На дне бутылки погибло больше душ, чем в аду. Вот только ни дьявола, ни бога, а, следовательно, ни рая, ни ада как таковых не существовало — это единственное, в чём Данте был уверен.

Закрыв один глаз, он смотрел через горлышко на дно бутылки, где плескались остатки алкоголя. Свет сочился через мутное стекло. Данте не мог точно сказать, сколько вспышек видит.

Кто-то сейчас умирал на дне бутылки в пьяном бреду.

Кто-то — на конце иглы, захлебнувшись в собственной рвоте.

Кто-то загибался от старости, наложив под себя, среди родственников.

Данте смотрел на дно бутылки, откидывал на пол к остальным, выбивая стеклянный звон, и открывал новую, отпивая.

Души погибают не так — он точно это знал. Души погибают раньше, чем умирают люди.

Он тоже был уже мёртв.