Антон заканчивает разговор с Ирой достаточно быстро. Он раздражен, но старается это раздражение выбросить из головы. Оказывается, Ира с подругой пошли по магазинам. Ну пошли и пошли, Антону вообще пофик. Вот если бы она пошла грудь наращивать или в задницу силикон закачивать, вот тогда да, стоило бы об этом предупредить.

Впрочем, как выяснилось, Ира вовсе и не предупреждала его. Она, видите ли, решила посоветоваться с ним, какая шторка будет висеть у них в ванной.

Да ему абсолютно похрен, какая там будет шторка! Какого цвета, какой прозрачности и из какого материала! Висит и висит, что еще надо-то? Его вполне устраивает старая, которая там сейчас находится. И он, кстати, убей – не помнит, как она выглядит. Даже если бы Ира заменила ее на другую, не сказав ему об этом, он бы тупо не обратил внимания.

Шаст возвращается в купе и понимает, что Арс уснул. Как-то слишком быстро, но, учитывая его хреновое самочувствие, может, и неудивительно? Он аккуратно закрывает дверь, стараясь производить как можно меньше шума, подходит к Арсу и наклоняется над ним. Все-таки стоит проверить, все ли в порядке.

Арс чувствует, что Антон стоит совсем рядом и смотрит на него, поэтому изо всех сил старается выглядеть расслабленно. У него получается. Шаст наклоняется, прислушивается к его размеренному дыханию и наконец-то уходит на свое место. Арс мысленно с облегчением выдыхает. На самом деле, спать ему не хочется. Он уже выспался до этого. Но и общаться с Антоном нет абсолютно никакого желания.

Ира этим звонком напомнила о своем существовании и о том, что Шаст тогда уехал к ней и всегда будет уезжать к ней или к любой условной Ире. У Шаста своя жизнь, в которой его выбор слишком очевиден, чтобы продолжать питать какие-то надежды. Арс и не питает, но это не значит, что ему легко принимать эту действительность.

Шаст укладывается на свое место, накрывается одеялом и закрывает глаза. Делать сейчас абсолютно нечего, Арс уснул, с ним все в порядке вроде, слушать музыку и смотреть кино не хочется. Может, тоже получится уснуть? Так время точно пройдет незаметно.

Минут десять Шаст мысленно соревнуется сам с собой в рэп-баттле и потом все-таки засыпает.

Арс понимает, что Шаст уснул, и это его абсолютно устраивает. Он достает планшет и начинает заниматься английским. Он пропустил несколько дней, поэтому сейчас самое время наверстать упущенное.

Спустя минут сорок он обращает внимание на время и понимает, что пора выпить малиновую бурду. Он старается действовать аккуратно, доставая ее из сумки, чтобы не разбудить Антона, но тот все равно просыпается.

- Арс? – Шаст приподнимается на локтях и пытается понять, что он делает. – Тебе что-то нужно?

- Выпить лекарство, - Арсений достает бутылочку с малиновой субстанцией.

- Все нормально? – Антон внимательно смотрит на его лицо. – Ты ужасно бледный.

- Взбледнулось что-то, - бурчит Арс, выпивая содержимое бутылочки.

Его передергивает, и он прикрывает рот рукой. У него начинает кружиться голова.

- Пойдем в туалет! – Шаст вскакивает со своего места и распахивает дверь купе.

Арс отрицательно машет головой, так и не убирая руку от рта.

- Я не понимаю, - Шаст просто стоит рядом с ним с видом абсолютной беспомощности. – Что нужно?

Арс снова отрицательно мотает головой, но ни слова не произносит.

- Арс, - Антон неожиданно поднимает его с места, не рывком, а очень мягко потянув за руки, обнимает одной рукой и несильно прижимает к себе. – Арс, пойдем выйдем в тамбур? Ты просто подышишь? – он выводит его из купе и аккуратно ведет к выходу, так и продолжая при этом обнимать и немного поддерживать.

Они выходят в тамбур, где намного прохладнее, чем в вагоне, а точнее, почти что холодно, но сейчас это как раз то, что нужно. Шаст ставит Арса спиной к стенке, чтобы тот мог опереться на нее, при этом касаясь ее ладонью. Он понимает, что стенка слишком холодная, а на Арсе надета всего лишь тонкая кофта.

