Итачи вернулся домой. Сам не знал, куда едет, всё время обдумывал произошедшее. Он подождал Наруто совсем чуть-чуть, понимая, что он не выйдет. Как в той сказке про принцессу. Как же её звали? Хотя в сказках принцесс так и зовут – принцесса. Потом Итачи поехал буквально куда глаза глядят, собираясь прийти к решению, но он машинально вернулся домой., где сразу же заглушил двигатель и остался сидеть в салоне. Не то чтобы он был чем-то расстроен или сердит. Было поначалу, когда вскрылась ложь Наруто. С другой стороны, Наруто ведь никогда и не отрицал, что Амо прооперировали. Надо было уделить этому больше внимания. Запоздало жалеть – худший из вариантов. Он означал, что Итачи оказался бессилен. Для политического деятеля, любящего порядок в любой мелочи, это очень угнетающе.
Итачи брата заметил на освещённой дорожке. Саске целенаправленно шёл к нему. Тоже всё никак не найдёт себе покоя. Так и будет продолжаться, пока Амо вновь не заявит о себе. Шоу-бизнес и СМИ всерьёз забеспокоились, даже забили тревогу из-за исчезновения кумира поколения. Итачи понимал причину такой большой любви. Времена наступили не слишком лёгкие, людям нужен был кто-то, кто отвлечёт их от жизненных затруднений. Раз Итачи даже пытался подсчитать, сколько процентов от всего населения государства составляют безъязычные. Результаты его немного шокировали, но он успешно убедил себя, что это в порядке вещей. Но если смотреть на это сквозь пальцы, через десяток-второй лет возможностью говорить будет обладать только привилегированная часть граждан. На голос даже могли ввести бьющий по карману налог. Итачи и сам опешил от такой смелой мысли. Не стоило произносить этой догадки вслух.
Саске просто подсел, хлопнул за собой дверцей.
- Почему так поздно? – спросил он, не мешкая.
- Были дела.
- Ты Узумаки к себе взял?
Быстро же разнеслись новости. Итачи промолчал, и Саске сам рассказал, как это происходило:
- Я в шоке был, когда узнал, что им все фракции заинтересовались. Это что, Гаара постарался?
- Вряд ли к этому причастен Гаара.
- Всё равно. Даже среди моих прошёл слушок, что его надо пригласить в нашу фракцию. Это бесит, знаешь ли, - Саске не скрывал неприязни к Наруто, и Итачи не понимал её истоков. – А потом сразу – ап – кирпичом по башке – он якобы с тобой будет работать, что ты подсуетился раньше всех. Это что за фигня?
Итачи выдержал паузу, хотя брат терпеливо ждал, уставившись на него. Саске растерялся, не знал, как это отразится на дальнейшей его работе и на отношениях с Итачи. Наруто совершенно точно мешал ему. Итачи вздохнул и решил больше не мучить брата неведением.
- Ты же сам понимаешь, что теперь Наруто вряд ли останется незаметным. У него уже две заслуги перед обществом: сначала он спас тебя, потом помог Гааре, невзирая на риск наказания. Из-за него важная шишка вынуждена была выслушать выговор. И ты считаешь, после этого Наруто оставили бы в покое?
- Ладно. Согласен. Но почему именно ты должен был взять его? Ты же знаешь, как он меня раздражает.
- Саске, он мне нравится. Это необъяснимо. Я просто испытываю к нему симпатию.
- Потому что он меня спас тогда – поэтому. А ты решил, что обязан ему по гроб жизни, - Саске отвернулся, насупился, недовольный всем миром. Но он отлично понимал, что сделать уже ничего не сможет.
- Он и мне помог однажды. Это я только сейчас осознаю. А мог бы под машину попасть.
- Что? Когда это? – Саске не поверил. – Хватит выдумывать для него оправдания. Я в твою работу не полезу. Но и терпеть его я не намерен, если встречусь.
- Он теперь мой помощник, так что держи себя в руках. И статус его неизменно повысится.
- Помощник безъязычный, очень смешно, - брат на самом деле усмехнулся.
- Однако в этом безъязычном много кто заинтересован. И осудили его тогда по ошибке – ты это хоть помнишь?
- Если по ошибке, чего сразу под нож лёг? Значит, и за ним вина водилась.
- И это я уже объяснял много раз: у него не было выбора.
- Был. И очень хороший. Он мог бросить свою жену-овоща и свалить.
- Я вижу в его поступке кое-что другое. Он не бросил её, Саске. Не бросил дорогого человека в самый сложный момент своей жизни. Значит, он так же не бросит ни одного друга. И если я, к примеру, окажусь в опасности, он не побежит спасать свою шкуру, а обеспечит шанс мне в ущерб себе самому.
- Пффф… - фыркнул Саске, ничуть не проникнувшись озвученной тирадой.
Но Итачи и правда так думал, хотя сомневался, что занял в сердце Наруто достойное место. В него верить просто хотелось. Итачи верил, потом, словно опомнившись, пытался смотреть непредвзято, забывался и снова начинал верить.
Это усталость. Итачи слишком переволновался сегодня днём, думая, что Наруто благополучно вылетел из страны. А теперь и эту напасть с голосом Амо разгребать. Медлить никак нельзя. Придётся завтра же вынести вопрос на обсуждение.
- Саске, - сначала стоило рассказать брату.
- Чего?
- Ты сильно будешь жалеть, если узнаешь, что Амо прооперировался?
- Я же говорил, что он… А он что, правда сделал операцию?
- Да.
Итачи знал, что это окончательное утверждение выбьет брата из равновесия, шокирует ещё больше, а потом поднимет бурю негодования. Он сидел, смотрел сквозь ветровое стекло на дорожку и ждал.
- Я собираюсь составить предварительный план и обсудить создавшуюся ситуацию завтра на совещании. Я сам его созову, - выдал и свои планы Итачи. – Лучше бы нам принять одну позицию, а не развязывать споров.
- Чего? Амо реально вырезал себе голосовые связки?! Это не шутка?! – Саске был шокирован несколько сильнее, чем Итачи предполагал. Что-то твердить о завтрашнем совещании было глупо, пока брат не придёт в себя.
- Нет, это не шутка. Я сам его видел и даже разговаривал с ним. И это внушает огромные опасения. Если мы сейчас же не позаботимся о последствиях, ситуация может выйти из-под контроля.
Саске примолк. Наверняка думал обо всех тех песнях, которые Амо никогда не споёт. Думал о том, что великий Амо просто исчез, внезапно, сгинул. Отнести его к категории безъязычных Саске было очень сложно. Ведь эту категорию он не скрывая презирал. А теперь в ней очутился его кумир, которого он боготворил.
