Томми перепрыгивал ступеньки, практически взлетая на второй этаж, а потом ворвался в свою же комнату, оглядывая её на наличие одного призрака, за которым ужасно соскучился.

Уилбур обнаружился у окна, испуганный таким резким появлением подростка. Прошло несколько секунд, оба одновременно начали делать шаги друг к другу, чтобы в итоге обняться.

Томми уткнулся в призрачное плечо, тихо вздыхая, когда большие ладони ласково погладили его по спине. Ему так не хватало взаимодействий с Уилбуром всю эту неделю. Иннит не мог сосредоточиться ни на чём, разговаривая с родственниками он то и дело задавался вопросом, как там Шиз, мысли о нём преследовали даже в кровати. И вот наконец-то он вернулся и обнял Сута, как и мечтал всё это время.

Но эти объятия отличались ото всех, что были раньше.

В этот раз Томми хватался за Уилбура с осознанием, которое неприятно ударило по голове несколько дней назад.

Технически, теперь они одногодки или точнее сверстники. Томми старался не думать о таком, уж слишком неприятный привкус горечи оседал на корне языка от таких мыслей.

Для Уилбура время замерло. Он никогда не отпразднует свой день рождения с семьёй или друзьями, не станет старше, разве что неприятно «технически», хотя на деле он не изменится. Ему семнадцать до конца… до конца чего-то, а может и навсегда.

А Томми… Томми уже стал старше. В следующем году он, вероятно, в последний раз забьёт на все дела и уедет на неделю праздновать День Рождение в другой город. Через два года он будет заканчивать первый курс университета.

Время для него будет продолжать идти.

Это неминуемо приводило к размышлениям, а будет ли Уилбур с ним в следующем году? Что изменится в их отношениях? Будет странно, когда Томми, будучи уже сорокалетним старпёром всё ещё будет встречаться с призраком? С призраком которому навсегда семнадцать?

Томми не нравилось о таком думать. Не важно, что будет через эти двадцать с лишним лет. Не важно, что будет через год и через пять.

Томми хочет стоять вот так вечно в объятиях Уилбура, не чувствовать его дыхание, но каждой частичкой себя ощущать его присутствие.

— Ну расскажи хоть как твоя поездка? — Сут не знал, что творилось в светловолосой голове в тот момент. Он весело улыбнулся и отстранился, чтобы лучше видеть подростка.

— Я очень за тобой скучал.

— А что-то хорошее? Я думал ты там будешь развлекаться.

— Ты говоришь так, будто я не писал Вене о каждом своём шаге с просьбой показать тебе, — Томми фыркнул. — Ты ведь видел?

— Да видел я всё, но, может быть, хочу услышать это от тебя, а не прочитать.

Томми счастливо заулыбался.

— Я рассказывал тебе про бабушкину шарлотку? По-любак рассказывал, как о такой вкуснятине не рассказать? Так вот, она её готовила каждый, абсолютно каждый день! Ты представляешь? О, а ещё там такой крутой кот у соседей был! Я предлагал маме его украсть и привести Ники друга, но она мне категорически запретила. А ещё бабушка в этом году переплюнула сама себя и знаешь, что подарила мне? Картину! Она подарила картину подростку на д-

Томми резко прикусил язык и оборвал себя. Чёрт, он почти спалился. Точнее даже не почти, судя по вопросительному взгляду Уилбура, тот понял, что он хотел сказать что-то ещё.

— На? Сказал «а», говори и «б».

— На пасху. Кто дарит картины на пасху?

Уилбур посмотрел на него в замешательстве.

— Кукушонок, я не уверен, что на пасху вообще принято что-то дарить, — в замешательстве сказал Уилбур.

— Вот! — подхватил Томми. — Ну не суть, она всегда с приколами была. Так вот, а ещё знаешь, что мне купили родители?

— Только не говори, что мне придётся угадать, — шутливо-расстроено надул губы Уилбур.

