– А скажи мне, дорогой друг, – обратился я к Арбузику, откладывая «обучалку».      

Последние два дня ничего не происходило, и ко мне никто не приходил. Даже скучно стало. Я только ел, спал, учился, совершенствовал дилийское произношение с тигрозайцем и отходил от бешенного калейдоскопа событий.      

– Ты все время уходишь от ответа, но в этот раз не выкрутишься. Колись: где ты выучил русский?      

Полосатый смутился, опустил морду и вздохнул.      

– Не хотел тебя расстраивать, но в трюме у грийцев моя клетка стояла рядом с другой клеткой. А в ней сидел парень Леха. Там и другие разумные существа были, но их клетки стояли далеко, а наши были в самой глубине под стенкой и рядом держали каких-то птиц. Они все время чирикали и не давали спать. А Лехе было скучно, и он со мной разговаривал. Я не сразу, но начал понимать, что он говорит. Мы, кримлы, вообще сообразительные.      

От волнения я даже подскочил на месте. Неужели где-то рядом есть мой соотечественник, и я не один в этом чужом мире?      

– А где теперь Леха? Ты знаешь?      

– Погиб он… – опустил уши Арбузик. – При обстреле. Трюм разгерметизировался. Я выжил потому, что в нуль-измерение прыгнул.      

– Может, он еще жив? Его спасли? Ты же говорил, что даже тех, кто по кусочкам…      

Зеленый грустно покачал головой.      

– Никого там не спасли. Мелкие клетки через дыру в обшивке в космос вытянуло. Лехину клетку пополам разрезало. Вместе с ним. И одна половина тоже в пролом… улетела. А мою только зацепило. Несколько прутьев погнулись. Я через дыру выскочил и сразу в нуль-измерение. Клетка у меня специальная была, чтобы я из нее не прыгал в нуль. А то поначалу, как только меня в обычную посадили, я из нее сбежал. И меня три дня по всей «тарелке» ловили.     

 Я закрыл лицо руками. Бедный Леха. Просто жуть…      

– Какой он был? Сколько лет?      

– Постарше тебя. Загорелый. Черный. И на лице волосы.     

 Конечно, он же не брился там.      

– Почему его держали в клетке? Меня же за решетку не посадили…      

– Ты красивый, поэтому тебя и держали в особых условиях. А Леха был обычный. А вот меня, королевского кримла…      

– Стой, – пресек я в зародыше возмущенную речь ушастого. – Красивый я по дилийским меркам. И зеленый камушек мне вставили в пупок по их вкусу. Значит, с самого начала меня собирались продать дилийцам, выдав за особу королевской крови. А ты говорил, что дилийцы не торгуют с грийцами.      

– Хм, – пошевелил усами полосатый. – Ты прав. Грийцы в дилийском секторе вне закона. Но всегда найдутся те, кто чихал на закон, если ему выгодно. Грийцы своей выгоды никогда не упустят. Красивый мальчик, да еще самых благородных кровей – такого с руками и ногами оторвут и немалые денежки отвалят. Я сразу сказал, что они ради тебя в дилийский сектор сунулись.      

– Значит, я – контрабандный товар. Здорово. Но тогда у грийцев должны быть тут налаженные связи. Не в слепую же они в дилийский сектор перлись. Кто-то их тут ждал.      

– Интересно… – задумался Арбузик. – А так ли случайно «Ветер счастья» встретился с «тарелкой» грийцев?      

– Какого их тогда атаковали? Товар же могли испортить.      

– Не знаю, – надулся кримл.      

Ох, прав ушастый. Мутная какая-то история. Еще и утилизаторы эти. Как разведал полосатый, главный злодей по имени Харвор – никто иной, как всеми уважаемый член императорского Совета, представитель кирлийского союза планет, а два остальных фигуранта – его приближенные. Они уверяли, что никто меня не похищал, а как я в утилизаторе оказался – не ведают. Доказательств-то у меня никаких. Слово чужака, известного фантастическими выходками, против трех свидетельств личностей, заслуживающих всяческого доверия.      