- Ты пока успокойся, - Итачи похлопал его по руке и наконец взялся за ремень безопасности, отстегнул его, тронул рычаг на дверце. – Пойдём в дом, там побеседуем, - сказал и вышел, а Саске вслед за ним пробкой выскочил, схватил брата и развернул к себе:
- Где ты его нашёл? У Узумаки?
- Ты будешь смеяться, но именно там я его и нашёл.
- Я уверен, это Узумаки подговорил его себя искалечить! – Саске явно пустил мысли не в том направлении, перестал опираться на логику.
- Саске, - со вздохом принялся объяснять Итачи, - Наруто сам не знал, пока Амо не вернулся к нему. Он тревожился точно так же, как это делаешь ты, когда Амо просто исчез. А потом от него уже ничего не зависело.
- Ты его защищаешь, потому что он теперь твой помощник.
- Да, поэтому тоже. Но, прежде всего, Узумаки Наруто не стал бы разводить никаких интриг. Он не такой человек. Он простой и открытый. И он не пытался злорадствовать, когда я увидел Амо. Я уверен, он сейчас в замешательстве и…
Подал сигнал телефон. Итачи полез за ним во внутренний карман.
- Как будто ты так хорошо его знаешь, - не поверил Саске, явно продолжая строить предположения на злодее-Наруто.
Итачи посмотрел на отправителя сообщения:
«Узумаки Наруто».
От сердца отлегло. Наруто тоже переживал и места себе не находил. Значит, Итачи не ошибся в нём. Наруто не станет играть по-грязному.
- Я знаю его достаточно хорошо, чтобы предположить, как он поступит. И сейчас он сильно волнуется, как ты сейчас.
- Тогда бы он тебе позвонил.
Итачи сунул брату под нос телефон, где было отчётливо видно и неоткрытое сообщение, и имя отправителя. Больше ничего говорить не стоило. Итачи пошёл вперёд, оставляя брата позади. Саске двинулся следом, но не торопился. Если Итачи сейчас сложно сдержать себя в руках, каково должно быть ему.
«Мы можем встретиться?»
«Сейчас?» - написал Итачи в ответ.
«Если тебе несложно».
Наруто разрушил опасения. Для Наруто было важно убедить близких ему людей в своей невиновности. Итачи не без удовольствия отметил, что тоже вошёл в эту категорию. Он даже позволил себе улыбнуться и напечатал ответ:
«Собираешься оправдываться? Почему же не вышел поговорить сразу?»
Ответа не было бесконечно долго. Наруто мог как обдумывать его, так и печатать. А значит, это будет длинный текст, не умещающийся в пару-тройку слов. Очередная проверка для Узумаки Наруто, насколько он искренен.
«Амо не хотел, чтобы я бежал за тобой. Мы с ним немного поссорились, и он не может меня задерживать силой. Когда я вышел, ты уже уехал».
Не планировал достойного ответа, просто писал и пытался оправдаться. Значит, ему важно, что Итачи подумает о нём.
«Где ты сейчас?»
«Могу подъехать, куда тебе удобно».
«Мне дома удобно», - едва не написал Итачи, вовремя остановился. Приводить Наруто домой – большая ошибка. Помимо того, что Саске настроен против него, родители тоже вряд ли одобрят появление безъязычного рядом с Итачи. Да и намёком попахивает. Едва Итачи подумал о намёках, сразу ощутил лёгкое возбуждение. Он даже удивился, но с физиологией организма ничего сделать не мог. Он отреагировал на Наруто так же, как порой тело само реагировало на некоторых женщин, которые были не прочь замутить короткий романчик.
«Где ты сейчас? Подожди меня там», - повторил вопрос и окрасил его подробностями Итачи.
«Я там, где должен был встретиться с тобой, на стоянке возле моего дома».
«Ты до сих пор там торчишь?» - Итачи прикинул, сколько прошло времени с его отъезда. Не так много, но достаточно, чтобы начать мёрзнуть от ночного холода, особенно если человек просто стоит и ждёт.
«Возвращайся домой. Я позвоню, как подъеду».
Наруто немедленно ответил:
«Не хочу встречаться с ним».
Разногласия у них возникли чуточку серьёзнее, чем полагал Итачи.
«Ответь, Наруто, только честно, ты имеешь какое-то отношение к операции Амо?» - напоследок спросил Итачи.
«Нет! Я хотел его отговорить, но не нашёл вовремя!» - с типичными восклицательными знаками «проорал» Наруто.
Этого было достаточно. Итачи усмирил волну сомнений и убрал телефон обратно. Стоило поторопиться, если он не хотел, чтобы Наруто окончательно замёрз. Наверняка ведь выскочил в домашней футболке. Спорили с Амо они достаточно долго, иначе Наруто написал бы скорее или вовсе успел, пока Итачи не уехал.
- Итачи, - Саске поравнялся с ним. – Что он сказал? Что-то про Амо?
Братишка наивно надеялся, что ещё не всё потеряно.
- И про Амо тоже. Они поссорились, потому что Амо не дал ему объяснить мне положение вещей.
- А Амо тут при чём?
- Саске, ты умный человек и должен был догадаться, что загвоздка как раз в Амо. Я боюсь, что однажды этот человек станет опасен для нас.
- Чего ты мелешь?! – рассердился Саске, хотя наверняка чувствовал то же самое и продолжать боготворить своего кумира. – Да со всей его пусть и показной любовью к фанатам он…
- Ни за что не вступил бы в ряды протестующих против неравенства положений, - закончил за него Итачи. – Ты хорошо знаешь Амо?
- А ты? Успел близко с ним познакомиться после единственного разговора?
- Тогда почему он сделал эту операцию, Саске? Мне он не показался отчаявшимся и потерянным.
Амо сохранил ту уверенность, которая сопровождала его на экране телевизора.
- Заткнись! – рявкнул Саске, явно уже осознавший сложившееся положение. Все его попытки отрицания – временное явление. Он скоро успокоится, и тогда удастся с ним поговорить серьёзно, по существу. Это произойдёт как раз к тому времени, как Итачи вернётся домой после встречи с Наруто. Он глянул на часы и быстро распрощался:
- Мне надо ехать, Саске. Возможно, Наруто знает то, чего не знаем мы. И я тоже хочу это узнать как можно скорее.
Саске уже согласился. Он сам готов был напроситься с Итачи, но на этот получит отказ. Сейчас Итачи оказался важнее Узумаки Наруто, чем собственный брат, с которым ничего не случится за час или два. Он сел за руль и, пока Саске не решился, быстро выехал с территории обширного двора.
Уже в пути он подумал о том, что бросился к Наруто по первому зову. Поначалу это нелепым показалось, а потом осознание пришло, что будь на месте Наруто кто угодно другой, Итачи бы поехал. Именно сейчас происходили важные события, и Итачи хотел быть к ним готовым, в идеале принять в них участие для лучшего понимания ситуации. Он сотню раз пожалел, что был так недальновиден и не надавил на Наруто прежде, чем правда об Амо вскрылась. И как бы он ни сопротивлялся, как бы ни обижался, Итачи завтра же вынесет тему на обсуждение.