— Хуже! Пойдём покажу. Родители как раз уехали в магазин, так что можно не шептать. Пошли-пошли-пошли.

Томми нетерпеливо схватил Уилбура за руку и прождал несколько секунд, давая призраку возможность показать, что ему некомфортно. Сут улыбнулся и кивнул мол «ну веди» и Иннит моментально расслабился.

Они спустились на первый этаж, вышли на улицу и зашли в гараж, который ожидаемо пустовал без родительской машины. Не в самом центре, ближе к одной из стен, увешанной полками с инструментами и какими-то алюминиевыми банками, стоял чёрно-красный велосипед. Совсем чистый, видно, что он был только что купленный. Даже на колёсах не было грязи.

Но смущало далеко не новизна. Смущали разноцветные спицы в колёсах.

Уилбур сначала не понял зачем были добавлены такие выделяющиеся цвета, а потом до него дошло, что это не случайный набор. Спицы были радужными, но без голубого цвета.

— Круто, да? — с какой-то непонятной гордостью спросил Томми, любуясь своим железным конём. — Это была идея папы. Он ещё такую речь с извинениями выкатил, мол прости сынок, я был не прав в том, что так отреагировал тогда, ведь главное, чтобы ты был счастлив и предохранялся.

— Ухты, это действительно здорово, кукушонок, — Уилбур улыбнулся истории. — Но с чего это он? Хотел так извиниться или тоже на пасху?

Томми моргнул, пока Уилбур подозрительно прищурился. Ох, бля, догадался же, что что-то не так. Нужно срочно придумать что-то, что идеально впишется в уже сказанное и не выдаст его окончательно.

— Ну, знаешь, взрослые они странные, — Иннит старался говорит как обычно, а не тараторить от волнения, как у него это бывало.

Неожиданно пришло спасение.

Телефон в кармане брюк Томми сначала завибрировал, а потом загудел, оповещая о звонке. Томми мысленно поблагодарил звонившего человека, точнее, он думал, что это его мама звонит узнать нужно ли ему что-то в магазине. Пока Иннит доставал телефон, в голове появился план. Сначала он разговорится с мамой и потянет время, за которое Уилбур позабудет о чём они говорили, а потом можно ловко перевести тему.

Только звонившим человеком оказалась не мама.

Томми нахмурился, смотря на приглашение присоединиться к звонку от Таббо, а потом быстро принял вызов.

— Томми, Томми, Томми, — Иннит не успел даже поприветствовать друга и поинтересоваться, что тому нужно, раз он ему аж позвонил. Звук по-умолчанию стояла на громкую, так, что даже Уилбур мог слышать. Томми хотел переключить режим, а то мало ли что, но Таббо продолжил слишком быстро. — Можно я позову одного своего друга на твой День Рождение? Я уверен, что вы поладите и-

Иннит резко похолодел от осознания, что его великолепный план о недопущении того, чтобы Уилбур узнал о его дне рождении был разрушен из-за такой случайности. Нет, он не злился на Таббо, тот ведь не намеренно, да и не знал всей ситуации.

Томми просто хотел отгородить Уилбура от самобичевательных мыслей. Он сам поддался им, а что теперь будет с призраком только предстоит узнать.

— Стой, — резко оборвал Томми друга, стараясь не смотреть на Уилбура. — Я, ээ, не могу сейчас говорить, ладно? Я чуть позже перезвоню.

— Чел, нафиг ты тогда прин-

Томми не стал дослушивать. Вместо этого он скинул вызов и сжал погасший телефон в руке, ожидая реакцию Уилбура.

— У тебя скоро День Рождение? — спросил призрак, ещё не зная.

— Вообще-то, — пристыженно протянул Том. — Оно уже прошло…

Уилбур непонимающе посмотрел на него, а потом во взгляде осознание. Сложно было сказать расстроен он или обижен из-за того, что Томми не сказал ему, или ему всё равно. Казалось, что Сут чувствовал что-то среднее между многими эмоциями. Единственное, что хорошо отображалось на нём это страдания, сожаления и перегрузка мыслями.

