Дина не ожидала увидеть такое молодое лицо. Возможно, это был даже её ровесник или парень на пару лет старше. Молодой господин полностью соответствовал образу "господина", который девушка себе представляла: довольно высокий по меркам Ундерйордена, с идеальной осанкой, широкоплечий. Серые глаза, густые чёрные брови и идеальные скулы, будто нарисованные талантливым художником. Дине показалось, что она никогда не видела такого красивого человека. При этом было в нём что-то, выбивающееся из идеального образа господина из глубины: слегка помятая рубашка, перчатка, которую молодой человек наспех запихнул в карман брюк, еле заметная вертикальная морщина между бровей. Эти маленькие особенности делали его ещё красивее, разбавляя вылизанный блестящий образ.

Дина кинула неловкий взгляд в сторону мастерской, но Альвар уже хлопнул перед ней дверью, судя по всему, и не собираясь спускаться. Оставаться наедине с таким чистым, светлым, накрахмаленным и блестящим человеком было всё равно что разглядывать очень дорогую вещь в магазине, где ничего не сможешь купить. Даже в до блеска вылизанном салоне педанта Альвара гость казался лишним. Его идеально белая рубашка и бордовый жилет на пуговицах (Дина в жизни не видела пуговицы, только на картинках в журналах) с золотой вышивкой и бесконечными завязками, застёжками, запонками (девушка знала это слово только благодаря Альвару), ботинки на каблуке с блестящими носами — всё это выглядело слишком неудобным и маскарадным для Третьего Уровня. Дина неловко толклась рядом в своей чёрно-серой облегающей рабочей одежде и с криво собранным пучком на голове. Недавний аттракцион в воздухе над мостом тоже местами прошёлся по её внешнему виду. Она встала в закрытую позу, скрестив руки на груди, и уставилась в железный пол, чтобы скрыть неловкость.

Неловкость... Да, она смутилась. Самое неожиданное, что вообще могло произойти с Диной, случилось. Однако молодой человек, кажется, тоже чувствовал себя неуютно. Он поправил свой атласный шейный платок и неловко улыбнулся.

— Простите, что так сразу напал на вас, — сказал гость, — мы ведь даже не представились друг другу.

Дина промолчала. Её не учили, как правильно разговаривать с господами из глубины.

— Вы госпожа Динальдина Дигманн, так? — продолжил гость.

Дина округлила глаза. Полная форма имени заставила девушку на секунду задуматься, действительно ли её так зовут.

— Я? — она ткнула пальцем себе в грудь, но тут же осеклась, подумав, что этот жест выглядел слишком развязным. — Конечно, нет! То есть, да... Да, это я.

Ну ничего себе, подумала Дина; кажется, это был первый раз за семнадцать лет жизни, когда её всерьёз назвали госпожой. Да ещё и проигнорировав её неприличный вид. Кто в своём уме будет звать госпожой подмастерье какого-то неизвестного механика с третьего уровня? Должно быть, этот юноша либо излишне вежливый, либо сумасшедший, решила Дина.

— Ох... — молодой человек поставил на пол небольшой чемоданчик с золотыми замочками, который всё это время держал в руках. Дина бросила на него быстрый взгляд, и ей показалось, что это натуральная кожа. — Госпожа Дигманн!.. Так? Очень рад вас видеть. Вы даже не представляете как! Всё это так волнительно... Ах, да, я не представился: меня зовут Александр, можете звать меня Алексом, если хотите. Если всё же захотите, будет замечательно...

— Будет ещё лучше, если вы наконец расскажите, зачем заявились наш магазин, — отрезала Дина, отряхиваясь от остатков смущения — без воды. И без "госпожи", — добавила она.

Юноша растерялся. Или сделал вид, что растерялся; по крайней мере, Дине так показалось. Он аккуратно и довольно элегантно облокотился на стеклянный стол Альвара и нервно поправил причёску.

— Я думаю, вы уже догадались, что я здесь из-за вашего отца. Гектор Дигманн приходится вам отцом, верно?

