Карибское море было огромное и хранило в себе множество загадок, легенд и мертвых обреченных душ, которым просто не повезло оказаться не в том месте и не на том корабле. Летучий Голландец, вынырнув из глубин океана и в очередной раз наткнулся на останки разбитого в шторме корабля и на горстку выживших людей, которые должны были вот-вот окончательно погибнуть, но из последних сил держались за призрачную надежду выжить. Несколько существ из проклятой команды окружили все еще живых, силой заставили их встать в один ряд, а после сесть на колени. Капитан Голландца не заставил себя долго ждать, он появился перед выжившими и с презрением глянул на трясущихся от страха людей. Все эти грязные матросы были не достойны стать частью его команды, он прошелся вдоль сидящих на коленях, мысленно прикидывая — выказать последнюю милость и убить их или же оставить помирать в море.

— Капитан! — Дэйви Джонс обернулся на одного из своих подчинённых, который вел к нему человека в длинном плаще с капюшоном, который полностью скрывал тело и лицо. — Мы нашли её на разрушенном капитанском мостике.

Капитан поспешно направился к неизвестной. Наклонился к ней настолько близко, что та могла ощутить исходящий от мужчины запах моря и сырой рыбы, но Джонс так и не смог разглядеть лица под капюшоном.

— Ты боишься смерти? — загадочно протянул тот, а его щупальца на бороде потянулись в сторону неизвестной.

— Смерть относительна дорогой.

Этот тихий и слегка насмешливый голос капитан бы узнал даже через тысячу лет. Он резко дернул капюшон на голове женщины, и его голубые глаза встретились с карими, черные волосы разметались по темной ткани плаща, а на губах была легкая улыбка. Джонс не мог поверить своим глазам. Перед ним стояла Калипсо в своем человеческом облике, в который её заперли пиратские бароны. Тиа смотрела на него без страха, даже спустя столько лет эта женщина заставляла все давно запрятанные светлые чувства в глубине его души вновь попытаться выбраться наружу, но он не мог себе этого позволить.

— Что ты здесь делаешь? — не сдерживая злобы интересовался осьминог.

— Я искала тебя, — она попыталась протянуть одну руку к лицу проклятого, но он увернулся от её прикосновения.

— Зачем? — все так же зло спрашивал мужчина.

— Мне нужна твоя помощь, — Калипсо решила не ходить вокруг да около, и перешла сразу к делу, что заставило Джонса усмехнуться. — У меня кое-что украли, и я хочу, чтобы ты вернул мне это.

С уст собеседника сорвался тихий смешок, который заставлял кровь в жилах холодеть, а сердце упасть в пятки. Он смотрел на женщину с презрением.

— Ты богиня в человеческом теле, так что верни это сама! — проклятый повернулся к ней спиной и направился к своим пленникам.

— То, что один из пиратских Баронов украл у меня имеет большую ценность, ты должен помочь мне! — требовала та.

Она сделала шаг вперед, собираясь остановить капитана Летучего Голландца и не дать ему вот так просто прервать их разговор, но её остановили рыбоподобные матросы, не дав даже возможности протянуть к нему руку. Дэйви отдалялся от неё, делал вид что совершенно не слышит, хотя это было далеко не так. Он всеми силами убеждал себя в том, что ему все равно на эту женщину и на то, что у неё украли. Проклятый все еще был обижен и зол на Тию за то, что она сделала столько лет назад, за это проклятье и за те чувства, которые испытывал и от которых хотел избавиться.

— Джонс, они украли твою дочь! — не выдержав выкрикнула Калипсо.

Капитал Голландца остановился, он не мог поверить в услышанное. Повернув голову в сторону женщины, которая когда-то его предала и из-за которой на сушу он мог выходить лишь раз в десять лет, мужчина поразился, увидев на её лице ужасную боль, а в карих глазах не пролитые слезы. Она не лгала ему.

— Я бы не пришла сюда, если бы могла сама её спасти, — осипшим голосом молвила та, опуская взгляд. — Она ведь совсем ребенок, этот Барон убьет её, или же… — Калипсо прикусила нижнюю губу, не желая продолжать свою мысль, но капитан прекрасно понял, что она хотела сказать.

Женщина была в отчаянии, она ни разу не приходила к нему сама, лишь он как по уши влюбленный юнец бегал к ней до проклятья и безумно желал её после. Ему ничего не стоило спасти одну душу и погубить корабль тех, кто посмел довести до такого отчаяния его Калипсо. Капитан мог бы усомниться в её словах, ведь он не помнил, чтобы та хоть когда-то упоминала о желании иметь детей, а уж тем более о своей беременности, да и ведь столько уже лет прошло. Но неостывшие чувства заставили его верить Калипсо. Джонс вновь быстро приблизился к ней, его щупальце обвилось вокруг её шеи, заставляя поднять на него взгляд.

