Вероятно, это скоро войдёт в привычку. Ведь моё пробуждение снова сопровождало настырное завывание холодного ветра.
На это раз его сильные потоки лишь охладили толстое одеяло за спиной, едва касаясь моей кожи.
«Не хочу просыпаться», — признался я, уже прекрасно понимая, что просто лежать на земле мне не удастся.
Открыв глаза, я снова увидел пустынную тёмную пещеру с многочисленными неровными поверхностями. На них время от времени собиралась чистая прозрачная влага, что мелкими каплями свисала с небольших выступов и вскоре падала, разрушая мерное завывание ветра.
«Я все ещё сплю?» — пронеслось в моем сознании.
Вскоре осознание настигла мысль. Ведь подобный сон мне снился и вчера.
Столь длинный и реалистичный сон, в котором я по-прежнему не могу говорить?
Постарался подняться и при этом крепко удерживал одеяло, чтобы ветер не проник ближе к, сейчас, тёплой коже.
Сегодня вставать было намного проще. Под ногами я ощущал твёрдую опору, правда, такую же, как и все стены, холодную.
Непонятная мелкая дрожь вопреки теплому одеялу подступала к телу.
«Его сегодня не будет?» — констатировал я, когда вспомнил вчерашние слова похитителя.
Они придали мне сил, ведь… я стал внимательно осматривать пустое помещение. Оно всегда скрыто темнотой, когда здесь только один человек, из-за чего детально его рассмотреть у меня не было возможности. Однако сейчас пусть и темно, но мои глаза привыкли к этому скудному освещению.
Не могу сказать, как долго я нахожусь в заключении, однако здешняя обстановка мне уже довольно сильно приелась.
Долго стоять на все ещё слабых ногах не представлялось возможным. Из-за этого я медленно тянул ноги за собой, стирая пятками густой шар пыли на голых камнях.
«Это же надо было найти такое место, » — оценивая доисторическое убежище, заключил я.
На этот раз не стал останавливаться у входа в расширенную часть длинной и глубокой пещеры, а прошёл дальше. В её более тёмную область.
За ногой по-прежнему тянулось что-то тяжёлое и холодное, опоясывающее лодыжку. Оно вынуждало меня прилагать больше усилий, чтобы поднять ногу и поставить её рядом с другой.
«Ещё немножко», — уговаривал себя я, когда более-менее привык к ходьбе по холодному полу.
Однако из-за тянущейся за ногой тяжестью мне пришлось оставить теплое, но от этого не менее лёгкое, одеяло.
В большие дырочки свитера снова начал дуть ветер, но его влияние ощущалось не так сильно, как тогда, когда я неподвижно сидел в маленьком ограниченном пространстве.
Коридор был очень узким. Сложно поверить, что в него может одновременно пройти два человека. Потолок ниже, чем в обычных зданиях. Складывалось впечатление, что это небольшое углубление в земле было построено давным-давно и явно не современными людьми, что подобные скалистые голые поверхности непременно чем-то укрепили бы. Я имею в виду балками, а так… Тоннель держался чисто на утрамбованной земли и крепких камнях.
Пройдя чуть дальше вдоль узкого коридора, я заметил небольшое углубление. Оно, как и все пространство здесь, было скрыто темнотой.
Засмотревшись в его углубление, из которого мне удалось рассмотреть небольшие выемки и странные, повсюду раскиданные предметы, я не заметил тяжести на ноге, что теперь не просто создавала дополнительный груз, но и натягивала ногу.
«Что за черт?» — спросил я, когда эта странная штуковина не позволила мне пройти дальше. Не в самое тёмное обнаруженное мной маленькое помещение, а вдоль коридора к выходу из этой камеры заключения.
Чтобы разобраться со странной штуковиной, опоясывающей мою ногу, я склонился. Тогда вокруг лодыжки ощутил толстое холодное образование. Скудная возможность видеть в темноте, а скорее ассоциативное мышление, сразу натолкнули меня на мысль, что это может быть.
Призрачные догадки подтвердила цепь, что тянулась следом за небольшим кольцом.
«Боишься, что я сбегу?» — мысленно спросил у похитителя и тогда снова вспомнил о маленькой пещере со странными вещами, расположенными по всему его периметру и порой даже в центре. — «Этого не может быть».
В голову пришла абсурдная мысль, но от неё у меня не было возможности избавиться. Точнее, все былые наблюдения, разговоры только подпитывали эту идею.
«Бред!» — сразу заключил я. Однако позже, все-таки проиграв своему любопытству, решил заглянуть в небольшую пещеру.
