Эрвин пытался успокоить Леви, но напрасно. Испуганный черный лис метался по комнате и выпрыгнул в окно. Эрвин быстро оделся, выбежал из казармы и наскоро оседлал свою лошадь. Время было раннее, все еще спали. Видеть Леви никто не мог. Объяснение самоволке он придумает потом, если будет нужно. Он двинулся в сторону леса, куда помчался Леви. В лесу он спешился и пошел пешком приглядываясь к траве: кое-где были видны свежие капли крови.

Кровавый след обрывался у старого дерева, под огромными корнями которого можно было увидеть разрытую землю.

— Леви! — громко позвал Эрвин, чувствуя себя идиотом. — Если ты меня слышишь… Леви, пожалуйста! Я не могу говорить с пустотой!

Внизу под корнями что-то зашевелилось, но ответа не последовало.

— Я давно понял, — громко сказал Эрвин.

Это было не совсем правдой. Эрвин кое о чем догадывался. В детстве он много читал и помнил сказки о лисах, которые умели превращаться в людей. Отец, конечно, говорил, что это ерунда, выдумки. Но детское воображение сильнее здравого смысла. Насколько Эрвин знал, лис когда-то в этих местах было много, но они исчезли лет пять или десять назад. Леви, действительно, последний. Эрвин не знал, почему он бродил по лесу так долго, но…

Первый раз Эрвин что-то заподозрил, когда понял, что Леви не понимает время. День, ночь, утро, закат, восход, рассвет — это он знал. Но неделя, год, месяц — это для Леви было недоступно. Он не понимал, что такое возраст. Потому и не мог ответить, сколько ему лет. Потом полное незнание Леви о титанах. И его вопрос, почему титанов не едят. Эрвин не мог знать наверняка. Если бы ему кто-нибудь сказал, что Леви — лис, он бы рассмеялся. Он не верил в это. Но теперь он все увидел своими глазами, и понял, что давно подозревал правду.

— Я давно понял, — повторил он. — Поговори со мной, ну! Я знаю, что ты здесь. Я слышу, как ты дышишь, и вижу твою кровь.

Он развел костер, сел на поваленное дерево и протянул к огню руки. Снег давно растаял, но воздух был холодный. Эрвин терпеливо ждал.

Солнце уже высоко поднялось, хотелось есть. Эрвин знал, что сегодня тренировка у новобранцев, и он должен ее провести. Но он не мог уйти, не поговорив с Леви.

Он отошел собрать еще веток. Когда он вернулся, на поваленном дереве сидел Леви. Он хмуро взглянул на Эрвина и ничего не сказал, опустил глаза.

— Почему ты убежал? — спросил Эрвин, садясь рядом с ним. — Тебе плохо с нами? Со мной?

Леви поднял глаза и покачал головой.

— Я не могу больше оставаться. Не могу.

— И что ты будешь делать? У тебя кровь… Пойдем… Скажем, что порезался…

— Нет. Мне там не место.

Он вздохнул и стал рассказывать. Как лис становилось все меньше, а ловушек и охотничьих ружей — все больше. Как были убиты его мать и братья. И как дядя велел ему бежать и прятаться среди людей.

— Я шел и шел, бродил тут. Потом ты меня нашел. Было страшно.

Он не мог перекинуться в лиса. Во-первых, боялся охотников. Во-вторых, сил не было. Он много плакал, пока слезы не кончились. К людям идти он не хотел и боялся. Оказавшись в разведкорпусе, он боялся выдать себя. Потому и не рассказывал ничего. Ни с кем не сдружился.

— Я не могу остаться. Не могу жить с вами. И с тобой…

Эрвин осторожно взял его за руку и поцеловал его ладонь.

— Леви… Я никому не скажу. Никто не узнает. Ты же совсем один. Как ты будешь?

— Как раньше… Там я больше не смогу.

Эрвин задумался, глядя на огонь. Он чувствовал, что Леви прав. Сегодня ночью он, видимо, так расслабился, что не смог сохранить принятый облик. Что, если кто-то еще увидит? Кто-то может и прирезать с перепугу… Или решить продать последнюю лису в мире… Нет, нельзя так рисковать жизнью и свободой Леви.

— Послушай, Леви, — сказал он после долгого молчания и крепче сжал его ладонь. — Не уходи сейчас. Скоро новая экспедиция за стены. Там нет людей. А титаны животных не трогают.

Леви вскинулся и посмотрел на него.

— Что?..

— Слушай. Я не хочу отпускать тебя. Но ты прав. Тебе опасно оставаться с нами. Но что ты будешь делать, когда уйдешь? За стенами могут быть другие лисы. Тебя там никто не тронет. Ты будешь свободен. Может, найдешь новую семью… — Эрвин погладил его по лицу и осторожно поцеловал. — Ты стал мне очень дорог, пока был с нами… Я не могу просто оставить тебя одного.

— Хочешь, чтобы я ушел, когда будем драться с титанами?

— Да. Здесь ты будешь считаться погибшим… Будешь героем… А там… Я думаю, там могут жить лисы. Даже если нет… Охотиться там на тебя никто не будет…