— Кто? — нетерпеливо молвил.

— Дон Рафаэль на своей «Колдунье», — быстро сообщила богиня.

— Если ты мне солгала, — его щупальце сильнее обвилось вокруг шеи женщины, не давая ей сделать вздох. — То я тебя так просто не отпущу.

Джонс резко отпустил Калипсо, из-за чего та упала на старые доски и схватилась за горло, закашлялась приводя дыхание в норму. Смуглая кожа, темные волосы из которых торчали чьи-то перья, тонкие запястья и неукротимый взгляд карих глаз — он все еще отчетливо помнил. Эта женщина не раз приходила мучить его во снах, но даже спустя столько лет ему все еще было тяжело отвести от неё взгляд. Капитан где-то минуту смотрел на Тию, а после отдал своим матросам приказ:

— Убейте всех здесь, а её заберем с собой на Голландец.

***

Колдунья уверенно шла под черными парусами, рассекая тихую гладь воды навстречу новым приключениям и к горам из золота, которые обещал капитан своей команде. Пираты сейчас весело проводили время, потому что дон Рафаэль был в хорошем расположение духа после того, как им удалось поймать какую-то мелкую девчонку. Мужчины не знали, зачем это дитя нужно было их капитану, но между собой пускали пошлые шуточки о том, что дон любил тела помоложе и неопытных. Их пленницу заперли в каюте капитана, откуда она еще ни разу не выходила, но куда часто наведывался дон Рафаэль после того, как проверял курс своего корабля и работу команды. Хотя зачастую после этого он пил в компании старпома, заставляя при этом кока постоянно приносить им закуски.

Девочка, на вид которой было не больше десяти лет, сейчас сидела в углу комнаты, подтянув стертые в кровь колени к своей груди и крепко обнимала их, а испуганный взгляд её был направлен на капитана, что сидел за своим деревянным столом и смотрел на потрепанную карту. Взгляд его был хмурым, почти что недовольным, он стучал сапогом о пол, размышляя о чем-то. Неожиданно мужчина скинул все со своего стола и посмотрел на пленницу, которая сильнее забилась в темный угол, желая просто исчезнуть.

— Ты ведь можешь отвести меня к нему, — его руки сжались в кулаки. — Я знаю, что твоя странная мамаша говорила тебе об этом месте! Так где же оно?! — он ударил кулаками по столу, из-за чего малышка испуганно вскрикнула и закрыла глаза.

Дон, стуча тяжелыми сапогами по деревянному полу, быстро направился к девочке и схватил её за темные кудрявые волосы, потянул на себя. По щекам пленницы потекли слезы, она кричала, стараясь вырваться из сильной хватки, но мужчина лишь сильнее потянул её за волосы.

— Где находится трезубец?!

— Я не знаю! — сквозь всхлипы крикнула та.

— Врешь! — мужчина занес руку для удара.

Девочка приготовилась к очередной порции боли от этого злого человека, но лишь услышала его тяжелый прерывистый вздох. Открыв заплаканные глаза, она увидела, как из его груди торчало окровавленное острое лезвие рапиры. Мужчина выпустил её волосы и обеими руками ухватился за лезвие, которое резко пошло в бок, а после покинуло его тело. Дон попытался сделать шаг, но тут же упал на пол своей каюту, открывая взору малышки того, кто спас её от очередного приступа гнева капитана. Джонс смотрел на маленькую копию своей возлюбленной, которая выжидающе смотрела на него своими большими опухшими от слез глазами. И все же он поспешил с убийством Рафаэля, нужно было оставить его в живых и заставить страдать за то, что он посмел поднять руку на его ребенка.

Капитан Голландца присел перед малышкой на одно колено и взял её на руки, усадив на свою руку-клешню, а второй сжимая рукоять рапиры. Девочка доверчиво обхватила его шею, совершенно не боясь щупалец вместо бороды, и прижалась к плечу своего спасителя, пряча лицо за длинными волосами. Её тело дрожало, но не потому что она боялась Джонса, а потому что наконец-то страх стал покидать её через горькие слезы. Мужчина вышел из каюты капитана и поднялся на палубу, где его матросы уже избавились от большей половины пиратской команды дона. Даже не посмотрев в сторону тех, кому повезло уцелеть, проклятый капитан приказал:

— Убейте их.

А после мужчина уже стоял на палубе своего корабля, где его люди, если антропоморфных существ можно было так назвать, старались скрыть свое удивление и отворачивались всякий раз, когда капитан злобно бросал на них взгляд проходя мимо. Поднявшись на капитанский мостик, он осторожно опустился на одно колено, позволяя девочке отстраниться от него.

— Мама! — крикнула та, заметив Тию.