Что касается драки в каюте, так эти ушлые товарищи объяснили все следующим образом. Они, видите ли, хотели забрать малыша-грийца, чтобы о нем позаботиться. Жалко им стало дитятко. Он так кричал, бедненький, когда я вломился в рубку. Инопланетный мальчишка, да еще и такой шебутной – не подходящая нянька для ребенка. А я их неправильно понял и полез драться, да еще и зверя своего натравил… Короче, все как я и думал.      

И кому поверили? Ясно, что не мне.      

А что касается афрозидиака, то никто ничего мне не подсыпал. Девица комнатой ошиблась. Заказ мне чужой принесла. А я так прореагировал на какую-то специю. Для дилийцев она безвредна, а на меня, землянина, вот так подействовала. Угу, а то, что рыжая меня за собой манила, так это мне померещилось.      

Короче, никто не виноват. А я по-прежнему в опасности. Кстати, грийца мне так и не вернули. Итэле клятвенно обещал, что за ним будет самый лучший присмотр и вообще, под его ответственность и так далее. А что? Я с детьми обращаться не очень умею, тем более с инопланетными. И как показала жизнь, рядом со мной действительно не самое безопасное место.      

И вскоре это подтвердилось. Арбузик в очередной раз отправился за новостями, а я углубился в дилийскую грамматику, когда дверь в каюту открылась, пропуская того самого дядьку в черном без опознавательных знаков, то есть уважаемого советника Харвора. И в руках этот нехороший… дилиец держал уже знакомую мне коробочку в виде золотистого шара. Свататься пришел, что ли?      

– Ну, здравствуй, эсси, – говорит, а улыбочка как у голодной акулы.      

Кстати, я узнал что такое «эсси». Так зовется тот небольшой зверек с хвостом-спиралькой, которого мне показывали на первом уроке «обучалки». Этих забавных созданий дилийцы содержат в качестве домашних питомцев, и они не менее популярны, чем у нас коты. Короче, котиком он меня назвал.     

 Я как кот на него и зашипел, разве что спину не выгнул и когти не выпустил. Еще и издевается, гадина!      

– Не шуми, Ерофей. Ты ведь теперь меня понимаешь, не так ли? Веди себя спокойно и будь послушным мальчиком. Твой зеленый охранник у нас. Пока мы его только водой побрызгали. Но, если будешь брыкаться, тебе принесут его хвост. Или уши. Что предпочитаешь?     

 Арбузик! Как же так? Как он попался?      

– Я тебе не верю! – с ненавистью глядя на шантажиста, выпалил я.      

– Хочешь проверить?      

Я помотал головой. А вдруг, правда? Нет, я не могу так рисковать моим единственным другом и защитником. Мне нужна помощь. Срочно! Неррин! Итэле! Эйкир! Где вы? Нужно тянуть время. Ведь в прошлый раз помощь появилась, хотя и с опозданием. Наверное, мы так шумели, что кто-то услышал. Точно! Советник так и сказал: не шуми. Значит, нужно организовать звук погромче. Как?      

В голове бешеными белками скакали мысли. Нет, нужно успокоиться и сосредоточиться. И тянуть, тянуть время. Чем дольше я заговариваю этому Харвору зубы, тем больше шансов, что кто-то ко мне заглянет и еще что-нибудь произойдет. Шанс, конечно, мизерный, но он есть. Да и узнать планы врага – не лишнее.     

 – Что я должен сделать?      

– Вот и умница, – расплылся в довольной лыбе советник, – давно бы так. Первым делом – сними заколку.      

– Э-э, хочешь – сам снимай. Она сильно кусается.      

Зачем ему нужна моя заколка?      

– Уши или хвост?      

Вот же сволочь! Я, кривясь от сильной боли, кое-как выдрал из волос заколку, после чего правая рука просто повисла плетью.      

– Брось на пол.      

