За прошедшую неделю книжка из запертого «штаба» никуда не исчезла, что немного подняло настроение. Именно немного, совсем чуточку. Сэм возвращался к дому, напинывая остатки талого снега по чернеющей тропинке и с мрачным удовлетворением глядя на размашистые лужи. В такую погоду любителям рассекать в авто, какие бы расчищенные асфальтовые дороги они не выбирали, приходилось кататься по уши в грязи, будто в какой-то России. Поэтому Сэм не сомневался, что если бы отец вдруг нагрянул в гости, то первым делом кинулся бы отмывать машину…

Ладно, тут Сэм перегибал палку. Сперва отец поздоровался бы со всеми, а потом кинулся отмывать машину.

— Здоро́во, Лосёнок, — попадая в круг света фонаря над крыльцом, у дома тусовался Кроули. Уже совершенно наплевав на изначальное разграничение свалки, он кормил свою собаку там, где хотел, и никакие ругачки Бобби больше не имели эффекта.

Мальчик собирался ограничиться молчаливым кивком и пройти мимо, но, похоже, что у Кроули скопилось немало настроения почесать языком.

— А где Сингер? Я в дом заглянул, но там никого, хотя все светильники горят. В гараже тоже пусто.

— Он уехал по делам, — младший Винчестер все-таки остановился на крылечке, чтобы посмотреть, как покорная Лакомка за кусочки чего-то вкусного выполняет команды, отданные тихим голосом хозяина. Собака как раз сделала «заячью» стойку и гавкнула, чтобы получить еще кусочек лакомства.

— Полагаю, старшенький твой тоже не за хлебушком отошел.

— Не твое дело, — Сэм набычился, но, вопреки собственным принципам, ответил на незаданный вопрос: — Дин уехал к своему приятелю Бэ-энни, — сдержаться от язвительной интонации на имени не получилось, да мальчик не особо и пытался. — У того день рождения вроде бы…

— Все бросили Лосёнка, — задумчиво кивнул Кроули, продолжавший глядеть только на собаку. — Лакомка, деградируй!

Замерев на миг, псица резко припала к земле, словно играючись, а после с рычанием вцепилась в свой хвост и закружилась лохматым уроборосом.

— Забавно, не так ли? — МакЛауд изволил обернуться к замершему мальчишке и насладиться его вытянувшимся в удивлении лицом. — Эту команду я посвятил твоему братцу.

— Хватит считать Дина дураком! — Сэм и не заметил, как стиснул кулаки, с вызовом уставившись на старшеклассника. Вот так вот, с крыльца, он мог делать это глаза в глаза, без разницы в росте. Правда, морально давануть по скользкому Кроули было непросто.

— Нечего так сверкать на меня очами, Лосёныш, — миролюбиво попросил тот. — Иначе я решу, что это приглашение остаться.

— Вот еще, нет! И не зови меня лосем!

— Жаль, — скормив собаке остатки мясного крошева и потрепав животное по черному шерстяному загривку, парень вдруг предложил: — А ко мне пойдем-ка. Переночуешь под, так сказать, присмотром и дружеским крылом.

— Не пойду, — Сэм опасливо отшагнул к двери, как будто боялся, что сейчас его схватят за руки и поволокут в гости насильно. — Спасибо за приглашение, но оно совсем не заманчивое.

— Не бойся, спать будем в разных кроватях.

— Да иди ты!

— Ладно, — покладисто согласился Кроули. — Я же не настаиваю. Просто хотел поступить, как это называется, по совести? «Видишь брошенного ребенка — приюти»… — мордашка Сэма будто окаменела, и МакЛауд сбавил обороты до минимума. — Нет ничего криминального в желании позвать братца своего друга в теплый дом, где он поужинает нормальной едой, а не прошлогодней лапшой из пакетика, и точно ляжет спать, а не провздыхает всю ночь у окошка, словно красна девица.

При упоминании «нормальной еды» живот Винчестера предательски издал китовую песнь, как бы намекая, что остатки печенья и сухарей были дожеваны еще в полдень, а больше ничего готового в холодильнике не имелось. Перед уездом Бобби велел пацанам наварить картошки и сдобрить это дело консервами, но Дин свалил, ничего не начистив, а Сэм понадеялся, что пропитается сутки фасолью из жестяной банки…

— Какую «нормальную еду» ты предлагаешь? — хмуро осведомился мальчик, с нарастающим опасением понимающий, что готов сдаться на милость соседа.

К появлению в багровом домике еще одного мальчишки Ровена отнеслась достаточно благосклонно, по крайней мере, лучше, чем когда-то к приносимым щенкам. Женщина сразу же втянула младшего Винчестера в непринужденный разговор о всяких пустячках вроде обсуждения грядущих школьных мероприятий или частого грохота с Сингеровой свалки. Ровена была очень мила в общении, и Сэм, хоть и не мог отделаться от ощущения, что дружелюбие соседки по большей части напускная, все же очарованно увлекся. Будучи взращенным в практически полностью мужской среде, перед женским полом старшего возраста Сэмюэль чаще всего терялся и пасовал, позволяя себя вести и уводить…

— Всё, маменька, не надо отвлекать Лося от трапезы, — Сэм не мог не заметить то, что Кроули подал голос впервые с возвращения под родную крышу. Однако перед оказавшимся за столом Винчестером появилась тарелка с куском мясного пирога и крошевом печеных овощей, в которых осторожно принюхавшийся Сэм опознал брюкву с картошкой, так что вопросы отложились на неопределенный срок. — И вообще, не пора ли тебе вернуться к своим книгам? Да и тиндер заждался.

— Ха! Уж не собираешься ли ты гонять меня в собственном доме, Фергюс? — женщина расправила плечи и вздернула подбородок. — При гостях! Как грубо.

— Я всё сказал, — расправив на ручке дверцы плиты кухонное полотенце, МакЛауд повернулся к матери. Наворачивавший угощение Винчестер при этом мельком покосился на старшеклассника и поразился — такого лица у Кроули он еще ни разу не видал. А ведь за годы знакомства доводилось наблюдать уличного царька и злорадствующим, и испуганным, и окровавлено-избитым…

Сейчас же весь вид подростка источал отторгающую, холодную ненависть. Холодную настолько, что Сэму показалось, будто в руке остыла вилка с насаженным кусочком картофеля, а еще мальчик спиной ощутил смятение Ровены. Должно быть, женщина не привыкла откровенно пасовать, особенно на людях, и в данный момент почувствовала себя беспомощной. В любом случае, ее присутствие испарилось, ведь мать Кроули вышла из кухни и хлопнула какой-то дверью уже в коридоре.

— Дай угадаю, — неуютную атмосферу Кроули почти сразу вернул к привычной слегка раздражающей, — ты жалеешь, что не отправился ночевать к поистине ангельскому семейству Новак, — и уселся напротив Сэма, с кошачьей улыбочкой подперев кулаком подбородок.

— У Каса поздняя смена в магазине, а без него я к ним не хожу, — возразил мальчик, с неудовольствием отмечая просевшую уверенность в голосе. — И вообще, я собирался спать дома у Бобби!

— Без присмотра.

— Считаешь меня маленьким? — еле достававший носками ботинок до пола Сэм прищурился из-под челки.

— Радуйся, что не считаю тебя взрослым, — Кроули расчехлил арсенал паскудных ухмылок с сальным намёком, и Винчестер решительно отодвинул тарелку.

— Спасибо, меня сейчас вырвет.

— Ой, не будь неженкой, — откинувшись на спинку стула, парень подпихнул блюдо обратно и скрестил руки на груди. — Еда ни в чем не виновата.

С истиной не поспоришь, так что Сэм доел предложенную порцию и даже вымыл за собой посуду, как вежливый и воспитанный ребенок…

Биржевые новости.

На полном серьезе и внимательно Кроули смотрел новости биржи по стране, выписывая что-то карандашом в блокнот и не обращая внимания на косые взгляды с противоположного конца дивана. Юный Винчестер со стопкой из пледа и подушки на коленях просто не мог понять, что интересного в индексах и фондах, а потому ощущал нечто сродни суеверному желанию перекреститься. Происходящее выглядело та-а-ак непривычно: из-за авторитетного братского влияния Сэм почему-то был уверен, что все обычные старшаки (за исключением Каса, но Кастиэль в принципе не вписывался в понятие обычности) ищут на просторах ТВ разве что цыпочек и реслинг. В идеале — реслинг с цыпочками.

А тут такое…

В кармане джинс пиликнул мобильник, извещая об смс-ке, и мальчик завозился, доставая гаджет.

Дин:

[Че как]

Сэм, кратко подумав, решил сообщить правду:

[Я дома у Кроули. Всё ок.]

Дин:

[ВТФ в смысле?! Почему не у Каса хотя бы???]

Скрипнув диваном, ворчавший и размахивавший блокнотом МакЛауд стремительно покинул комнату. Винчестер закатил глаза и вздохнул.

[У него смена. ВСЁ ОК.]

На сей раз ответа от брата не приходило достаточно долго, чтобы младший решил, что диалог завершен, но не тут-то было:

[И что там есть прикольного в комнате кроули? Мерч по телепузикам и флюгегехаймен?]

— Какое длинное и сложное слово для Дина. Ему определенно помогали это печатать, — вдруг раздался за спиной негромкий вкрадчивый голос, заставивший Сэма слегка вздрогнуть, но спрятать мобилку мальчик не успел, потому что Кроули уже за нее ухватился. И отжал.

— Э, а ну верни! — вскочивший Сэм не собирался так просто сдаваться, пусть их с МакЛаудом и разделяла диванная спинка.

— Через минуту, лапуля, — стремительно допечатав сообщение, пока мальчишка перепрыгивал диван, Кроули уже не сумел ускользнуть от праведного гнева.

Едва не порвав телефон, подростки успокоились лишь после того, как тот сердито затрезвонил очень знакомым Винчестеру рингтоном. МакЛауд предвкушающе цыкнул на гостя, которого держал в локтевом захвате свободной от мобилы рукой и чьи пинки по коленям терпел, после чего принял звонок:

— Привет, Дин. Отличная ночка, не правда ли?

— Дай мне брата, — не стал церемониться старший Винчестер. Он отчего-то говорил вполголоса, словно таился. — Какого черта он вообще у тебя?

— Будешь знать, что оставленное без присмотра угоняют… — от особо жесткого пинка Кроули зашипел и отпихнул Сэма, возвращая ему телефон.

— Дин, это я… Ты домой едешь? — однако надежда быстро угасла. — В смысле — в участке?..

— За шум загребли, — Дин беспечно отмахнулся, что было понятно даже без визуализации. — Дотанцовываем тут с ребятами… Утром дома буду, как огурчик, слышишь? Только не стучи Бобби!

— Ла-адно… — с сомнением протянул Сэм, ничего не говоря о том, что впереди его ждет ночь, полная беспокойства. Старший и сам это понимал, потому и старался приободрить сквозь расстояние и телефонные динамики. — До утра.

— Поставь МакЛаудов на уши.

Завершив разговор, мальчик наконец смог увидеть, что же такого каверзного «похититель» успел настрочить его родственнику:

[Коллекция дилдо, подписанных именами знакомых. Ты там тоже есть, кстати]

Сэм мрачно удалил бредятину.

Вопреки всем опасениям, спалось в маклаудовском доме точно так же, как и в любом гостеприимном чужом доме, а Сэм, несмотря на свою юность, повидал ночлежек достаточно и приучился не обращать внимания на некоторый моральный дискомфорт. Например, запахи — они же везде были разные, и не всегда радующие обоняние. Если в доме Сингера пахло затхловатой смесью пыли, пергамента и машинного масла с порохом, что оба Винчестера считали крутым холостяцким сочетанием, то в багровом жилище МакЛаудов держалась атмосфера, которую Сэм не мог описать иначе, чем более «женственной». Среди запаха трав, варева и необычных твердых духóв прорезалась редкая кроваво-металлическая нота. Будто в разопревший стог сена уронили медную иглу, которой до этого штопали по живому телу — а Сэм знал, с чем сравнивал, ему доводилось присутствовать при зашивании ран, ведь отец считал, что его сыновья обязаны с малых лет приобрести этот очень полезный навык. И показывал после особо опасных ходок прямо на себе…

В три часа ночи младший Винчестер проснулся и сразу же потянулся проверять телефон, но ни пропущенных, ни смс от Дина не обнаружилось. Сонно проморгавшись после экрана, Сэм вяло взбил подушку и попытался снова погрузиться в сон, однако потерпел фиаско, ведь тело решило разом потребовать решения всех подступающих проблем. Вздохнув, мальчик опять проморгался и, выбравшись из пледа, пошел в туалет, очень надеясь, что спросонья не заблудится. Хорошо, что домишко не отличался размерами и количеством комнат.