Дину прошиб холодный пот. Конечно, она уже давно обо всём догадалась и только прокручивала в голове возможные варианты развития событий: В тюрьме? В розыске? Мёртв? Он уже там, наверху? Она выпрямилась и поджала губы, стараясь не давать волю эмоциям. С этого момента она ловила каждое слово гостя.

— Ну? И что с ним опять?

— Я думал, это вы мне скажете, — растерянно сказал Алекс, — я не имел удовольствия видеть его уже около полугода, и что-то мне подсказывает, что вы тоже.

Полгода. Дина не видела отца больше года, в последний раз он приезжал на её шестнадцатый день рождения. Ни один мускул не дрогнул на её лице после такой новости.

— Ничего я не знаю. И даже если б знала — не сказала бы. Вы не представляете, сколько людей ищут встречи с моим отцом; не вы первый и не вы последний. Уезжайте обратно на глубину и ищите его там сами. Я вам здесь не помощник.

"Уезжайте на глубину" — слишком явный обман, подумала Дина. Если этот парень умный, он увидит желание Дины прикрыть отца и воспримет это как намёк на его возможное местонахождение. Но Алекс проигнорировал её ошибку.

— Госпожа Динальдина, поймите...

— И вы меня поймите. Разговаривать я с вами не желаю. Дверь, если что, вон там.

Она сама удивилась своей обходительности. Даже не вытолкала его силком, просто указала на дверь. Дина мысленно поблагодарила саму себя за такую исключительную осторожность.

— Послушайте! — Алекс решительно выпрямился. — Я слишком долго искал вас, чтобы просто так уйти. То, что возможно произошло с вашим отцом, касается вас и меня в равной степени.

— И кто же вы, интересно, такой, раз жизнь Гектора вас так заботит?

— Я знаю о вас немного, например, что вам приятнее называться Диной, — затараторил он. — Отец... То есть, господин Дигманн покупал сладости на фестивале каждый год и привозил вам. Ещё он подарил вам набор ножей; мне всегда было интересно, кому достанется такой подарок, — Алекс грустно усмехнулся, — пока я не узнал о вас полгода назад. Ещё он привозил вам игрушку — примитивный механизм в виде бабочки, машущей крылышками — отец делал её при мне, когда я был маленьким, а вы, должно быть, ещё младше. Извините, я не уверен, что имею право называть его отцом при вас, особенно сейчас...

Дина почувствовала, как её захлестнул гнев. Нет, она не желала, чтобы Алекс уходил. Ей хотелось опрокинуть его на стеклянный стол и как следует приложить об него головой, выбить парочку идеальных зубов и хорошенько испортить красивое лицо. А потом приставить нож к горлу и допросить, узнать, кто он на самом деле и зачем так нагло врёт.

Алекс смерил Дину очень выразительным взглядом. Таким взглядом обычно смотрят провинившиеся дети на своих родителей. Он с силой сжимал в кулаке белую перчатку, так что Дине казалось, что он сейчас её порвёт.

— Я вас вижу впервые, думаете мне легко? — спокойно произнёс он. — Я не ждал от вас тёплого приёма, но времени слишком мало, чтобы тратить его на выяснения отношений... Вы уж меня простите.

Дина с трудом сдерживала свой гнев. Жизнь Гектора состояла из череды незаконных афер, способов избежать ареста и заключения и множества связей с информаторами, людьми обеспечивающими защиту под землёй и посредниками в сделках. Эти связи не были крепкими и строились исключительно на взаимной выгоде. Не исключено, что этот Алекс был одним из таких. Но всё же что-то в его выражении лица, речах, — то, как юноша боялся называть Гектора отцом, — заставляло что-то в глубине души Дины задуматься о правдивости его слов.

