Спустя три дня, в течении которых он хоронил отца и приводил дом в порядок, лучше не стало. Какаши все еще чувствует себя сломано, но это мало кто замечает, что несказанно радует. Однако взгляды все равно напрягают, заставляют еле заметно морщиться. Кэйа привык к вниманию. Привык к восхищению, но никак не к жалости, что продолжают и продолжают выражать жители деревни.

Какаши нужно время. Больше, чем каких то три дня, которые он провел практически в состоянии овоща, чтобы осознать себя, как то собраться, склеить то, что осталось от сердца. Но у него нет такой роскоши, внутренние принципы гонят в Академию, и так прогулял много, сделал себе поблажку.

Ему сложно привыкнуть к тому, что это не Мондштат. На подсознательном уровне он пытается найти взглядом статую Барбатоса, привычные дома, но, увы, этого нет. Лишь монументы лиц Хокаге, совершенно другие постройки, даже зелень с лесом, и те другие. Все это действительно удручает.

О своих одноклассниках Какаши не думал. Он думал о чем угодно, думал о расходах, думал о прошлой жизни, но никак не об одноклассниках. Он с ними особо не контактировал, так что не видел особого смысла в этом. Но Какаши просчитался. Не учел важной детали — свою жизнь как Кэйи, его воспоминания, личность, другие принципы и взгляды на жизнь.

Какаши видит одноклассников, таких же детей, как он сам, лишь чуть старше, и его сердце сжимается. Накатывает осознание, что все эти дети через каких-то несколько лет станут пушечным мясом.

В этом мире детей используют как солдат в войне.

Какаши чуть не спотыкается, его начинает мутить от одной только мысли. В Тейвате никто подобное не практиковал. Господи, даже в Снежной подобного не было, в Фатуи готовили долго и муторно, а не жалкие пару лет, после чего отправляли чуть ли не в эпицентр горячей точки.

Исключением являлся Каэнри’ах, просто потому что к смерти там отношение совсем другое. Заледенеть могли даже младенцы, дети, совсем малыши — да, это было ужасно но такова их жизнь. Но к войне их никто не готовил. Могли показать лишь уроки самообороны, что и делал отец, перед тем, как бросить его.

Но в этом мире детей готовили к войне. В этом мире им промывали мозги, подготавливая к роли пушечного мяса.

Какаши думает, что это осознание ничего лучше не сделало. Стало только хуже.

Какаши смотрит на этих детей, вспоминает малышку Кли, Беннета, Рэйзора и остальных детей (сирот) Мондштата, для которых Кэйа был старшим братом.

Сердце Какаши разрывается и ноет, хотя, казалось бы, куда еще больше. Но Какаши молча, не показывая вида, садится за парту и устремляет взгляд в окно, игнорируя любопытство и легкие отголоски презрения детей вокруг.

Какаши не может сказать, что думает о действиях отца. Кэйа всегда следовал принципу «цель оправдывает средства». Если нужно было идти по головам — он шел. Если нужно было убить одного для сохранности жизни целого города — он бы без промедлений сделал это. Но будь на месте этого «кого-то» Дилюк, Кэйа не смог бы. Он поступил бы в точности наоборот — убил тысячи ради сохранности его одного.

Какаши не знает, был ли отец так близок с людьми, которых спас. Не знает, но этот поступок все равно был глуп.

Но и осуждать его Какаши не может. Хочет, но не может. Не после того, как вспомнил себя как Кэйю. Ведь ради Дилюка, ради близких, Кэйа действительно мог пойти на что угодно, лишь бы с ними все было хорошо.

Его размышления прерывает резкий стук об парту ладонями. Какаши бездумно переводит взгляд на обладателя этих рук и…

И сглатывает.

«Обито», — распознает он в мыслях.

— Прекрати игнорировать меня, Бакаши! — Возмущенно восклицает ребенок, поступая совершенно бестактно, но Какаши не против подобного. Ему просто необходима моральная встряска, которой он, конечно же, не получает.

Потому что оттого, насколько сильно был похож Обито на Дилюка в детстве, Какаши (Кэйе) хотелось плакать.

«Он тоже будет ненавидеть меня», — как-то надрывно посмеивается Кэйа в голове. И видимо, что-то такое отражается в глазах Какаши, потому что Обито затыкается на полуслове, замирает, а после потупляет взгляд, выглядя виновато.

— Я хотел сказать, что мне жаль, — поджимает он губы и отходит. Какаши провожает малыша-Учиху слегка недоуменным взглядом, а после вновь возвращается к лицезрению вида из окна.

Возможно, Какаши начинает нравиться Обито. Он не стал обсуждать его за спиной, а подошел и в открытую обо все сказал. Это… подкупало.

Какаши просто старался отогнать мысли о схожести Дилюка и Обито.

Это только начало дня, а он уже чувствует себя уставшим.

Наверное, в этом плане быть Кэйей было намного лучше. Домашнее обучение было намного лучше.

Какаши мрачно размышляет о том, что он просто обязан закончить академию как можно раньше, просто чтобы предотвратить хотя бы один из поводов своих страданий и проблем.

И да. Ему все еще нужны нервы, коих и так осталось не много.

Это отличная мотивация.

Но что не говори, а академия все же отвлекает его от мыслей о прошлой жизни и самокопания. Какаши не пропускает лекции сенсея, он слушает внимательно, начиная следовать плану «быстрее отучиться и искать смерть на поле боя выбраться на волю, пускай и не совсем». Без сомнений, академия — отличный вариант для постепенно осознания того, что он больше не в Мондштате, это время и шанс привыкнуть, изучить историю мира и техники для самозащиты.

Какаши не хочет и не собирается использовать Крио способности. В этом мире подобного нет, хотя, конечно, существует такое понятие как «Кекке Генкай», но Какаши и так привлек слишком много внимания к своей персоне.

Ему просто необходим туз в рукаве.

Пунктов в мысленном плане все больше и больше, чему Какаши несказанно рад.

У него будет невероятно мало времени на самокопание.

Какаши чуть усмехается. Именно так Кэйа отвлекался, особенно после ссоры с Дилюком — взваливал на себя кучу работы, просто чтобы отвлечься.

Помочь нянчить малышку Кли? Без проблем. Полезть в сомнительное подземелье ради старинного хлама? О, Лиза, ты определенно знаешь, к кому стоит обратиться. Зачистить очередной лагерь хиличурлов и впоследствии увлечься, уничтожив еще несколько, а после взять половину вороха документов Джинн? Ничего страшного, мне только в радость помочь тебе закончить быстрее с этим бумажным кошмаром. Какаши тихо вздыхает. Он не знает, верны ли методы Кэйи или нет, но в любом случае, они помогают.

Значит все хорошо.

Пока что он может держаться на плаву, а там дальше придумает, чем еще занять себя.

Главное не сбавлять темпа.

И Какаши мысленно добавляет еще один пункт — нужно принести свежие цветы на могилу отца.