После посещения санузла захотелось пить, однако в коридоре Сэм заметил свет из приоткрытой двери комнаты, которую до этого заставал исключительно в запертом виде. Любопытство побороло жажду, и Сэм прокрался посмотреть.

Выяснилось, что в черной-черной комнате, за черным-черным столом бодрствует крашеный в черный-черный цвет Кроули. Помещение озаряли только вычурный тряпичный абажур с бронзовой подставкой и пара небольших экранов, один из которых принадлежал ноутбуку, а второй мини-телевизору, притаившемуся на полке и бубнившему убавленным до единички звуком.

Еле уловимая медная нота усилилась.

Обернувшийся на скрип двери МакЛауд молча уставился на Сэма, пойманного за шпионажем с поличным.

— Только не говори, что ты еще и лунатишь.

— А у тебя бессонница?

— Скорее, горящий дедлайн по проекту, — парень отвернулся обратно и зашелестел тетрадями. — Не торчи в коридоре. А то маменька на шум явится, облепленная патчами и масками, до старости запомнишь такое зрелище.

Не пытаясь спорить, Винчестер прошел в комнату, сразу же приметив полки с непонятными в полумраке безделушками, шкатулками и книгами. Сквозь жалюзи пробивался неясный свет, и Сэм выглянул в окно, раздвинув планки — сияние исходило от куска убывающей Луны, а задний двор радовал пейзажем жухлого газона и лысых кустов.

— Жуткие кусты, будто скелеты.

— Любопытство сгубило кошку, и лосей оно тоже убивает, Сэмми, — рассеянно упрекнул Кроули, не отрывавшийся от записей.

— Не называй меня так. Это только Дин может.

— Дину вообще слишком много позволяют все, кому не лень, — ворчание МакЛауда определенно отдавало завернутой в раздражение обидой. — И детишки Ширли к нему прислушиваются, и Локи, и фанат прополиса…

Сэм потянулся к книжкам, чтобы достать и на свету изучить обложки.

— Такое впечатление, что ты ревнуешь, но сам понять не можешь, кого и к кому.

Вновь повернувшись к соседу, Кроули вперился в него красными от бессонницы и напряжения глазами:

— Лосяра, ты припоминаешь анекдот про мальчика, который слишком много знал?

— Конечно, Кас рассказывал на той неделе… Так я угадал? — Сэм все-таки опасливо отложил книги. Злить хозяина комнаты он не собирался, особенно посреди ночи и пребывая на его территории.

Выключив телевизор, где безостановочно крутил рекламу канал «магазина на диване», МакЛауд безрадостно постучал карандашом по открытой тетрадке. Уж чего-чего, а американскую манеру прятать откровенность под голливудской улыбкой парень за столько лет так и не перенял.

— У меня есть проблемы посерьезнее, чем построение укреплений на дружественном фронте, — признался он. — И я мог бы вывалить их на тебя прямо сейчас, если б не опасался, что под тяжестью хрустнут твои тощие ножки. Вали спать, Лосёныш, пока я не решил, будто ты добиваешься, чтоб тебя уложили насильно и еще поцеловали в лобик.

— Спокойной ночи, Кроули, — Сэм постарался влить в пожелание достаточно яда, чтобы донести свое отношение к финалу состоявшегося разговора до собеседника.

После этого Винчестер тихо прикрыл за собой дверь, надеясь, что Кроули не явится к нему во сне — во всех смыслах — просто из чувства мести.

***

Иногда молодежи казалось, будто Люцифер и Габриэль негласно борются за право обладания почетным званием Главного Приколиста школы и ее окрестностей, до того оба распоясывались в своих проделках. Не хватало лишь ступенек пьедестала и чемпионского пояса, вырываемого из рук друг друга. Количество шуточек от Локи сократилось, однако теперь они стали продумываться тщательнее и выстраиваться, как сфинксы из бетонных блоков. А вот Люцифер, судя по всему, любил импровизацию и действовал сиюминутно, по велению собственных желаний, что частенько приводило к взбудораженности окружающих людей. Люц действовал более… откровенно и жестоко, и его честность находила своих сторонников, таких же любителей чужого страдания.

От бившей через край энергии лично Габриэль предпочитал избавляться в школьном театральном кружке, где неплохо так осваивал актерское мастерство и раскрывал разрастающееся мужское обаяние.

Что касалось Люца, то этот парень никак не мог найти себе занятие по душе, а потому менял кружки интересов, будто одноразовые перчатки: однажды засветился в том же театральном, вытесняя со сцены Гэйба, то втёсывался к спортсменам и совсем не ради чирлидерш, как предполагали многие. Директорский сын успел побесить народ в клубе экономики и планирования, да еще и отполировал это уходом к музыкантам, где не прижился из-за несерьезного отношения к очень глубокомысленным текстам песен. Даже в кулинарный клуб Люц проходил неделю, успев приятно удивить окружающих вполне приличным шоколадным печеньем… Но покоя в его душу явно не принесло даже это.

— И вот к таким шизоидам ты собираешься идти на вечеринку?! — изумленно-недоверчивый возглас Дина разнесся по просторному гаражу, породив эхо.

Кас едва заметно поморщился от того, как звук засвербел в ушах.

— Габриэль пригласил меня. Полагаю, один раз могу я на полчасика заглянуть, чтобы узнать, каковы взрослые вечеринки его.

Винчестеры — старший из-за поднятой крышки капота, а младший с верстака — переглянулись.

— Подстава, спорю на двадцатку, — заметил Дин. — Это же Локи. Сэмми, дай плоскую отвертку…

— Не боюсь я, — спокойно заверил Кастиэль и оперся поясницей о тот же верстак, рядом с инструментами и Сэмом. Прислонившись, парень рисковал уделать маслянистыми пятнами свой старый и потрепанный дождевик, в который родители его обрядили, чтобы не портил новый и приличный. — С недавних пор испытываю новую методику я по интеграции в общество. В том заключается она, чтобы принимать поведение индивидуумов, как данность, влияние их в свою плоскость не перенося…

— Молодец, че ж тут нового вообще, — буркнул старший Винчестер и нырнул в капот по пояс.

— Мы боимся, что тебя там обидят, — Сэм сердобольно перевёл для Кастиэля настроение своего брата на язык понятных слов. — Гэйб твой кузен, конечно, но кроме него ожидается еще дохрена народу… И Люцифер! — мальчик передернулся.

На упоминание второго бедового шутника всея школы Кастиэль только нос почесал.

Дверь гаража с шумом поднялась, явив в полосе света силуэт Бобби, увенчанный извечной растрепанной кепкой.

— Оболтусы, чего сидите взаперти? — заворчал мужчина, не успев шагнуть в гараж. — Я же велел проветривать во время работы! Техника безопасности, Дин!

— Просто потоксикоманили парами бензина, чего ты, — за хохмой старший Винчестер привычно спрятал опасения. — А, ну еще не открывали вот по этой причине.

В гараж уже заглядывала Лакомка. Несмотря на суровое Сингеровское «Пшла отсюда!», псица процокала когтями внутрь и вильнула хвостом, уткнувшись сырым носом в тыльную сторону ладони Кастиэля, находившегося ближе всех. Нахмурившийся парень убрал руки в карманы и отвернулся. Он не любил собак.

А уж где появлялась Лакомка, там неизбежно материализовался ее хозяин, и точно — не прошло хотя бы десяти минут, как во дворе заскрипели камешки под знакомыми крадущимися шагами.

— Как проходит мальчишник? — Кроули втёк в гараж и погладил свою зверюху по макушке меж ушей.

— Без тебя вообще огонь было, — Дин выглянул из мотора и утер с подбородка масляное пятно. — Кстати, я слышал, будто ты тоже пойдешь на вечеринку к Гэйбу? С чего бы это?

— А в чем проблема? — МакЛауд с улыбкой проводил питомца взглядом, хмыкнув, когда Лакомка улеглась рядом с залезшим под еще одну нуждавшуюся в ремонте тачку Сингером и замела хвостом, как веником, поднимая пыль с мелким мусором. Под машиной заворчали, разбавляя ветерок легким матерком.

— Там же Люцифер, — второй раз за вечер повторил Сэм и снова дрогнул.

— Ах, Люси… Если вечно шарахаться от него по углам, можно пропустить всё самое интересное, — голос Кроули звучал беспечно, хотя плечи заметно напряглись. — К тому же, есть древняя мудрость: «Держи друзей близко, а врагов в своей постели».

Дин фыркнул под крышкой капота, а Кастиэль повернулся к однокласснику в недоумении:

— Ты спать с Люцифером собираешься?

— Боже правый, нет, — передернувшись аналогично Сэму, Кроули, однако, задумчиво огладил подбородок пальцем. — Хотя, если я буду как Леди Гага из «Бэд Романс», а он как тот сгоревший парень…

— На вечеринку ты идешь, чтобы устроить пожар? — снова не понял аспи. Сдавленное хихиканье Винчестеров он не принимал в расчет.

Кроули поймал его внимание взглядом с легкой ехидцей и полушепотом заметил:

— Ты такой любопытный сегодня, Касси. Хочешь быть действительно посвященным в мои планы? Можем вместе пойти.

— Уже с Дином я иду, — возразил Новак спокойно, не обращая внимания на возмущенно глянувшего поверх черной крышки друга, за которого всё решил.

— Если таким тоном откажешь кому-то в приглашении на выпускной бал, то разобьешь сердечко, — МакЛауд состроил огорченный вид, а Дин окончательно выбрался из машинных потрохов, предчувствуя продолжение фразы с подвохом. Кроули не стал его разочаровывать: — Или такими же словами.

— Сэмми, подай молоток.

— Никаких кровавых луж в гараже! — рявкнул из-под машины Сингер, невольно слушавший трёп молодежи над ухом. — Чем языками чесать, занялись бы лучше делом и вынесли мешки с хламом, оболтусы, а то пока вы сотрясаете воздух, мусор успеет отрастить ноги и выпнуть всех нас отсюда.

— Никогда этого не случится, Бобби, — возразил Кастиэль, присев рядом с тачкой. Ибо родители учили, что не вежливо разговаривать с собеседником, на которого не смотришь, особенно, если этот собеседник — знакомый взрослый человек. — И все равно Дин с Кроули дерутся.

Вообще, было сложно назвать дракой обоюдный обмен тычками, на который не обратила внимания даже преданная одному из конфликтеров собака, так что присутствующие и не пошевелились разнимать вялую перепалку.

— На вечеринке, если столкнешься с Люцифером, так легко не отделаешься, — Сэм не мог не заметить недовольный изгиб губ МакЛауда, рассматривавшего новые пятна на ветровке в тех местах, за которые его хватали.

— Как мило, что ты беспокоишься обо мне, Лосёныш.

Дин крутнул отвертку в крепких пальцах и хмыкнул, склоняясь над капотом:

— Не парься, Сэм, этот тип слишком скользкий для того, чтоб много огрести.

— И вообще, я пацифист, — заявил Кроули, убедившийся, что избавиться от пятен ветошью с верстака не получится. — Драки — не интересно, не зацикливаюсь на них. Помню всё, но уживаюсь с этим, как с…

— С рыжими волосами? — усмехнулся Сэм.

— По больному бьешь, Лосяра, молодец. Вырастешь садистом.

Вместо поддержки диалога Сэм предпочел сосредоточиться на слежке за действиями брата, и разговор увял сам собой, как неухоженные клумбы в разгар летнего зноя. Некоторое время гараж наполнялся разве что звяканьем металла о металл и негромкими приказами обоих механиков подать то один, то другой инструмент. А потом Дин умудрился напортачить с проверкой зажигания, все помещение затянуло вонючим дымом, и гости поспешили ретироваться…

Следующее пересечение «Фантастической Четверки» без одной четверти состоялось уже в доме у Габриэля воскресным днем. Дабы не усложнять соседские отношения шумом после коммендантского часа, Гэйб начал тусовку аж в полдень, чем будто бы посмеялся над любителями сумеречного движа.

Несмотря на ранний, по вечериночным меркам, час, народ подтягивался очень активно. Увидев столпотворение сквозь большие окна столовой, Кастиэль даже испытал малодушное желание развернуться и отправиться восвояси. Но все-таки пересилил себя и шагнул в прихожую.

— Где тетушка с дядей? — Кас спросил это у кузена, когда тот приблизился похлопать его по плечу в знак приветствия.

— Умотали развлекаться, у них медовый месяц, — Габриэль хлопнул родственничка еще раз, мимолетом приклеивая на спину блестящий стикер с большеглазым котенком, и подтолкнул вглубь коридора. — Я рад, что ты явился. Надеюсь, ты еще помнишь, как веселиться? Мой дом — твой дом, ешь, пей, туси. Отрывайся, братишка~

От снисходительного напутствия Кастиэль только ощутил себя еще больше не в своей тарелке, когда заглянул в гостиную.