— Правда? Жаль, что всё так. Я бы хотел подарить тебе тоже что-нибудь особенное.

Томми показалось, что это звучало отстранённо. Появилось ощущение, что Уилбур просто пытается не показать досаду.

— Ну, картина это круто, но мама сказала, что мы повесим её в гостинной. В любом случае, ты всё ещё можешь подарить мне кое-что.

— Да? И что же?

— О, — Томми сверкнул глазами. Идея эта пришла ему в поездке, но он не думал тогда, что её удастся осуществить. — Я расскажу тебе позже. Нужен особый момент.

— Если ты про поцелуй, то сразу нет, — наигранно серьезно, сведя брови до маленькой складочки и поджав губы, предупредил уилбур.

— Нет, то лучше. Тем более круче, когда ты сам хочешь целоваться, а не я настаиваю на этом.

Уилбур улыбнулся, обрадовавшись, что до Томми дошло хотя бы это. Он не обвинял подростка в тугодумии, тут было другое — излишне сильное желание получить физическое доказательство любви, что с первого взгляда выглядело эгоистично. Тем не менее, он не мог обижаться на Томми, уж слишком был к нему привязан.

— Тогда я постараюсь сделать всё, чтобы ты был доволен подарком, — Уилбур улыбнулся, но кое-что не давало ему покоя. Телефон Томми, у которого всё ещё был включен звук, разрывался от уведомлений о сообщениях. Это было трудно не заметить, но Сут всё-таки решил переключить внимание на это. — Это Таббо тебе так написывает?

— Ага, — Томми потянул строку уведомлений, чтобы быстро пробежаться по последним сообщениям своего друга, а потом перевёл телефон в беззвучный режим. — Вообще, это наша семейная традиция ездить к бабушке на мой День Рождения, а когда я возвращаюсь мы празднуем с Таббо. Вот в этом году будет ещё Ран и возможно ещё кто-то.

— Ещё кто-то? — переспросил Уилбур.

— Да, Таббо как раз звонил, чтобы узнать может ли он позвать своего друга, потому что «он такой крутой, что даже тебе он понравится». Ужас.

— Ну не сказал бы. Здорово заводить новые знакомства. Когда будете отмечать?

Томми замялся, потупил взгляд и почесал затылок.

— Ну как сказать. Знаешь, с прошлого года очень многое изменилось: я, он, мы, — начал издалека Томми. — Это нормально, абсолютно нормально. Мы все иногда, а точнее всегда, ну со временем, меняемся. Я вырос, он вырос. Просто ну, не думаю, что хочу в этом году отмечать с ним, точнее ну, как сказать-то. Я надеялся, что мы проведём время с тобой.

Уилбур нахмурился.

— Оно того не стоит, кукушонок, — сказал призрак, которому не нравилось, что Томми хочет отменить празднования ради него.

Не сказать, что Уилбур никуда не денется. Дело как раз таки в этом. Если Томми потеряет друзей из-за того, что выбирал постоянно его, то кто останется с ним рядом, когда Сут пропадёт? Так не должно быть. Томми не должен зацикливаться на нём.

Не должен хотеть провести с ним больше времени, даже если это оправданно.

Не должен просить поцеловать его в качестве подарка.

Не должен видеть, слышать, чувствовать, не должен любить.

Уилбур почувствовал как в горле у него образовался ком.

О велосипеде, ради которого они сюда спустились, все забыли.

Томми мысленно спрашивал какого чёрта у них ни один разговор не может обойтись без всех этих разногласий?

— Я очень скучал, — повторил Томми.

Это было единственное, что он сказал в оправдание, но в воздухе висело невысказанное «и я буду скучать, когда ты уйдёшь, поэтому хочу быть как можно больше с тобой пока есть возможность». Томми никогда не хватит смелости сказать это вслух. Да и он ведь обещал верить за них двоих, а как он сможет, если признаётся, что не отрицает вероятность того, что Уилбур пропадёт?

