— Мико, как у тебя это получается? — Эи тихо смеялась от только что услышанного рассказа, временами поднимая свой взгляд на сидевшую рядом Яэ.

— А что у меня получается делать? — она неловко спрятала рукой свою улыбку, отворачивая голову в сторону.

— Доставлять мне удовольствие.

Эи снова посмотрела ей в глаза, когда та повернулась обратно к ней. Сидя на вершине её резиденции, в недрах которой руководила страной иллюзия, созданная для этого — кукла Сёгун Райдэн, так сильно ограниченная морально. И вот, когда сама Эи стала вырываться из царства Эвтюмии, когда оттуда её забрала Яэ Мико, спустя столько лет…

Перед ними город тысячи огней, который наконец-то вынырнул из пламени страданий. Раньше огонь войны слепил всем глаза, а теперь свет только один: яркий, разноцветный, сказочно красивый. Он привлекает внимание маленьких детишек, завораживает даже взрослых и стариков.

Эи это начинала осознавать, сколь бы трудным ни был этот факт. После того, как пробудешь в мире бесконечного спокойствия и стабильности, трудно воспринимать даже на глаз новую эпоху страны. Но всё же приходится.

В этом ей охотно помогала Мико. Её милая улыбка и пурпурные глаза, нежные плечи и любимый взгляд на мир — через юмор и позитив. Как никто другой, она была на протяжении столетий близка к людям, встречая их в храме Наруками. Всё-таки показывать приятный характер людям бывает полезно. И только в глазах Эи Мико была исключительно лучшим светом души, самой чудесной в гром и в ночь. Никто иной не способен развеселить её, огрубевшую ради стабильного мира, так, как она.

— Я всегда умею это сделать, дорогая моя.

И, снова кокетничая, продолжила набирать в рот кусочки инадзумских фруктов. Их вечер, только они вдвоём, не считая гомона праздничного города снизу. Обе замолчали в этот момент, переведя взгляд на открытый пейзаж. С балкона, почти на вершине дворца, открывался прекраснейший вид: город светился, на высокой горе стоял храм Священной Сакуры, дальше, за полянами и скалами, необъятное море, и где-то далеко светится Ли Юэ. Это точно знали они обе, так как этой ночью даже шторм вокруг островов рассеялся. Сегодня удалось растопить сердце Эи.

Мико, не отрывая взгляда от одной точки, находящейся где-то там, среди пейзажей, начала говорить очень серьёзно, кардинально иначе от тона предыдущих слов:

— Меня долго не задевала Охота на Глаза Бога в стране, но потом к нам пришла путешественница. Ты помнишь её. Могущественная девочка, которая бросила вызов тебе, обладательнице невероятной силы. Я верила в неё, и не зря. Теперь я рядом с тобой. Она мне помогла объединиться с тобой, — на мгновение она замолкла и повернула голову обратно к Эи. Та сидела, задержав дыхание от волнительного момента, пока не прозвучали слова, переломившие внутри неё абсолютно всё. — Наконец-то утихла буря Богини Гроз. Я рядом, Эи.

Этот вечер, символический своим первым праздничным счастьем в стране, принёс тонну личной радости в окаменевшую душу Эи. Она лишь мило улыбнулась, не найдя нужного ответа в голове, уж так сильно её поразила Мико. Щёки немного покраснели, одной рукой она поправила яркое одеяние, свисавшее с рук на её бёдра. Прохлада заходила внутрь прямиком из чёрного неба, но внутри разливался океан тепла.

Эи протянула ей свою руку. Навстречу уже подалась рука Мико, перевёрнутая и приоткрытая ладонь, такая нежная молочная кожа. Совсем медленно, в моменте наполненном тёплыми чувствами, она словно вплетала свои пальцы в её. Сидя на их мягком диванчике с расставленной на столах едой, Эи вложила в её руку свою, замыкая пальцы. Этот момент, напитанный теплом, когда она вновь подняла на неё свой взгляд.

— Можешь ничего больше не говорить. Я рядом.