- Нет, не так, - Шаст отстраняет Арса от стены, становится на его место, а его ставит впереди и прижимает поперек груди к себе одной рукой. – Дыши.

У Арса нет ни сил, ни желания сопротивляться. И холодный воздух действительно творит чудеса. В голове наступает хоть какое-то просветление, а цветные мошки перед глазами уже разлетаются не с такой скоростью.

Он убирает руку от рта и делает достаточно глубокий вздох. Мошки перед глазами становятся черными и мелкими. Он сглатывает мерзкий комок, стоящий в горле, и ощущает еще большее облегчение. Наконец-то он может дышать, не боясь грохнуться в обморок.

Арс начинает воспринимать и внешний мир, понимая, что находится в тамбуре вдвоем с Шастом. Как они тут оказались, он помнит, конечно, но очень смутно. Понятно, что сюда их привел Шаст.

Он осознает, что тот прижимает его одной рукой поперек груди к себе только тогда, когда Шаст другой рукой рукавом своей кофты стирает с его лба капельки холодного пота.

Шаст не убирает руку, он опускает ее вниз, обнимая Арса и ей.

В тамбуре реально холодно, но Арс абсолютно не ощущает этого холода. Ему тепло в Шастовых объятиях, хотя там, где его руки и спина не защищают тело от сквозняка, чувствуется достаточно ощутимая прохлада. Шаст дышит куда-то ему в шею и молчит.

Арсу хочется закрыть глаза и полностью раствориться в этом моменте. Ему все еще плохо, но гораздо лучше, чем было. И он уже в состоянии адекватно оценивать обстановку. А она сейчас охренительная. И Арс готов простоять вот так до самого конца поездки. А лучше дольше…

Только это все равно ничего не даст ни в ближайшей, ни в далекой перспективе. Эта мысль возвращает его в реальность, в которой не осталось надежд на счастливый финал.

Арс пытается отстраниться от Шаста, но тот продолжает удерживать его в своих объятиях.

- Отпусти, - говорит Арс, оставляя попытки выбраться самостоятельно. – Все нормально.

- А? – Шаст словно тоже вернулся откуда-то в реальность.

- Отпусти, говорю. Все уже нормально.

- Ты уверен? – Антон не спешит выполнять эту просьбу.

- Уверен, - Арс делает глубокий вздох и медленно выдыхает. – Точно уверен.

Шаст молча убирает одну руку, но второй так и продолжает держать его поперек груди.

- Шаст, а ты не боишься, что кто-нибудь выйдет и увидит нас вот в таком виде? Представляешь, что могут подумать?

- Арс, тебя реально это волнует именно сейчас? – спрашивает Антон спокойно, но все-таки убирает и вторую руку, но не отстраняется от него.

- Ну, увидеть меня в твоих объятиях мечтают многие, - Арс пожимает плечами и сам отстраняется от него.

«А в первую очередь об этом мечтаю я сам. Только не по стечению обстоятельств, а по твоему желанию» - добавляет мысленно.

- Здесь просто холодно, а ты почти раздет.

- Вполне подходящее объяснение.

- Для кого? – Шаст наконец-то отстраняется от холодной стенки. – Если бы я, как изначально и сделал, оставил тебя возле этой стены, то вместе с панкреатитом ты бы потом лечил воспаление легких или почек. Или и того, и другого.

Арс трогает место, где стоял Шаст. Стена холодная, но не очень, то есть, это Шаст нагрел ее, а вот рядом, где он не соприкасался со стеной, она просто ледяная.

- А так все это будешь лечить ты, - Арсений ежится.

Без объятий Шаста ему становится холодно.

- Не буду. У меня теплая кофта. Если тебе лучше, пошли отсюда, пока ты не замерз.

- Пошли, - Арс делает шаг вперед и останавливается.

Ему конечно лучше, но свое состояние он все-таки переоценил. Как только он начал двигаться, снова полетели мошки перед глазами.

- Что? – Шаст моментально оказывается рядом с ним.

- Ты каких мух предпочитаешь? Цветных или черных?

- Чего? – Антон смотрит на него так, что у Арса не возникает сомнений – Шаст решил, что у него поехала крыша.

- Мух. Ну, или мошек. Перед глазами.