Когда-то у Иннита было правило «пока не скажешь о чувстве вслух, то его и нет». Сейчас было почти тоже самое. Угроза как-будто не существовала, несмотря на очевидную тяжесть на плечах от неё, пока о ней не говорят вслух.

Уилбур тем временем винил себя. Он давал обещание себе и мысленно перед Томми, что постарается сделать всё, чтобы подросток был счастлив сейчас. Чтобы в будущем он не запомнил его как вечно сомневающегося и постоянно отталкивающего. Даже его призрачная жизнь бессмысленна, если он не может сделать единственного близкого человека счастливым. Сут не мог влиять на чужие жизни, особенно на Вены, которая когда-то была главным приоритетом, а сейчас справлялась без него. У Уилбура был только Томми, который уже признавался, что не знает, что делать без него. Подарить счастливые воспоминания — и так единственное, что он может дать ему. Даже на День Рождения.

Почему он тогда снова скатывает всё в какую-то глупую ссору? Почему Томми и сам позволяет ему это?

— Я знаю, но вы и так редко гуляете с Таббо и ещё реже с Ранбу, — Уилбур пытался говорить как можно мягче. — Просто… просто сходи и повеселись с ними ради меня, ладно? Сам же сказал, что с «сороколетними старпёрами» нечего делать.

— Ладно, схожу, — Томми надул щёки. На мгновение тяжесть на плечах ослабла, но быстро всё вернулось. — Но ты мне будешь должен!

Уилбур не стал говорить, что это нужно не ему.

Они вернулись в дом. По пути в комнату, Томми расспрашивал как проходила неделя Уилбура. Сут не углублялся в подробный пересказ. Он был краток, просто не желая, чтобы Томми знал, что всё прошло не хорошо. Неплохо — да, но и не хорошо, что огорчало. Так же призраку мешали путающиеся мысли.

Уилбур просто старался напоминать себе, что Томми не должен видеть его расстроенным и расстраиваться из-за этого сам. Он хочет далеко не этого для подростка.

***

Томми прислонился лбом к стеклу автобуса, наблюдая за зеленеющими деревьями и газонами. Были ещё здания, но они не так сильно притягивали взгляд, как проявление весны.

Совсем скоро будет лето. Два месяца до солнцестояния. Два месяца до того дня, как Уилбур сможет стать живым человеком, пусть и всего на время. Эти мысли волновали Томми сильнее, чем что-либо ещё. Ни летние каникулы, ни год до окончания школы, ни встреча с друзьями, которая состоится через пару минут.

Хорошо же будет. Томми улыбался, погрузившись в грёзы. Может, к концу июня Уилбур даже осмелится не только обнять или поцеловать его, а ещё и снова идеально коснуться плеча. А даже если нет, то это всё равно будет лучший день в жизни Томми.

Замечтавшись, подросток не сразу замечает, что подъехал к нужной остановке. В чувства его привёл звук открывающейся двери. Томми тут же спохватился и, взяв лежащий на соседнем сидении рюкзак, выбежал из транспорта.

Дом Таббо находился в нескольких метрах от остановки. Раньше они с Томми часто зависали у него, особенно после школы, но это было до того как Инниты переехали и до того как Ранбу поступил к ним в город. Теперь же было даже как-то непривычно идти к таким некогда знакомым дверям. Раньше Томми не стеснялся заходить без стука, а сейчас топтался на пороге, предварительно нажав на звонок, и покорно ждал, когда дверь ему откроют.

Из дома послышался грохот и смех, а через мгновение Таббо уже стоял перед ним и, дружелюбно улыбаясь, потянулся приобнять Томми за плечи в знак приветствия.

Они обменялись нескольким шутками, в основном от Таббо и в духе «ухты, ты выглядишь чертовски старым, бигмэн». Томми фыркнул, бросая саркастическую фразу о его возрасте и немного завис, пока разувался.