Наруто мог обидеться очень сильно. Итачи это не понравилось. Он даже брови нахмурил, а когда увидел его – одиноко торчащую фигуру под фонарём, Итачи подъехал к бордюру вплотную, ждал, что Наруто подсядет, и они вместе поищут более подходящее место для беседы. Только более подходящего, чем салон автомобиля, не найти. Под любой крышей их начнут преследовать намёки. Сейчас Итачи мучил спонтанный секс, который у них получился. Он вносил неофициальную атмосферу в дела, о которых нельзя думать несерьёзно. И всё же при виде Наруто, немного растрёпанного, в простенькой домашней одежде, Итачи невольно осмотрел его фигуру с ног до головы, продолжая думать о нём как о партнёре. Итачи ощущал некие воздушные чувства. Он слегка возбуждался, когда думал о Наруто в личном ключе. Сейчас Наруто выглядел никак не помощником министра и даже не обычным клерком Кодакоса, скорее шапнёнок с улицы или махнувший на себя холостяк. Его хотелось взять под опеку.
Итачи заставил себя отложить крамольные мыслишки в сторону. Не стоило искать дополнительных тем для разговора. В данный момент важно только одно – Амо.
- Залезай, - Итачи не дождался благоразумного шага от Наруто, сам стекло приспустил и позвал.
Наруто головой помахал, быстро напечатал на приборе ответ и показал. Из-за лёгшей на экран тени Итачи ничего не разглядел. Наруто и сам запоздало это понял, быстро вернул прибор себе и подключил подсветку.
«Давай прогуляемся».
- Гулять в такой напряжённый момент? – не одобрил Итачи. – Наруто, не пытайся увильнуть от разговора. Он будет очень серьёзным.
Едва Итачи узрел его серьёзное, сосредоточенное лицо, сразу отказался от предположений об отвлекающих факторах. Наруто точно заигрывать не станет. Для него это тоже было очень важно, потому что касалось близкого ему человека. А самоотверженность Наруто была Итачи очень хорошо знакома. Наруто из-за безнадёжно больной жены вырезал себе голосовые связки, хотя у него сколько угодно шансов было уехать если не за границу, то хотя бы в тихий городок, где мало внимания уделяют судебной истории человека.
Итачи уступил. Не должен был, но всё равно уступил. Так было практичнее, чем пререкаться, где и как им беседовать. Итачи вытащил ключи из зажигания, сам вышел, пикнув сигнализацией, и первым направился по хорошо освещённому тротуару.
- Ты с ним поссорился? – спросил он, когда Наруто рядом пошёл как ни в чём не бывало, виду не подал, что пришлось догонять, ни толики возмущения не выплеснул, хотя обычно на эмоции не скупился.
Наруто головой мотнул, поднял было прибор, но не стал ничего печатать.
- Мне показалось, что из-за меня у вас с Амо возникли разногласия. Я и подумать не мог, что ты так скоро захочешь со мной поговорить.
«Амо в страшной депрессии».
- Почему? – Итачи не приостановился. Они и так шагали не торопясь, рука об руку – так было удобнее говорить. Очередная причина сожалеть о потере голоса Наруто. Итачи пытался вспомнить, как звучит его голос, и не смог. Кажется, обычный. Почему это стало важно прямо сейчас, Итачи объяснить бы не смог.
«Он не оправился после смерти друга, а потом и голоса лишился. Он не хочет показывать, что его мир рушится. Он просто выглядит сильным».
- Но он ведь сам решил сделать операцию. Или я чего-то не знаю?
«Ты многого не знаешь. Но я не могу объяснить. Это не заговоры или какая-то враждебность. Враждебность скорее – следствие его состояния».
Итачи помолчал. Амо не мог справиться сам с собой – так считал Наруто. Только выглядел он всё равно подозрительно. С экрана телевизора он и вполовину смотрелся не так сурово.
- Я допускаю, что он может сожалеть о содеянном, и сделал бы то же самое, повторись ситуация заново. Но он обязан думать шире своего мирка. Если человек имеет влияние на массы, он не имеет права творить, что ему вздумается.
«То есть, человеку запрещено сойти с ума, если он чем-то знаменит?» - Наруто свёл брови.
- Если это его вина, то да. Мы говорим не о реальных психических расстройствах, а об обдуманном решении.
«Как будто вы оставили ему выбор!» - словно рявкнул Наруто, даже губами шевельнул и остановился. Итачи развернулся к нему, вдруг нырнувшему назад, сунул руки в карманы. Наруто злился. И злился, судя по всему, очень сильно, готов был взорваться.
- Он сам сказал, что принял решение, находясь в трезвом уме, поэтому и ответственность тоже лежит на нём. Что случится, если я внезапно не захочу выполнять свою работу? Если я, к примеру, наплюю на закон, полагаясь на «будь что будет»?
«Если ты бросишь свою неблагодарную работу, ты станешь человеком».
Чего Итачи никак не ожидал. Наруто, кажущийся таким покладистым, на самом деле ненавидел весь мир Итачи вместе с ним самим. Однако его страсть твердили об обратном. Итачи стоял и размышлял, что происходит с самим Наруто, вместо того, чтобы спросить его об Амо.
- Так по-твоему, я чудовище? – спокойно поинтересовался Итачи.
«Несомненно».
Снова как удар. Итачи даже веки чуть приспустил на миг. Наруто, потянувшийся к нему чуть раньше, сейчас просто отталкивал. Он выглядел чужим. Настолько чужим, что он скорее пошёл бы за Амо, чем за Итачи.
- Но с завтрашнего дня ты будешь работать на чудовище. Как же нам быть?
«Это всего лишь работа. Всего лишь ради денег. Смогу больше свободного времени проводить в безделье. Смогу нанять рабочих, чтобы в моей квартире сделали ремонт. Ничего личного. Это – работа», - завершил Наруто монолог классической фразой, наверное, всех мафиози с литературных страниц.
- Твоё отношение начинает меня беспокоить.
«Ты должен был обеспокоиться раньше, чтобы сейчас не было вот этого», - Наруто руками развёл. Итачи едва успел прочитать последнее слово.
- Наруто, что ты сейчас делаешь? Надеешься, что я откажу тебе в работе, и ты спокойно вернёшься в свой скромный отдел Кодакоса?
«Возможно».
Всё-таки надеялся. Откровения Наруто неприятно кольнули на уровне подсознания. Любой, кто бы ни сказал подобное, вызвал бы у Итачи точно такую же реакцию.