- Никаких! – отрезает Шаст, кладет руки ему на плечи и ведет к входу в вагон. – Тебе снова нужно сделать противорвотное, наверное.

- Не нужно, - Арс послушно идет впереди него. Голова у него немного кружится, но поддержка Шаста помогает двигаться ровно.

- Почему?

Они доходят до своего купе, Шаст заводит в него Арса и усаживает на постель.

- Потому что это не от тошноты. Точнее, от нее… Ну, почти…

Арс не знает, как объяснить, что вызвало его состояние.

- А как-то поточнее можешь выражаться?

- Короче, - Арс берет в руки пустую бутылочку, - вот тут лекарство…

- Ну? Я понимаю это.

- Шаст, просто это нужно попробовать. Меня не тошнило до момента, пока я не проглотил это. Ты когда-нибудь пил слизь со вкусом малины?

- Я ненормальный? – Антон берет бутылочку и нюхает горлышко. – Пахнет приятно. Реально малиной.

- А теперь попробуй немного. Там наверняка осталось хоть чуть-чуть.

- Арс, я ненормальный? – Шаст ставит бутылочку на столик. – Если это так мерзко, предпочитаю поверить на слово и тому, что я видел.

- Ну, ладно, - Арс усмехается. – Тебе реально лучше поверить на слово. В первый раз я это кое-как выпил. А сейчас знал, наверное, что ждет. Это уже изначально вызывало отвращение. Моя попытка не выплюнуть это обратно и сдержать рвотный позыв вызвала головокружение. Эта хрень реально помогает, но чтобы она помогла, ее нужно как-то удержать внутри.

- Понятно, - вздыхает Антон. – Цветные мухи – это из серии головокружения?

- Наверное. Но я их видел отчетливо.

- Хорошо, хоть не начал ловить, - язвит, впрочем, беззлобно, Шаст. – Может, ты полежишь еще? Чтобы голова перестала кружиться?

- Может, - соглашается Арс и укладывается на свое место.

- Арс, я пойду поем, хорошо? Чтобы тут не вонять едой и не раздражать твой желудок.

- Иди. Шаст, - Арсений останавливает его, когда он уже выходит из купе.

- Что? – Антон заходит обратно, закрывает дверь и вопросительно смотрит на него.

Арс, глядя на Шаста, понимает, что если он сейчас попросит его остаться, тот останется. И ему в очередной раз становится тошно. Как было бы просто, если бы Шаст оказался обычным мудаком, который бы сейчас делал гадости Арсу или всячески показывал свое безразличие и игнорировал его. Правда, Арс бы изначально не влюбился в подобного человека, но не суть. Шаст не такой. При всех своих недостатках он остается человеком. И, несмотря ни на что, Арсу безумно хочется, чтобы именно этот человек был с ним рядом. 

- Просто хотел сказать спасибо, - говорит Арс серьезно. – Правда.

- Пожалуйста. Я пойду?

- Иди.

Шаст уходит, а Арс снова берет планшет и начинает заниматься английским. Ему нужно чем-то себя занять, чтобы не думать о Шасте, не вспоминать его недавние объятия и не мучить себя пониманием, что эта дорога закончится, а с ней закончится и все остальное. Они больше не будут вместе даже вот так.

Шаст пришел в вагон-ресторан и заказал себе чай и пирожное. Он давно не ел, но на самом деле ему и не хочется есть. Он ушел, чтобы просто подумать. Ему сейчас точно есть о чем.

Когда он вывел Арса в тамбур, встал к холодной стене и прижал его к себе, он совершенно ни о чем не думал. Это были какие-то естественные действия, о которых Шаст даже не задумывался.

Он прекрасно видел, как Арсу хреново, и вообще не знал, что сделать. И это было абсолютно спонтанное решение. Сделать хоть что-то, а не стоять на месте как истукан.

Но потом, уже просто стоя там и наблюдая, как Арс приходит в чувства, Антон обратил внимание и на свои. В тамбуре реально было холодно, и Шаст изначально встал возле холодной стены и прижал к себе Арса, чтобы тот не замерз. Но позже это было несколько иное желание. Шасту хотелось его согреть. Именно поэтому он обнял его двумя руками и, насколько это возможно, прикрыл собой от сквозняка.

