениям, просто отлупить его как следует, чтобы отбить всю охоту зариться за задницу Рифа. Однако оставалась вероятность, что пацан психанёт и покажет настоящую свою силу. Риф помнил эту силу и инстинктивно боялся её. Поистине, сила правит миром. Можно, конечно, затуманить человеку мозги и обмануть, что высшие привилегии даются деньгами, но вряд ли богатых кто-то боялся. А человека, который легко может избить тебя до полусмерти, боишься по-настоящему.
- Не знаю как, - после паузы произнёс Вирай, - но ты должен меня полюбить.
- Ты знаешь, как по-детски звучит всё это? В любви только юнцы объясняются. А взрослому человеку достаточно действий. И дело тут вовсе не в силе. За любовь надо бороться.
- Тогда скажи как.
Вирай ничего не понял. Риф не стал отвечать. Сам не знал ответа. Когда начинается борьба, способы приходят по наитию. Риф особо и не боролся никогда. Сейчас женщины не требуют становиться на колено и совершать ради них подвиги. Женщины – люди рациональные и оценивают партнёра по его характеру и состоятельности. А потом и чувства приходят, настоящие, а не сиюминутная влюблённость.
- Пей кофе, - потребовал Риф и сам приложился к бокалу. – И оденься ты, ради бога. Смотреть на тебя такого не могу: так и кажется, что замёрзнешь.
Вирай губы разомкнул, явно готовый продолжать спор, но не произнёс ни слова, опустил взгляд на свой кофе и последовал примеру Рифа.
Риф выходил за кофе. Всё-таки решил некоторое время попить натуральный. Он знал, что надолго его не хватит, так как молотый кофе варить приходится, чтобы извлечь из него весь вкус. Риф ничего Вираю не сказал, прописавшемуся у него дома. Как будто всё шло своим чередом. Только не видя его Риф начинал сердиться. Кажется, Вирай уловил тот нюанс, когда мог манипулировать эмоциями Рифа: он отлично знал, когда следует показать, как ему на самом деле паршиво из-за грубости Рифа. Риф не был уверен, что на самом деле у него ещё что-то болело. Однако он мог судить только с человеческой позиции.
Было прохладно. После дождей, идущих друг за другом последние дни, никак не устанавливалось тепло. Риф костыль оставил дома, но старался опираться на больную ногу помягче, примеривая, как лучше её поставить. Он поёжился от пронизывающего ветра, ветровку застегнул до самого подбородка, руки в карманы сунул. Сбоку болталась сумка с кофе, шлёпая его по бедру. Вместе с кофе Риф ещё и фруктовый рулет купил. С шоссе завыла сирена, он только голову туда повернул из любопытства, а когда вернулся к созерцанию дороги перед собой, увидел Вирая, шагающего по той же дорожке навстречу. Далеко ещё, не окликнешь, если не орать на всю улицу. Риф орать не хотел, но не терпелось узнать, он просто погулять вышел или наконец-то сваливает.
- Куда прёшь, молокосос! – навстречу ему из-за лавочки вырулил неприглядного вида мужчина, чуть пошатываясь. Риф видел его несколько раз и никогда внимания не обращал. А тут они с Вираем столкнулись. Вирай замер на месте, на незнакомца уставился, а тот к нему пёр, тыча пальцем ему под ноги. Наверняка тот тип что-то уронил, а теперь пытался свалить вину на постороннего. Вирай выглядел молодо, никак не на свои двадцать семь… миллионов. Он так и остался стоять посреди дорожки, руки в карманы сунув, а мужик к нему торопился, а потом размахнулся для удара, явно не трезвого.
- Да я из тебя всю дурь выбью! – орал прохожий.
Риф остановился. У него ноги как будто к дорожке приклеились. Он отчётливо представил, как Вирай в тварь превращается и кидается на наглеца, но перед глазами оставался всё тот же знакомый двор мирной эпохи и пацан посреди него. Риф головой махнул, понимая, что просто стоит и пялится. Надо было хотя бы обойти, если он не хотел вмешиваться, а едва завидев Вирая, не захотел мимо проходить. Вроде как, не чужие уже, совестно бросать парня на произвол судьбы. Хотя кто тут действительно рискует?