На пороге, помимо ботинок Таббо, стояло ещё две пары.

Так непривычно.

Все эти несколько лет их традиции, Томми и Таббо отмечали только вдвоём. Этого всегда хватало, чтобы весело провести время и никто никогда не жаловался. А в этом году было несколько изменений.

Во-первых, их интернет друг переехал к ним в середине лета. Во-вторых, Томми с Таббо отдалились друг от друга, что было не очень приятно, но факт оставался фактом. Они начали меньше проводить время вместе, Инннит был занят своими делами, а его друг своими. В жизни Томми появились новые люди и Таббо не отставал. Поэтому сегодня присутствовал ещё один человек, которого блондин не знал, что странно, учитывая, что собрались они все, чтобы отпраздновать его День Рождения. Таббо поручился за этого человека, сказав, что они точно подружатся. Томми отнёсся к этому скептически в начале, но после дискуссии с Уилбуром, согласился, что расширить круг общения — не такая плохая идея.

Да и узнать с кем там Таббо повёлся тоже неплохо.

Томми прошёл в гостиную, где уже всё было готово: плотные занавески закрывали окно и не пропускали в комнату свет, всюду лежали подушки и несколько пледов, а на журнальном столике, где обычно ничего не было кроме декоративного пластикового цветка, лежала целая гора разных снеков и закусок, а возле ножек дивана стояло несколько бутылок с газировками. Томми предполагал, что его сверстники отмечают свои Дни Рождения как-то по-другому, но перспектива напиться до потери сознания и обниматься с унитазом его не привлекала.

На диване уже сидело двое других гостей.

Ранбу был без маски, к чему Томми так и не привык, потому что видел не часто. Он сидел на диване полубоком и так же, как и Таббо ранее, приветливо улыбнулся.

А вот второй парень…

Томми не утруждал себя раздумьями кем будет второй гость, особенно когда Таббо на вопрос сказал «ты его всё равно не знаешь», но больше всего он не ожидал увидеть — эмо-гота-нефора или кем там был этот парень. Иннит всё равно не разбирался в течениях разных субкультур.

Парень был во всём чёрном, обтягивающих джинсах-скинни и в толстовке с черепами. У него даже глаза были едва видно подведены чёрной подводкой! Единственное, что ярко выделялось на нём — веснушки на болезненно-жёлтом лице.

Выглядел он угрожающе, но, вопреки ожиданиям, широко улыбнулся, увидев Томми, и подскочил с дивана, бросив на него телефон.

— Привет! Я Билл Хоп сноска: на каком-то сайте увидел, что его фамилия Hope. ЧТО ОЧЕНЬ ИРОНИЧНО, можно просто Билл, без фамилии. А ты, должно быть Томми, да? Табс и Ран много рассказывали мне о тебе, рад наконец-то познакомиться лично, — парень звучал энергично и дружелюбно, настолько, что это сбивало с толку.

Томми как-то растерялся и даже не сразу догадался, что нужно сделать с протянутой рукой, но, спохватившись, пожал её. Ладонь у Билла оказалась маленькой и такой худой, что при прикосновении создавалось ощущение, что это просто скелет, обтянутый кожей. Конечность вдобавок была холодной, что создавало совсем странные ощущения от этого взаимодействия.

— Да, я Томми, — Иннит неловко почесал затылок. — Приятно познакомиться с тобой тоже.

— Теперь, когда вы познакомились, — начал говорить Таббо и сразу заслужил благодарный взгляд от Томми, который не знал, как продолжить диалог с Биллом. — Мы можем начинать.

Таббо быстро обошёл Томми и Билла и сел возле Ранбу, сразу оперевшись о его плечо. Марк улыбнулся и приобнял парня за плечо, ближе подтягивая к себе. Иннит фыркнул и показательно закатил глаза. Эти голубки могли не миловаться хотя бы на его празднике? Нет-нет, на самом деле он очень рад за этих двоих, но это была его обязанность, как их друга, строить из себя недовольного и вечно фыркать.