Я выполнил приказ. Советник подошел к украшению и раздавил его сапогом. Почему? Эйкир тоже хотел ее снять. Странно. Сыграем «блондинку».      

– Ой, что ты наделал! Зачем испортил такую красивую вещь? Где я теперь найду королевскую заколку? А без нее волосы будут в глаза лезть, – капризно заныл я.      

– Ничего, я подарю тебе сотню еще красивее, – фыркнул Харвор.      

Маячок! Точно! В заколке была какая-то следящая электроника. Грийцы постарались. А иначе как меня нашел Неррин в утилизаторе? Значит, меня сейчас опять похищать будут.      

Между тем Харвор открыл коробочку, в которой мерцала звезда-сердце.      

– А теперь бери звезду и цепляй себе на лоб. Быстро! – скомандовал он.      

– Не могу! – попятился я.      

Еще чего: соглашаться с ним спать? На-ко, выкуси!      

– Я уже дал слово Неррину!      

– Ты потерял его звезду.      

Черт! Он об этом знает!      

– И давал согласие неосознанно, не зная наших традиций. Так что не считается.      

Еще покосим под «блондинку».      

– А чья это звезда? Должен же я знать на ком женюсь… то есть за кого выхожу… тьфу, с кем вступаю в брак.      

– Со мной, конечно, – оскалился утилизатор.      

Хотя какой он утилизатор? Прикидывался, сволочь. Костюмчик использовал, чтобы незаметным быть.      

– Так мне еще рано. Семнадцать только. Вы, дяденька, педофил? – похлопал я ресничками.      

Последнее слово Харвор не понял, но смысл, видимо, уловил и нехорошо так ухмыльнулся.      

– Не прикидывайся идиотом. Я тебя тщательно обследовал и точно могу сказать: ты вполне созрел для брака. И физически, и психологически. У меня есть заключение медицинского модуля. А что против традиций, так ты – инопланетянин. А там, на вашей Земле, детишки раньше созревают. Так что цепляй звезду и идем в рубку. Заявишь всем, что ты согласился на брак со мной. Если, конечно, не хочешь получить своего кримла без хвоста, ушей, когтей, зубов и шкуры. То-то охранник будет!      

Меня аж затрясло. Спокойней, Ерофей, спокойней. Он нарочно тебя запугивает.      

– А как же элийцы? Меня, вроде бы, им обещали.     

 – Обойдутся, – зло прошипел советник.      

– Зачем я тебе нужен? Вот уж ни за что не поверю в неземную любовь. Я же тебя ненавижу. Не боишься, что во сне удавлю?      

Во-от, послушаем лекцию, а время-то идет. Неррин, где тебя носит? Не видишь что ли – маячок работать перестал.      

– Не боюсь, – фыркнул Харвор. – Ничего ты мне не сделаешь. В этом мире ты ничего не знаешь и не умеешь. Сам не проживешь, только разве пойдешь в мер-эши. Но этот путь не для тебя, не с твоим земным воспитанием быть витриной для драгоценностей и для всех ноги раздвигать. А я предлагаю безбедную и безопасную жизнь. От тебя мне нужны только дети и красивая картинка для медиасети. Будешь жить в отдаленном поместье под надежной охраной в полном достатке. А пару раз в году показаться со мной на дворцовом празднике – не такая уж дорогая плата.      

Какие дети?!! Чуть не присел от испуга. А потом сообразил, что я – ценный источник генетического материала. Вот что советник имеет в виду.      

– Так я тебе нужен для рейтинга!      

– Догадливый, – хмыкнул советник. – Мне должность Наследного принца гораздо больше подойдет, чем этому молокососу Неррину. Надо будет и Хмырла до принцессы подтянуть.     

 Ага, наследный принц – тоже выборная должность. Тот, кто в рейтинге стоит следом за императором и в случае его смещения первым претендует на корону. Ох, ты! Оказывается Неррин – крутой парень, если стал Наследным принцем даже будучи холостым. А принцесса, выходит, тоже должность?      