Дина редко называла отца "папа" или "отец", как это делал бы любой обычный ребёнок. Она не могла точно сказать, почему: возможно, Гектор сам когда-то попросил называть его по имени; эта часть жизни Дины была для неё утеряна, как и большинство воспоминаний из детства. Впрочем, могло быть и так, что Дина дошла до этого сама. Гектор виделся ей путешественником с резким и живым взглядом серых глаз, любознательным учёным, влюблённым в своё дело, хорошим стрелком и отличным учителем. Но никак не отцом. Какой из него отец? Большую часть времени Дигманн пропадал в своих странствиях и бесконечных поисках ответов на запрещённые властью вопросы и возвращался только затем, чтобы обучить Дину тому, что приобрёл в приключениях и зачитать очередную мораль. Она помнила его "правила жизни" наизусть:

— Можешь записать, но в голове держи всё равно! Голова — лучший хранитель информации. А записать лучше на бумаге, по-старинке. Из Сети стереть ничего не получится, она помнит всё.

— Умей сразить как словом, так и ударом, — сказал однажды отец, когда ему в голову пришло научить Дину драться.

— Все мои друзья — мои враги. Все, кто спрашивает обо мне, интересуется моей работой. Они и твои враги тоже. Не дай им меня найти.

И последнее правило, которое импонировало Дине больше всего.

— Дели на десять, — так оно звучало.

Дели на десять всё, что льют тебе в уши и верь только одной десятой части. Почти в каждой новости девять частей — это мнения, эмоции, ложь или запугивание и всего одна — правда. Это правило работало хорошо, когда приходилось слушать убедительную ложь и постараться не поверить. Но оно было применимо и тогда, когда требовалось разыскать правду и заставить себя в неё поверить. Этот случай был именно таким.

— Если вы позволите мне... — тихо сказал Алекс, — я постараюсь всё вам объяснить.

"Так обычно говорят прежде чем начать заливать", — подумалось Дине.

Он нервно вздохнул.

— Я всегда подозревал, что у отца есть другая семья, но о вашем существовании и о том, кто вы, узнал всего полгода назад... — он со всей аккуратностью положил кожаный чемодан на стол Альвара, — если вы позволите... — Алекс кинул вопрошающий взгляд в сторону Дины, но та промолчала, — ...у меня тут с собой некоторые документы... Они на бумаге. Если вас это, конечно, не смущает.

Дина мотнула головой.

Алекс достал из чемодана небольшой лист бумаги с серебристым тиснением и протянул его ей. Это было свидетельство о рождении. Настоящее, немного потрёпанное, но с кодом из чисTл по краю страницы, который должен был содержать всю информацию о документе и его владельце и передавать её компьютеру. Дина подняла листок над головой, просвечивая его под лампами. На первый взгляд бумага казалась подлинной. Девушка пробежалась по ней глазами: "Имя: Александр Дигманн". Дина внимательно изучила напечатанные на старой бумаге буквы, затем подняла голову, смотря юноше в глаза, будто это могло помочь ей понять, врёт он или нет.

"Распространённая фамилия", — подумала она. Это действительно было так. Дина уже встречала своих однофамильцев пару раз. И всё же что-то заставило её нервничать ещё больше. Алекс выглядел дружелюбным и, похоже, действительно был таковым. Дина сразу распознала бы в нём Хьёда или Инспектора — одного из тех, для кого естественно обманывать её таким образом. Но смотря на Алекса, ей сложно было представить его хитрым или злым. Ему явно было неловко: юноша стоял у стола, слегка ссутулившись и изучал ручку чемодана так, будто она могла ему многое сказать. Дина вернулась к свидетельству. "Мать: Энола Яссон", - это имя ничего о себе не говорило.

"Отец: Гектор Дигманн".

Дина перечитала строчку ещё раз. "Отец: Гектор Дигманн". "Отец: Гектор Дигманн".

Она понеслась к столу, отталкивая Алекса в сторону, и положила свидетельство на его гладкую зеркальную поверхность. Тут же зажглись огни по периметру — белые и зелёные, — осветились края бумажного листа. Алекс тотчас же в панике схватил свой чемодан со стола, чуть не выронив его, будто программа распознавания документов могла его просканировать.