Томми, прежде чем занять своё место на диване, быстро глянул на Билла, у которого пропало дружелюбное выражение лица. Появилось в поджатых губах и сведённых бровях что-то похожее на грусть. Томми попытался проследить за потускневшим взглядом и понял, что парень смотрит на двух голубков, ждущих, когда они наконец сядут. О, вот оно что. Инниту не особо хочется лезть в чужие драмы, но выражение лица Билла говорило само за себя. Вот только интересно на кого он запал.

В любом случае, сейчас не об этом, решил Томми. Он примостился рядом с Таббо и, к досаде, понял, что свободного места не осталось. Диван и так с горем пополам вместил в себя их троих. Всё же, Тоби с детства жил только с отцом и при покупке мебели никто не ориентировался на компанию подростков.

Билла это, впрочем, никак не смутило. Он за мгновение, что Томми не смотрел на него, снова приобрёл весёлый вид и плюхнулся прямо на пол, в ноги Ранбу.

— Что смотрим? — спросил Марк.

— Давайте «оно», — тут же предложил Билл, не смотря на то, что открыт был нетфликс, и подтянул к себе миску с каким-то печеньем.

— Да брось, его все смотрели, — махнул Таббо.

— Я не смотрел, — сказал Томми.

Все скосились на него, особенно Билл, который резко мотнул головой в его сторону.

— Как?! Это точно причина посмотреть!

Томми попытался вспомнить, что он слышал о фильме. Кажись, говорили, что в нём присутствует самая кровавая сцена во всём кинематографе? Иннит не уверен, но всё равно, нет, увольте.

— Это ужас?

— Название недостаточно говорящее? — спросил Билл.

Не очень вежливо отвечать вопросом на вопрос, но Томми проигнорировал это.

— Все ужасы сразу мимо.

Билл посмотрел на него с неподдельным шоком.

— Я разве не предупреждал? — спросил Таббо, хихикнув.

— А что мы будем смотреть тогда? — задался вопрос Хоп.

Иннит абсолютно не был удивлён, что кто-то вроде Билла смотрит только ужасы. Он не был приверженцем стереотипов и не думал, что предпочтения человека зависят исключительно от его внешнего вида. Вовсе нет, просто интуиция подсказывала это.

— Мелодрамы, — с максимально серьёзным лицом ответил Томми.

Билл взвыл и уткнулся в подтянутые колени лицом, что вызвало смех у Ранбу. Хоп тут же выпрямился и обернулся на Марка. Было во взгляде, старательно выдаваемом за «ах ты ж предатель» что-то ещё. Ещё одна деталь пазла, который складывался в голове Томми.

— И так абсолютно каждый раз, — сказал Таббо наигранно расстроенным голосом.

— У меня День Рождения! — возмутился Томми.

— Он был неделю назад, — вставил свои пять копеек Ранбу, из-за чего получил преданный взгляд уже от Томми.

— Но мы собрались, чтобы отметить его. Я так, просто напоминаю, не обращайте внимания. Действительно, кому это нужно, да, друзья мои?

— О боже, я думаю, нам придётся пойти на уступки, иначе эта королева драмы будет ныть весь день, — сказал Таббо.

На том и порешали.

Фильм выбирали порядком получаса из-за разногласий. Ранбу, в принципе, было всё равно, но Билл пытался уговорить всех одуматься и выбрать какой-нибудь ужастик, а Таббо настаивал на боевике или любом другом экшене. Томми постоянно приходилось напоминать, что у него тут больше всех прав, как у именинника, поэтому решающий голос за ним, а его голос за мелодрамы.