Незнакомец отпрянул, руки вскинул и заорал во всю глотку. Ни единого слова связного, только всё возрастающая паника. Риф головой снова мотнул, и словно пелена с глаз спала. На миг он рассмотрел этот грёбаный мезозой и толпу тварей, медленно окружающих неприветливого прохожего.
- Эй! – Риф сам заорал.
Вирай как очнулся, дёрнулся, в движении разворачиваясь на голос. Картинка наваждения вмиг исчезла, а мужик продолжал орать. Хорошо, если он выпил лишнего. Наверное, хорошо вообще регулярно принимать, потому что если происходит вокруг такая фигня, всегда можно списать на пьяные галлюцинации. Неприглядный тип уже голову руками закрывал, грохнувшись пятой точкой на землю, а Риф со всех ног бежал к ним навстречу, лишь морщась от неудачно поставленной ноги. Если будет так скакать, то заново придётся сустав вправлять. Однако сейчас происходящее выглядело куда более значимым, чем какие-то обычные человеческие болячки. Риф первым Вирая ухватил и встряхнул. Кофе и его по боку брякнул.
- Прекрати, слышишь? – Риф не мог остановиться, сам на эмоциях был. – Обо мне думай! Вот герой-то мне выискался: караем зло и вознаграждаем справедливость! – Риф глаза закатил.
Он уже не обращал внимания на того мужика, который тихонько поскуливал в сторонке. Он на земле сидел и даже не замечал этого. Будет о чём приятелям рассказать за очередным стаканом алкоголя. Риф Вирая почти сгрёб в охапку и поволок обратно к подъезду, сам на него навалился, лишь бы ослабить давление на ногу. Риф первым его внутрь втолкнул и там, в тамбуре, прижал к стене, продолжая выговаривать:
- Ты брось вот это всё. Если самому погано, это не значит, что ты имеешь право втягивать других. Ты можешь просто вмазать, но вместо этого… - Риф махнул рукой на закрытую дверь и выдохнул. Отчитывал пацана за его естественную реакцию. Риф тоже бы задумался о неприятной встрече и поносил того типа. Но злость Рифа и на четверть не была настолько опасной.
- Но он сам…
- А ты чего поддаёшься? – перебил его Риф, не давал закончить фразы, чтобы не вызвать на дискуссию. У самого поджилки затряслись, едва он подумал, что из всей этой ситуации могло вытечь. – Ты малолетка, чтобы цепляться по поводу и без него? Обо мне думай, если так невтерпёж покичиться своими талантами, ясно?
- Ясно, - Вирай растянул губы в улыбке и сам потянулся, руки Рифу на плечи закинул, обхватил шею и упёрся кистями в стену, а потом достал до губ.
- Заканчивай, - Риф опять хотел отмахнуться. Не на людях же заниматься вот этой всей ерундой. Он рассчитывал и дальше пользоваться своим преимуществом так называемого доминантного самца, а Вирай его толкнул, к стене прижал и таки запечатлел этот проклятый поцелуй, и держал до тех пор, пока дверь наверху не хлопнула. Не хватало ещё кому-нибудь на глаза попасться. Риф начал сопротивляться, а Вирай держал, напоминая, у кого тут кулаки покрепче. Он так и не выпустил Рифа, пока сам не насладился, пока шаги совсем не приблизились – последний лестничный пролёт остался. А едва выпустил губы Рифа, одарил незабываемой улыбкой, которая Рифу крокодильей показалась – так он переживал из-за риска прославиться местным геем.
- Хорошо, - произнёс Вирай с этой монстячей улыбкой, - я буду думать о тебе.
Позволить ему это – большая ошибка, но у Рифа не осталось шанса ничего объяснить, потому что заметил движение. Только тогда Вирай отпустил его и первым шагнул к лестнице, вежливо поздоровался с незнакомым ему человеком и на лестничной площадке задержался, глядел на Рифа:
- Риф, - позвал он.
Риф выругался себе под нос и пошёл. А что ещё оставалось.