Много. Народу.

«Мы с мамой считаем, что тебе стоит сходить на эту вечеринку», — так сказал Джимми, аргументируя тем, что уже года через полтора Касу станет совсем не до тусовок, ведь всё его время будет занято учебой и подготовкой к поступлению. А еще: «То, что у тебя есть такие друзья, как Дин и Сэм, не значит, что не нужно пытаться завести новые знакомства».

«На мероприятии делать это, проводимом Габриэлем, не лучшая затея», — вздохнул тогда юный Новак. — «Там будут… пранки. И алкоголь».

Взрослые переглянулись лишь на последнем слове. Однако, даже это их не остановило в уверенности, что нужно подпихнуть сына к очередному социальному испытанию.

«Просто позвони мне, если захочешь уйти с вечеринки, и я приеду за тобой. Ладно?» — попросил Джимми. Не будь Кас так погружен в перетасовку предчувствий, мог бы мог бы заподозрить, что родители всего-навсего хотят от него избавиться на вечерок.

«Касси, ты принесешь конфеты?» — конечно же, Клэр не могла остаться в сторонке, когда вся семья собралась на переговоры. Только услышав упоминание Гэйба, девочка с трудом дождалась момента, чтобы втесаться и напомнить про гостинцы…

Кастиэль столбом стоял у стены с красным тусовочным стаканом газировки в руке и мелкими глотками прихлебывал напиток. В общем, веселился на полную катушку. Карманы приличного, «парадного» дождевика тянули к полу от тяжести конфет, которые Кас нагреб сразу, чтобы выполнить долг перед сестренкой. Осталось всего-то вытерпеть часа три шума и толкучки, а потом позвонить отцу и попросить забрать отсюда…

— Вижу, сливаться с толпой ты не желаешь, — рядом возник Кроули. Вынырнул он со стороны кухни, но с таким же красным стаканом в руках, хотя содержимое отличалось цветом. — Потрясающая выдержка. Даже не пританцовываешь.

Смерив привычно черный силуэт МакЛауда взглядом, Кастиэль решил, что можно и ответить:

— Не понимаю, как под «Im Blue» танцевать. Про депрессивное расстройство песня эта.

— Ты прав, — в кои-то веки Кроули даже ерничать не стал, и Новак, ожидавший потока болтовни, подзавис. Потому непроизвольно всмотрелся:

— Сильно слишком глаза накрашены, — и не стал сдерживать комментарий.

— Да, есть такое, — одноклассник, поощренный намеком на внимание, оживился. — К маменьке приперся очередной хахаль, такой скользкий и сладкий тип, прямо как ванильно-банановый лубрикант… Ну и начал лезть с вопросами. Ко мне. Всё-то ему не давало покоя, как я глаза крашу не по-пацански мамкиной косметичкой. В общем, начался срач, и всё размазалось. Я уж тени потом растушевал для маскировки, и теперь могу отправляться на съемки очередного шедевра Тима Бёртона.

Поскольку Бёртон в их регионе никаких съемок не проводил, Кас даже уточнять не стал эту тему, но удивился другой:

— Не знал, что красят «по-пацански» глаза каким-то способом отличающимся.

— Щеточкой из львиной гривы, может быть? Я тоже не знаю.

Музыка сменилась на более динамичную, а в доме заметно прибавилось народу. За кофейным столиком уже собралась компашка любителей карточных игр, из столовки доносился хохот, а во дворе кто-то отчаянный умудрился опробовать бассейн, несмотря на довольно прохладную для купания погоду. Жизнь вокруг бурлила, покуда Кастиэль наливал себе второй стакан пунша и пытался с помощью обоняния определить наличие спиртовых примесей в составе.

— Тоже считаешь, что Локи добавил что-нибудь внутрь? — Кас не обращал внимания на вопрос до тех пор, пока не отвернулся от стола, чтобы уйти, и чуть не столкнулся с девушкой. Прикрыв стакан ладонью, чтобы не плеснуть напитком на гостью, парень поднял взгляд и поймал встречный. — Привет, говорю! — незнакомка с золотистыми волосами помахала ладошкой.

— Здравствуй, — и не то что бы Новак растерялся из-за внимания персоны женского пола, просто затормозил в переходе от собственных мыслей к реальному миру. На грани этого перехода вспыхнуло предложение отца поискать новых друзей, и Кас старательно вцепился в скудный поток идей, как продолжить знакомство. — Налить пунш тебе?

— Да, пожалуйста, — девушка протянула свой пустой стаканчик. — Это очень любезно с твоей стороны. Как тебя зовут?

— Кастиэль, — Кас вернул стакан уже наполненным.

— А меня Эйприл, приятно познакомиться, — девушка с золотистыми волосами отпила глоточек, одарила собеседника улыбкой и пожаловалась: — Здесь такая громкая музыка, сложно общаться! Пойдем куда-нибудь? Может, на второй этаж?

Подальше от рокота толпы и поближе к жилым комнатам? Кастиэль только за! Разве что…

Оглядевшись, он так и не увидел в гостиной привычного силуэта Дина, словно тот вовсе раздумал являться на тусовку. А Кроули был замечен в компании ребят с музыкальными инструментами, и времени, чтоб рассмотреть, чем он там занят, решительно оставалось. О да, Кас высмотрел появившийся в комнате пятнистый коврик для твистера и сообразил, что сейчас кузен начнет втаскивать в игру всех, на кого глаз положит. Следовало спасаться бегством.

— Идем, — Кастиэль взял Эйприл за руку и направился к лестнице вдоль стеночки быстрым шагом, чтобы уж наверняка…

Оу, ну… Что ж, Новак собирался завести новое знакомство, но не в том смысле, в каком получилось. И вроде как грех жаловаться, а вроде бы произошедшее все равно выбило Каса из колеи, хотя и довольно приятным способом. Он действительно не ожидал подобного расклада. Парень вообще привык, что при знакомствах первым делом обсуждаются родственно-дружеские связи или хобби людей, и на такой случай хранил несколько шаблонных речей о семье и приятелях, а также своем стремлении к учебе, интересам в сферах психологии, астрономии, энтомологии и чём-то попроще…

С высоты своего асексуального полета Кастиэль казался чуть ли не импотентом для многих непрошареных сверстников, после того, как те уставали вешать на аспи иные недостоверные ярлыки. Кто-то смутно знакомый с религиозной темой даже пытался уличить Каса в принятии целибата. Всё это если достигало ушей обсуждаемого, то взращивало в его душе уровень сумрачного непонимания — зачем посторонние человеческие особи вообще лезут что-то у него выяснять с таким напором, словно для них это вопрос жизни и смерти? Подобные выходки прощались разве что Дину, так как он попадал в круг авторитетов, это раз, а два — Винчестеру хватало соображалки поднимать эту тему относительно Каса довольно деликатно. По Диновским меркам.

Так же, как Бога или душу, Кастиэль никогда в глаза не видел девственность, а потому не переживал насчет нее. Что уж говорить, за его девственность отлично волновались другие люди. И, лишившись этой самой девственности, парень тоже не ощутил каких-то перемен к лучшему или худшему. Разве что эхо нервного возбуждения, эдакий легонький стресс от которого хотелось хихикать невпопад, и непомерное смущение перед кузеном, в чьей комнате всё произошло. На его кровати, черт возьми.

Возможно, в пунш действительно было добавлено что-то не то, коль уж аспи так быстро и легко согласился на авантюру. Когда Эйприл одевалась, то заверила, что ей всё понравилось, и предложила обменяться номерами. Закончив пополнять контактный лист и собирать свои рассыпанные из карманов по комнате конфеты, Кастиэль неуверенно заметил, насколько реальность отличается от порнографии, а тихо отсмеявшаяся девушка ответила, что в правдивость порно верят дураки и насильники, и теперь Кас спасен от участи угодить в их число…

На территории гостиной за минувшее время произошли радикальные изменения: исчез твистер, поменяла свое местоположение мебель, появились стихийные свалки упаковок от чипсов и орешков, а еще немаленький круг любителей риска — те сидели на полу и играли в «бутылочку» на поцелуи. Мимо их полигона лежал путь к напиткам, потому Кастиэль решил добраться до стола максимально скрытно вдоль стены, обходя частокол из зрителей. Столкнулся там же с Кроули, неторопливо поглощавшим мармелад.

— Привет снова, Кас… Ого, ты чего такой мокрый?

— Я умывался, — честно отозвался Новак и продолжил путь к столу. Добравшись до бутылей с минералкой, Кастиэль нюхом определил, в которой содержимое соответствует этикетке и приватизировал всю тару сразу. Уже завинчивая крышечку, парень развернулся и обнаружил, что МакЛауд последовал за ним и торчал теперь рядом.

— Не знаю, кто тебя так помял, но надеюсь, что ты не остался в долгу, — Кроули дотянулся до чужого болтавшегося галстука и привел его в приличное состояние. Теперь на Кастиэле хотя бы одна деталь гардероба не выглядела будто после отжимки.

— Не остался, — Кас невольно вспомнил, как умудрился сломать замочек на чужом бюстгалтере, и покраснел.

— Н-нда, — Кроули покосился на одноклассника с подозрением. — К слову о должниках, Дин пришел. Ошивается в столовке, рядом с жратвой.

Винчестер на самом деле нашелся в обозначенном месте: он пританцовывал у стола, занимался отковыриванием декора от пирожных с последующим его поглощением и мило болтал с какой-то веселой толстушкой, вроде как ученицей параллели.

— О, зэ-бэст-тусовщики подъехали, — для начала Дин лишь мельком окинул приятелей взглядом, но зацепиться было за что, и он повернулся, чтобы рассмотреть в полной мере. — Твою за ногу, Кроули, ты в камин упал?.. Кас — красава, только ширинку застегни, а то попугай улетит.

— Застегивал я, и попугаев там нет… — мысленно Новак больше никогда в жизни не посещал вечеринки, пока справлялся с развихлявшейся молнией.

— «Упал в камин»? Так-то ты называешь панк-рок макияж, невежда? — МакЛауд притворился оскорбленным до глубины души.

— Панк-рок для панков и рокеров, а не скользких ботанов вроде тебя, — вполне дружелюбно парировал Дин, вернувший большую часть внимания десертам. Кроули последовал его примеру, обходя стол против часовой стрелки и высматривая что-то поаппетитнее обесчещенных пироженок. — Ну так что я пропустил интересного? Рассказывайте!

— Люси пока не прибыла на бал, — поскольку занятый штанами Кас в разговоре бездействовал, отчетом занялся Кроули, — должно быть, еще не скинула жабью шкурку… Зато Локи наготовил ловушек на все случаи жизни, так что советую смотреть, куда садишься и что трогаешь. Да, и спину проверяй почаще, я с себя уже два стикера снял.

— Ожидаемо, — у Дина как-то подпортился аппетит, но всего на полминуты. Смачно и беспардонно жуясь, он обратился к другу: — Кас, а ты чем был занят? Стоя в углу ширинку не сломаешь, если, конечно, не дро…

— В углу сперва действительно стоял я, — уже догадавшись, куда речь идет, прервал парня Новак. Замок он так и не починил, потому вытянул из-под ремня рубашку и подолом прикрыл брешь в фюзеляже. — Но игр Габриэля не видел, потому как на другом этаже был занят сексом.

Когда Кас поднял честные глаза на собеседников, то встретил недоверчивый взгляд МакЛауда и ошарашенный Дина. Винчестер выронил пирожное на пол и неглядя задвинул его ногой под стол, будто вообще был не при делах. Вытерев пальцы о скатерть, Дин проникновенно положил руку на Касово плечо, чувствуя себя сенсеем, ученик которого прошел Главное Испытание, инициацию, и окончательно стал мужчиной.

— Ох, Кас, — проникновенно начал Дин. — Чертовски рад за тебя, чувак.

Свободной рукой парень хлопнул товарища по груди… оставив ярко-голубое кремовое пятно на дождевике, поскольку совсем забыл, что ковырялся в десертах на манер амбидекстра. Подростки молча воззрились на кремовый «орден», а над столом мурлыкнул мобильник, возвещающий о завершении видеозаписи.

— В коллекцию максимально дебильных ситуаций, — пояснил Кроули, убирая смартфон. — И, Дин, хотя бы попытайся скрыть то, что испытал сейчас церебральный оргазм от гордости.

— Удали, — грозно ткнув синим пальцем в сторону нежеланного папарацци, Винчестер моментально передумал. — А лучше скинь мне. Знаменательный день всё-таки. Это должно войти в историю!

— Немного не понял я, вы с сарказмом сейчас говорите? — Кастиэль уныло шарил взглядом по столу в поисках салфеток, а нашел их почему-то на подоконнике. Распотрошив пачку, принялся скрупулезно снимать пятно с дождевика.