- Тогда я совсем не понимаю, что происходит вот здесь, - он попытался немного смягчить ситуацию, ткнув Наруто указательным пальцем в голову, но Наруто перехватил руку Итачи и отвёл её в сторону. – Даже так? Ты правда настолько ненавидишь меня из-за моей работы?
«Твоя работа лишила меня голоса. За что мне её любить?»
- Но ты же меня… ну хорошо, не любишь, а испытываешь что-то близкое.
Теперь Итачи в этом сомневался. Обычно любящий человек готов был простить самые гадкие поступки второй половинки. Наверное, Итачи надеялся, что и Наруто поступит так же, как обычный человек. Но Наруто уже заразился той тьмой, что постепенно охватывала население. Однако эта тьма появлялась в людях более старшего возраста, уже за сорок, которые сполна вкусили всего гадства от жизни и превратились в равнодушных скептиков.
«Не рассчитывай на мои чувства. Они очень хрупкие сейчас».
- Ради Амо ты готов меня бросить? Он тебе дороже?
«Ты не понимаешь!»
- Чего же я не понимаю? Ты открытым текстом говоришь мне, что я недостоин не только твоей любви, но и вообще уважения. Что я выполняю якобы работу дьявола. Мне это должно понравиться?
«Но тебе же плевать, что я к тебе чувствую, - ошарашил его Наруто снова. – Тебе с самого начала было всё равно. Переспать с человеком разок и получить удовольствие, ничего не обещая взамен – это, в какой-то степени, по-скотски».
- Так я ничего тебе взамен не даю? – Итачи сам готов был оскорбиться. – Ах, да, я же предлагаю тебе должность демона, который истязает души мучеников. Но раз ты сам согласился, то и ответственность на тебе.
Наруто помедлил, понял, что наговорил, и написал:
«Ты обиделся?»
- Разве у меня не было повода для обиды?
«Я должен был соврать?»
Этого Итачи точно не хотел. Сейчас он был сердит, но последний вопрос Наруто отрезвил его. Лучше услышать неприятную правду, чем вечно обманываться, даже если обман не принесёт ничего плохого.
Итачи хотел уклониться от ответа, а Наруто ждал. Так искренне ждал, что взгляда не отрывал от его лица.
- Нет, - выдохнул Итачи наконец и продолжил путь вдоль дороги, по которой машины проезжали лишь время от времени и слишком медленно. Все те, кто жил в этом районе и поздно возвращался домой. Впереди выезд на шоссе. Итачи совершенно не хотелось туда, но он шёл.
- Мне неприятно слышать, что ты настолько мне не веришь, - первым заговорил Итачи. Когда Наруто поднял прибор к глазам, он продолжил. – Не веришь в меня, Наруто. Ты считаешь меня монстром, а я ведь пытаюсь сделать что-то не только ради одного слоя населения.
«Я сейчас разговаривал не с тобой, а с министром», - принёс оправдания Наруто. Но сказанное уже врезалось в мозг Итачи. Между ними пробежал холодок. И стонущий Наруто в объятиях уже не казался реальным.
- Но министр – это я и есть. Или ты думаешь, что человек, заступив на службу, выключает часть себя? Нет, Наруто, это так не работает. Ты первым заговорил о психологии и страданиях Амо. Теперь выслушай мои.
«И почему я должен выслушивать чужие излияния? Я что, психотерапевт?»
- Но его же ты выслушиваешь.
«Я же говорил: он пережил трагедию. И он сейчас живёт у меня. Как я могу его не слушать?»
- То есть, чтобы ты начал меня слушать или хотя бы задумываться о моей жизни, а не обо мне в твоей жизни, я должен жить с тобой? Не искушай меня, Наруто. Мне понравился секс с тобой.
Наконец-то Итачи удалось застать Наруто врасплох. Наруто рот приоткрыл, явно оторопев. Но это выражение лица ненадолго задержится, стоило рассмотреть его повнимательнее. Как пить дать, сейчас он начнёт возмущаться, но Итачи не устраивало обсуждение уже пройденного этапа. Ему просто нужен был повод надавить на него.
- Скажи, Наруто, что Амо собирается делать?
«Нет, это ты скажи»…
- Я не буду дискутировать на эту тему, Наруто. Ты зол, я понимаю. Но и я зол на тебя за такое отношение. Ты же мне сейчас в душу наплевал и продолжал бы делать это, если бы я не наговорил всего этого. Сейчас меня волнует не личная жизнь, а Амо и его влияние на массы.
Наруто успокоился куда быстрее, чем Итачи рассчитывал. Наверное, просто не захотел тратить время на писанину, уже понимая, что они ни к чему не придут, цепляясь к словам. Сожалений о потере его голоса было ровно столько же, сколько плюсов. Сейчас Наруто лучше побольше подумать и коротко написать, чем разводить демагогию.
«Если бы он хотел переворота, он давно бы сделал свой ход и призвал фанатов под свои знамёна».
- Что мешает ему сделать это в нужный момент?
Наруто буквально зубами заскрипел, а Итачи продолжил:
- Завтра я собираюсь внести в повестку дня этот вопрос.
«Ты не сделаешь этого!»
- Сделаю, Наруто. Но не назло тебе, если ты так подумал. И Амо это прекрасно знает.
«Я не хочу, чтобы из-за меня и моих связей он пострадал».
- Я думаю, что ему так даже выгоднее, чтобы за него всё сделали другие. Если он всё ещё пребывает в депрессии, у него может не быть чёткого плана на будущее. Он больше не сможет зарабатывать на сцене. Как ему жить дальше?
«Вот и позволил бы ему самому решать, как ему жить. Зачем тебе так сразу заявлять о нём во всеуслышание?»
- Это моя работа. Это не личная неприязнь, если ты подумал. Да, он мне не очень внушает доверие, но я не стану мстить человеку только за пару резких фраз. Моя работа заключается в том, чтобы избежать беспорядков и стабилизировать ситуацию в государстве. Ты знаешь, какое влияние Амо имеет сейчас? Особенно в свете напряжения, в котором пребывают его фанаты из-за пропажи кумира. Рвануть может в любой момент. И лучше бы нам этот момент предотвратить, чем расхлёбывать последствия.
«Знаю».
- И тебя совершенно не пугает, что после его объявления все эти люди выйдут на улицу, начнут дебоширить, а потом, осмелев, поднимут восстание?
Наруто это явно пугало. Он сам видел теракт посреди города, своими глазами. Любой нормальный человек испугался бы. Саске так вообще трясло от ужаса, когда он домой в тот день явился.
«Но можно же как-то почеловечнее».
- В данной ситуации мягкость только развяжет руки всем тем, кто сейчас боится сказать слово.
«Но это ведь вы довели людей до того, что они готовы принять чью угодно сторону, только не правительства», - внезапно обвинил Наруто и попал в точку. Но если уж правительство поставило себя в такое положение, то надо и укреплять его жёсткими мерами.
