В глаза бил неожиданно яркий солнечный свет. Я поморщился и повернулся на другой бок: спиной к окну, лицом к Шасту, который, между прочим, снова забыл задёрнуть как следует шторы. Мы живём вместе уже два месяца, а он всё никак не запомнит эту простую мелочь. Бестолочь с рыбьей памятью.

       Ещё с минуту я лежал с закрытыми глазами, пытаясь настроить себя на новый день.

       Накануне снова звонила мадре, и от её строгого голоса мне всегда хотелось слиться со стенами, я всегда ощущал себя ничтожной лужей под её ногами, и для этого мне совсем не обязательно было её видеть — хватало звенящего и вечно недовольного мною голоса. После её звонков становилось особенно паршиво.

       Поразительно, как один только человек способен низвергнуть вас с вершины Эвереста и любви к себе в самую глубокую и грязную пучину осознания собственной ничтожности. Моя мадре как жизнь: она идеальна и строга к тем, кто смеет отходить от намеченного ею курса. Поэтому видеться с ней я старался редко, а с отцом — этим жалким хлюпиком, во всём потакающим ей, — и подавно. Один вид его поклонения мадре выводил меня из себя. Подстилка для её ног и жалкий подкаблучник. Хотя можно ли его винить? Мадре как самка какого-нибудь насекомого: либо убивает каждого, кто к ней приблизится, либо полностью подавляет его волю, вводя в своего рода странный анабиоз. Всякая мало-мальски неокрепшая личность рядом с ней обречена на то, что стало с отцом. И то, что в итоге стало со мной. То, каким я вырос — полностью её вина.

       Каждый день я буквально выстраиваю заново. Внутри меня сидит прожорливый, вечно голодный зверь, и как бы я ни пытался, его ненасытная утроба никогда не заполнится. Мадре действует на этого зверя как сочный запах стейка на голодного волка: раздразнивает его, повышает и без того нездоровый аппетит. Она собственноручно собирает все мои победы и достижения, скармливая этому зверю, с удовольствием слушая, как он перемалывает между зубами мою вчерашнюю любовь к себе и довольство жизнью.

       Сколько я себя помню, она всегда была мною разочарована. Всю жизнь я пытался угодить ей и в конце концов понял, что это невозможно. Поэтому я решил сократить всякое общение с ней, но вы знаете, как работает человеческое сердце: я всегда останусь её сыном, и поэтому всегда буду её любить.

       Я открыл глаза и глубоко вдохнул. Не нужно думать об этом. С последнего её звонка, тогда, в конце ноября, прошло уже три с половиной месяца. Помню, в тот вечер мы сидели в кафе, а на следующее утро я предложил Антону съехаться. Вот так спонтанно и необдуманно, но до сих пор я ни о чём не жалею. В то утро я снова почувствовал на себе липкие загребущие лапы отчаяния, но рядом был Антон. И мне стало самую малость легче.

       Чем я, неудачник, заслужил его, спокойно терпящего все мои грубые инсинуации в его адрес? Я то причисляю его к лику святых, то мне становится тошно от любой его погрешности: и курит он слишком много, и язык его без костей так и норовит грязно выругаться, и шторы он никак не научиться задёргивать… Но я уже не могу представить себя без него, себя без своей любви к нему.

       Мне кажется, что я вечно падаю во внутреннюю пустоту, спиной вниз, и потоки воздуха тормозят меня, всё никак не давая соприкоснуться с дном. Да и есть ли оно вообще? Сделаю я хоть когда-нибудь что-то такое грандиозное, чтобы на следующий день или через неделю это не сдулось, как воздушный шар?

       Я уже два года собираю портфолио, и Стас говорит, что давно пора: и к Лебедеву попробовать метнуться, и линию одежды свою запустить. Словом, сделать что-нибудь ещё, что-то более весомое и значимое, чем рутинная повседневная работа. Я не делаю этого: что у меня может получиться хорошего?

       С тех пор, как появился Антон, мне кажется, что пустота внутри стала чуть меньше. Но этого недостаточно и никогда не будет.

       Я смотрю на него. Спящий он безмятежен, когда бодрствует — он громкий и почти всегда улыбается, а когда орёт на меня в очередной редкой ссоре, то потом извиняется по нескольку дней и ходит сам не свой, пока не убедится, что я полностью простил его. Он наполнен чем-то: любовью ко мне, дружбой, разными интересами и планами, личными достижениями и небольшими победами. Я знаю точно, что он наполнен, но даже представить себе не могу, каково это: чувствовать дно. Чувствовать его так, как он: ногами, твёрдо протаптывая по этому дну свою личную тропинку. Я же мечтаю о том, чтобы коснуться низа хотя бы лопатками.