— Отнюдь.

— Нет, Кас, ты что! — Дин почти навалился на приятеля, обнимая за плечо. — И вообще, я жду подробностей! Кто эта счастливица?! Ну или… — подзависнув на секунду, Дин согласовал все внутренние столкновения с собственным барьерами и вернулся к энтузиазму: — Или счастливчик. Ты же расскажешь потом, после тусы?

— Ладно. Не дави, Дин, на меня, неудобно, — Кастиэль закончил с пятном, от которого остался лишь намек, и выпрямился. Потянулся, разминая спину и плечи. — Пожалуй, домой отправлюсь. Одежда моя не в том состоянии, чтобы продолжать развлекаться, ведь могут это увидеть.

— Подвезти?

— А ты пунш пил? — притормозил Винчестера Кроули. — Конечно, да. Вот и не рыпайся за руль, сейчас на улицах патруль.

— Ой, всратая серенада, рифмоплёт, — закатил глаза Дин и вооружился новой пироженкой.

— А тебе вот закусь на дорожку, — перед Касом очутилась пустая тарелка с одиноким, притулившимся на краю лакомством на палочке. Яблоко в карамели, алой, будто рубин и украшенной цветными звездочками сладкой посыпки, казалось ужасно аппетитным, так что Кастиэль колебался недолго и принял угощение.

Дин собирался дожевать пирожное и напоследок навалиться на своего личного героя дня еще раз, но тут его отвлекла приблизившаяся девушка. Как выяснилось, одна из тех, с кем он по-хорошему расстался после пары-тройки встреч. Звали ее Натали, и сейчас девушка приглашала отправиться на задний двор, где было больше простора для танцев. Ускоренно вытирая руки остатками салфеток, Дин мельком огляделся, но компашку поблизости не увидел — похоже, Кас и Кроули не стали его дергать на прощание, а просто свалили в своей излюбленной манере. Что ж, теперь можно было переключиться на танцульки и прекрасных дам…

В гостиной стоял самый разгар конкурса караоке. Не слишком умелое пение очередного претендента на победу повысило уровень стресса, наверно, не только Кастиэлю, но и всем окружающим.

— Ты точно умеешь есть этот десерт? — Кроули без конца косился на Новака, поскольку тот не слишком-то умело прятался за его черным силуэтом от ястребиного кузеновского взора. Впрочем, среди постоянно перемещающейся молодежи, при полумраке зашторенных окон и мельтешении световых пятен это могло и сработать.

— По особенному его едят? — Кастиэль яблоко облизывал. Он нашел карамель слишком твердой для зубов, а себя слишком прагматичным для бессмысленного риска. О том, как подобное смотрится со стороны нечаянных зрителей пубертатного возраста, Кас не подумал, конечно же.

— Ну, не то что бы он создан для обсасывания… Теряется контраст вкусов, и всё такое, — Кроули понял, что мямлит, и решил отвалить раньше, чем попросят. Испытывать чувство неловкости он ненавидел, так как это было слабостью, а в слабость люди очень уж любили тыкать иголками. Первые познания этой простой истины он получил когда-то от матери, спасибо ей большое…

Еще немного о тыканьи — ткнуться в распахнутых дверях нос в нос с Люцифером оказалось наипаршивейшим завершением вечеринки. Блондин немедленно сцапал обоих тем самым захватом на грани «приятельских» объятий и капкана, не вырвешься без боя.

— А неплохо здесь встречают, м? — хмыкнул он, чуть ли не внося парней обратно в прихожую.

— К вашему сведению, Сиятельство, мы отчаливали, — настолько независимо проворчал Кроули, насколько позволяло унылое положение в скрюченном у Люцифера под мышкой виде. — Так что грабли убери.

— «Глабли убели»! — передразнил тот. — Чтобы ты слинял тушканчиком, не оставив чаевых Гэйбу на клининг?..

— Вообще-то, — вмешался Кастиэль, до этого с убийственной непричастностью догрызавший яблоко, словно к перепалке не имел никакого отношения, и в зеркальной с МакЛаудом позиции не стоял, — на клининг скидываются при входе на вечеринку. Ты пришел, ты и плати.

Люцифера эта речь впечатлила несколько сильнее, чем шипение второго «заложника», но было ясно, как Божий день, что пасовать парень не собирался.

— Я бы с радостью, да только карманов нет, некуда было мани положить, — скорбно известил он на всю прихожую. Идущий покурить народ притормозил посмотреть шоу, и Люц не упустил это из виду, тряхнув Кроули со всем дружелюбием, какое мог сымитировать: — Да и руки у меня заняты, вот ведь беда какая! А вот у Крошки Кроу ручки на свободе. Давай, Дружок, выворачивай свои карманы, — и тряхнул того еще раз. Прикрывший глаза МакЛауд порадовался, что почти ничего не ел, и, значит, почти ничем не блеванет сейчас просто из отторжения происходящего.

Между тем, в толще скапливавшихся похихикивавших зрителей мелькнул озабоченный назревающими непорядками хозяин дома, и Кас сразу же заметил его. И впервые за день и частичку вечера решился сам привлечь внимание кузена:

— Габриэль! Не хочет за вход платить Люцифер, похоже, придется не пускать его тебе!

— О, вон как, — Гэйб окинул троицу взглядом снизу вверх и остановился перед ней, скрестив руки на груди. — Спасибо, братишка, что задержал нарушителя!.. Эх, Люци, Люци, — он сокрушенно покачал головой с растрепанной медово-рыжей прической, в которой застряли кусочки блестящего конфетти, — а ты по-прежнему не готов взять ответственность за себя в свои руки и занимаешь их, чем попало?.. Ребят, расходитесь, у нас тут всё, как всегда, — он помахал на публику рукой, как веером, и часть народа действительно вернулась к вечеринке. Посмотреть исход чахленького и кислого противостояния титанов остались лишь самые отъявленные любители петушиных боев.

— Твои слова пристыдили меня, и я глубоко и искренне раскаиваюсь. Минутку… — до предела согнув левую руку так, чтобы не выронить добычу, Люцифер пошарил во внутреннем кармане светлой джинсовки и вынул свернутую купюру и кинул Гэйбу. Стиснутый при этом Кастиэль непроизвольно оскалился и пнул мучителя коленом в живот. Люцифер охнул, но даже в болезненный момент не удержался от смешка. — Одну слоновую кость тоже забирай, «мамочка», — и вслед за купюрой отправил в полет Кроули, но тот умудрился ни в кого не врезаться и вообще крайне удачно затормозить об пол руками, а не лицом.

— Почему происходящее начало напоминать какой-то неправильный выкуп невест, не подскажете? — мрачно проскрежетал МакЛауд, когда выпрямился, отряхивая ладони. Сам себе напомнил вечно бурчащего Сингера и нахмурился еще сильнее.

— Потому что Люци с порога занял место тамады, — Гэйб только глаза закатил.

Покуда парни мерялись словесными конструкциями, Кастиэль больше не предпринимал попыток вырваться. Он вовремя вспомнил наставления родителей о том, что драка — это самая крайняя мера, к которой можно прибегнуть лишь ради самозащиты в безвыходной ситуации. Да, Касу было сложно оценить серьезность намерений у людей, покушавшихся на его личность какими-либо способами, поэтому приходилось опираться на зазубренные поведенческие маркеры, такие как пресловутая шкала стресса или «степень полученного телом урона».

В текущий момент от люциферовского захвата росло и бесформенно выпадало за рамки раздражение, смешанное с сумбурным непониманием, возникавшим не в первый раз — а в каждый, когда старшеклассник его, Каса, одаривал своим вниманием. То, как по-приятельски относился к аспи Люцифер, вступало в самом Кастиэле в конфликт с холодным психологическим разбором характера директорского сына. Плюс в химическую реакцию добавлялось «общественное мнение» о Люце, бережно сохранявшееся после разговоров с приятелями…

В общем, Кастиэль видел в Люцифере не настолько ярко-выраженного врага, чтобы выкручиваться из его рук ополоумевшим зверем.

«Поиграется и отпустит» — увы, тоже не про Люца, но Кас всерьез рассчитывал удрать, едва на горизонте запахнет свободой. Не весь же вечер главная школьная проблема будет таскать его с собой.

Или весь?..

Иначе зачем Габриэль развел какие-то дурацкие торги по «выкупу» и предлагал альтернативу за альтернативой, будто вернулся в детство и спешил доиграть с «Люциком» недоигранное. Да, Кас смутно припоминал, что некоторое время в детстве Гэйб с Люцифером были не разлей вода, почти лучшие друзья, но причем здесь текущий момент и затекающая шея Кастиэля?

— В какую еще, к Дьяволу, «копилку» сыграть? — донеслось извне раздраженное шипение Кроули, перебивающее даже музыку соседней комнаты, где незамешанные в тупых игрищах счастливчики танцевали медляк, и Кас вынужден был вынырнуть из мыслей, как любознательный тюлень из лунки. Нет, скорее, он вылез из норы раздраженным шмелем, но, как тот самый шмель, слабо мог повлиять на решения человеческие.

Кажется, Габриэль ответил «С каких пор ты ломаешься в услуге за услугу?», но в этом младший Новак уверен уже не был, так как его потащили к пустующему после ушедших картежников столу, будто немаленькую марионетку. Жаль, что Кас не мог отвлечься даже ироничным взглядом на происходящее — на его месте, в буквальной близости к Люциферу, мечтала оказаться четверть школы…

Поковырявшись в содержимом широкого кармана шорт, вечериночный устроитель ссыпал на чистую, по сравнению с другой мебелью, столешницу пригоршню всяческого добра. Здесь были: круглый значок с издевательской надписью, конфеты и пустые фантики, полосатая фенечка, бусины от чёток…

Габриэль чертыхнулся и под недоумевающими взглядами высыпал содержимое второго кармана.

— Что ты ищешь? — не понял Люцифер, искренне удивленный таким вещизмом.

Моток медной проволоки, подшипник, акулий зуб на цепочке, конфеты и фантики, двухсантиметровое круглое зеркальце, мини-подушка-пердушка, доллар на прозрачной леске…

— То есть, ты с начальной школы не менял штанишки? — развеселился Люц, покуда Габриэль расстегивал внутренний карман жилета. — Я даже узнал этот набор первоклассника, слушай, — пальцем свободной руки он подцепил амулет из акульего зуба и насмешливо покачал на манер маятника. — Эту бирюльку ты у Рафа выменял на модель истребителя, наматывая сопли на кулак, потому что игрушка тебе тоже нравилась, — и кинул украшение обратно в холм барахла.

— Что за солнечное было время, а? — хмыкнул Гэйб, вываливая третий карман, очевидно, последний, ведь радостно крикнул: — Ага, нашлись!

Выяснилось, что среди разноцветных зажигалок, складного ножика, спутанных наушников и подозрительных бумажных брикетиков завалялась денежная мелочь. Именно монетки все это время искал школьный трикстер, который сейчас сгребал ненужное обратно в карманы.

— Как-то подозрительно отсутствуют квадраты из фольги, — заметил Кроули самым незаинтересованным тоном.

А Габриэль только хмыкнул:

— Такие вещи нужно хранить отдельно, — и хлопнул себя по заднему карману шорт. — Итак, игра в копилочку. Все знакомы с правилами?..

Проще тыквенного сока: один игрок передает второму монетки, и тот складывает их в копилку. Всё это без помощи рук и ног. Ртом.

Кастиэль воспринимал услышанное равнодушно до тех пор, пока не осознал, что станет одним из игроков. Люцифер только успевал чертыхаться, ведь Кас молча и свирепо принялся вырываться, впрочем, не преуспевая в своей цели.

— Скиньте курс, на котором учат в сомнительные игры толкать невинных младших братьев, — попросил МакЛауд, переварив правила. — Мне для друга.

— Так-таки невинных? ~ — еле слышно хмыкнул Локи, но Кроули его интонацию уловил и поднял брови в догадке.

— Вон оно что… А ты, оказывается, та еще грязная девчонка, Габриэль.

— Что есть, того не отнимешь. Самостоятельно братишка никогда бы не раскачался «приземлиться».

— В неприземленности был самый вкус, — напрасно МакЛауд понадеялся, что Касу хватит силенок отбиться от Люцифера, и затея с копилкой отпадет сама собой. У аспи не получилось, снова. Ожидаемо.

Разномастные монетки блестели на столе небольшой кучкой, штук в пятнадцать, и отчего-то совершенно не манили. Ах да, всё потому, что назревала игра под принуждением. Кроули предпочитал выплачивать долги, но и представить не мог, что Локи спросит с него выплату в виде участия в сомнительном соревновании (?) на потеху Люцу. И если ощущалось, что Габриэлем двигало желание развлечься, заплатив за это «малой кровью» и одновременно вынув родственничка из Люциферовых когтей, то со стороны обладателя тех самых когтей веяло куда более темным интересом. Люциферу хотелось заставить кого-либо подчиниться. Унизить.