Также первые полчаса фильма все, за исключением Иннита, клевали носами и особо не следили за действиями на экране. Возможно, если бы не уважение к имениннику, то фильм выключили через несколько минут после начала. А потом ситуация в сюжете начала накаляться, как и отношения между двумя главными героями, которые только нашли друг друга и ощутили вкус счастья, как уже были на пороге разлуки на всегда. Был какой-то нереалистично эпичный монолог одного из главных, суть которого уловить было сложно. Что-то, кажись, о том как важно держаться за любимых и никогда и не отпускать, но растянуто на несколько минут. В целом, Томми понравилось. После этого монолога Иннит заметил, что все перестали уводить взгляды от экрана, думая о своём, и начали следить за сюжетом. А какое удовольствие он испытал, когда пошли комментарии! Конечно, в основном все возмущались о глупых поступках героев, но слышать эти рассаженные вздохи, означающие «боже, какой тупой» и вскрики «да зачем ты его бросаешь, если он любит тебя» — было превосходно.

Томми засчитал это за успех. Когда фильм закончился и начались титры, все продолжали смотреть в тёмный экран, обдумывая. Никто, конечно не стал признавать, что фильм оказался не блевотным, но это чувствовалось.

Оставшийся час компания смотрела смешные видео на ютубе, решив не повторять споры о выборе фильма, да и ни на что уже не хватало времени.

Томми понравился тот день. Впервые он праздновал не только с Таббо и боялся, что всё пройдёт не так хорошо, как в итоге оказалось.

Десяти минут хватило, чтобы убраться, выкинуть все пустые пачки из-под чипсов и бутылки из-под колы, помыть чашки и кружки. Ранбу и Билл ехали на одном автобусе, поэтому ушли вместе. На прощание, Марк и Таббо очень долго обнимались, а Хоп и Томми обменялись никами в твиттере. В целом Иннит пока не знал, что думать о новом знакомом, кроме того, что тот выглядит как эмо, но хотя бы смешной эмо. Томми просто тешил себя мыслями, что ему не обязательно постоянно общаться с ним. Пока в его жизни хватало с кем поговорить.

Когда Томми и Таббо остались вдвоём, потому что блондина должен забрать папа, по пути с работы, а до этого ещё добрых полчаса, они пошли на задний двор. Шатен даже достал припрятанные от Ранбу и Билла пачку чипсов и бутылку колы.

Солнце зашло за горизонт, отчего небо порозовело, но сумерки ещё не опустились на город. Даже для уличных фонарей было рано.

Ветер, смущавший с утра и до полдника, наконец успокоился, оставив после себя только прохладу, свежесть и запах первой зелени, из-за которой хотелось вздыхать полной грудью до кружащейся головы. Тем не менее, накинуть на плечи куртки пришлось.

Смотря прямо на маленький дворик, сидя на лавочке под навесом, Томми наконец признался себе, что рад был прийти сегодня. Даже не из-за фильма или горы вредной еды, а вот из-за этого момента, когда казалось, что они с Таббо затерялись во времени. Сейчас было комфортно даже молчать вместе, но кое-что интересовало сильнее.

— Так в кого? — спросил Томми, не поворачиваясь к Таббо.

Блондин рассматривал крышу соседнего дома, куда они с Таббо в детстве раньше закидывали мячи. Чаще специально, нежели случайно и всё, чтобы позлить старика, живущего там. Однажды мужчина специально, в качестве мести, переехал их тарелку для фризби, из-за чего пластик расплющился.

На крыше всё ещё лежал один из мечей, который они туда закинули.

— В кого что? — невнятно уточнил Таббо, не прожевав горсть чипсов.

Томми хихикнул из-за количества крошек на лице друга, когда украдкой посмотрел на того.

— Билл влюблён в тебя или Ранбу?

— Ты тоже заметил, да? Вообще в Рана, он даже более откровенно флиртовал с ним, пока Бу наконец прямо не сказал, что мы встречаемся. Билл так-то хороший, перестал вроде, а мне прям почему-то не по себе всё равно. Бу говорит, что я накручиваю себя.

Томми понимающе повёл носом, но ничего на это решил не говорить. У него своих драм полно, да и не хочется лезть в любовные треугольники. Пусть сами разбираются.

— Кстати! — неожиданно сказал Таббо и даже встал с лавочки. — У меня ж есть подарок для тебя.