В свой стеклянный стол Альвар встроил мощный компьютер, проецирующий монитор на гладкую поверхность. Программа сразу же узнала документ — стол вокруг него загорелся зелёным. Дина встала, напряжённо уперевшись ладонями в столешницу, глядя на изображения на экране: "Александр Дигманн, двадцать три года, уровень десятый, комплекс "город Будущего"...".

Алекс запоздало выхватил документ у неё из-под носа и тут же запихнул поглубже в чемодан. Будто боялся, что Дина увидит в нём что-то лишнее. Но она и так узнала всё, что было нужно. Экран погас, тут же становясь прозрачным, превратился в обычную поверхность стола. Молодой человек захлопнул золочёные замки и отставил свой чемодан подальше от Дины. Он выглядел очень растрёпанным и уже не таким вылизанно-блестящим, как в первые минуты их знакомства.

Дина всё ещё смотрела в пустой стол. Теперь там виднелось только отражение её лица и пустого взгляда серых глаз.

Лучше бы Гектор оставил ей копов на хвосте, очередную нерешаемую загадку, ещё одно маленькое окошко во внешний мир. Только не это. Не тяжкую ношу в виде новоиспечённого сводного брата. Очень в духе Гектора — долгие годы скрывать от неё подобные скелеты в шкафу. Кажется, он и не планировал когда-нибудь устроить им встречу. И именно ему Гектор приходился законным отцом, указанным в свидетельстве о рождении; в документе у Дины стоял прочерк. Должно быть, именно она была случайным ребёнком, которого решили оставить в секрете, чтобы не разрушать чужой союз... Дина тряхнула головой, стараясь отогнать эти мысли.

— Я надеюсь, теперь у тебя есть все основания мне верить, — сказал Алекс.

Как же быстро он перешёл на "ты". Дина мысленно устремилась куда-то внутрь себя, туда, где должны были храниться чувства: гнев, негодование, страх, изумление — все они молчали. Алекс никак не откликался у неё в груди, не было никакого интереса к его личности, к тому, о чём он думает и что на душе. Всё это не должно было касаться Дины, и жизнь Алекса не должна была затрагивать её жизнь. Кажется, в этой истории кто-то решил всё за неё, исход уже был предопределён, её обманули, предали, а теперь бросили, оставив разбираться с человеком, которому все эти семнадцать лет она не должна была мешать. Что ей теперь чувствовать? Эмоциональную часть её сознания вытеснила рациональная, и эта часть кричала, задаваясь бесчисленными вопросами...

— Чего тебе от меня нужно?

— Мне нужна твоя помощь. Я бы не решился искать тебя ради собственного утешения. Я никогда не хотел тебя знать, и я... Представляю, каково это...

Дина молчала.

— ...внезапно узнать, что у твоего отца есть другая семья, — продолжил он, — но этой истории уже очень много лет, и не нам решать, кого винить. Мне жаль, что тебе приходится выслушивать всё это сейчас...

Дина устало опустилась в кресло Альвара, откинувшись на мягкую спинку. Алекс продолжал стоять рядом с чемоданом в руках.

— Но теперь нас связывает общая беда и несмотря на всё то, что ты можешь чувствовать сейчас, лучше быть честными друг с другом.

— Отлично, — холодно сказала Дина, — ты первый.

Алекс растерянно нахмурился; Дина молча сидела в кресле, давая ему несколько минут, чтобы подготовить ответ. Хочешь разговорить своего собеседника — дай ему говорить, собственным молчанием позволь ему разрушить неловкую тишину, повисшую в комнате. Заставь его говорить спонтанно, если желаешь узнать правду.

— Я уже полгода пытаюсь найти хотя бы что-то, что смогло бы указать на местонахождение отца, но всё безуспешно. Его нет в Сети, будто бы никогда и не существовало, он не зарегистрирован даже под чужим именем. Или всё же это имя существует, но я, на свою, беду, ничего не знаю о нём.

Я бы не сказал, что мы с отцом были очень близки. Как можно быть близкими с человеком, к которому так сложно подобраться, с параноиком, вечно строящим заговоры...

— Заговоры? — переспросила Дина.

— О Земле. О её служителях. О Голосе Земли. Это вечное недоверие к ним и их политике.