       Ещё несколько минут я смотрю на расслабленное лицо Антона. На щёку с высохшим следом от слюны, на тонкий узор синеватых вен, оплетающий веки, на приоткрытые пухлые губы, рыжеватую щетину, родинку на кончике носа.

       Конечно, многое изменилось в наших отношениях с тех пор, как Антон переехал ко мне: пришлось перенести визиты к психотерапевту на обеденное время, чтобы не задерживаться после работы, давая Антону лишний повод для тревоги. Пришлось спрятать все таблетки, пить их, как шпион, где-нибудь в туалете или ванной. Пришлось смириться с тем, что эта квартира теперь не только моя, привыкать к чужим привычкам и заскокам.

       Зато ушло бесконечное желание трахать кого попало. Внезапные вспышки гиперсексуальности ещё периодически давали о себе знать, но теперь направлены они были исключительно на Антона. Терапевт сказал, это хороший знак. Я ему верю. Потому что ничего другого мне не остаётся.

       Ещё несколько минут я лежу рядом, копаясь в инстаграме, читая отзывы о вчерашней фотографии. Не понравившиеся удаляю сразу, стараясь о них не думать. Но по большей части в комментариях — сливающийся в единый писк поток женских восхищений. Серёжа пошутил, что пора выложить совместное фото с тем самым котом, который делает все фотографии. «Писку будет ещё больше, бабы любят педиков», — уверенно сказал Серёжа. Ну, педиков и я люблю, но только не таких слащавых, как Рафаэль Миллер. Хотя кто-то и меня слащавым считает… Вон тот же Сергуля зато на гомосексуала совсем не похож: суровая борода и жёсткий взгляд из-под густых бровей. Кто бы, посмотрев на него, подумал, что с мужиком он способен расставлять по-бабски ноги и получать от этого удовольствие?

       Сергуля — отдельный разговор. Не хочу думать ещё и о том, какой я херовый на самом деле друг. Не хочу и не буду.

       Я целую Антона в помятую подушкой щёку и встаю с постели, оставляя его дальше нежиться в кровати. Сон — это прекрасное место, где все проблемы реальной жизни становятся не важны.

       Кстати, пора бы закинуть в себя что-то съедобное и выпить пару таблеток, пока Шаст ещё спит.

∞ † ∞

       С переездом к Арсению Антон действительно начал замечать те вещи, которые раньше как-то умудрялись прятаться от него. Каждый раз, когда он думал, что больше его уже ничто не сможет удивить, Арсений выкидывал какую-то очередную несусветную глупость — милую и странную.

       Но если бы только это.

       То, что самооценка Арсения, вместе с его настроением, скакала как шлюха на члене, уже не удивляло. Точнее, не удивлял сам факт, но вот подгадать момент, когда из великолепного Арсения он превратится в Арсения с любовью к самоуничижению — миссия по-настоящему невыполнима, Этану Ханту и не снилась. Удивлять перестало, но вот вводить в растерянность и тревогу — нет. Порой Арсений расстраивался из-за такой глупой мелочи, что Антон начинал сомневаться: только ли из-за этого? Возможно же, что у человека есть какие-то более серьёзные проблемы (например, на работе или в семье, о которой Арс почти не говорил), которые как раз и приводили к расстройству по любому поводу.

       Ещё больше сомнений начало появляться, когда однажды утром Антон увидел Арсения, пьющего какие-то таблетки. Он делал это украдкой, в коридоре, тут же пряча конвалюту обратно в рюкзак.

       Сомнения и тревоги росли с устрашающей скоростью.

       Несколько раз Антону выдавался случай покопаться в вещах Арсения и попытаться найти ответы на вопросы, но делать этого он не хотел, всё же надеясь на то, что тот сам придёт к нему. На вопросы о самочувствии Арсений улыбался и говорил, что всё как обычно. Только не понятно: как обычно для него — это «ничтожно» или «божественно»?

       Антон был готов смириться с чем угодно: и с тем, что ему пришлось стать кем-то вроде мамочки для тридцатитрёхлетнего мужика (потому что на его плечи неожиданно легла готовка, уборка и всё прочее, в чём Арсений оказался не очень силён), и с тем, что приходилось скрывать от своих родителей отношения, и с тем, что его мужик — местная звезда инстаграма, которому каждый день пишут сотни фанаток, и с резкими выпадами в свой адрес, и со многим чем ещё, но только не с тем, что Арсений от него что-то скрывал. Что-то, по всей видимости, очень серьёзное и важное.

       В голову уже лезли страшные мысли обо всяких гадостях вроде СПИДа и рака. И в один день Антон настолько накрутил себя, что почти не спал всю ночь, а наутро решил написать Сергею.

10:34

Антон

Сергей, привет. есть минутка?

10:34

Сергей

Привет. Что хотел?

10:34

Антон

мы можем поговорить об Арсе?