— Подарок? Ты что, хочешь нарушить наш пакт о недарении подарков?

— Не, тут прям особый случай. Мы с Бу гуляли и я увидел эту штуку и подумал, что тебе жизненно необходимо это подарить.

Томми не успел уточнить, как Таббо быстро ушёл в дом, а через минуту стоял перед ним. В руках он держал обычную белую футболку, на которой была надпись стандартным черным шрифтом на всю грудь.

— Ты, блять, серьёзно?

Тааббо заулыбался, протягивая футболку с надписью «я не гей».

— Абсолютно. С днём рождения, босс.

— Я тебя ненавижу.

***

— Я его ненавижу! — повторил Томми, пока Уилбур, заставивший его примерить футболку, смеялся.

— Да ладно, хороший такой подарок.

— Это не подарок! Это глумление надо мной! — возразил Томми.

— Ты прав, — неожиданно серьёзно сказал Уилбур. Томми не успел обрадоваться, что до призрака наконец дошла суть, как его губы снова задрожали и дёрнулись в улыбке, и сквозь смех он продолжил: — Нужно было дарить тебе футболку «я гей».

Томми не выдержал и кинул в Сута футболку, но она пролетела сквозь и упала на полу.

— И тебя ненавижу, и вообще всех ненавижу!

— Да брось, — сказал Уилбур с мягкой улыбкой и подошёл ближе, чтобы осторожно обнять.

Томми заметно расслабился, но рассерженного вида не потерял. Тогда Уилбур осторожно и трепетно поцеловал подростка в краешек губ, что дало свои плоды.

— Ладно, ты исключение. — Вздохнул Томми. — Проехали в общем. А ты как? Как посидели с Веной?

Уилбур упёрся щекой в висок Томми и вздохнул.

— Я беспокоюсь, если честно. Как вот ты уговорил родителей отвести тебя к психологу?

Сбитый с толку Томми отстранился.

— Я, эм, разве не рассказывал, что это была необходимость?

— Не припомню. Что случилось тогда?

Томми резко, начал осматриваться по сторонам, оглядывая стены и пол.

— Мы с мамой, эм, когда мне было тринадцать, шли к её подруге, когда какой-то чел решил скинуться с крыши. Ну, это произвело такой фурор, особенно на меня, что у несколько дней у меня была истерика, я не мог ни есть, ни пить без того, чтобы меня рвало. Да и слишком показательный пример, что мы все однажды умрём, — Томми нервно хихикнул и начал перебирать волосы. Уилбур резко пожалел, что спросил. — А ещё мне снились очень подробные кошмары. До сих пор снятся. Даже с тобой.

— Со мной? — уточнил Уилбур.

— Ага, с тобой. В одном из них ты заставлял меня смотреть как тот чел разбивается в нескольких метрах от меня и оказалось, что ты и был им. Я даже, ну правда думал, что так и было. ПТСР оно такое. Там ещё много чего было, так что моим родителям пришлось отвести меня сначала к психологу, а потом к психиатру.

Томми говорил сбивчиво и выглядел словно сейчас заплачет. Уилбур, сглотнул тяжёлый ком в горле, словно мог, и подошёл к Томми, осторожно притягивая его снова к себе в объятия. Как призрак успел запомнить, прикосновения лучше всего помогали Томми успокаиваться.

— Прости, что заставил вспомнить это всё.

— Нет-нет, тебе не за что извиняться. Всё в порядке, — с нажимом сказал Томми. — А на счёт Вены. Учитывая, что я знаю, это не ей в первую очередь нужен психолог, а её маме. Ну или им двоим, но маме в первую очередь.

Уилбур кивнул, поглаживая спину Томми. Он бы хотел поддержать попытки Томми перевести акцент разговора, но слова в голове никак не собирались в кучу.

А потом Иннит шмыгнул носом и Уилбур понял, что не может сделать ничего лучше сейчас, чем покрепче прижать его к себе.