Он стоял там, обнимая Арса, и пытался анализировать свои ощущения. Во-первых, он действительно хотел делать то, что делал. Сейчас Шаст был честен с собой. Он хотел обнимать Арса и согревать его. Во-вторых, то, что он при этом чувствовал, абсолютно не связано с сексуальными желаниями, но очень связано с желанием быть рядом, и, в-третьих, Шаст не хотел его отпускать.

Отличный анализ самого себя и своих действий. И той ночью он тоже делал то, что хотел. Шаст допил чай и остался сидеть за столом. Может, стоит уже признать, что Арс ему как минимум небезразличен? И не только в человеческом плане? Можно сколько угодно себя обманывать и накручивать, но свои ощущения-то не обманешь.

Правда, от этого признания легче не станет. Даже если Шаст это сделает, а до конца он все равно в этом не уверен, то на большее он все равно не готов. Он и так достаточно нахуевертил. И это по его вине сейчас состояние у Арса, что называется "два дня до смерти". За него и без всяких признаний страшно. И, кстати, пора возвращаться.

Шаст расплатился и пошел к себе. Что бы он там ни думал про себя, есть более важные вещи. Состояние Арса не вызывает особого оптимизма. Хорошо, если он сказал правду, и все на самом деле именно так. Плохо ему стало от вкуса и консистенции лекарства, а не от чего-то более серьезного. И хоть бы он сейчас, когда Шаст придет, был в нормальном состоянии.

Когда Шаст возвращается, Арс лежит в наушниках и что-то печатает в планшете. Антон мысленно выдыхает. Если он в состоянии смотреть на экран планшета, то у него точно не кружится голова и его не тошнит.

- Что ты делаешь? – Антон пытается заглянуть в планшет, но Арс кладет его себе на грудь экраном вниз. – Секрет?

- Нет, - Арс выключает питание. – Занимаюсь английским.

- А чего прячешь тогда?

- Шаст, а тебе не приходит в голову, что я на английском могу писать что-то личное? Что не предназначено для чужих глаз?

Слово «чужих» режет слух, но Шаст старается не подавать виду, что его это как-то задело. В конце концов, Арсу он не родной. Но где-то в глубине своего сознания Шаст говорит, что Арс ему не чужой, и он бы так не сказал. Впрочем, почему бы Арсу и не начать считать его чужим? Сам-то Шаст именно так и сделал. Еще и записку оставил с напоминанием.

- Я думал, ты им не настолько хорошо владеешь.

- Я с тех пор, как мы с тобой последний раз играли в слова на английском сто лет назад, преуспел в его изучении. Я занимался с репетитором, - Арс не врет, но не договаривает одну деталь.

С репетитором он еще и спал. Но это Шасту знать не нужно, да и не интересно. Это было достаточно давно, это был секс ради секса, потому что Арс живой человек и ему нужно хоть иногда удовлетворять потребность в сексе не только самому с собой, но и с реальным живым человеком с членом, руками и прочими органами, посредством которых доставляют удовольствие и доводят сначала до эрекции, а потом и до оргазма.

Арс очень хочет делать это с Шастом и ни с кем другим. Но, увы, его желание никак не совпадает с возможностями. Поэтому в его постели иногда появляются полезные не только половые связи. Про последнюю Арс запрещает себе думать. Она была отвратительной.

- Ты не говорил, - Антон немного озадачен.

Почему это-то вдруг стало тайной?

- Я делал это недолго.

И это тоже чистая правда. Месяц занятий языком и две ночи вместе. Арсу этого хватило для удовлетворения желания потрахаться, а чего-то большего ему не было нужно ни тогда, не нужно и сейчас ни с кем, кроме Шаста. 

- Ну и как? Есть реальная польза?

- Смотря что считать пользой.

Для Арса она точно была. Ему доступным языком объяснили достаточно много правил, и он получил необходимую сексуальную разрядку.

- Ну, знания, наверное. Какая еще польза от репетитора?

- Шаст, от репетиторов польза бывает разная. Если тебе действительно интересно, найми репетитора и позанимайся с ним.

- У тебя был он?

- Какая разница, он или она?

- Никакой.

- Вот именно.

Антон догадывается, что Арс действительно занимался с репетитором. То есть, с мужчиной, но почему-то не хочет ничего об этом рассказывать. И Шаст, понимая это, впервые ощущает самое настоящее чувство ревности.