«То есть, ты пытаешься унизить контактной игрой с сексуальным подтекстом меня? МЕНЯ? Я в сексуальном подтексте живу», — возмутившись до глубины души, чуть было не ляпнул МакЛауд, но вовремя одумался. Нельзя разбазаривать перед врагом свои сильные стороны, чтобы тот не вернулся к поиску слабых. Ха! Люцифер хочет получить определенный результат — что ж, Кроули подыграет, сохранив при этом нервы целёхонькими. Да…

Оставалось надеяться и молиться, что схожая светлая мысль посетит Кастиэлевскую голову тоже. На кажущийся неуверенным, но цепкий взгляд невольного соигрока Кас ответил угрюмым вопросительным выражением лица, по которому решительно не опознавался истинный ход его дум.

— То есть, Кастиэль и я сыграем в «копилку» один раз, закинем эти пятнадцать кругляшей в стакан, и вы двое, — для верности Кроули ткнул пальцем в обоих блондинов, — от нас отвалите?

— Ну да, — подтвердил Гэйб вполне благосклонно. Люцифер только хмыкнул и подпихнул Каса к пустому краю стола, оставаясь за спиной бдительным конвоиром. Ни к выходу рвануть, ни даже присесть и под столом юркнуть в коридор — у этой мебельной конструкции меж ножками тянулись фанерные «мембраны»…

Покуда Кас смотрел на пустой пластиковый стакан, вынужденный служить копилкой, в то время как его соратники наполнялись напитками, Кроули сцепил руки за спиной, чтобы избежать любых обвинений в нечестности, и склонился к денежной кучке.

— Что ж, Кастиэль, вся надежда на твою меткость, — пробормотал он, подбородком сдвигая монету на край стола, чтобы удобнее было ухватиться за нее губами.

— Здесь не тир, — мрачно отрезал Кас.

— А елозить фишкой по столу — по правилам? — Люцифер заподозрил, что испытание не такое сложное, как предполагалось.

— Да, так можно, — Гэйб перевел взгляд на него. — Ты забыл, чтоль?

Покуда устроители проблем переругивались в попытках договориться о том, нужны ли уточнения в игровых правилах, Кроули с монеткой слегка перегнулся через стол и воззрился на Каса, решительно не предполагая, какого ответного хода ждать. Вполне в духе аспи было бы остаться стоять протестующим столбом, банально выжидавшим, покуда кузену и Люциферу надоест скакать вокруг…

Без задержки подавшись вперед, Кастиэль забрал маленький металлический диск и хладнокровно сплюнул его в стакан. МакЛауд понял, что молитвы были услышаны.

Монетки кочевали с одной стороны стола на другую, зрители разочарованно следили за тем, как оба игрока превращаются в единый механизм под названием «вот вам командная работа вместо стыда и неловкости, суки, утритесь», а Кроули тайно злорадствовал. Не то что бы его лицо не залилось краснотой, но то, что можно было принять за смущение, на деле являлось удовольствием от своеобразной мести.

Всё шло настолько хорошо, что просто не имело права закончиться идеально. Последняя монетка на краю стола не удержалась и со скандальным звяком упала на пол.

— Бога нет, МакЛауд, — хохотнул Люцифер, злорадно наблюдая за тем, как игрок непроизвольно меняет цвет кожи на бледно-зеленый. — Пятнадцать монет в стакане, помнишь?

— Замена есть? — Кастиэлю вообще-то тоже не улыбалось держать во рту нечто, побывашее на паркете в чужом доме в разгар вечеринки.

— Нету, — растерянно похлопав ладонями по сбряцавшим карманам, Гэйб развел руками.

— Ясно, — ровный голос Каса не выдавал эмоций своего хозяина, поэтому последующие его действия предугадать было невозможно.

А именно: Новак развернулся и врезал не успевшему отреагировать на молниеносную атаку Люциферу по скуле.

Однако, быстро сориентировавшись после удара, Люц сграбастал в кулак скользкую бежевую ткань и обманул ожидания прикрывшего лицо Каса, пнув его коленом в живот.

— Так, стоп! — Габриэль метнулся разнимать сцепившихся, потому что негоже устроителю тусовки запускать конфликты до степени мордобоя. Добежать ему не дали, со спины дернув за футболку — от души, до треска ткани — и опрокинув на пол. Грязные приемчики от Кроули, который намеревался также добраться до Люцифера и поймать двух зайцев разом — удовлетворить жажду возмездия и помочь приятелю. И ведь добрался, вливаясь в борьбу, как высокоградусный компонент в коктейльный шейкер, да мешая блондину полноценно «проучить» Новака.

Под мелодичные звуки «My Heart Will Go On» из гостиной, трое сцепившихся закружились, опрокидывая стулья да сдвинув стол. Стакан на нем упал и покатился, окончательно рассыпая мелочь на радость будущих уборщиков. На шум поспешили явиться тусовщики чуть ли не со всего дома, свара быстро превратилась в полноценный хаос, и потому сквозь неразбериху решительно было неясно, кто кому бросился помогать. Мелькали телефоны с видеосъемкой, повизгивали девицы, а сквозь бурление гостей проходил кратчайшей дорогой настоящий ледокол холодной воли. Для Кастиэля и Кроули сюрпризом оказались мощные руки, за воротники оторвавшие парней от Люцифера. Тот, в свою очередь, едва завидев спасителя, отскочил подальше, насколько позволял раздавшийся волнами народ, и забрался на многострадальный стол.

— Майкл! — голос Люца слегка просел и звучал резче, чем обычно. От злости. — Какого хера ты приперся?!

— На тебя посмотреть, — неприглашенный, но явившийся Михаил одарил младшего родственника выбешивающе-невозмутимым взглядом снизу вверх, оценив его помятые новые шмотки, задравшуюся футболку и взъерошенные влажные волосы. Задержался на багровеющем синяке. — Ты сейчас же отправишься домой, Люк.

— О, да что ты! — младший Ширли сменил маску моментально и прошелся по столу, насмешливо присвистнув. Резко пнул стаканом в брата, но тот явно привык к подобным выкрутасам, поэтому легко увернулся. — И не мечтай, Майки. У нас тут веселье в самом разгаре, я еще не доразвлекся с друзьяшками. Так что иди, откуда пришел.

— Если ты думаешь, что я позволю тебе развязывать драки, то ошибаешься, — Михаил сделал шаг к столу. Люцифер сделал шаг назад, и стол опасно покачнулся.

— Я защищался!..

— Ребят, вы мне мебель разнесёте, — почти жалобно заметил Габриэль, который не рискнул лезть поперек траектории старшего Ширли.

О, вечно серьезный Михаил отличался фактически клишированной «правильностью» — здоровый образ жизни, здоровые привычки, расправленные плечи и поставленная речь, вот это вот всё. Настоящая гордость для чопорных родителей, был бы, вот только умудрился родиться и вырасти в семье двух взбалмошных нарциссов — отца и брата, и потому давно покрылся твердой коркой жесткого нрава.

Нельзя было ни на долю секунды сомневаться в том, что Михаил рассудит стычку так, как посчитает справедливым, и сам же приведет приговор в исполнение.

Многострадальный стол от пинка пошатнулся, и Люцифер с него спрыгнул, чтобы не упасть, а потому оказался схвачен, и уже через пять минут сидел в братовой машине, мрачно упершись коленями в бардачок. Сам Майкл пока что улаживал дела с хозяином вечеринки, то есть спрашивал у Габриэля, не нужна ли помощь в устранении причиненного Люцем ущерба…

Ликовать по поводу «домашнего ареста» Люцифера было некому, ибо Кроули унес ноги сразу же, как запахло жареным. И Каса с собой прихватил. Оба согласились на том, что пересекаться с Михаилом не имеют никакого желания, а потому теперь пешком шли через парк, дабы «сбить след».

Моросил серый дождь.

— Дин пишет, что стычку нашу с Люцифером видел, — Кас прикрывал экран мобильника свободной рукой, пока читал смс-ки. — Пишет, что круто вмазал я ему, — в голосе мелькнула тень улыбки, но ненадолго. — И что он это Михаила вызвал.

— Кто? Люцифер? — Кроули был на редкость немногословен, поскольку берёг разбитую губу.

— Нет, Дин вызвал, появление Люцифера увидел когда, — объяснил Новак, печатая ответное сообщение и убирая телефон. — Остался он на вечеринке, продолжается она потому что…

— А ты хотел остаться? — у Кроули не было капюшона, поэтому сырость уже прилепила ему короткую челку ко лбу и грозилась пустить потёками не самую качественную косметику. Вроде как бы приобреталась водостойкая, а на деле выяснилось, что веры этой фирме нет…

— Собирался я еще в три часа покинуть ее, — задумчиво возразил Кастиэль, потиравший отшибленный живот. — Без десяти минут пять сейчас.

— Мгм.

После того, как адреналин на свежем воздухе подвыветрился, тело Каса запоздало заныло, сообщая о всех полученных повреждениях, словно операционная система подтормаживала и оповещения выдала только после охлаждения. Скривившись от боли в мышцах, парень сбавил шаг и отыскал глазами лавочку. Сырую, но подол дождевика должен был уберечь штаны от промокания.

— Кости целы? — остановившийся рядом Кроули продолжал шокировать лаконичностью. Он облизывал ссадину на губе и брезгливо косился на сырое деревянное сидение.

— Да, — неприятно заявляли о себе именно синяки, и не нужно было заглядывать под одежду, чтобы понять это. — Полагаю, Люциферу сильнее досталось. То, что ты соски ему выкрутил, видел я, — а еще парень видел, как Люц это мужественно стерпел, удержавшись от крика и ограничившись шипением.

Непроизвольно ухмыльнувшийся МакЛауд наградил себя новым кровотечением из старательно зализанной ранки.

— Преимущество нападения со спины — легкий доступ к некоторым болевым точкам~ Да, не по чести, — легко согласился парень, в пасмурном полумраке почти превратившийся в темно-серое пятно. Фонари в парке снова работали через один. — Но это был Люси, так что наплевать. Мы с тобой отлично взгрели его вдвоем. Надо делать так почаще.

— Пока из школы не исключат, — заметил Новак.

— Не исключат, — уверенно подтвердил Кроули и смахнул с лица сырость, размазав краску. Чертыхнулся, полез в карман за платком. — Майкл считает, что его брат сам виноват, а Люси слишком гордый, чтобы жаловаться папашке. Он попытается стереть нас своими силами, и, скорее всего, будет отлавливать по одному. Не факт, что в школе, но после работы вполне может.

— И теперь что, ходить будем за ручку? — спросив это, Кастиэль не удержался и захихикал, представив такую абсурдную картину. С краев капюшона сорвались капли, пропитав и без того намокшие штанины на коленях. От смеха пресс отозвался болезненным спазмом, пришлось скоропостижно заткнуться.

— В арабской среде всё было бы проще, — МакЛауд ответил кривой улыбкой, затронувшей лишь здоровую половину лица.

Вместо какой-либо реакции на услышанное Новак уставился долгим взглядом куда-то сквозь собеседника, и Кроули уже через минуту постарался выскользнуть с траектории. Из-за отрешенности на лице аспи парню даже стало как-то не по себе, словно человек рядом с ним неожиданно оказался лунатящим посреди сна. Схожий отсутствующий вид у Каса был во время испытания монетками, словно происходящее для него ничего не значило, и вообще скорее бы оно закончилось, потому что угроза непрямого поцелуя, а то и нечаянного прямого — сущая ерунда на фоне угрозы еще дольше оставаться в опостылевшей компании…

— Касси, о чем ты сейчас думаешь? — не утерпел МакЛауд. Любопытство было одним из его пороков, тщательно удерживаемых на коротком поводке. Но в подобных, безопасных ситуациях карабин отстегивался.

Поправив капюшон, Кас привычно приподнял и опустил плечи, будто собирался ограничиться лишь невербальным ответом, но все же признался вслух:

— Думаю, что с вечеринки этой если приду промокший весь, с надорванными швами рубашки, с пятном от крема, синяками и ширинкой сломанной, то на такую вторую родители точно меня не отпустят.

***

У Сэма день не задался с утра, ведь старший брат выключил ему будильник, слопал его печенье и — вишенка на торте — просадил всю батарею телефона, установив второсортную аркаду и пробегав в ней безостановочно часа два. Потому что «меньше дрыхнуть надо, Сэмми, отец бы тебя за это по головке не погладил». Вот ведь козел.

