Джейсон устало вздохнул, скидывая с плеч тяжелый походный рюкзак, и разогнул затекшую спину, слегка прикрывая веки. Сухой воздух Тарианских земель щипал легкие - давно забытое, но такое родное чувство. Тодд усмехнулся и открыл глаза. Прямо перед ним стоял одинокий надгробный камень с высеченными на нем на эронском словами: имя, фамилия, дата смерти и рождения - все как и у всех, все как и всегда, только снизу, от руки были выбиты тарианские письмена. Джейсон подошел к камню, присаживаясь справа от него, и пальцем огладил шероховатую поверхность. Он прекрасно помнил, какого труда стоило их выбить. Рука скользнула ниже, легонько гладя землю у самого основания там, где ни один цветок не хотел расти, а ведь он отчаянно пытался их посадить, видимо он против таких ребячеств. 

Мужчина поднялся, подошел к отброшенному рюкзаку и распахнул его, выуживая заранее купленные бутылки коньяка. Поставив их напротив могилы, он вернулся на сей раз доставая заткнутый и крепко замотанный в тряпье сосуд, формой напоминающий древние вазы. Любовно огладив округлый бок, Джейсон развернулся к могиле и, сделав пару шагов, опустился прямо на землю, скрещивая ноги. Слой за слоем ткань спадала на землю разматываемая ловкими руками, пока наконец не обнажила глиняный бок необычного сосуда. Тодд повертел предмет, разглядывая его, и наконец выдернул из узкого горлышка пробку. Воздух тут же наполнился легким благоуханием, в котором сливались два противоположных аромата: нежный цветочный и пьянящий виноградный. Мужчина поднял сосуд и, улыбаясь уголком губ, отсалютовал им в сторону могилы, после чего припал к отверстию, делая первый глоток. Обжигающая, но все же прохладная, несмотря на стоящую теплую погоду, жидкость полилась в горло и уже через секунду отдалась в голове легким головокружением. 

Джейсон, щурясь от удовольствия, отнял сосуд от губ и поднял взгляд на выгравированные строки. 

- Ты не поверишь, Ричард. - Он чуть тряхнул емкостью, словно показывая ее незримому собеседнику и снова обхватил горлышко губами, на сей раз залпом выпивая половину ее содержимого. 

Алкоголь ударил в голову мгновенно, но Джейсон лишь горько улыбнулся и снова обратился к холодному камню, смотря то на него, то на сосуд в своей руке. 

- У меня ушло столько лет чтобы создать это. - Он усмехнулся. - Я воссоздал Тарианское вино, которым вы так гордились, я воссоздал его, Ричард! 

Остатки алкоголя радужными каплями разлетелись по земле вместе с осколками разбитой бутыли. Тодд рассмеялся, глядя на сотворенное. Возможно, он будет сильно жалеть о столь опрометчивой растрате драгоценной жидкости, но сейчас его уже захмелевший разум не желал рассуждать логично, а всецело поддался чувствам, которые искали выхода многие годы и наконец нашли. 

Рука потянулась к стоящим рядом бутылкам, но замерла, так их и не коснувшись. 

- Помнится, ты как то говорил, что после бурона пить что-либо еще - кощунство. Что ж, видимо сейчас я добавлю еще один пункт к списку поступков, за которые ты можешь меня ненавидеть. - С этими словами Джейсон откупорил бутыль, выпивая четверть ее содержимого одним глотком. 

Янтарная жидкость полилась внутрь, но желаемого ощущения с собой не принесла. Тодд удрученно поставил сосуд рядом с собой. Ричард как всегда был прав. Ни один напиток этого мира не мог сравниться с Тарианским вином. Бурон обладал многими ценными для алкоголя качествами, но никто кроме самого создателя и Тарианских виноделов, которых можно было по пальцам пересчитать, не знал всей рецептуры. А сейчас спустя долгие годы безуспешных попыток Джейсон был единственным обладателем столь чудного напитка. 

Мужчина поднял взгляд на надгробие. Это был долгий путь. Долгая жизнь. Долгая разлука. Но за все те годы, что Тодд не приходил сюда, ничего не поменялось: земля все такая же рассыпчатая и больше напоминает песок, руины города, из которых по утрам встает солнце, все также за его спиной, камень, на котором он в порыве отчаяния и безутешной скорби выбивал слова, все также стоит у изголовья могилы. Только он изменился. 

- Ричард, - Голос Джейсона дрогнул. - Я отомстил. Я уничтожил мир, что так несправедливо вычеркнул твою Родину из истории. Знаю, моей вины это не искупит, и ты правда можешь меня ненавидеть, просто подожди немного, очень скоро, на том свете ты сможешь лично мне отплатить за все. Очень-очень скоро. 

Тодд встал на колени, отбивая глубокий поклон а после поднялся, переставляя целые бутылки поближе к надгробию. Наконец-то его история закончилась, что теперь будет - не знает даже небо, что уж говорить о человеке. Взгляд упал на открытую бутылку с коньяком так и манящую к себе. Джейсон усмехнулся и поднял ее с земли, опрокидывая кверху дном. Янтарная жидкость с булькающим звуком полилась на землю, вытекая до последней капли. Туда же упало и стекло, разлетаясь десятками осколков. Джейсон снова развернулся к могиле. 

- До встречи на том свете. - Мужчина усмехнулся и нетвердым шагом направился прочь, не забыв по пути подхватить кинутый рюкзак. Если он правильно помнит, то где то в паре километров к западу от города когда-то рос прекрасный виноградник, а неподалеку стояла старая винодельня. Коли в миру теперь его ничего не держит, месть совершена, дань почившим отдана, то почему бы не остаться в месте, к которому его душа принадлежала всю жизнь. Только вот это слишком хороший конец для предателя. Тодд оглянулся на оставшийся позади камень, позади которого мягко светило закатное солнце, и в его лучах откликом минувших дней стоял одинокий силуэт, нечеткий, словно навеянная кем-то иллюзия, но такой родной. Джейсон в спешке прикрыл глаза ребром ладони пытаясь рассмотреть, но наваждение пропало, словно туман поутру, оставляя в сердце разочарование на пару с облегчением, ведь он мог поклястся, что Ричард простил его, а иначе зачем провожал с легкой, счастливой как и семь лет назад улыбкой. 

Вздох облегчения сорвался с губ быстрее, чем мужчина осознал, как полегчало на сердце, даже плечи и спина непроизвольно выпрямились, а мир заиграл новыми красками впервые за долгие годы. Тодд усмехнулся и махнул рукой, прощаясь с одинокой могилой, и твердым легким шагом направился дальше. Он наконец-то был счастлив, так же как и те три года, прожитые им в Тариане бок о бок с наследным принцем, солнечным человеком, способным сотворить невозможное. Ему все еще есть о чем сожалеть, но теперь стало куда легче. Все таки счастье - это так просто и сложно одновременно, и заключено оно не в вещах, а в людях, близких, друзьях, знакомых, во всех, кто готов дарить тепло и радость, всех, ради кого стоит жить и менять окружающий мир. Тодд наконец смог понять это. 

Мужчина поднял взгляд к небу, расслаблено улыбаясь. Его сложная жизнь военного и беглеца закончена, но он не жалел, ведь впереди спокойное тихое время, такое прекрасное и уж никак не скучное, столько всего предстоит, но это совсем другая история.