Как я и говорила — плана у меня не было. Но делать его было бы глупостью: развалившийся мир, в котором мы существуем, предупреждал появление любых планов и четких сеток. Играй по его правилам или выходи вон. И пока мой гейский любитель планов думал, что я забила на свою цель — я просто приняла правила и отключила мозг.

— Теоретически, ее можно убить — она не что-то божественное. Другое дело, что она просто напросто сильнее обычного человека. Больше в два раза, все ее процессы работают быстрее, более мощно. Если тебя пронзить кинжалом, то ты истечешь кровью. А если эту дамочку — ее регенерация сработает быстрее, чем ты успеешь нанести второй удар. Выход один — расчленить и сжечь. Вот и все. Но я все еще надеюсь, что это для твоего очередного фэнтези.

— На самом деле нет. Я...

— Лилит, твою мать!..

С экрана айпада со мной говорила голубоглазая блондинка с короткими волосами. Я влюбилась в нее сразу, как только увидела в 10 лет: она учила меня кататься на велосипеде, потому что мой ученый папочка в жизни спортом, кроме трехчасовой йоги по утрам, не занимался.

— Ты не понимаешь, мне снился сон! Всем невестам темной материи он снился. И единственный выход избежать этого — убить гигантиху.

— Лилит, какая еще к черту темная материя...

В отличии от Джошуа Матильда выглядела скорее усталой, чем злой. Меня это расстроило. Весь ее вид и правда говорил, что я довольно утомительная.

— Из книги твоего отца. Ты не помнишь? Третий том о демонологии и молекулярной эволюции.

— Лилит… это просто фантазии. — Девушка потерла лоб и зажмурилась. Интересно, сколько она вообще спит? — Вольности на научную тему. Такого не бывает. Ты всегда была впечатлительной, но не настолько же, чтобы... убить кого-то.

— Твой отец писал о фактах. Такое пророчество существует. И реальные случаи смертей были. Я сейчас тебе пришлю… Вот, смотри. Гретта Румморт — погибла близ замка Димитреску в 1964. Элоиза Алексия Бимгольд — погибла близ замка Димитреску в 1980. Эллисон Летиция Дэвис...

— Не близ замка Димитреску, прекращай.

Наверное, если бы я была по-настоящему в нее влюблена, я бы заплакала — даже Джо так не говорил со мной. Но я лишь поморщилась от ее громкого замечания.

— Ты не видишь? Её нашли мёртвой в долине Линн. В 2010 году. Мутантиха уже жила в Раккун-сити. Её поместье стоит рядом с долиной.

— Лилит, это просто рандомные девушки. Люди всегда погибали...

— Нет, нет, нет, послушай... Это не просто смерти — на них не было следов насилия или чего-то типа того. Они просто… погибли. Это же странно. Молодые девушки не умирают ни с того ни с сего на улице. И уж тем более они просто так не умирают возле дома Димитреску.

— Как ты вообще это все нашла?

— Ты что, серьезно?

Теперь настала моя очередь удивляться. Она же взрослая, должна понимать, как люди ищут нужную им информацию… Идеальная идеальность золотой Матильды рушилась. А может, это я никогда её и не любила?

— В последнем томе твой отец упоминает имена этих девушек. И прикрепляет расшифровки записей разговора с ними, и они все говорят о сне…

— Стоп. Хватит. Мой отец был… всегда не в себе. И если честно, ты меня пугаешь. Можешь играть в это сколько захочешь, но не становись похожей на него. И я повторюсь. Поверье из книги — выдумка. И разговоры — ты вообще не думала, что и они тоже? И, кстати, ты все еще жива. Не думаю, что какая-то там пиздецки страшная материя стала бы ждать.

— Ты же сама всегда говорила, что это правда… Я думала, что ты хоть немного поймешь меня. Мы же вместе фанатели по этим книжкам.

— Я просто выросла, Лилит. Это не хорошо и не плохо.

Пару секунд я тупо смотрю на нее

— Ладно, пока.