– Так ты и на императорскую корону можешь замахнуться?      

Неррин, Итэле, где же вы?      

– Почему бы и нет? – приосанился Харвор. – Если будешь хорошим мальчиком и мне поможешь. Тем более, что супруг императора умер.      

Угу, поэтому вокруг меня такие пляски с бубном. Два высших должностных лица империи не женаты. Кто заключит брак с замечательным мной, автоматически обходит их на повороте.      

– С чего бы я тебе помогал? Какая мне выгода?      

Советник посмотрел на меня с интересом.      

– А ты не так прост. Молод только, но это пройдет. Хм, будешь паинькой – выдвину тебя в принцессы вместо Хмырла, – и он пошло облизнулся.      

Вот скотина безрогая! Где же подмога? Спят они там что ли? Ладно, еще чуть потянем время. Заодно и все проясним.      

– Но для хорошего рейтинга ведь нужен счастливый брак по любви, а не по расчету. Я ведь правильно понимаю?

– А почему ты думаешь, что у нас не будет любви? На Кирле лучшие ученые-химики в секторе. Подберут такой препарат, что будешь плакать от счастья, как только меня увидишь.      

Ой-ой-ой, не твои ли химики поспособствовали смерти супруга императора? Видимо меня перекосило от страха и отвращения, потому что благодушная улыбка Харвора вдруг сменилась злобным оскалом.      

– Хватит болтать! Крепи звезду-сердце и пошли.      

Он с силой впихнул мне в левую руку звездочку, поскольку правая все еще пекла огнем и плохо слушалась. Наверное, есть такое правило, что этот символ я сам должен прицепить. Вроде как подтверждение добровольного согласия.      

Хочешь звезду в лоб? Да, пожалуйста! И я со всей силы засветил зажатым в кулаке «обручальным кольцом» советнику чуть выше переносицы. Действовал я скорее на эмоциях, чем обдуманно. Но ведь молодой утилизатор, когда получил туфлей в лоб, отключился на пару минут? Может, там у дилийцев уязвимое место?      

Как выяснилось позже, моя догадка была верна. Как раз чуть выше переносицы у «эльфов» расположен нервный узел, что-то вроде нашего солнечного сплетения. Поэтому Харвор рухнул на пол и закатил глаза. А я от души пару раз добавил ему ногой по ребрам.      

– Хватит, хватит! – остановил меня голос Итэле.      

Ну, наконец-то! Долго же вас ждать пришлось! В дверях стоял Радужный мальчик и еще несколько дилийцев, включая Неррина. Повинуясь знаку Итэле, два крепких парня подхватили под мышки советника и поволокли из комнаты без особого почтения.      

– Где Арбузик? Что с ним? – первым делом набросился я на радужного фея.      

– С твоим охранником все в порядке. Мы его уже освободили.      

– Ему ничего не сделали?      

– Немного попортили шкуру водой, но его уже отправили в медблок и через пару часов он будет здоров.      

Я облегченно выдохнул.      

– Не волнуйся, – Неррин обнял меня сзади, прижимая к себе. – Все уже закончилось. Харвор и его помощники получат по заслугам.      

– Ты уж извини, – сказал Итэле, – за это представление. Но нам нужны были доказательства. Я сразу тебе поверил, но ничего конкретного на Харвора не было. Поэтому мы настроили прослушку и наблюдение за тобой. Все, что он говорил, транслировалось на коммуникаторы всех пассажиров и членов экипажа. Так что свидетелей – целый корабль. Теперь не отвертится.      

– Так вы меня использовали как наживку! – разозлился я.      

– Не сердись, эсси, – ласково прошептал мне на ухо Неррин. – По-другому никак бы не получилось.      

Итэле и остальные тем временем испарились, оставив нас одних. Я развернулся лицом к наглому брюнету, и хотел было уже высказать ему все, что думаю об этих политических играх за мой счет. Но тут Неррин меня поцеловал. Мягко, нежно, сладко…      

И он…      

И я…      

Ой!