Обследовав руками, казалось бы, ровные стены, нащупал в них небольшой выступ, что формировал острый камень. Прислонив к нему ближе лодыжку и само кольцо с прорезью для скобы, я сильно ударил её о выступ.
Не знаю, получилось ли, но от подобного действия возникло несколько искр, что сразу потухли, скрывшись в темноте.
Сомневаюсь, что от одного удара могло что-то получиться, однако все же проверил.
Одну скобу, на которой и до этого было небольшое расширение, удалось слегка увеличить. А вот плотное холодное кольцо продолжило надёжно висеть вокруг лодыжки. В этот момент, внимательнее осматривая, а точнее, прощупывая кандалы, я заметил замок. Обычный складовой, с ручкой-дугой на вершине, что захлопывала нехитрое изобретение.
«Ещё раз», — без раздумий решил я, теперь прицелившись именно этим слабым местом в камень. Снова отвернулся и занёс руку чуть дальше от выступа.
Первый удар, за которым, как и в первый раз, последовало несколько искр. Не останавливаясь на просмотр свой цели, я продолжил ударять дугу замка о крепкий камень.
Не могу точно сказать, как долго и как часто замахивался, но отчётливо помню момент, когда остановился после звонкого щелчка. Ещё не взглянув на плоды своего упорного труда, пальцами я нащупал небольшую щелочку, сквозь которую не составит труда освободиться.
Теперь я взглянул на сломанный замок, который и вытащил, раскрывая две стороны прочного кольца.
«Спорим, ты этого не ожидал?» — с завистью спросил я у похитителя, который даже не догадывается о моих действиях.
Избавившись от ограничителя и тяжести, я направился в то небольшое тёмное углубление.
Ощущать лёгкость при ходьбе на шатких ногах было непривычно. Вроде в этом месте я находился недолго, однако слишком быстро к нему привык.
Переступив черту, что ограничивала узкий коридор от маленькой комнатушки, я ощутил страх. Да и границы, как таковой, не было, однако мне показалось, что она там есть.
Вступив в темноту, я ощутил, как глаза будто стали чётче видеть. Вдоль по периметру располагалось множество тел, от которых остались прочные иссушенные скелеты. Однако, среди них не было целых, тела мертвецов после смерти составляли облезлые кости, что смешались между собой.
Осматривая тела, я не сразу заметил запах гнили и холода, что ощутил, ступив на порог этой усыпальницы.
Мигом закрыл нос ладонью, когда все же почувствовал неприятную смрадную вонь.
За осмотром давно почивших людей, я едва заметил небольшую коллекторную трубу, которую из-за неудобного расположения и многочисленных тел сложно было увидеть.
Неподалеку от скелетов находилось ещё одно тело. Оно лежало обособленно, и казалось другим, не из их эпохи.
«Что за черт?» — приблизившись к странному телу, мне стала понятна его разница. Этот человек умер относительно недавно, ведь его кожа не успела сильно разложиться. Именно от него доносился неприятный запах, что царил здесь.
Я не был любителем ужасов и лазить по катакомбам для меня было непривычным занятием. А сейчас проснулся интерес к неопознанному телу?
В темноте сложно было что-то рассмотреть. Хотя привыкшие к новому освещению глаза сразу нашли длинную и на вид толстую палку.
Подползая к ней, мне на глаза попалось ещё одно тело. Совершенно незаметное среди других. Но из общей массы его выделяло то, что оно было завернуто в старую тряпку. И это не должно было вызывать лишних вопросов, если бы не высунутая из него маленькая ручка.
Я вмиг позабыл о палке и ползком направился к маленькому тельцу.
Приблизившись к нему, сразу нащупал сморщенную сжатую ладонь. Перевёл руку на грязное покрывало, приоткрыв его заметил нежную и устрашающую картину.
В покрывале был завернут грудничок, его плотно закрытые глаза и чистая мраморная кожа без единой морщинки создавали впечатление, что он спит. Чистая и невинная кукла, что может проснуться от любого лишнего движения.
К горлу подступил ком, и я не сразу заметил, что на глаза начали наворачиваться слёзы.
«Нет…» — внутри меня началась борьба чувств. С одной стороны, мне было приятно наблюдать за новой жизнью, а с другой знать, что она уже никогда не откроет глаза было больно.
В попытке привести ребёнка в чувство, я раскрыл его непрочную защиту. Тогда-то и ощутил холод мраморной кожи и резко отнял руку, осознавая, что уже ничем не смогу ему помочь.