А потом отключаю звонок.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Несмотря на смазанный конец, разговор с Матильдой привел меня к тому, ради чего и затевался — убить гигантиху можно только разрубив на части. А после этого, разумеется, сжечь. И это создавало определённые проблемы — чтобы кого-то разрубить, и если этот кто-то километровая сука, нужно иметь силу явно не семнадцатилетней девочки. И возможности тоже.

И Несмотря на абсурдность планов в этом конченом мире, я все-таки составила парочку:

1. Прийти домой к гигантихе, трахнуться с ней, а после, когда она потеряет бдительность, перерезать ей горло, а дальше уже делать остальные грязные дела.

2. Заказать киллера. На самом деле, у этой суки должно быть дофига врагов, наверняка и киллер найдётся. Этот план был самым классным, но и самым маловероятным.

3. Забить хер на все это и дождаться окончания школы. А потом сваливать из этой клоаки.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Вариант с киллером действительно оказался провальным. В Раккун-сити их просто не было. Точнее, они-то конечно были, но вот работали они все на Амбреллу.

Третий вариант нравился Джошуа, но не мне — меня распирало от ненависти к этой суке. Джо говорил, что у меня что-то не то с головой, что когда ненависть и страх возникают на пустом месте — это плохо. Ну и ладно. Я убью её, а потом пойду лечиться.

Оставался первый вариант. Самый стремный и опасный для меня. И скорее всего настолько же невозможный, как и остальные. Однако тупая гигантская сука сама помогла мне. Конечно же, она не могла оставить меня без приглашения на ужин в честь самого ироничного праздника для таких ёбаных мутантов, как она — на ужин в честь Рождества.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Я не готовилась. В смысле, к убийству — это все должно было быть сплошным экспромтом. Да и как подготовиться? Пронести под платьем пилу? Скорее всего, у гигантихи куча таких штук. Но о кое-чем я все же позаботилась. В книге отца Матильды, где он упоминал тот самый монолит с преданием, было конечно же и заклятие, которое якобы может уничтожить материю. На всякий случай я его выучила — хуже от него точно не будет.

В этот раз дресс-кода в приглашении не было, да и пришло оно не в компании адской троицы, а всего лишь по электронной почте. Такая штучка пришла и тетушке Джанин, у которой жили братишки. Приглашение как и всегда содержало только их имена, но не думаю, что тётушка очень расстроилась.

В назначенную дату я заехала за Никко и Нейтом на такси — я подумала об удобстве своего наряда и нацепила джинсовый комбинезон. Праздничным его делал облегающий силуэт сверху и расклешенные к низу штанины. Моя грудь и задница отлично смотрелись в нем. Но опуская эти его очевидные плюсы — он действительно был практичным. В нем удобно бегать, драться, а всякие гадкие пятна не сильно будут видны. А еще, если эта тупая старая сука действительно захочет сделать то, о чем думает Джо, то джинсовые комбинезоны в облипку ужасно трудно и долго снимать. Но все же эта тряпка была бы слишком вольной для Рождества, поэтому я попросила братьев тоже надеть джинсовые комбинезончики, чтобы поддерживать легенду.

И малыши не подвели. Их очаровательные костюмы, с белыми нарядными рубашечками под ними, выглядели более чем подходящими случаю. Никко и Нейт смотрелись как мини-джентельмены, в самый раз, чтобы всеобщее умиление быстро закрепилось за ними и заодно смягчило мой немного откровенный наряд.

Тетушка Джанин попрощалась с ними у двери и сразу же захлопнула её.

А мне так хотелось поболтать.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Поместье мута-семейки выглядело впечатляюще. Никаких готики и ампира — сплошной нео и футур. Много стекла и глянцевых поверхностей, — я не сомневалась, что семейка понимала красоту новых стилей, — но почему-то мысль о том, что все это являлось лишь попытками окружить себя молодостью и свежестью, чтобы ощущать их хоть как-то, не оставляла меня.

Двери открывались прикладкой большого пальца к сенсорной панели справа от входа. Секунда на каждого — и вот мы в абсолютно белом зале, где тени и рефлексы создавала лишь редкая мебель и лестницы.