Активность Дина объяснялась просто — братья только-только вернулись в Сингеровский приют из месячного путешествия с отцом, а после расставаний с ним Дин чаще всего нервно будоражился. Эта ядреная смесь из желания снова оказаться рядом с родителем, плюс стремления развиваться, чтобы поразить отца своими улучшениями к следующей встрече, и, разумеется, мерзкий осадок от того, что папа все-таки снова бросил. Именно с мерзким осадком чаще всего в такие дни сталкивался Сэм, ведь, несмотря на опекунский долг Бобби — неловкий и осторожный, надо сказать, — старший брат все еще оставался главной фигурой. Дин как будто бы являлся мамой… если можно представить маму со склонностью к дурацким шуткам, библиотекой заныканых по всем углам похабных журнальчиков, тягой к набиванию рта до предела фастфудом, и плохо скрываемой любовью к увиливанию от разговоров по душам.

А Сэму разговор по душам иногда был необходим, и не с Бобби, не с детскими надсмотрщиками в развлекаловках других городов. Даже не с отцом.

— Кас, тебе хотелось бы каких-нибудь перемен к лучшему? — не был Новак лучшим кандидатом на выслушивание нытья, но Сэм доверял ему, как человеку, который не станет поднимать за откровения насмех. — Ну, я имею в виду что-то вроде переезда в более хороший дом или поступления в престижный вуз…

— Не нравятся мне перемены, — с паузой отозвался Кастиэль, продолжавший при этом смотреть телевизор. Показывали ситком с карикатурными ситуациями и закадровым хохотом. — За переменой одной следует других череда, эффект бабочки. Выстроенная меняется система, планы становятся недействительны. Это жопа, — аляповато завершив мысль, парень склонился поближе в сторону экрана и уперся локтями в колени.

— А какие у тебя планы? Ну, если не секрет, — деликатно полюбопытствовал младший Винчестер, вытягиваясь на диване и с удовольствием отмечая, что подрос.

— Вуз уже подобрал я, — ситком прервался на рекламу, и от известного насквозь ролика про жевательную резинку Кас отвернулся. — Рассказывал же. Хочешь ты спросить что-то другое?

— Я… Нет, не хочу, — Сэм стремительно передумал и сумеречно потупился.

Дин ввалился в дом с легкоузнаваемой коробкой из местной пиццерии.

— Празднуем! — заявил он невпопад, так как дата была совершенно будничной. — Сегодня великий день!

— Да ладно? — удивился голодный Сэм, полезший под картонную крышку. — Ты встретил свой потерянный мозг на улице?

— Ха. Ха. Ха. Иди ты, — Дин придавил крышкой братские руки, будто капканом, но объяснил весело: — Я видел Бобби в городе рядом с какой-то цыпочкой! Ну, то есть дамой очень симпатичной. Стопудово — свиданка!

— Или запчастей она поставщик, — предположил Кас, за запястье потянувший Динову руку с коробки.

— Или старая знакомая по работе, — поддакнул Сэм сердито, потому что пахла недосягаемая теплая пицца просто умопомрачительно. А еще он влип в тягучий сыр. — Просто ты извращенец.

Старший Винчестер возмутился всеобщему недоверию.

— Ага, стал бы Бобби с продавцом запчастей держаться за ручки вот так! — не долго думая, парень перехватил ладонь Новака и переплел пальцы для наглядности. Потряс получившимся «замочком». -Еще спорить будешь с экспертом?

— Очень надо, — хихикнул повеселевший мальчишка, ведь он добрался до выпечки и уже откусил от сырного треугольника самый мягкий и сочный угол. Кроме того, имел удовольствие наблюдать пантомиму зависшего Кастиэля и туповатого братца, который даже не подумал о своем поступке.

— То-то же, Сэмми… Эм, Кас. Можешь меня отпустить.

— Могу, — Новак приложил усилие, чтобы разжать пальцы, и с недоумением воззрился на свою ладонь, будто она его подвела. Когда Каса вообще в последний раз кто-то брал за ладонь подобным недвусмысленным образом?.. Это была Мэг, и прошло чуть больше полутора лет.

Надо же, самостоятельно Кастиэль ни за что б не догадался, что скучал по такому мелкому и незначительному, казалось бы, жесту. Он не любил спонтанные прикосновения к себе, до сих пор и всегда, однако не мог не признаться, что некоторые могли принести удовольствие. Особенно, от дорогих людей.

— Хавай, а то остынет, — до Дина запоздало дошел сюр ситуации, и парень предпочел зажевать неловкость. Буквально.

Троица почти одолела пиццу, когда их застиг мобильный треньк. Звонок был от Кроули.

— Привет, задохлик, — Дин сразу поставил на громкую связь и кинул телефон на стол рядом с полупустой коробкой. — Как у тебя ловит в морге?

— Здесь скорее крематорий, — хмуро ответил МакЛауд искаженным голосом, и дело было не только в старом динамике видавшего виды мобильника. Кроули угодил в больницу со скарлатиной и маялся там уже больше двух недель. То есть, отдыхал от матери и забот, но какой ценой! Кусок каникул уже потерял, и возможный заработок тоже упустил, вот и доставал периодически звонками всех, кто брал трубку. — Жарища, а окно распахнуть не дают. «Форточка уже открыта, этого вам хватит», — противным голосом процитировал он медперсонал.

— Боятся, что ты выбросишься, — заявил Сэм, вернувшийся с кухни. Он принес стаканы холодного чая, какое ироничное совпадение.

— Лосёныш, — обрадовался Кроули, — чем ты там звенишь? Братец тебя уже спаивает?

— Ему двенадцать, самое время для пива, — Дин отхлебнул чаю и сморщился из-за лимона. Из-за чудовищной концентрации лимонного, мать его, сока. — Сука, чуть зубы не растворились…

Расплывшееся в мстительной улыбке лицо Сэмми говорило само за себя.

— И Кастиэль с вами? — поинтересовался МакЛауд, который много пропускал, не видя битвы взглядов от Винчестеров.

— Нет меня здесь, — Кас задумчиво смотрел на кривлявшихся братьев.

— Его тут нет, — подтвердив ложь, Дин не выдержал и отправился разбавлять свой напиток.

— Жаль, я так по нему соскучился, — слезинке в голосе позавидовали бы театральные актеры. — По скупым ответам, приятному голосу, глубоким стонам… Ладно, насчет последнего шутка. Понятия не имею, как он стонет. Касси, постони, что ли, для разнообразия?

— Нет, — отрезал Новак, с усмешкой вынимая из стакана вялый мятный листик.

— К слову о скуке. Здесь просто тоска смертная. Уверен, в коме лежать веселее.

— Ты звонишь каждые два дня, чтоб жаловаться на одно и то же, — упрекнул Сэм. — Уколов в жопу не хватает для развлечения?

— Утром я застал, как в комнате отдыха женщина из соседней палаты занимается аэробикой под Мадонну, ничего более бьющего по нервам в этот день не будет.

— Красивая? — Дин вернулся, с громким сюрпом втягивая в себя чай.

— Ей лет шестьдесят. Как раз на твой вкус.

Сэм захихикал в кружку.

— Когда приду тебя проведать, сделаю твою фотку, — пообещал телефону старший Винчестер. — И на контакт поставлю. Будешь пегий на вечную память.

— Пегий? — не понял Кастиэль. — Скарлатина не ветрянка.

— Да башкой, — парень хмыкнул и щелкнул себя пальцем по вздернутому чубу. — Непрокрашеные корни, знаешь. Рыжие. А концы грязно-черные. Кисточка для гуаши, «белка».

— Сам ты белка. Не пудри мальчику мозги, не бывает рыжих кисточек, — недовольно встрял Кроули. Он собирался еще что-то сказать, но тут зазвенел висевший на стене стационарный телефон, один из многих.

Дин поспешил принять вызов, так как этот аппарат значился домашним, а не рабочим.

— Алло? А, Бобби, это ты… — и вернулся с трубкой к столу, благо, провода у телефона не было, а режим громкой связи имелся. — Да, мы все дома.

— Отлично. Там и оставайтесь, — для человека, звонившего со свиданки, Сингер звучал очень хмуро.

— Что случилось? — обеспокоился Сэм.

— Информация пока неточная, — Бобби врать детям не умел и не любил, особенно когда дело касалось темных делишек их отца. — Ползают здесь всякие нюхачи с жетонами… Так что никаких виражей на Импале, ясно? И вообще, вгоните ее в гараж, от греха.

— Да, сэр, — Дин переглянулся с братом. — И блин, плакала наша поездка на реку…

— Пацаны, смажьте деда, он скрипит, — лениво подал голос Кроули, невольно прослушавший разговор через два динамика. Искажения невообразимые, конечно же слух не радовали.

— Кто там тявкает? — буркнул мужчина, но не стал дожидаться ответа, так как прекрасно его знал. — Всё, дома сидите. До связи, — он отключился.

Чтобы загнать машину в гараж, отправились все трое и телефон с собой прихватили.

— Сэмми, отопри ворота, — скомандовал Дин, влезший в любимую тачку. — Кас, слезь с крыши! Ты когда успел туда забраться вообще?!

— Осиное гнездо здесь! — объяснил с высоты парень, заглядывавший под козырек с бесстрашием каскадера.

— Тем более! — Дин завел Импалу и медленно поехал вдоль рядов автомобилей прямиком в гаражный зев.

— С вами не соскучишься, — Кроули «валялся» на пассажирском сидении. — Я так понимаю, этот бессмертный ангел четверга скоро вольется в лазаретную тусовку?

— Хрен тебе, он уже слез, — Винчестер увидел это в боковом зеркале. — И вроде бы не окружен осиным роем.

— Недостаточно сладкий.

Дин фыркнул и вылез из машины, захлапывая дверцу.

— Ах да, о сладости. Вчера видел Люси на ресепшене, — вспомнил МакЛауд под скрипучий звук закрытия гаражных врат. — Рецепт на антигистаминные получал…

— Антиглиста-чего? — Дин добродушно похлопал по крыше одной из ржавых развалюх и чуть не обжег руку, до того металл нагрелся на солнышке. На соседних тачках Кастиэль и Сэм валялись и загорали, безо всякого дискомфорта. — Смуглые сучки…

— Ты что, в развитии тормознул? — хрипло возмутился собеседник. — Не «глиста», а «антигистаминное», лекарство от аллергии. У Люси аллергия на — ни за что не угадаешь — сахар~

Дин переваривал новость целую секунду.

— …Пиздец, вот это не повезло, — хохотнул он, выбирая себе для «тюленьего валяния» крышу тачки, стоявшей в теньке. Здесь было попрохладнее. — Теперь ясно, че он такой бешеный.

— Несладко мальчику живется, — подхватил Кроули. — Кисло, горько, солёно, но не сладко~

— А что с ним будет от сахара, ты вызнал?

— Сыпь и прыщи, — медперсоналу в больнице тоже бывало скучно и хотелось поболтать. Вот вам и «врачебная тайна». — Не анафилактический шок, конечно, но тоже неплохо.

— Намерены вы Люциферу подкидывать сахар? — успев перегреться в дождевике на солнце, Кастиэль ушел в тень и влез на соседнюю со старшим Винчестером машину.

— Только если он первый полезет, — пожал плечами Дин. Кроули угукнул из трубки, не особо искренне.

— Слушай, Новак, а ты чем был занят в воскресенье? Я тебе звонил, а ты сбрасывал, — вкрадчиво осведомился больной.

На лице Каса отобразились страдания многотысячных поколений старших братьев.

— С семьей был вынужден я посетить бабочкарий.

Дин встрепенулся:

— Баба-что?..

— Бабочкарий, — скорбно повторил Кастиэль.

— День Новых Слов Для Дина Винчестера. Поздравляю, — из телефона послышались ленивые апплодисменты.

— Вау, соси жопу, — Дин жамкнул на кнопку отключения и убрал мобилу в карман. — Так что за бабочкарий, Кас?

— Это питомник насекомых. Разводят бабочек там тропических и детей водят ознакомления ради. Решили родители, что для Клэр будет это интересно, и меня потащили с собой…

— Но ты же любишь всю эту мошкару, почему не хотел идти? — удивился Винчестер.

Кас посмотрел на него, как на дурака.

— Дети. Сказал же я. Много детей. Шумно там, не представляешь как.

Много мест для массового развлечения молодежи видел снаружи и изнутри Дин, так что хотел возмутиться и возразить, что как раз он знает, что такое детский гомон. Однако, поразмыслив еще, спорить передумал. На самом деле Кас, в силу своих особенностей, воспринимал окружение по-другому, иначе, и несчастные затисканные бабочки вряд ли могли восполнить ему нарушенный интровертный покой.

— Ладно, чувак, не обижайся, — неуверенно попросил Дин, ведь не знал, обиделся ли Кас на его перерасспросы. — Ну не совсем же хреновой оказалась экскурсия?..

