13 августа, 1972
— Очень занимательно, — прошептал мужчина, протягивая мальчику волшебную палочку. Несмотря на то, что единственным источником света в лавке была тусклая лампа, давно покрывшаяся слоем пыли, палочка завораживающе поблёскивала, как бы предлагая её попробовать, — не успели вы и подойти, как палочка сама вас выбрала, — на секунду волшебник замешкался, впервые взглянув на посетителя, — я так полагаю, юный мистер Блэк? — тем же негромким голосом произнес Олливандер, делая особый акцент на последнем слове.
Регулус уверенно кивнул, довольный тем, что его фамилию смогли определить безошибочно с первого взгляда. Но через пару секунд его тонкие чёрные брови по-детски нахмурились. Он критически осмотрел то, что предлагал волшебник: длинная, не менее десяти дюймов, палочка была очень светлой, чуть ли не молочного цвета с небольшой примесью рыжины.
— Мистер Олливандер, я не уверен, что она мне подойдёт, — после небольшой паузы сконфуженно сказал мальчик, смотря на волшебника снизу вверх и легонько покачивая головой. Его губы чуть-чуть надулись, совсем как у ребёнка, которому подарили совсем не то, что он хотел. Но Олливандер ничего не ответил и даже не посмотрел на Блэка, любуясь своим собственным творением. Регулусу показалось, что он слегка улыбнулся, а затем кивнул, как бы приглашая посетителя взмахнуть палочкой вопреки своим сомнениям.
Мальчик обернулся: за мутным стеклом он увидел, как родители обсуждают что-то, Вальбурга кивала головой, а Орион смотрел куда-то вдаль, вскинув брови. Их фигуры невольно выделялись среди других людей: они высоко поднимали головы, и смотрели с небольшим прищуром. Они были живым воплощением слова «статность». На других людей родители смотрели свысока, как будто бы ожидая, что им начнут кланяться и снимать перед ними шляпы. Их палочки выглядели совсем иначе: сделанные из чёрного дерева, короткие, они были очень прочными и совсем не гнулись.
Сириус стоял чуть поодаль от них, и, опершись об стену, изучал выцветшую вывеску жёлтого цвета. Вид у него был скучающим, он вертел головой то туда, то сюда в поисках хоть чего-то интересного, но он вновь и вновь натыкался на строгий взгляд Вальбурги и Ориона, который априори обвинял его непонятно в чем. Вздохнув, подросток вернулся к вывеске с едва различимым изображением и заметил, что брат смотрит на него; он тут же скорчил рожицу: скосил глаза и высунул язык, за что немедленно получил замечание от матери. Но всё-таки Регулус улыбнулся одними уголками губ и отвернулся.
Снова его взгляд упёрся в палочку, которую предлагал Олливандер. Волшебник чуть ли не с благоговением рассматривал каждый дюйм своего творения. Сдавшись, Регулус с некоторой обидой взглянул на волшебника и всё-таки взял её в руки. Для мальчика было очевидным то, что она ему совсем не подходит. Он хотел было взмахнуть ею, чтобы доказать это, но тут же почувствовал необычное тепло от древка. Мальчик немного повертел палочку в руках, и с удивлением для себя обнаружил, что её не хотелось выпускать. Его лицо тут же преобразилось, тонкие брови поползли вверх в замешательстве, а зрачки чуть расширились. Она, конечно, совсем не была похожа на палочки родителей, но выглядела очень красиво, признавался себе Регулус. Сама по себе она была гладкой, без выемок, шероховатостей и как будто бы светилась изнутри. Длинная и гибкая, почти как у Сириуса.
— Очень занимательно... — повторил Олливандер. Теперь Регулус чувствовал, что любопытный взгляд волшебника изучал не палочку, а самого покупателя. Регулус снова взглянул на него исподлобья и тут же отвёл взгляд обратно, к палочке.
— Думаю, другие пробовать и не стоит. Так ведь? — с невесть откуда взявшейся ноткой озорства в голосе спросил Олливандер. Регулус ничего не ответил, только сильнее сжал палочку в руках, с неохотой признавая, что она ему подходит. Такого тепла не исходило от палочки Сириуса, когда он тайком дал ему посмотреть на неё. Нет, это что-то совершенно необыкновенное, что-то, чего он ещё никогда не испытывал.