Итачи вздохнул. Мягко не получится. Он и сам не станет проявлять понимание, раз государство рисковало погрузиться в хаос. Амо имел непозволительно много влияния. Этот чёртов бунтарь-Амо, который и Наруто за собой влечёт. Может, стоило действительно подумать о совместной жизни с Наруто, чтобы оградить его от пагубного влияния?
Итачи потёр лоб кончиками пальцев. Сам не думал, что придёт к подобному выводу. Только, если это и попытаться воплотить в жизнь, Наруто стопроцентно откажется. Сейчас он доверял Итачи ещё меньше, чем при первой неслучайной встрече. И не факт, что Амо действительно оказывает на него то самое пагубное влияние – всё это основано на впечатлении от первой встречи. Ещё, возможно, Итачи всего лишь хотелось, чтобы Наруто принял его сторону, а не Амо.
- Не тебе судить о работе Министерства. Ты понятия не имеешь, сколько сил вкладывают политики ради стабильности.
«Ты смотришь только с одной позиции, как и все вы»…
Причислил Итачи к тем «все вы». Наруто всерьёз хотел разорвать все связи с ним. Наверное, он уже жалел о спонтанном желании поддаться на флирт Итачи. Но Наруто тогда был не совсем трезв. Возможно, Итачи рассчитывал, что после такого Наруто однозначно примет его сторону. Итачи слишком сильно полагался на чувства Наруто, на эту невнятную любовь, которая и любовью, вероятно, не являлась.
- Скажи, Наруто, ты жалеешь о моём предложении стать помощником министра?
«Очень. Я уже мог бы пить чай с Неджи. Он самый первый сообразил, как лучше всего поступить».
- Неджи – это тот, кто уехал, бросив тебя с больной женой на руках на произвол судьбы?
«Не пытайся возложить вину на моих друзей. Не они виноваты в том, что в нашем государстве нельзя лишнего слова сказать».
- Хорошо, я понял. Меня ты не принимаешь с моей работой. В таком случае, посмотри на происходящее с позиции моего помощника. Или ты прямо на собрании начнёшь спорить со мной, доказывая права Амо?
«Ты же в праве не читать мои сообщения и вообще сесть подальше».
- С этой точки зрения в молчании много плюсов, - так и сказал Итачи и тут же сгладил. – Но не думай, что меня устраивает твоя безъязычность.
«Если ты всё равно собирался поступить по-своему, зачем мне-то сказал?»
- Я хотел, чтобы ты был в курсе. Так или иначе, завтра перед собранием я всё равно бы тебя проинформировал. А сейчас я всего лишь хотел услышать от тебя, что рассчитывает дальше делать Амо. Но ты на меня накинулся, яростно защищая его. Кто он для тебя, Наруто, и кто я? Я уже ничего не понимаю.
«Он друг. А друзей я не бросаю в беде, даже если они не совсем правы. Даже если совсем не правы, я всё равно попытаюсь их переубедить, но не дам упасть».
- А я? На что ты готов ради меня? – Итачи и правда оказалось очень важно это узнать. Он снова опасался услышать то, что ему не понравится, но был готов к этому. С Наруто надо быть готовым ко всему.
Наруто не поднял прибора. Он даже опустил руку с ним вниз, безвольно повисшую руку. Потом Наруто шаг к Итачи сделал. Они всё ещё стояли, а Итачи не помнил момента, когда они снова остановились. Наруто только прикоснулся к его губам своими и тут же отступил, а потом головой потряс. Всё-таки чувствовал. Итачи хотелось прикоснуться к его груди и убедиться, что его сердце колотится в ускоренном ритме. И у Итачи от сердца отлегло. После всего, что сегодня обрушилось на него, он наконец-то ощутил толику умиротворения. Ему хотелось поблагодарить Наруто за это мгновенье спокойствия, но он не сказал ничего, просто наблюдал, как Наруто занимает прежнее место сбоку от него и делает первый шаг по направлению к шоссе, кишащему машинами.
- Наруто, - позвал его Итачи.
Наруто голову чуть повернул и махнул ей, показывая, что слушает.
- Давай хотя бы попытаемся прийти к согласию насчёт Амо и завтрашнего собрания в Министерстве.
Завтра у них может не остаться на это времени, и Итачи придётся оставить Наруто в кабинете разбираться с папкам документов. Так ему будет легче сообразить, над чем работает Итачи.
Наруто кивнул. Правда согласен? Итачи переспрашивать не стал. Он только шагу прибавил, чтобы вновь поравняться с ним.
Наруто проявил себя хорошо. Он не пытался вмешиваться в ход совещания. Первое в его жизни подобное собрание, в котором принимали участие все фракции частичным составом. Саске тоже там был. И Итачи его открыто поддержал, когда Саске заявил, что ратует за присуждение сроков свидетелям, не желающим давать показания. Одновременно со всеми событиями Итачи начинал волноваться за Наруто. Для него всё это было явно слишком. В итоге, в короткий перерыв, Итачи попросил его вернуться в кабинет и подготовить последнюю папку документов, разложить их по датам.
Наруто в зал не вернулся. Итачи, когда покидал закончившееся собрание, приостановился, поджидая брата.
- Я думал, ты перед ним захочешь выслужиться, - сообщил Саске с неким облегчением.
- Я же говорил, что одобряю программу наказаний свидетелей, - напомнил Итачи. – Как же плохо ты думаешь о своём брате, если считаешь, что он прогнётся под помощником.
- Этот помощник – Узумаки Наруто. И ты от него без ума, - усмехнулся Саске. – Всегда его защищаешь. Смотреть противно. Меня даже отец спросил, что за человек тебя заинтересовал.
- Странно. Почему бы ему не спросить у меня? – удивился Итачи.
- Он думает, что Узумаки тебя чем-то зацепил и теперь шантажирует. Честно признаться, я тоже так начал думать, потому что ты ему потакаешь.
Итачи задумался:
- Не знал, что наши с ним отношения создают подобную видимость.
- Дело не в отношениях, а в различии классов, - Саске пытался вложить свои мысли в голову Итачи. Но Итачи и так понимал. – Когда ещё ты обращал внимание на выходцев из скота? Ладно, допускаю, что сейчас он не просто скот…
- Саске, я же просил исключить из лексикона определение «скот», если оно не относится к массово разводимым животным, - укорил его Итачи.
- А чем они… - брат рукой повёл в сторону окон, - в том числе твои любимые безъязычные. Чем они не скот? У них есть право голоса? Да ты сам только что поддержал ущемление их прав.
- Когда я его поддерживал? – сказал Итачи и пожалел о вырвавшихся словах. А как иначе назвать законопроект, который они продвинули сегодня?