Все это выглядело стремно, но мы уже привыкли. На каждое Рождество нам приходилось лицезреть потуги мутантих в человеческие интерьеры. Но это очевидно больше походило на лабораторию извращенного фаната рококо.

— Ладно, пойдемте. Они на втором этаже.

Оттуда слышалась фоновая музыка и такой же фоновый шум голосов. На последней ступеньке я поняла, что план без плана все-таки оказался труднее, чем я думала.

На втором праздничном этаже было не так чуждо: весь интерьер все так же был залит стерильно белым, но вот люди в разноцветных одеждах сглаживали этот адский монохром.

Все тянулось медленно — Никко и Нейт, как самые пугающе тихие дети на планете, сидели на белом диванчике и читали белые книги, которые взяли с белого стеллажа. Гребаная белая Королева, я с удовольствием окрашу ее красным. Я бесцельно жевала какие-то брускетты, на которых высилось что-то белое. Вроде бы рыба. Я уже даже успела передумать кончать мутантиху сегодня: от скуки меня начало клонить в сон. Где вообще она со своими прихвостнями?

Несколько парочек подходили ко мне с соболезнованиями, а после пытались заговорить с братьями. Мне показалось, что им тоже было безразлично на это.

Стоять в белом коконе стало невыносимо, и я решила пойти поискать свою главную цель на этот вечер. Шаг за шагом — и я уже в незнакомой части этой современной махины. Когда мы бывали здесь с родителями, они очевидно не позволяли разгуливать по дому. Как удачно все-таки, что их здесь не наблюдается.

Коридор передо мной выглядел как… обычный коридор. Как обычный белый коридор с четырьмя дверьми. Я была готова увидеть за ними что и кого угодно, но они оказались предательски закрыты.

Неожиданная мысль, которая пришла мне в голову в следующий момент, была самой отличной и здоровой, как мне показалось, мыслью за последнее время — нужно отсюда уходить. И нет, не спускаться в зал с гостями, а вообще валить из этого дома. Стоя в этом стерильном коридоре, который почти светился в темноте от собственной белизны, я поняла, что меня здесь не ждет ничего хорошего.

Я спустилась к своим дублированным буквам «Н» и вызвала им такси до дома тетушки.

— Как только доедете, то запишите мне видеосообщение, что вы дома. Ладно?

На фоне белых стен они выглядели как близняшки из фильмов ужасов: молчаливые, в одинаковых трогательных костюмчиках и абсолютно спокойные.

— И не пейте таблетки Амбреллы. Вы меня пугаете.

Как только мы вышли на улицу, моё ощущение о том, что нужно сматываться, усилилось. Все это Рождество было сплошным богохульством. Все шло не по плану, который, оказывается, был у меня где-то на периферии сознания — во всех бесплановых планах присутствовала гребаная гигантиха. Но ее здесь не было. Ни намека на ее присутствие.

Сматываться. Так делает лань, когда чувствует опасность. Убегая, она дает стимул для тигра, дарит ему импульс для рывка. Надпись на монолите гласила, что дева бежит. Что общего у лани и у девы из предания? Что общего у мертвых девушек? Ни одна из них не была найдена в доме Димитреску — лишь за его пределами. Они все бежали и дарили импульс. Почему бежит лань? Почему бежали девы? Они чувствовали: что-то не то. Их чутье жертвы орало им бежать, и они слушались. Оно дарило им план. И Димитреску продумала план. Вот только в мире без планов нельзя их строить.

Я вернулась в дом, поднялась на второй этаж и села на диван. Он еще хранил тепло братьев. Я посижу и никуда не побегу. Я не дам импульс, хоть опасность и рядом. Эта сука сделала все, чтобы я бежала или же просто ушла со скуки, все, чтобы мне стало страшно. И мне стало. А когда все гости ушли, я заплакал от ужаса. Потому что в мире без планов самым страшным было, когда кто-то все-таки его делал, а кто-то другой — разрушал.