— Так тебе правда не нравится, когда трогают твой милый хвостик? — Итто снова залился смехом.

Горо только смущённо посмотрел в ответ, без лишних фраз, дожидаясь пока тот закончит смеяться. Он бы хотел возразить, дать пинка чудиле рядом, но понимал, что для Итто это лишь очередной повод для издевательства своим юмором над ним. В один момент он сам успокоится, понимал Горо, как это всегда и случается. Он уже успел пожалеть, что рассказал про странную встречу с Люмин и, в особенности, с Яэ Мико.

— О, идея! Может ты на мне потренируешься? Или тебе хватило уроков с Люмин? — Итто продолжал издевательски посмеиваться над его историей.

— Давай мы сегодня просто отдохнём. Ты же меня пригласил всё-таки для этого.

— Точно! Ха-ха, я уже и забыл про это. Слушай, может станешь на сцене выступать? Ты со своим хвостиком стал бы отличным артистом! Могу предложить роль в банде Аратаки.

— Итто…

Горо устало выдохнул. Итто развалился на стуле напротив него, а между ними стол — единственная перегородка, которая мешала тактильно издеваться над Горо. А ведь тот и мог полезть к нему: сначала взять книжку с рыбкой, куда Кокоми регулярно отправляет весточку, или взять и ущипнуть за руку. По крайней мере сейчас этого не было. Горо опустил голову на руку, отчего стал выглядеть ещё милее. Тут им наконец-то принесли заказ. Оба знатно проголодались.

— Держите, приятного аппетита, — девушка поставила несколько тарелок перед парнями.

— Простите! — в голову генерала пришла гениальная идея как успокоить неугомонного друга. — А какие у вас есть блюда с бобами?

— Кхм! — Итто громко кашлянул, привлекая внимание, а потом уже тише и серьёзнее стал шептать: — Слушай, чувак, ты же шутишь, правда? Хорошо, прости, только никаких бобов! Иначе мне придётся утащить тебя до того, как принесут заказ! — и скрестил руки на груди, делая наиболее угрожающий вид.

— Говоришь, не будешь больше задирать?

— Не буду!

— Хорошо, — и повернул голову в сторону девушки. Та умилённо прятала свою улыбку за ладонью: ей Итто и Горо показались до безумия милыми. — Простите, что потревожил. Спасибо вам!

Тут же оба в молчании принялись поедать свои порции вкуснейшего ужина, пока вокруг не прекращалась атмосфера праздничного вечера. Именно сегодня Инадзума цвела новыми красками: границы открыты, новые посетители, и новый праздник — Новый год! Сидя под светом праздничных фонарей, Горо очень оценил старания над праздником: про Охоту больше никто не упоминал, власть стала мягче и добрее, репрессиям настал конец. Всё цвело и радостно светилось, праздничному декору не было и конца!

Итто был не менее рад оказаться снова среди людей. В последствии последних задержаний, доверие к нему среди общества чуть ли не оборвалось полным крахом, но вот, всё вернулось в норму, он может и дальше работать над жучиными боями, играть с детьми и зарабатывать на жизнь себе мелкими подработками. И праздник лишь принёс новые идеи: с наплывом туристов стало легче поднимать ставки на боях, а также им всегда нужна мелкая помощь с чем-то. Поэтому, получив много моры за последнюю неделю, он решил пригласить погулять именно его — Горо, человека, в которого он, может быть, и влюбился, просто так трудно это признать.

— Давно я так много не ел, — Итто снова развалился на стуле, протягивая свои ноги вперёд под столом, случайно коснувшись ног Горо. Тот вздрогнул от неожиданности. — Мог бы так весь вечер объедаться.

— Серьёзно? Ты похож на того, у кого ежедневные порции измеряются вагонетками!

— Люди редко оставляют чаевые за работу, боятся признать, что я лучше них, ха-ха! Временами приходилось даже без еды оставаться, потому что ни моры в кармане. Жизнь сложная, но однажды я выиграю тысячи на жучиных боях! Хочешь, покажу как-то?

— Только как-нибудь потом, — и снова взглянул на него: Итто завёл руки за голову и потянулся.

Горо упрямо рассматривал красивый торс, руки, молча завидовал — или хотел его? — высокому росту Итто.

Как и положено генералу армии, Горо желал внешне выглядеть соответствующе, и особенно завидовал формам приятеля с самой их первой встречи. Генерал решил компенсировать это другими своими навыками: он занял высокую должность в армии именно благодаря своему умению руководить, поэтому старался развивать уверенность. Именно так люди его слушали. А разобравшись со своими чувствами, Горо понял, что Итто вызывает у него восторг не только из-за внешних форм. Сам же парень ему симпатизировал.