- Ты не против, чтобы скот лишал себя голоса. А теперь ты не против того, чтобы его наказывали за чужие проступки. Чем твоё мнение отличается от моего?
- У нас точки зрения разительно отличаются, если ты так думаешь, - спокойно возмутился Итачи. – Я могу поддержать законопроект, чтобы избежать ещё больших беспорядков.
- Но для этого надо усмирить всё стадо, не так ли? И неважно, что одна или две скотины взбесятся. Их можно просто изолировать или заколоть на мясо, - сравнительно заговорил Саске и глаза закатил. – Ну хорошо, я не буду называть их скотом при тебе. Ты счастлив?
- Я бы предпочёл, чтобы ты вообще не называл население, как тебе вздумается. Для этого есть широко распространённые термины. И я уже объяснил, почему не стоит называть население стадом, даже когда ты говоришь сам с собой.
- Ну коне-э-эчно, - язвительно протянул Саске. – Я могу забыться и произнести это вслух в неположенном месте. Я что, совсем дурак?
- Дело не в дурости, а в привычках. Ты можешь неосознанно выловить подходящее определение из памяти. А на официальном совещании каждое слово протоколируется.
- И часто я называл их скотом на совещаниях?
- Ты слышал о том, что всё бывает в первый раз? Саске, мне будет очень неудобно из-за твоей случайно ошибки. И тебе придётся заполнить гору бумаг, исправляя их и внося объяснения.
- Ну не драматизируй. Никто и внимания не обратит, если я случайно оговорюсь. Думаешь, все такие белые и пушистые, что никогда не позволяют себе называть скот скотом? В наших кругах ходят определения и похуже.
- Пускай, - перебил Итачи. – Но я не хочу, чтобы так говорил мой брат.
- Ну всё. Достал уже, - буркнул Саске. – Где там твой Узумаки?
- Вероятно, в моём кабинете.
- Послушно ждёт твоего возвращения, - саркастично прокомментировал Саске. – Будь я на месте Узумаки, я бы проклял тебя сто раз и свалил, оставив заявление об увольнении.
- Он не может просто уйти. Если и захочет, ему придётся отработать два месяца.
- Или пока ты не подберёшь ему замену.
- Я не собираюсь подбирать ему замену. Он слишком важная фигура на шахматной доске.
Саске не возразил, как Итачи предполагал. Саске самому было не по себе из-за связи Наруто с влиятельными людьми, в особенности с Амо. Эта связь вообще казалась мутной и Итачи абсолютно не нравилась.
- Он на тебя коршуном смотрел, когда ты про Амо заговорил, - более сдержанно заметил Саске.
- Я не заметил.
- Потому что ты вбил себе в голову, что он всегда будет поддерживать тебя и слова поперёк не скажет. Ну, может и не скажет, потому что не может. Но я говорю фигурально, - Саске остановился на развилке коридоров, где они с братом должны были разойтись в разные стороны. – Такое чувство было, что он вот-вот тебе в горло вцепится. Для него Амо куда важнее тебя.
- Да, это я тоже заметил, - вздохнул Итачи. А ещё совсем недавно всё выглядело куда оптимистичнее.
- И что? Ты собираешься что-нибудь делать или нет? Не понимаю, как вообще можно было взять на работу такого придурка.
- Если бы не взял я, его перехватил бы кто-нибудь другой.
- Я бы не взял, хотя мои соратники предлагали.
Они некоторое время помолчали, а потом Саске без единого слова пошёл дальше. И Итачи не стал долго смотреть ему вслед. Каким бы грубым порой ни был Саске, он очень хорошо ориентировался в происходящем и редко ошибался насчёт людей в общей их массе. И с Наруто он тоже не ошибся. Итачи и сам видел всё то, о чём говорил брат, но считал себя в какой-то мере обязанным и не спешил проявлять власть над новым помощником. Итачи не намеревался напоминать о субординации или упрекать Наруто за его несоответствующее поведение. Надо просто приложить немного усилий, чтобы Наруто сам это понял. Тогда толку будет куда больше.
Итачи прошёл мимо секретаря, не обратив на него внимания. По сути, секретарь был больше общий, чем чей-то. У каждого политика был свой помощник, вместе со своими обязанностями прихватывающий и обязанности секретаря. Это началось настолько давно, что в перечень обязанностей помощника всё это было внесено официально.
Наруто сидел за столом Итачи над раскрытой папкой. Бумаги не то что лежали в порядке, они были разбросаны по всему столу. А Наруто нависал над ними, низко склонив голову и обхватив её обеими руками, сомкнув в замок на затылке. На звук открываемой двери он изменил позу и выпрямился.
- Что-то случилось? – осведомился Итачи, прекрасно осознавая, что именно.
«А сам не понимаешь?» - красноречивым жестом показал Наруто.
- Признаю, брать тебя на совещание было всё-таки рано. Но я хотел, чтобы ты это услышал.
Наруто ещё раз перевернул безнадёжно перепутанные документы и выкопал свой прибор для общения, быстро напечатал:
«Поэтому ты «пожалел» меня и выставил за дверь?»
Итачи поближе подошёл, чтобы прочитать. Причина действительно крылась в этом – Наруто не ошибся – но мотивы Итачи преследовал иные. Он не хотел взваливать на Наруто всё это сразу же.
- Прости, я подумал, что нечестно было бы скрывать от тебя то, над чем я работаю сейчас.
«Ты же говорил, что продвигаешь программу, смягчающую законы», - Наруто злился, губы надул и брови свёл, подчёркивая своё недовольство.
- Ты хочешь, чтобы я отчитывался перед тобой? – Итачи на миг брови приподнял. – Да, я работаю над смягчением. Но когда возникают вот такие внештатные ситуации, приходится откладывать текущие дела и быстро искать решение проблем, пока они не приобрели массовость, - Итачи обошёл стол и склонился над Наруто, одну руку поставил на стол, вторую – на спинку крутящегося стула. – Или ты думаешь, что я пригласил тебя на работу только для того, чтобы переубедить? Поэтому всё вот это делаю? - Наруто схватился было за прибор, а Итачи его остановил, перехватил руку и прижал её к столку. – Если бы я действительно вынашивал планы по твоему приручению, я бы начал с малого, показал все те смягчающие программы, над которыми когда-либо работал. И на сегодняшнее собрание я бы тебя не позвал.
Итачи склонился ещё ниже. Наруто как завороженный на него уставился. Именно не смотрел, а таращился. Выдержать этот пристальный взгляд оказалось Итачи на по силам. Он наклонился ещё чуть-чуть и чмокнул его в губы, а потом вообще прильнул к нему в полноценном поцелуе. Наруто не противился. Как бы он ни пытался держать дистанцию, он не отрицал своих чувств. Очень своевременных и полезных для Итачи чувств. Именно благодаря им у Итачи была надежда обуздать непокорный нрав Наруто.