Голос Земли. Дина проговорила это имя одними губами, пробуя его на вкус. Так их называли лишь на глубине, те, кто ближе к Земле, кто боготворит Землю и слышит всюду её Голос. В страхе дрожат от его звука и подчиняются законам, сказанным этим голосом.

— Ничего серьёзного, — продолжил Алекс, — все мы иногда позволяем себе такое. Но часто подобные слова могут повлечь за собой серьёзные последствия. Голос Земли не тратит время на то, чтобы вразумить глупого, он сразу осуществляет наказание. И если это тот самый случай, мы вряд ли сможем... — он осёкся.

"Вернуть его", — поняла Дина. Именно то, о чём она думала весь год.

— Я не хочу думать о плохом, но чувствую, что он в опасности, и мы можем что-то сделать, пока не поздно. Может быть, он делился с тобой чем-то, чего не знаю я, мы сопоставим факты, и... — он прервался, сделал глубокий вдох и выдох, чтобы унять дрожь в голосе, затем продолжил, — поймём, куда двигаться дальше.

Он не знает, поняла Дина. Не знает о большой земле. Она почувствовала облегчение и уверенность после этой мысли. Конечно, Гектор мог довериться только ей, Дине, и всю жизнь готовил её, обучал, делился с ней сокровенным. Скорее всего, они с Алексом не должны были узнать друг друга никогда; да, именно так, Гектор продумал и это. Он семнадцать лет скрывал существование её брата, значит, это было нужно. В этой истории спланировано всё. Всё, кроме его исчезновения полгода назад.

Алекс облокотился на край стола, ссутулился и замер в ожидании её ответа. Дина тоже молчала, рассматривая его лицо и фигуру, стараясь угадать его личность. Явно богатый, с десятого уровня, но молодой, возможно, подвержен влияниям. Он не фанатик, но слышит Голос Земли, без пяти минут готов признать собственного отца врагом народа, — полная её противоположность, поняла Дина. Кто этот человек для неё теперь? Только ли тяжкий груз на её плечах и новый ворох забот? Дине нужна была помощь в поисках отца, в ней была огромная необходимость, но какую услугу сможет оказать ей инфантильный молодой парень из состоятельной семьи, проживший всю жизнь на глубине в лучах искусственных ярких солнц, без необходимости носить перчатки, ведь не обо что разодрать руки; без страха потерять ногу или руку в шахте, страдать от вечной мелкой пыли в лёгких или от недостатка света. Верящий в силу твёрдой руки Земли, по щелчку наводящей порядок среди людей. Неужели он её брат? Презрение и разочарование — вот всё, что она могла к нему чувствовать.

"И это твой сын, Гектор?" — "подумала Дина", — "я чувствую, ты по крупному меня подставил".

Предатель.

— Я не могу помочь тебе, — резюмировала она после долгой паузы, — а ты вряд ли поможешь мне. Мне жаль.

Ей не было жаль. Лишь хотелось поскорее выпроводить этого человека из своего магазина. Неважно, кто он и зачем явился, несмотря на его слова и намерения, это всё ещё чужак, и их пути должны разойтись. Хотя бы на время, чтобы дать ей подумать.

— Уходи. Мне нужно...

— Всё взвесить, — дополнил за неё Алекс.

—Уходи, — повторила Дина. — Тебе здесь не место. Отца ты не найдёшь, и тешить твои надежды я не собираюсь. Я не хотела тебя знать и не просила приходить. Ты ничего этим не добьёшься.

Алекс открыл было рот, чтобы возразить, но поджал губы, не давая словам быть высказанными. Вместо этого он засучил длинный рукав своей белоснежной рубашки, проводя пальцами по запястью. На нём что-то блеснуло — персональный компьютер в виде лёгкго серебристого браслета. Алекс лёгким жестом смахнул сообщение со своего запястья, и оно тут же появилось на большом экране стола.

— Позвони, если будут силы.

Он встал и направился к двери медленным шагом, затем обернулся, заглядывая Дине в глаза.

— Я надеюсь, что будут.