— Сердцевина — волос вейлы, очень нетипично... Уже десятки лет я не использовал этот материал, а это значит, что она дожидалась именно Вас. Материал — кипарис*...
Он не договорил, и продолжение фразы растворилось в спёртом воздухе, превратившись в частичку пыли. Взгляд волшебника снова обратился к мальчику за прилавком, и Регулусу отчего-то показалось, что это очень грустный, или даже скорбный взгляд. Коротко кашлянув, продавец продолжил:
— Длина — 10 с половиной дюймов, очень гибкая.
Ещё несколько секунд мальчик простоял в сомнениях. Может, всё-таки стоит попробовать другие палочки? Но это означало бы, что с этой кипарисовой палочкой придётся попрощаться. Вдруг палочка нагрелась ещё больше, будто бы само дерево противилось этой мысли. Мальчик почувствовал, что на него кто-то смотрит в упор и снова обернулся: это Сириус сверлил его взглядом и одними губами, по буквам произносил слово «быстрее!». Ему уже не терпелось пойти в другие магазины.
Решение было принято незамедлительно: Регулус залез в карман мантии и протянул Олливандеру несколько галеонов, радуясь, что ему больше не придётся здесь задерживаться. Довольный своим новым приобретением, он чуть было не ринулся к выходу, желая оставить позади этот проницательный, испытующий взгляд продавца, который будто бы проникал под кожу. Но мысленно он себя остановил: родители смотрят. Когда мальчик ровным шагом пересёк длинный тёмный коридор, заставленный пустыми коробками и ящиками, и уже собирался открывать дверь, позади себя он услышал тихий голос:
— Будь осторожней, юноша.
Регулус замешкался и на пару мгновений задержался в дверях, но не придумал ничего лучше, чем сделать вид, что ничего не услышал.
Выскользнув из лавки, он тут же столкнулся с родителями.
— Сердцевина? — тут же, без обиняков резким голосом спросил отец, забрав синий футляр из рук ребёнка.
— В-волос вейлы, — чуть запнувшись, ответил мальчик.
Отец внимательно изучал палочку, проводил по ней пальцем и рассматривал текстуру дерева. Вальбурга встала позади отца и смотрела на палочку из-за плеча Ориона. Оба чуть нахмурили брови. Регулус не знал, чего ему ожидать: его палочка совсем не была похожа на палочки родителей. У них они были из вяза и вишни, очень тёмные и короткие. Практически негнущиеся.
— Средней гибкости, — добавил Регулус, сочиняя на ходу. Отец посмотрел на него поверх футляра, но ничего не сказал.
В конце концов, после длительного изучения, Орион едва заметно кивнул головой в знак одобрения. После минуты напряжения мальчик выдохнул и повернулся к Сириусу, который, насколько это было возможно в его положении, тоже рассматривал палочку. Правда, она его смогла заинтересовать всего на пару секунд. Сириус в ответ посмотрел на брата и подмигнул, а затем сорвался с места и побежал вниз по аллее.
Регулус сразу понял, что брат помчался в лавку «Всё для квиддича»: Сириус уже был второкурсником и мог вступить в сборную своего факультета, но для начала нужна была метла. Конечно, сначала родители посмотрели на старшего сына с недоумением, будто бы не в силах поверить, что Сириус действительно просит у них купить метлу. Но он знал, на что давить. Поэтому и сказал, что в квиддич он будет играть, в независимости от того, одобряют это родители или нет, а вот на чём будет летать сам Сириус Блэк — практически «королевский отпрыск» — на старенькой «Комете-220» и вызывать смешки над собственным именем, или же на новой модели «Нимбуса», не подрывая авторитет Блэков, должны решать сами Вальбурга и Орион. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что оба без колебаний предпочли второй вариант, хоть и планировали оставить сына без подарков этим летом.
Уже в следующее мгновение палочка снова вернулась к своему новоиспеченному хозяину, а Вальбурга, плотно сжав челюсти и нахмурившись, громко цокая каблуками, пошла за Сириусом, явно намереваясь отчитать его за то, что он убежал без разрешения. Орион лишь прищурился и глубоко вздохнул, задерживая взгляд на младшем из сыновей.