Думать об укрощении и подобной ерунде оказалось проще, пока они целовались. Как только Итачи оторвался от Наруто, он снова нахмурился и вовсе не походил на податливого любовника, собирающегося прощать второй половинке все ошибки. Наруто ни за что не изменит своего мнения, пока не получит доказательств, что так лучше для всех. Или пока не привыкнет и не смирится. А может ли Наруто смириться? Итачи смотрел на него не отрываясь, с возрастающим любопытством. Сейчас он казался очень близким и даже любимым. Итачи точно не был бы против поселиться с ним под одной крышей и делить одну постель, пусть даже временно. Итачи распробовал его, и ему хотелось ещё.
Наруто пропустил все мысленные метания Итачи мимо, беспрепятственно взялся за прибор и напомнил:
«С помощью поцелуев и нежностей ты только усиливаешь чувство подвоха. Хочешь усыпить мою бдительность?»
- Очень хочу, но знаю, что с тобой это не сработает, - сознался Итачи и выпрямился, отказываясь продолжать упомянутые поцелуи и нежности. – Мне просто хотелось прикоснуться к тебе.
«А чего сразу целоваться-то?»
- Но ты же не против. И мне действительно хотелось не просто прикосновений. Кажется, я вхожу во вкус.
Уже считал Наруто своим. Нехорошо, как ни посмотри. Даже если использовать чувства Наруто ради беспрепятственного продвижения своей программы, оставался осадок, нечто тревожное, чего Итачи опасался. Нельзя так с Наруто, не получится. Итачи интуитивно его чувствовал. Итачи так привык гадать над характером Наруто, что, кажется, научился смотреть на его поступки в перспективе. Разумеется, это никак не помогало предвидеть, что Наруто скажет или сделает через мгновенье.
- Мы можем работать вместе, Наруто? – спросил Итачи. – Просто работать. Я не прошу тебя думать над продвижением программ. Ты должен просто оформлять их в определённой последовательности.
Наруто этого делать не хотел, но он осознавал, что сам подписал договор, или скорее приговор самому себе. Итачи готов был ткнуть ему этим договором в лицо, но сдерживался. Ему нужен был согласный с ним Наруто.
- Наруто, если ты продолжишь молчать, как же я тебя пойму?
И он ответил:
«Сейчас я комок противоречий. Не дави на меня. Но документы я оформлю».
- Ты не поверишь, но я правда рад, что ты меня до сих пор не отвергаешь.
Кимимару терпеливо «выслушал» все возмущения Наруто. Кажется, Наруто ещё не осознал, что распространяться о работе Министерства, даже если он что-то услышал краешком уха, противоречит правилам того самого Министерства. Но Наруто и подумать не смел, что его друзья воспользуются его знаниями. Кимимару собирался поступить с ним ужасно.
Кимимару сидел в постели и смотрел на спящего Наруто, вымотавшегося в свой первый рабочий день на новой должности. Ему точно несладко пришлось. Кимимару протянул к нему руку, лишь прикоснулся к кончикам волос и отступил. Не стоило его будить. И лучше бы он вообще не узнал, что сейчас чувствует его гость, самовольно поселившийся у него дома. Кимимару тихонько выбрался из-под одеяла и неслышно прошлёпал босыми ногами к ванной, где, плотно прикрыв за собой дверь, умылся. Оставались волосы. Кимимару распускал их на ночь, не любил, когда его что-то стесняло или давило. Он в глубоких раздумьях долго смотрел на своё влажное лицо. Невольно напрашивалось сравнение с пригретой на груди змеёй. Кимимару сам не знал, чего же он хочет, но услышав отповедь Наруто, принял решение. Это было одно из тех радикальных решений, которые Наруто вряд ли когда-нибудь поймёт. И это решение могло завести Кимимару в тупик. Однако он хорошо помнил всё зло, что причинили ему и его друзьям бесчеловечные законы. Плохо быть злопамятным, но не быть им становилось сложно.
Кимимару натянул свежую одежду прямо на нижнее бельё, в котором спал. Иногда ему хотелось приласкать Наруто, но лишь потому, что ему самому не хватало ласки в последнее время. Кимимару ни с кем не встречался, не пытался расслабиться. Дошло до того, что он возбудился на женщин в купальниках в телевизионной передаче. Хорошо, что Наруто не было дома. Но Кимимару не прикасался к нему. Поразвлечься с Наруто – выглядело чудовищно. Наруто заслуживал большего. Тем более, у него своя зазноба была. Очень неприятная зазноба, которая вряд ли будет с ним считаться. Но выбор Наруто от Кимимару не зависел.
Кимимару покинул квартиру уже далеко за полночь, и только тогда извлёк мобильник, сразу же набрал сообщение:
«Мне есть о чём поговорить с вами», - и отправил на имя Орочимару.
Он шёл и подрагивал, но не от холода, а от собственного решения. Не хотел ни во что ввязываться, однако услышанное от Наруто разожгло в нём едва утихший гнев. Кимимару озлобился. Никогда прежде он не чувствовал себя так скверно от злости. Всё началось с Виджа и не могло закончиться хорошо. Поэтому Кимимару подсознательно понял, что жизнь надо резко менять. И больше никаких песен.
«Когда и где я могу с тобой встретиться?» - спросил Орочимару ответным сообщением. Кимимару уже не помнил, как Орочимару обращался к нему при первой встрече, но ему было всё равно. Наверное, даже лучше, что Орочимару не выкает, тем самым выказывая особое расположение. Сейчас Кимимару представлял из себя что-то совершенно отвратительное.
«Куда мне подъехать?» - поинтересовался Кимимару, садясь за руль своей новенькой машины. Она была записана на имя Узумаки Наруто. Это тоже было не очень хорошо, потому что если она примелькается в уголовных хрониках, полиция придёт к Наруто. А в свете законопроекта, который Министерство хотело принять, его могли даже осудить.
В следующем сообщении обозначался адрес, а ниже схема проезда. Недалеко же спрятался Орочимару, на самом виду. Орочимару, внушающий опасения и уважение одновременно. Он бился за правое дело, хоть и зверскими методами. Кимимару бросил мобильник на соседнее сиденье. Он ехал по опустевшему шоссе и думал, как докатился до такой жизни. Всё выглядело гармонично, закономерно, несмотря на все прежние убеждения. Он считал себя мирным человеком, способным отличить чёрное от белого. Но вот на горизонте появился несомненно «чёрный» Орочимару, а он добровольно идёт к нему в руки, потому что во главе правительства стояли фигуры ещё «чернее».