10:35

Сергей

Ты хотел написать «посплетничать»? Нет, не можем.

10:35

Антон

слушай я знаю, что не очень красиво с моей стороны обсуждать Арса за его же спиной с его единственным другом, но я растерян и не знаю, что мне ещё сделать, к кому пойти и с кем посоветоваться

10:36

Сергей

И в чём твоя проблема? Он оказался слишком хорош для тебя?

10:36

Антон

не в этом дело. слушай… бля ну давай честно мы с тобой единственные его близкие не считая загадочных родителей. я вижу, что с ним что-то не то и если я могу сделать что-то или как-то ему помочь, то я был бы рад этому

10:36

Сергей

А ты не считаешь, что если Арс до сих пор ничего не сказал тебе, значит, он не хочет?

10:37

Антон

конечно я это понимаю. сука я встречаюсь с ним уже почти семь месяцев, вот как ты считаешь, я достаточно близок чтобы знать правду? ты говорил, что с ним надолго никто не задерживается, но я как бы ещё тут и никуда не собираюсь, поэтому если тебе не похуй на него, то хватит гнать на меня бочку. ты нормальный мужик и способен найти себе другого нормального мужика ничуть не хуже Арса, так что засунь свою неприязнь ко мне подальше и давай нормально встретимся поговорим

11:52

Сергей

Ладно, но уже на следующей неделе. Например, в понедельник вечером после шести в той кафешке, где мы обычно собираемся.

11:53

Антон

Спасибо, Серёж

∞ † ∞

       «Вы долго просили, и сегодня этот день настал )) семь месяцев кОтавасии позади, сколько впереди? #фотокоточка #котолюб #скажитемяу».

       На фото в инстаграме улыбающийся Арсений держит в руках капкейк с ярко-голубой шапкой из взбитых сливок с тёмно-синей коктейльной вишенкой сверху. На случай, если у подписчиков ещё останутся какие-то вопросы. Позади Арсения — Антон, стоит и обнимает его со спины, уложив подбородок на его плечо. Он улыбается не менее ярко и довольно, воистину похожий на доброго Чешира: на лице только и видно, что улыбку, ямочки и смеющиеся глаза.

       Арсений запостил фото под конец их мини-праздника с ужином по поводу очередной небольшой годовщины: семь месяцев вместе. Антон никогда особо не заморачивался по поводу всех этих дат, зато Арсений любил, чтобы всё было как надо. Поэтому седьмую годовщину они отметили. Тихо и по-домашнему, с немного подгоревшей пиццей, нарядными капкейками и литрами вишнёвой колы.

       Запостил и забыл об этом на несколько часов, потому что после они начали потихоньку убирать всю посуду со стола и как-то так незаметно перетекли в постель: провожать праздничный вечер уже там, среди подушек, простыней и тихих выдохов.

       До комментариев руки дошли только утром. Они лежали рядом и читали их, смеясь, улыбаясь и удаляя откровенно негативные.

       «УАУ, АРСЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ, ВЫ СКРЫВАЛИ ОТ НАС ТАКУЮ ПРЕЛЕСТЬ? СЧАСТЬЯ ВАМ! КВАРТИРЫ, ДАЧИ И ЧЛЕНА В ПРИДАЧУ!»

       «Фу, ты гомик что ли? Отписка».

       «Не знаю, как вы, а я на фото вижу два солнышка. Несите солнцезащитные очки, я слепну!»

       «Господи, это любовь».

       «Наконец-то вышел из шкафа, давно пора!!!»

       «Ебаттт О.О»

       «Так вот ты какой, загадочный кот, фоткающий Арса. Что за милота».

       «Ну я подозревал конечно…»

       «Вы очень классно смотритесь вместе! удачи вам».

       «*слёзы умиления*»

       «вся любоффф ♥».

       «мы все давно знали, Арсений СерГЕЕвич, не переживайте ;)»

       «Армия гетеросексуалов потеряла очередного мужика, девчонки, расходитесь, вам здесь нечего ловить».

       Они разгребали комментарии до самого обеда и ещё немного после. Невинная фотография породила настоящий локальный взрыв, вызвавший по большей части положительные отзывы. И если у Арсения до этого ещё оставались сомнения, то после этого они, конечно, не ушли окончательно, но значительно уменьшились.

       Серёжа фото тоже лайкнул. Сидя у себя, он рассматривал счастливое лицо лучшего друга и понимал, что сам никогда не был способен заставить Арса улыбаться так же часто, как это получалось у Антона. На фото — типичная счастливая парочка, но если бы только все они знали, с каким трудом добывается эта искренняя улыбка, что бы они все думали? Что бы думали они, узнав настоящего Арсения так, как знал его Серёжа?

       И что подумает Антон, когда — рано или поздно — узнает всю правду? Ведь именно об этом Серёже и придётся говорить с ним через несколько дней.