— Пчел не было там, — припечатал аспи все тем же недовольным тоном. Значит, совсем.

По двору протопал Сэм с ведерком воды, за ним тянулась тропинка клякс. Вода предназначалась для черной, и потому особо охотно перегревающейся собаки, которая второй день жары старалась не покидать убежище в затененном углу у дома, под кустом. Лакомка изменила своим пищевым привычкам и почти не ела, зато много пила и почти все время трепетала высунутым розовым языком. Сейчас этот язык благодарно прошелся по Сэму, судя по смеху и крикам «Фу, перестань!»

— У меня гениальная идея, — Дин резко сел, и ржавая тачка под ним охнула.

— Правда? — задремавший Кастиэль даже вздрогнул.

— Да. Щас, я вспоминаю, где Бобби хранит машинку для стрижки, — парень хлопнул себя по колену. — В нижнем ящике, в шкафу! Идем, Кас! Время собачьего барбершопа!

— Но Лакомка женщина… Самка, то есть, — и все же Новак поспешил за другом.

Преисполненную энтузиазма колонну завершил Сэм, сразу догадавшийся о планах брата.

— Что-то мне подсказывает, что впервые Бобби и Кроули объединятся. И убьют нас…

***

— Напомни, почему в свой редкий выходной ты стоишь на моем заднем дворе, где я с рассвета машу лопатой в свóй редкий выходной?

— Поскольку Дина и Сэма отец забрал скоропостижно и неожиданно, все планы наши с ними к чертям полетели. А меня ты позвал сам, — закончив отчитываться, Кас механически моргнул.

— Ладно, всё верно, — Кроули всадил лопату в землю еще глубже и вывернул почву. — Кто же знал, что Оливетта помрет именно сегодня. Жаль, мне нравилась эта зверюшка…

Когда яма достаточно увеличилась, МакЛауд опустил в нее картонную коробку из-под посылки, ставшую гробиком для морской свинки, и принялся закапывать.

— Слишком к бересклету близко, — заметил Кастиэль, указав на еще не начавший пламенеть и по-летнему зеленый куст. — Корни ты повредишь.

— О, эти кусты видали кое-что похуже мелкой коробки, солнышко, не переживай, — накрыв могилку пластом дерна, Кроули отряхнул лопату и выпрямился. — Но ты об этом знать не хочешь. Поверь на слово.

— Верить ли, сам решу, — однако вопросов Новак не задавал, просто пошел следом за Кроули, как прилежный гость.

Лопата вернулась в пристройку, а парни прошли в дом, где в прохладе коридора особо яростно распространяли запах новые пучки сохнущих трав. Кас чихнул от пряного воздуха.

— Не нагнетай, не так уж всё плохо, — заверил одноклассник, пропуская в свою комнату, где мало что изменилось с того времени, как гость был там в первый раз. Все те же темные стены и закрытое жалюзи окно.

Разве что на краю стола сегодня притулились металлические деньги, целая кучка. Рядом поблескивало увеличительное стекло с рукояткой, но Кас, в основном, смотрел на монетки. С некоторых пор он с подозрением относился к денежной мелочи.

— Еще и нумизматикой увлекаешься?

— Не совсем, — усмехнувшись, Кроули снял с полки шкатулку и в нее сгреб всю звонкую кучку. — Мне нравится собирать бракованные монеты. Непрочекан, например. О реверс-реверс мне пока что остается только мечтать… Но это неважно сейчас. Если я начну рассказывать о своих находочках, мы до Миннесоты сегодня не доедем. А мне туда заказ доставить надо.

— А меня позвал ты?.. — «зачем?»

— Подумал, что тебе будет интересно прогуляться, — Кроули улыбался до подозрительного безобидно. — Тем более, что я с тобой ездил. Теперь ты со мной сгоняешь. Сравняем счет, прекрасно, не правда ли.

Кастиэль не стал спорить. Выгоду из прогулки он уже поимел — сбежал от просьб родителей поняньчиться с Клэр и охапкой ее маленьких подружек заодно.

Когда Кроули свистом призвал с соседнего участка свою послушную собаку и вывел из пристройки велосипед, Кас впервые озадачился тем, как вообще он впишется в эту быструю компашку.

— Сядь на багажник, — для ясности МакЛауд указал на задний плацдарм для груза, явно рассчитанный на перевозку габаритных предметов. — Или встань, если равновесие удержишь, мне не принципиально.

— Попробовать надо, — согласился Кастиэль.

Предложение сидеть и упираться взглядом в чужую спину Новак сразу и молча отмел, а для того, чтобы нормально встать на багажник движущегося велосипеда, потребовалось несколько попыток. Кроули был чудовищно терпелив, но когда Кас чуть не опрокинул их всех вместе с велосипедом, обругал товарища, назвав девочкой на шаре, и посоветовал держаться руками крепче. В корзине переднего багажника привязанная как раз на такой случай посылка не пострадала, а скакавшая вокруг парней короткошерстная Лакомка веселилась всей своей собачьей душой.

— Надеюсь, это никто не снимал, и мы не станем достоянием Ютуба, — с такими словами экспедиция стартовала.

Когда окраинные неухоженные и побитые дороги остались позади, а под колесами потянулась хорошая отремонтированная трасса, Кастиэль слегка успокоился и перестал ежесекундно ждать аварии. Конечно, велосипед тщательно объезжал ямы, и чувствовалось, что МакЛауд за рулем педального коня не первый год, но все же…

— Колеса выглядят небольшими, — подал голос Новак.

— Двадцать дюймов, — слегка удивленно отозвался Кроули. — Этого вполне хватает, особенно если нет желания ездить кверху задом. Мне не особо нравятся велики спортивного типа как раз по этой причине.

— Не твоя любимая поза? — криво усмехнувшись, Кас прищурился от очередного яркого солнечного блика о лобовуху встречной машины. Жаль, не догадался прихватить из дому солнечные очки, и теперь был вынужден завидовать напарнику, который в этом плане подготовился.

— Именно так, предпочитаю позу наездника, — серьезно подтвердил Кроули. — Касси, последишь за светофорами?

Там, где кончалась разметка для велосипедистов, приходилось катить по краю трассы и активно ориентироваться на автомобильное движение. Лакомка бежала в темпе, держась с правой стороны и чуточку позади велосипеда, как научил хозяин.

— Вижу плоховато их, солнце слепит, — неохотно признался пассажир.

— Незадача… У меня в кармане на груди запасные очки, дотянешься? — парень как-то не подумал, что его предложение сразу же будет с энтузиазмом принято. По грудной клетке слепо скользнули ладони в поисках карманов, и МакЛауд раздраженно поправился: — В левом кармане, совратитель.

— Еще и на молнию закрыт он? — попытавшись расстегнуть одной рукой, пассажир мрачно выдохнул и дотянулся второй на помощь, чуть ли не улегшись на чужую спину.

— Хватит уже наминать меня, а?

— Я виноват, что грудь у тебя мягкая?

— Извините?!

Раздобыв очки, Кас торопливо надел их. Стало легче, глаза ощутимо расслабились. Плечи, за которые он держался, расслабились тоже, хотя уши у Кроули оставались свекольным.

— Через восемь секунд красный свет…

Протянувшиеся зеленые просторы, расчерченные участками и полями, на горизонте превращались в дымку, переходившую в небо. Не очень чистое, запыленное за лето, но до сих пор синее. Клубящиеся острова белесых облаков неслись по синеве, похожие на животы громадных плывущих пингвинов. Охота небесных пингвинов на невидимый человеческому глазу рыбный косяк… Кастиэль решил не делиться этим наблюдением, потому что чаще всего люди странно реагировали на его сравнения обычных вещей с, казалось бы, такими же обычными вещами.

Иногда Новак всерьез задумывался о такой профессии, как оператор-анималист, и находил ее вполне подходящей для себя. А что? Он и без видеокамеры наблюдал за миром отстраненно, словно через объектив, фокусировавшийся частенько не на том, на что обращали внимание люди. Вот даже сейчас парень рассматривал причудливые завихрения на облачных массивах и следил за ломанной траекторией жаворонка вместо того, чтобы обратить внимание на болтовню Кроули или хотя бы дорогу. Это походило на доверие, однако им не являлось. Кастиэлю просто напросто было все равно, он отдался спокойствию момента. Да, нынешнее путешествие с поездкой в автобусе или машине не шло ни в какое сравнение — относительная тишина и относительный свежий ветер.

— …Ты только не засни там, бляха муха, умоляю, — ворчание МакЛауда все же достигло ушей Каса. — Лакомка, рядом! — одноклассник присвистнул, отвлекая питомца от какой-то мелкой падали на обочине. Псица бросилась догонять.

— Делать что будешь, если устанет собака? — заинтересовался Новак.

— Ба, изволили Вы почтить меня своим вниманием! Как трогательно, аж глаза заслезились.

— Сарказмируешь? — заподозрил неладное Кас, поскольку Кроули обращался к нему на «Вы» лишь затем, чтобы кинуть какой-нибудь колкостью.

— Да, потому что ты не слушал мою потрясающую речь, а вторую такую я вряд ли еще когда-нибудь толкну, — но МакЛауд больше не держал обиду. — Насчет Лакомки не надо беспокоиться. Всё продумано. На раме не просто так мягкая муфта.

— Ладно, — Кастиэль удивительно покладисто согласился не переживать о собачьей судьбе. — Если хочешь, можем посчитать.

— Что посчитать? Ворон, километры, столбы вдоль дороги? — Кроули даже не пытался скрыть ворчливый тон. Возможно потому, что трасса шла на подъем по холму. — Мы что, вампиры, чтоб считать?

Кас поспешил исправиться:

— Поиграть в арифметику можем.

— Это как?

— Легко. Я число придумаю и задам тебе совершить с ним какое-нибудь действие, умножение или вычитание, например, с другим числом. На результат задашь ты действие мне. И так далее. Ясно?

— Да уж не тёмно. Полагаю, не самая любимая игра Винчестеров, — хмыкнул Кроули.

— Играть соглашался Сэм только. Зато Дин обыгрывал меня в города, — признался Новак слегка смущенно, но тут же вернул деловой тон. — Так, начну я. К шестидесяти семи прибавь двадцать девять.

Кроули сделал вид, что задумался, хотя пример был легкотнёй.

— Девяносто шесть. Подели это на… мы ведь будем округлять дроби? Хорошо, пусть для разминки будет попроще, на три подели.

— Тридцать два. Прибавь к этому…

По ходу игры задания становились всё сложнее, а паузы между ответами всё длиннее, так что границу штата пересекли на тысячных числах, а когда дошло до десятитысячных, то Кроули запросил передышку. Во всех смыслах, и слезть с багажника тоже. Оставшись победителем, Кастиэль почти светился от удовольствия.

— Смотреть всем, этот паренёк начищен толченым кирпичом до блеска, — не удержался МакЛауд, который шел рядом с велосипедом, придерживая за его руль одной рукой. — Сияет, как отполированный серебряный кинжал. Или поднос.

— Ты злишься, проиграл потому что.

— Зато у меня меньше ошибок в вычислениях, — запальчиво возразил Кроули и свободной рукой полез в рюкзак, сунутый в передний багажник. Остановился, выставил для колёсного коня подпорку, а сам принялся раскручивать тугую крышку на бутылке с водой. — И вообще, я требую реванша. Только на этот раз игру выбирать моя очередь.

— Принято, — Кас продолжал улыбаться, пока наблюдал за сражением приятеля с бутылкой. — Закрутил ты ее сильно.

— Сам в шоке. Открой, а? — сунув воду Новаку, Кроули вынул из рюкзака отдельный пакет и кинул Лакомке сочный кормовой кусочек. — Это тебе за примерное поведение, девочка моя. Кто умнейшая собака в Су-Фолс? Сидеть. Ты умнейшая собака, — парень расщедрился на еще один ломтик угощения, после чего потрепал питомца по мягким ушам.

Кастиэль справился с бутылочным хакерством и протянул воду обратно.

— Да ты просто рыцарь, выручил даму из беды… Пить не хочешь?

Прислушавшись к своему организму, Кас понял, что жажда очень даже имеет место быть.

— Ты не дама, — напомнил он и присосался к пластиковому горлышку.

— Велоезда не располагает, а то я бы нацепил платье. Не слишком откровенное, лишь с одним вырезом. Осталось решить, спереди или сзади.

Кастиэль подавился и закашлялся, отворачиваясь. Пока он переживал неловкость из-за подкинутой невовремя сыгравшим воображением картины пополам с отвратительным першением от воды в носу, сбоку раздался смешок, и Кроули отнял бутылку, причащаясь.

— Речь про вырезы на груди и спине, а ты о чем подумал?

— Я не думал вообще, и… К черту иди, — последовал краткий ответ, развеселивший собеседника еще больше.