Слеза катилась вниз, впитываясь в шёлковую ткань. И так, одна за другой, падая градом, оставались мокрыми следами на одежде. Эи отдёрнула свою руку, тыльной стороной вытирая глаза и щёки. Её чувства наконец-то добрались до сердца. Она понимала, что ком, стоявший в горле долгое время, осел ниже, добрался до места назначения, и, как оказалось, это место — глубина души — только для одного человека в этом необъятном мире. Пальцами она потёрла мокрые пятнышки на ткани, думая, что так они испарятся.

— Ты вытащила меня оттуда.

И снова замолчала. Признания этого факта ей было достаточно, чтобы слёзы полились с новой силой. Яэ Мико притронулась к её щеке, слегка стараясь приподнять опустившуюся голову.

— Хочешь шелковицы?

В ответ на предложение Эи в удивлении уставилась на неё, не понимая, о чём та говорит. Шелковица — приятные розовые цветы, растущие на ярких кустах, прямиком из Ли Юэ, а Мико говорит в таком тоне, будто сейчас предложит их съесть.

— О! Не пугайся так. Я хочу подарить тебе кое-что, — мило захихикала она, закончив говорить.

В момент на её открытой ладони появилась брошь с сияющими аметистами вместо лепестков и золотыми стеблями. Три цветка в маленьком букете создали красивую комбинацию; в пламени свечей, что незаметно горели всё это время около дивана на столах, можно было детально рассматривать сияние драгоценного фиолетового камня.

— Мико… Это…

Она остановилась, так и не высказав до конца своё восхищение. Рука Яэ уже потянулась к ткани, зацепляя брошь справа. Эи не прекращала наблюдать за этим процессом: за нежными руками Мико, заканчивающими лёгким щелчком крепление аксессуар, на взгляде, исключительно сосредоточенном за этим процессом. Только после этого она сама начала восторгаться своим же подарком:

— Это прекрасно! Да, я знаю, она тебе очень идёт, Эи. Брошь сделана специально для тебя.

В ответ лишь всхлипывание, ещё громче, чем было раньше. Мико удивлённо уставилась на неё, не понимая такой резкой реакции.

— Мико! Я пыталась сделать тебе подарок, но у меня так и не получилось тебе ничего придумать.

— Ну, чего ты, прекрати, — она положила её голову на грудь, нежно приглаживая рукой по затылку и спине, — ты сделала очень многое. Только подумай. Когда у нас был в последний раз такой вечер? Это уже подарок для меня.

Под светом праздничных фонарей слова будто бы обретали дополнительную силу, мягким шёлком укладываясь прямиком на сердце. Глядя друг на друга, они шутливо спорили о том, каким же должен быть подарок на праздник.

Неожиданный взрыв в небе заставил их замолчать, привлекая всё внимание. Фейерверк разрывал ночное небо на тысячи и тысячи ярких взрывов, падали маленькие звёздочки, пока не угасали полностью. Самые разные цвета: блестящее свечение, как от золота, или словно из призмы аметиста, взрывались ракеты, рассыпая своё сияние над черепицей домов. Небо со всех сторон покрылось блеском, даже Эи, затаив дыхание, наблюдала за этим, вырываясь из рук Мико. Громкий звук мог бы запросто заглушить их голоса, поэтому Яэ приблизилась ближе к её уху, сказав:

— Знаешь, какую фразу я недавно услышала? С Новым годом. Это странно, но для тебя всё, моё самое яркое солнце в самую жуткую бурю, — и быстро чмокнула в щеку.

— С Новым годом тебя, — она быстро подстроилась под непонятное определение, так и не поняв, откуда Мико услышала это, выпуская свои эмоции окончательно.

Вот только это ни разу её не волновало в этот момент. Она прикоснулась к ней, нежно проводя пальцем по ткани яркого одеяния, желая отдавать всё тепло, доступное ей. Эи помнила, как чувства рушили государства, и прятала себя от них сотни лет в искусственном мирке. И только Мико смогла разжечь огонь на том месте, где давно не пылали чувства.

Всегда будет рядом с ней.