— Слушай! Пойдём погуляем? Ты же слышал, что будет салют в полночь? Давай за городом посмотрим, пожалуйста! — Итто съёжился за стульчике, умоляя Горо, как ребёнок.

*

Городской шум уже был позади. Впереди поляны, такие тихие этой ночью. Деревья молча стояли, буря вокруг островов умолка, на небе ни единого облака. Самое главное, что заприметил Итто, это полная тишина. Все люди собрались в деревнях и в Инадзуме, на площади или на улочках. Никто не гулял за городом. Отличное место.

Так их путешествие за забавными разговорами привело к уютному месту ближе к берегу. Под ногами ещё была земля, но если пройти чуть дальше, то песок уже попадал между пальцами, а чуть дальше уже вода мочила ноги. Но тут, где лежит бревно за кустами и деревьями, существовал их маленький мирок на этот вечер. И салют отсюда можно наблюдать прекрасно.

— Садись! Отсюда отличный вид, правда? — Итто переступил одной ногой поваленное бревно, приглашая Горо сесть лицом напротив него.

— Выглядит как-то… уютно, — и стал лезть туда же.

Но ему это давалось сложнее: это дерево не сдавалось без боя миниатюрному на вид юноше. То, как прижимались его уши от досады, а хвост раздражённо дёргался из стороны в сторону, ещё больше навевало ассоциацию с милым пёсиком. Он подпрыгнул, стараясь сначала на бревно залезть, чтобы потом перекинуть ногу на другую сторону. Так он чуть не грохнулся на землю, но Итто заботливо подержал его за бок, усаживая напротив себя. Это положение ввело обоих в ступор: оба желали одного и того же, но сказать и сделать — задачи совершенно непосильные. Так казалось сначала.

— Горо, слушай, — Итто замялся. Он стал ногтями елозить по дереву, отводя взгляд куда-то вниз, — как бы тебе так правильно сказать. Ты же знаешь мою страсть к жучиным боям? Я так люблю подбирать оникабуто! Они все такие разные. Маленькие, большие, разноцветные, потом забочусь про них, они привыкают ко мне, и я даю им супер крутые имена! Ха-ха, ты же понимаешь мощь этих боёв?

Горо непонимающе уставился на него. Итто начинал разговор с чего-то одного, а закончил снова на другом: за километр от него пахнет волнением.

— Прости, я о другом говорил. Горо, — его лицо будто приняло цвет рогов, — ты знаешь, как я люблю этих маленьких бойцов, но ты… нравишься не меньше.

Горо чуть не свалился с этого бревна, но Итто снова подхватил его, стараясь не поцарапать ногтями нежное тело. Оба смущённо сидели, не зная, как дальше продолжать разговор. Вокруг даже природа не издавала ни звука: листья не шелестели, по песку не бегали крабы, движения на воде было слишком мало, чтобы были слышны волны.

— Итто, слушай…

«Это и есть цель вечера. Затащить меня к себе?» — пронеслось в голове.

Горо левой рукой решил прикоснуться к тыльной стороне чужой ладони. Это случилось чуть ли не рефлекторно, так тепло от услышанных слов одурманило мозг.

— Ты мне тоже… нравишься.

— Правда?! — закричав в весь голос, Итто чуть снова не создал критичную ситуацию для Горо, пока не решился сделать шаг на встречу новым чувствам. — Ну всё, хватит с тебя, иди ко мне.

Тут же он потянул его на себя за руки, резко их отпустив, и подхватил под зад Горо, усаживая его себе на колени. У обоих сердце чуть не выпрыгивало из груди, сложно было сохранять молчаливой спокойствие. Горо от перепуга охнул, Итто не переставал трогать того за бёдра, лихорадочно бегая глазами.

— Какой… хитрый, — голос Горо дрогнул: ему не приходилось быть в подобных ситуациях, и он не знал, что делать, но старался взять себя в руки, как это уже сделал Итто.

Потомок óни шумно сглотнул, чувствуя, как напряжение в штанах растёт слишком быстро. А судя по несколько испуганным глазам напротив, чувствовал это не только он. Решительный выдох, после которого Горо оказался слишком близко к его лицу, означал, что назад пути уже нет. Только следовать вперёд стало немного страшно.

Горо замялся на долю секунды, но всё же притронулся к его губам. Хвост распушился в то же мгновение, как чужой язык скользнул в его рот. Это было неловко, неумело, но успокаивало, что Итто оказался тоже не сведущ в делах поцелуев. Уровень стыда возрастал у обоих всякий раз, когда они случайно кусали друг друга или врезались зубами.