К полудню солнце пригрело дорогу настолько, что стало почти жарко, будто вернулся июль. Каждая тень от облаков теперь ценилась на вес золота, и парни были рады добраться уже до городской черты. Конечная остановка состоялась в сквере около детской игровой площадки, в тени раскидистого клёна.

— Мороженку хочу, — Кас спрыгнул с багажника на асфальт и хорошенько прогнулся в спине, разминая затекшую поясницу.

— А я хочу, чтобы ты посторожил велик, пока я отношу посылку, — нахмурился Кроули, возившийся с грузом. — Я вернусь и покажу тебе ларек, где мороженое с приличными качеством и ценой, ты только дождись.

— Но… — Кастиэль посмотрел на собаку. На культурном газоне Лакомка закончила чесаться и принялась выкусывать блох из бедра. От усердия она завалилась набок. — Ладно, присмотрю.

— Спасибо, лапуля, — МакЛауд испарился, покуда Кастиэль устало моргал.

Удобная лавочка со спинкой стояла всего метрах в шести, но — аккурат в солнечной проплешине. Все теневые лавки в обозреваемом пространстве оказались заняты, и даже на детской площадке разноцветные конструкции в тени были увешаны малышней обильнее, чем на свету. Однако дать отдых ногам и спине всё еще хотелось, поэтому Кастиэль сел прямо на бордюр под деревом, на одинаковом расстоянии от велика и от собаки.

Время медленно текло. Пребывая в своих мыслях, Новак не обращал внимания на творящееся вокруг, поэтому вернулся в здесь и сейчас, только когда над ухом раздалось недружелюбное ворчание Лакомки.

Шагах в пяти стоял незнакомый пацан. В футболке с крикливыми надписями, шортах с крутецкими хлястиками и надрывами, а возрастом явно ненамного старше Сэма.

— Здоро́во, чел, — покрасневшие веки парнишки выглядели так, словно он не то рыдал еще совсем недавно, не то чем-то запрещенным побаловался. — Ты не местный?

— Не местный, — спокойно ответил Кас чужими же словами, надеясь, что удовлетворит этим любопытство, и шкет отвалит.

— Вот и мы с ребятами заметили, что фэйс неизвестный, — только сейчас Новак углядел в тени соседнего дерева еще троих похожих типчиков. Позы независимые, скейты под мышками, руки в карманах… — Велик у тебя неплохой. Где взял? — шкет продолжал нависать, а его приятели лениво подтягивались к горячей точке, словно бы нехотя.

Кастиэль нервно потер костяшки, пытаясь понять, собираются ли «ребята» ясным днем при куче свидетелей красть чужой велосипед, или им просто нехуй делать, вот и лезут с раздражающей болтовней. Неужто может дойти до драки? День начинался хорошо, но продолжающий разрастаться уровень стресса грозил отправить спокойствие аспи в Тартарары, а в бутылке даже воды не осталось, чтобы запить таблетки…

Хотя бы таблетки всегда при себе, это плюс.

Продолжавшая скалиться Лакомка вдруг сменила рык на милость и завиляла хвостом.

— Привет, девчули, — МакЛауд возвратился очень вовремя, компашка сразу же повернулась в его сторону. — Какие-то проблемы? — вежливо поинтересовался он, почесав усевшуюся рядом псицу меж ушей.

— Кроули, — процедил старший из группы. — Никаких проблем.

Шкет-переговорщик поспешил оправдаться:

— Мы глядим — знакомый велик, а типок рядом неведомый. Ну мало ли, вдруг спизжено. Проверить подошли…

— Какое благородство, — оценил Кроули, — при дефиците логики, — и перестал улыбаться. — Колёса мои. Собака моя. Человечек, стало быть, тоже мой. Разобрались?

— Гуляем, парни, — компания лениво отвалила, повскакивав на обшарпанные скейты, наверно, тоже когда-то раздобытые нечестным путем.

— Мир вашему дому, — дожидаясь, пока шпана отдалится на достаточное расстояние, присевший МакЛауд жамкал собачьи щеки. Лакомка игриво отворачивалась, будто ей не по душе такая ласка. — Кас, ты в норме? Чего они тебе наплести успели?

— Друзья твои это? — когда чужаки исчезли с периферии, Новак разжал кулаки и вытер ладони о джинсы.

— Абзац… Нет, конечно, — Кроули хмыкнул и встал. — Познакомились пару лет назад, когда они попытались растащить на запчасти мой припаркованный велик. Я здесь частый гость.

Как и было обещано, парни отправились на поиски ларька с мороженым, потому что нервы нервами, а расхотеть лакомство Новаку не удалось.

— Городок приличным кажется, — облизывая ванильно-фруктовые шарики в рожке, заметил парень. — Однако и здесь прикапываются говнюки всякие.

— Не Детройт, конечно, но ты прав. Говнюки повсюду, — обзавидовавшийся Кроули купил себе эскимо, и теперь жалел об этом поступке. Поедать приходилось в темпе, потому что мороженка на палке непростительно быстро таяла и грозила заляпать все вокруг. — Хочешь сгонять до природы, посмотреть на утесы?

— Позволяет время? — удивился Кастиэль.

— Неа. Но если ты не против пропустить завтрашний рабочий день, то можно будет здесь заночевать, — хмыкнул в ответ МакЛауд. Он догадывался, что ответственный работник в лице Новака запротестует против этого предложения. Касу полагалась премия и звание честнейшего кассира в городе, но, разумеется, получить он мог только нагоняи за опоздания и пропуски.

— Нет, вернуться должен я, так как родителям обещал, — если бы существовали нимбы, над Кастиэлем такой заскрипел бы от чистоты. По крайней мере, сегодня.

— Тогда ближе к вечеру двинем обратно, — легко согласился МакЛауд и все-таки упустил кусок эскимо на тротуар, обрадовав собаку.

— А твоя мать не волнуется разве, когда уезжаешь в другой штат? — что ж, надолго нимба не хватило.

— Это ты пошутил сейчас? — мрачно зыркнув на собеседника, Кроули на полном серьезе попытался понять, издевается ли тот над ним в несвойственной себе манере или жёстко тупит.

На вид — ни то, ни другое. Как будто Кастиэль просто-напросто не понимал концепцию глубокой внутрисемейной ненависти и полагал, что если Кроули с Ровеной ссорятся, значит, им полагается и мириться тоже. Непроизвольно МакЛауд представил, как бы мать с ним обращалась, если бы он получился таким же, как этот Новак — не вписывающимся в рамки даже минимального стандарта, и пришел к выводу, что никак не обращалась бы. Сдала б в детский дом от греха подальше, чтобы не возиться. Ох, зря он вспомнил про детдом…

— Не шутил я, — подтвердил опасения одноклассник.

Настроение, как и аппетит, стремительно исчезали, и Кроули опустил руки. Обалдевшая от счастья Лакомка подхватила съехавшие с палочки остатки эскимо, а саму палочку парень отправил в урну рядом с крыльцом церкви, мимо которой сейчас проходили.

— Я хочу показать тебе кое-что, дабы прояснить свои… м-м, отношения с матерью. Только отойдем с тротуара.

Хрустевший вафлей Кас не стал спорить и замкнул шествие на дворик позади церкви. Сюда падала тень, дарившая приятную прохладу, но специальных сидений не имелось, так что парни присели прямо бетонную отмостку, а велик прислонили к стене. Лакомка, посмотрев на то, как хозяин уткнулся в умещавшийся в руке прямоугольник, поняла — это надолго, можно погулять, и потому побежала изучать окрестные кусты.

А тем временем Кроули запустил на мобильнике видеозапись и пододвинул приятелю под нос.

— Присмотрись. Дамочка узнаваема?

— Да, Ровена это, — Кас прищурился, всматриваясь в дрожащую и довольно мутную съемку.

В кадр попадал двор или угол двора, огороженного решетчатым забором с редкими экономными завитками, такими, чтобы и тюремную геометрию маскировали и не требовали на себя много материала. Вид на двор шел немного сверху, как если бы оператор располагался на втором этаже, поэтому забор не мешал.

Во дворе между деревом и оградой возился мальчишка, маленький и тощий, что было видно даже несмотря на великоватую по размеру одежду. В кадр вошла Ровена и помахала ребенку рукой, когда тот выглянул из укрытия. Мальчик вскочил и, спотыкаясь, побежал к женщине, они обнялись. Видео шло без звука, но, судя по всему, поговорив, люди на нем засмеялись и отправились за пределы кадра, держась за руки…

— Не понимаю, — продолжая смотреть на замерший последний кадр, признался Кастиэль. — Мальчик этот кто? Родственник ваш?

Кроули переложил мобилу на его колени и сцепил пальцы в замок, отвернувшись.

— Нет, это абсолютно чужой пацан, — заверил он спокойным голосом. — Более того — детдомовский. Решеточку видишь? Приютская территория… Я не имею ни малейшего понятия о том, как маменька познакомилась с этим малявкой и зачем, но голый факт — она ездит навещать его каждый месяц вот уже года полтора, — проводив взглядом неторопливую машину, мелькавшую меж невысоких зданий, МакЛауд подавил вздох.

— Каждый месяц ездишь ты за матерью проверять? — Кас повернулся к товарищу, но увидел разве что его затылок и понурые плечи. — Кроули. Узнал ты об этом вообще как?..

— Замечал всякие подозрительные мелочи, — собеседник изволил развернуться обратно, но, вопреки привычке, взгляд перехватывать все равно не спешил. — Думал, может, она себе хахаля со спиногрызом нашла, вот и таится. Но реальность оказалась намно-ого веселее, — постучав пальцем по рамке телефона, Кроули хмыкнул. Он не собирался рассказывать о том, что снял видео только на второй раз, поскольку в первый настолько выпал из равновесия, что, стыдно сказать, сбежал и прорыдался. — Мелкого, кстати, зовут Оскар, и у него порок сердца. Что мать в нем нашла, чего во мне не хватает? Я недостаточно больной или кудрявый? Я плохо вел себя все эти годы и расстроил какие-то ее ожидания? Разве я не делал для нее всё, что мог, и даже больше, и теперь мне жить с этим, каждый день видя в окне?.. — спохватившись, Кроули прикусил язык. — Это риторические вопросы, родной, можешь не отвечать.

Кастиэль закрыл рот, послушно проглотив ненужные слова.

— Ненавидишь парня этого? — поинтересовался он, запустив видео снова.

— Убил бы, — выпрямившись, честно выдал Кроули и скис обратно. — Но это бессмысленно, плюс незаконно, и вообще. Порок сердца… Пацан не заживется и без моего вмешательства. Да и причем тут вообще он, если на матушке моей вина…

Кастиэль некоторое время раздумывал над услышанным, пока церковная тень неторопливо скользила по траве, грозясь вот-вот покинуть задний двор. Велосипед уже поблескивал под лучами, а вернувшаяся Лакомка развалилась рядом с отмостком. Ее стриженное пузо ходило ходуном после бега.

— Говорил психолог мой, что если причиняет боль что-то, от чего можно избавиться, то от этого надо избавиться, — и, поймав недоумевающий взгляд Кроули, решившего, что Кас окончательно спятил и одобряет идею убийства, парень продолжил: — Не можешь ты избавиться от матери отношений с этим ребенком. Но можешь удалить видео. Станет легче.

— Без доказательств измены я не… — МакЛауд замолчал. Да, он действительно собирался устроить родительнице скандал и разборки однажды, в подходящий для того момент, и пруфы при себе держал, как любую другую важную информацию — словно запасные пули. Однако не получалось отрицать факта, что ревность разъедала похлеще, чем горечь из-за неприятия. — Я не забуду этого всё равно.

— Да, — серьезно подтвердил Новак. — Я помню, что мне сделал Дик Роман. И Люцифер что сделал. И другие, и ты тоже. Однако память «волнами времени сглаживается», не тревожить если лишний раз ее. Бога нет, но не множить зло — не такая уж плохая идея. Ты понял? Помощь тебе моя нужна?

Теперь МакЛауд глядел на приятеля задумчиво.

— Мы с Касси болтаем по душам, и он предлагает помочь. Этот день определенно войдет в историю Америки, — разблокировав так и лежавший на чужих коленях мобильник, Кроули решительно даванул пальцем на ярлык видеоролика и кнопку «Удалить».

«Вы уверены? Да/Нет» — палец завис над выбором.

— Помощь тебе моя нужна? — спросил Кастиэль совершенно идентично первому разу. Машинные, почти равнодушные интонации, и в то же время отзывчивость. Да, в этом весь Кас с теми, кто ему небезразличен.

«Да».

Видео исчезло, а Кроули, забрав телефон, спрятал в карман поглубже.

— Не откажусь, — и не удержался от спокойной открытой улыбки.