Хель щурится на солнце, поправляет широкие поля немного великоватой бледно-жëлтой соломенной шляпы и с любознательным интересом разглядывает людные улицы небольшого портового городка.

Здесь, на летнем острове, что защищает дедушка Белоус, шумно, цветасто и ярко. На носу маячит весёлая ярмарка, а город тем временем полнится торговцами, путешественниками, разномастными туристами и изредка другими пиратами, которые не враждуют с командой Белоуса. Но даже таких смельчаков мало. Всё же Йонко, всё же Сильнейший человек в мире, всё же определённая репутация.

Хель крутит головой, а в тени широкополой шляпы блестят тихой радостью девичьи глаза.

Когда они останавливаются у одной доброй оба-сан, хозяйки небольшой мастерской самых разных головных уборов, её внимание тут же привлекает лёгкая соломенная шляпа с голубой длинной ленточкой. Одновременно простая и красивая, она сразу зацепила взгляд. И ничего, что чуть большевата — для Хель совсем не критично.

Эйс, что вызвался походить с ней по городу, за её выбором только наблюдает со странным выражением лица, а потом неопределённо весело фыркает. Хель становится любопытно, а у Эйса — не в меру длинный язык и уж слишком интригующий хитроватый взгляд.

Он поясняет:

— Теперь ты мне напоминаешь одну другую крикливую мелочь. У той тоже шляпа и упрямый такой бараний характер.

Хель сидит на лавочке в одном уютном кафе, куда они с Хикеном зашли спрятаться от жары, и с наслаждением цедит прохладную газировку. Грушевый лимонад — вкусный и сладкий. Эйс же предпочёл холодное пиво. Хотя ему и нипочём любая погода: всё же целиком и полностью состоит из огня. Ей даже завидно, так, совсем немного и по-белому.

— Расскажешь? — Хель и вправду интересно. Хикен только совсем недавно полностью вошёл в их семью, стал неотъемлемой частью и начал по-настоящему раскрываться. Девочке искренне хотелось о нем узнать больше, к тому же она любила слушать разные истории, а Портгас был отличным рассказчиком.

Эйс не отказал, только улыбнулся по-тëплому и начал говорить. О насыщенном детстве, об острове с лесом диких животных в, казалось бы, в таких мирных водах Ист Блю, о домочадцах, горных бандитах, и слишком крикливом младшем брате, что тянется словно резина, всё время носится с яркой соломенной шляпой и слишком уж громким желанием стать королём пиратов.

— Ему сейчас пятнадцать, но я уверен, что с нашей последней встречи он ни капли не изменился, — Эйс весело хмыкает и подзывает официантку, не стесняясь, строит ей глазки, выбивает солидную скидку и заказывает кучу еды: себе неизменное мясо, а Хель фруктовый салат и сладкое черничное мороженое. — Мы договорились выйти в море в семнадцать. Я даже не представляю, что он вытворит, когда доберётся до лодки.

Хель облизывает после мороженого губы и внимательно смотрит на то, как Ди наигранно качает головой и шумно вздыхает. «Актёр» — как беззлобно поддел недавно Харута.

Следующие слова соскальзывают без спросу, но Хель давно хотелось отыграться за «мелочь» Портгаса и его самодовольный при этом вид.

— Есть в кого, — она подвигает к себе ближе десерт. — На дедушку ты кидался сто раз.

У Эйса хрупкое пиратское эго и крайне забавное выражение лица. Хель же строит из себя оплот невинности и как ни в чëм не бывало зачëрпывает ложкой кусочки спелой клубники и кисловатого киви. Вкусно.

Эйса же, очевидно, на долгую обиду не хватает. Поэтому вскоре он вновь заводит свою шарманку, одновременно с этим ест сочное мясо и запивает всё остатками пива.

И на его последующее звонкое падение на твердую столешницу, Хель реагирует спокойно, только объясняет подбежавшей к их столику взволнованной официантке, что с посетителем все хорошо и помощь медиков совсем не требуется.

К нарколепсии Эйса на Моби Дике успели привыкнуть все.

Жители же остро реагируют на то, как падает замертво один из пиратов Йонко.

***

Марко слушает Хель внимательно, у него сейчас свободное время и несколько часов отдыха.

После того как Эйса взяли на должность комдива второй дивизии его у Феникса внезапно увеличилось, но старпом на это ничуть не жалуется. Только тихо радуется тому, что бумажек на столе теперь бывает значительно меньше, а часов ко сну, хоть всего и на пару, но больше.

Что есть совсем неплохо.

Хель рассказывает о том, как провела день в городе, о замечательной шляпке, купленной у доброй продавщицы-старушки и перекусе в кафе, где делают славное мороженое с черникой.

— Эйс опять заснул, — Хель слабо хихикает, шурша бумажным пакетом. — Жутко перепугал людей и чуть ли не забыл заплатить за еду — Татчи оказался прав.

Марко хмыкает.

— А ещё меня называет глупой мелочью, — она хитро качает головой, но после быстро продолжает. — А потом мы встретились с Харутой, его ребята купили фейерверки. Будем их завтра запускать. Должно быть здорово, да, пап?

На предвкушающий детский взгляд Феникс мягко кивает и мимолетно сверкает глазами:

— Могу даже покатать, йои.

Хель смеётся.

— Если можно.

На следующий день — в городе шумный праздник, а у пиратов не тише собственная вечеринка. Дедушка Белоус пьёт на верхней палубе, медсестрички на это только ворчат, но не спешат запрещать. Пираты рассказывают друг другу анекдоты и травят байки, играет музыка, льется из уст Саке Бинкса.

Хель резвится вместе со Стефаном, с нетерпением ждёт салют и смело подбегает, когда её зовут к столу комдивы.

На коленях отца спокойно и безопасно, а горячий шоколад Татча самый вкусный на всем Гранд Лайне.

И фейерверки в кругу семьи кажутся намного ярче — в этом Хель убеждается раз и навсегда.