Глаза невольно поднялись на свежий труп девушки, что также протянула одну руку, в попытке дотянуться к чаду, однако, не сумев завершить задуманное, застыла в этой устрашающей позе.
Теперь не боль, а скорее страх заставил меня отодвинуться дальше от безжизненных тел.
Невольно засмотрелся на, сейчас, изуродованные черты женского тела. Тёмные, крученные на концах локоны были сильно запачканы грязью, из-за чего слиплись между собой. Искаженное болью лицо такое же, как и у ребёнка, что не вызывало сомнения в их родстве. Девушка казалась невинной и слишком юной, сохранив после смерти детские черты.
«Анна?» — знаю, я не могу говорить, но в это момент мой беззвучный голос будто разрезал холодные стены катакомб.
Переводил взгляд то с женщины, то на её рожденного, но уже мёртвого ребёнка.
Что-то изменилось, страх ушёл. Ему на смену пришло любопытство, по воле которого я протянул руку навстречу мертвецу.
— Барашек? — совсем рядом послышался знакомый голос, и на тёмных стенах замелькали густые тени. — Что ты здесь делаешь?
Голос Кирилла Владимировича очень обеспокоенный, но мне было не до него. Я пристально всматривался в страдальческое лицо матери и невинное детское.
— Ничего страшного, — произнёс мужчина, заметив объект, привлекший моё внимание.
Взрослый человек крепко обнял меня, из-за чего я ощутил его тепло. За широкой мужской спиной скрылся образ распластанных на земле тел. Я больше не видел ни женщины, ни ребёнка, ощущал лишь тепло и чужие властные руки, вмиг подхватившие меня под колени и плечи.
— Всё нормально, это пройденный этап, — причитал мужчина, только я не мог понять, кого он пытался ими успокоить: себя или меня?
Маленькое помещение с разлагающимися телами осталось позади. Ему на смену снова пришла пустая комната, место моего привычного заточения.
Кирилл Владимирович опустил меня на уже охладевший матрас. Мужчина не стал присаживаться рядом, он ушёл в коридор, из которого недавно появился. Кирилл быстро вернулся, неся в руках потерянное мной теплое одеяло.
— Испугался? — спросил мужчина ласковым голосом, что накинул на меня сзади тяжёлое одеяло и сам уселся рядом. — Он уже родился мёртвым.
После долгой паузы признал Кирилл Владимирович, когда не придумал лучшего способа нарушить воцарившуюся тишину.
Кирилл тоже спрятался под широким одеялом, набросив на себя его второй конец. Под ним он протянул руку и обхватил ею талию под широким свитером.
«Не надо, » — отказал я, отмахиваясь от властных прикосновений похитителя.
— Если ты все видел, — казалось, слова давались похитителю с большим трудом. Он пытался сохранить стойкий, уверенный голос, но это у него едва получалось, — то тебе, Барашек, стоит быть более осмотрительным, если не хочешь оказаться на её месте.
Я прекрасно видел в той темноте. Тела, скрытые тенями, чётко стояли у меня перед глазами. Однако волновало меня не столько наличие трупов по соседству, сколько причина, по которой они здесь оказались.
«Я отсюда не выйду?» — нехотя пронеслось в сознании, из-за чего я ещё сильнее оттолкнул мужчину, что постарался забраться все глубже под широкий свитер.
— Барашек, что-то не так? — спросил Кирилл, прекрасно понимая, что у меня не получится ему ответить.
Чтобы как-то выразить свое мнение, я снова постарался скинуть его ладонь, что неуверенно скользила под свитером и порой поднималась выше очерчивая на коже причудливые фигуры.
— Похоже, тебе стоит все обдумать? — нехотя признал Кирилл Владимирович.
Он опустил один край одеяла и вылез из-под него.
— Я оставлю здесь еду, — напомнил он, указывая на шумный целлофановый пакет, что положил, как и вчера, возле матраса. — До завтра.
Сложно было поверить, что мужчина просто оставил меня. Но, вероятно, моё бездействие или нахождение в той комнате так на него повлияли. Или, быть может, у взрослого человека ещё остались признаки человечности?
Даже, если один из этих вариантов верный, мне не хочется разбираться, какой именно.
На секунду закрывая глаза, я снова видел ту маленькую сморщенную ладонь и женскую, что тянулась к ней.
«Глупо, » — я постарался себя успокоить, но ощутил уже знакомые потоки ветра, сильно укутался в одеяло, продолжая смотреть на пустую стену, скрытую темнотой.