Но проходило это так же быстро, как и появлялось. Радовало то, что сидя вот так, их разница в росте фактически не ощущалась, иначе о нелепости такого первого поцелуя можно было бы уже слагать народные анекдоты.

Неустанно сжимая пальцы на тонкой, в сравнении с ним, талии, Итто притягивал его к себе, тихо постанывая всякий раз, когда Горо охотно подавался всем телом к нему. Вся неловкость исчезла вместе с тем, как ладони генерала буквально прилипли к мышцам груди Итто. Он качнул бёдрами, недвусмысленно прогнув поясницу так, что ощутимость ткани штанов неожиданно пропала.

И когда Итто ответил тем же движением, Горо вцепился пальцами в его спину, искренне жалея о том, что его член находится в брючном плену. А как только желание скулить и умолять о разрядке достигло предела у всех четверых, Итто с неприличным звуком разорвал их поцелуй.

— Горо… делай… что хочешь, давай, — с придыханием выпалил он, надеясь, что они оба хотят одного и того же.

— Как оно отстёгивается? — тот указал на пояс с эмблемой демона, который царапал ему живот всё это время.

— Ха-ха, прости, сейчас, — он завёл руки за свою спину и отстегнул пояс, откидывая в сторону.

Дрожа от возбуждения, Горо приспустил собственные брюки и густо покраснел, когда проделал то же самое с одеждой Итто. Он едва не вскрикнул от восторга, когда член потомка óни прикоснулся к его головке. Это было роскошно, пошло и… на это хотелось смотреть. Даже желание прикоснуться к развратному искусству исчезло на мгновение.

Обхватив своей ладонью руку Горо, который в свою очередь обхватил их члены, Итто с нажимом провёл вверх, затем стремительно вниз. И снова, снова, снова, с каждым движением ускоряясь. Рваные выдохи перетекали в стоны, тела вздрагивали от приближающейся разрядки.

Итто открыл глаза, услышав протяжный стон, и с приоткрытым ртом уставился на Горо, который, запрокинув голову назад, прижал свои мягкие ушки. Одного этого зрелища хватило, чтобы сократить время между их оргазмами. Раздался первый взрыв со стороны города, и они оба замычали что-то невнятное.

Тёплые капли начали стекать по их рукам, плотно сжатым вокруг членов; тела слегка подрагивали в такт взрывающимся на небе фейерверкам. И оба поняли в тот момент, что означает слово «феерично». Очнувшись через несколько секунд и обратив наконец внимание на то, как небо загорается триллионами цветных брызг, они уставились друг на друга, не зная, что говорить дальше.

Горо несомненно был рад оказаться здесь в это мгновение. И не так важно было, здесь — это на бревне за городом или на коленях Итто, который, как и он сам, всё ещё сидел с приспущенными штанами.

— Красивенный како-о-ой! — протянул Итто, глядя на салют, и тут же повернулся к нему, улыбнувшись. — Ты.

Пальцами чистой руки он обхватил подбородок Горо, порывисто поцеловав его в губы.

— С Новым годом, — ухмыльнулся он, чуть сдавив вторую ладонь, как бы напоминая о том, в каком состоянии они встретили год.

— И тебя с Новым годом, дурачок, — ответил генерал.

Он мог бы ответить ему колкостью, но делать этого не стал. Наклонившись назад, Итто быстро обтёр пальцы о траву, а затем потянул на себя Горо, перекатываясь на противоположную сторону от бревна.

Свалившись на песок, он нагло воспользовался тем, что генерал был занят попыткой не выпачкать его тем, что осталось на руке, и показал, что в поцелуях языком он всё же лучший. По крайней мере, среди новичков.

Встречать Новый год вот так, целуясь, лёжа на песке, было так странно. Но этот праздник был новым для жителей Инадзумы, да и какая к чёрту разница, если нигде не было чёткого регламента празднования? На всякий случай, конечно, Горо и Итто надели брюки обратно, но не перестали доводить этот вечер до победного конца.

Точнее, друг друга до дрожи в коленках и трепета кристальных бабочек в животах. Фейерверки стали символом не только наступления Нового года, но и началом их отношений.

Небо, подобно раскалённому металлу, медленно остывало от салюта. Итто сидел на песке, прижимая к себе Горо, и теперь уже не стремился изнасиловать его рот своим языком. Было хорошо, приятно и очень уютно… до тех пор, пока наглые крабы не стали щипать его за задницу. Он даже не успел пожаловаться об этом, хватило лишь два раза ойкнуть, чтобы Горо предложил пойти домой. К нему, конечно же, потому что Итто, подобно кочевнику, любое место островов Инадзумы мог назвать «отличным местом для ночлега».

И эта ночь стала для них особенной, когда они оба обрели друг друга под светом праздничных фонарей.