Кимимару остановился перед закрытым проездом на частную собственность, но из машины не вышел. Он сидел и думал. Он продолжал сидеть даже тогда, когда тяжёлые ворота отъехали в сторону, пропуская его. У Кимимару оставался последний шанс выйти сухим из воды, а он не спешил им воспользоваться. Если бы рядом сидел Наруто, он бы выбил из Кимимару всю дурь, пусть и кулаками. Кимимару продолжал просто ждать. Он не шевельнулся, когда в конце длинной дорожки появилась одинокая человеческая фигура. Ему не надо было и всматриваться, чтобы установить её личность. Орочимару с самого начала выглядел всеведающим и каким-то «тяжёлым». Орочимару прямо сейчас медленно приближался к машине, давая позднему гостю шанс развернуться и уехать, и просто вернуться в прежнюю жизнь. Кимимару было не привыкать оставлять прошлые жизни. Он не всегда был звездой. Он не всегда был безъязычным. А скоро перейдёт в категорию «не всегда был нарушителем закона». Он запутался в своих прошлых жизнях, разделённых на целые эпохи, и не шевельнулся, когда хлопнула дверца рядом с пассажирским сиденьем. Орочимару просто подсел и просто заговорил:
- Дело касается твоего друга, не так ли? Тебе нужна помощь, чтобы вырвать его из лап Министерства?
Не совсем. Кимимару покачал головой и взялся за прибор:
«Он никогда не должен последовать за мной. Пообещайте, что вы не втянете Наруто в свои террористические разборки».
- Это единственное твоё условие? Он был бы нам очень полезен, особенно сейчас, когда министр внутренних дел не подозревает, какой неудачный сделал ход, приняв его.
«Это моё условие. Обязательное условие. Если вы его не примете, я просто уеду домой и больше вас не побеспокою».
Орочимару вздохнул и намеренно шумно выпустил воздух.
- Я принимаю твоё условие, Кимимару-кун.
«Амо. Для вас я навсегда останусь Амо. И для всех них тоже», - ограничил Кимимару.
- Амо, - послушно повторил Орочимару. – Я понимаю, что тебе станет очень трудно жить с Узумаки Наруто, но, увы, выбора у нас нет, если мы хотим перевернуть ситуацию в государстве. Нас поставили вне закона, потому что мы пытались бороться за права обычных людей. И мы по чистой случайности проиграли схватку. Против таких кланов как Сабаку и Учиха у меня, без рода и племени, не было шансов, и я этого не учёл.
«Я останусь у него не потому, что буду шпионить для вас. Я хочу проследить за ним, чтобы никто его не втянул».
- Если тебе так проще оправдываться перед собой, то пускай так и будет, - согласился добрый и покладистый Орочимару. Пугающий своим согласием Орочимару. – Я не трону Узумаки Наруто. Я не стану искать с ним встреч, а случайно встретив на улице, пройду мимо. Нам хватит тебя, Амо. У тебя столько силы, что переворот становится лишь вопросом времени.
«В перевороте погибнет много тех людей, за права которых вы боритесь, - укорил Кимимару. – Вы истребляете их сотнями. Так в чём же отличие вас от них?»
- Но ты готов смириться с необходимыми жертвами, поэтому сейчас сидишь здесь со мной, а не пытаешься связаться с Учихой Итачи, - подытожил Орочимару. – Переворот – всегда кровь. Война – всегда жертвы. Как ни назови возмущения одной могущественной фракции против другой такой же – это всегда война. Если мы будем думать о жертвах, то так и погрязнем в безнадёжности, которую нам навязывает правительство. Но новое государство можно возродить из любой разрухи. И все жертвы станут благородными, ради общего будущего. Подумай о том, что сейчас все безъязычные – жертвы. И все те, кого принуждают к покорности – тоже жертвы. Они могут этого не осознавать, но разве я не прав?
Толкать пафосные речи Орочимару умел. Да и ночью всё воспринимается острее. Кимимару положил ладони на руль, вцепившись в него, и уронил на них голову. Он понимал, что сам преисполнен этой неконтролируемой ярости. Сейчас Орочимару казался ему чуть ли не божеством, способным создать это чёртово светлое будущее. Хотя по сути Кимимару переполняло чувство мести. Видж сделал даже больше, чем мог бы представить при жизни в самых своих смелых фантазиях.
- Относись к этому проще, - Орочимару положил ладонь на спину Кимимару и поводил круговыми движениями. – Хочешь ты помогать нам или нет – всё равно рано или поздно удача повернётся лицом именно к нам. Просто с той армией, что ты сейчас владеешь, мы сделаем это более безболезненно.
И линчуют действующее правительство посреди площади. Кимимару усмехнулся и выпрямился, повернул голову к Орочимару, посмотрел на него со всей решимостью, показывая, что не нуждается в утешении.
- Что ты мне принёс? – спросил Орочимару, понимая, что довёл клиента до кондиции.
«Я осознанно отправил Наруто в Министерство. И он уже сейчас стал полезен вам, Орочимару-сама».
Орочимару растянул губы в улыбке, принимая это обращение. Отныне Кимимару всегда будет называть его именно так.
«Правительство готовит новый законопроект, по которому на законном основании сможет арестовывать бесполезных свидетелей и обвинять в сговоре с преступниками».
- О, очень интересно, - Орочимару продолжал улыбаться. – Это очень хорошо. Это поможет нам в дальнейшем.
«Чем?»
- Мы сможем развернуть очередную кампанию прямо сейчас. Этого возмущения будет достаточно. Нам всего лишь надо подготовиться к кульминации.
«Вы всё делаете с расчётом».
- Я обязан быть расчётливым. Безжалостным, Амо. Очень безжалостным, - Орочимару придвинулся к нему так близко, что Кимимару ощутил дуновение тёплого воздуха на своём лице. Показалось, что Орочимару его вовлечёт в поцелуй, а Кимимару даже сопротивляться не хотелось. Ему хотелось любых перемен в своей застоявшейся жизни. Он готов был принять даже такого человека как этот безжалостный бог. Но он никогда не ответит взаимной привязанностью.
Орочимару отодвинулся, оставаясь невозмутимым.
- Можешь рассказать мне подробнее?
«Я должен буду вернуться домой как можно скорее, иначе Наруто начнёт беспокоиться. Я не хочу, чтобы он волновался ещё и обо мне. Отныне я собираюсь сам о нём заботиться».
В очередной раз подчеркнул, что все силы приложит, дабы оградить Наруто от влияния левой фракции. Но когда-то фракция Орочимару считалась законной.
- Очень хорошо. Тогда поговорим по дороге.
«Но вам надо будет как-то вернуться домой».
- Ты полагаешь, что я езжу на автобусе или метро?
Кимимару так не считал и просто кивнул, трогая ключи в зажигании. Он уже укрепился во мнении, что все существующие ныне фракции не могли принести ничего хорошего, но оставался крошечный шанс, что фракция Орочимару сможет что-то изменить.