Как только ноги малышки коснулись палубы, она побежала к женщине на мостике, которая упала на колени перед ней.

— Энн! — Калипсо заключила дочь в крепких объятиях, поглаживая по темным волосам рукой. — Солнышко мое, как же я рада, что ты жива.

Её губы коснулись виска малышки, которая так же крепко обнимала свою мать. Взгляд языческой богини столкнулся со взглядом Джонса, который неотрывно смотрел на них. Мужчина до последнего сомневался в словах женщины, думал, что та может вновь его обмануть, но видя сейчас как она обнимала дочь и как сильно прижимала её к себе, пытался принять мысль о том, что этот ребенок был плодом их любви.

— Спасибо, — тихо, но искренне молвила Калипсо, сильнее прижимая к себе дитя.

Длинные щупальца на бороде Дэйви Джонса поднялись вверх, а после он поспешно встал на ноги. Мужчина не помнил, чтобы Калипсо хотя бы раз поблагодарила его за что-либо, даже когда он приносил ей подарки, она принимала их как должное и не видела смысла благодарить. Этот ребенок и вправду был ей дорог.

Повернувшись к ним спиной, капитан Голландца все же произнес:

— Моя каюта в вашем распоряжении.

После чего он покинул капитанский мостик, желая немного побыть со своими мыслями и чувствами, которые сейчас ему больше мешали, нежели помогали. Стуча по палубе при ходьбе своей ногой-клешней, Джонс наблюдал за тем, как его команда топит Колдунью, на борту которой его единственный ребенок был пленником и познал вкус боли. А ведь если бы не пиратский Барон, Калипсо никогда бы не явилась к Джонсу и уж тем более не рассказала бы ему о дочери, которая столько лет жила под крылом матери. Возможно, в этом похищении были и свои плюсы.

***

В каюте Джонса было тихо. Тиа сидела на кровати капитана, с любовью и нежностью она смотрела на Энн, которая сейчас мирно спала в чужой постели. Рука запечатанной в человеческом теле богини легонько поглаживала девочку по волосам, а себе под нос она мычала какую-то непонятную старую мелодию. На душе у неё было спокойно, ведь Энн вновь была с ней, они вернутся домой и все будет как прежде. Никто больше не посмеет забрать у неё дочь.

Старая дверь со скрипом открылась, впуская внутрь своего капитана, который, заметив смуглую женщину на своей кровати, замер в дверном проеме. Пока он был занят работой, совершенно позабыл о том, что позволил им пользоваться своей каютой. Калипсо посмотрела на мужчину и слегка улыбнулась ему, что заставило все нутро Джонса сжаться.

— Нам нужно поговорить, — спокойно и холодно произнес тот.

Языческая богиня глянула на свое чадо, в последний раз провела рукой по темным спутанным волосам, а после поднялась на ноги и направилась к капитану Летучего Голландца. Он пропустил её в небольшой коридор, где все уже давно заросло водорослями и ракушками. Джонс хотел получить ответы на свои вопросы и наконец-то решить, как ему следует поступить в сложившейся ситуации.

Кинув короткий взгляд на свою кровать, где все так же мирно посапывала девочка, мужчина закрыл дверь каюты и повернулся лицом к той, кого так и не смог разлюбить за столько лет.

— Как такое могло произойти? — задал мужчина мучающий его на данный момент вопрос, смотря как губы Калипсо изогнулись в легкой улыбке.

Она слегка наклонила голову на бок, приблизилась к нему вплотную.

— Иногда твои сны были совершенно не снами, — её руки коснулись клешни Джонса, он опустил взгляд на неё. — Я приходила к тебе после проклятья, это было тяжело и стоило мне многих усилий.

— Если ты забеременела ею уже после проклятья, то почему же она выглядит как человек? — вновь холод в его голосе вперемешку с неверием.

— Потому что ты изначально был обычным смертным, — рука женщины скользнула по щупальцам на бороде капитана, они обхватили её. — Мне нельзя долго находиться в море, — с грустью молвила та, смотря в голубые глаза проклятого. — Мы должны будем покинуть тебя.

— Мы? — капитан резко отдернул свою клешню от руки богини. — Возможно, ты хотела сказать, что ты должна будешь покинуть нас.

Калипсо удивленно глянула на мужчину, отдернула руку от его бороды не желая верить в то, что он мог поступить с ней подобным образом. В одно мгновение женщину охватила злоба и желание убить того, кто смеет пытаться разлучить её с Энн. Но при этом она чувствовала легкое сочувствие по отношению к своему бывшему возлюбленному.

— Ты не можешь оставить её у себя! Она моя дочь! — женщина сжала руки в кулаки, злобно смотря на Джонса.

— Ты хотела сказать наша, — с легкой издевкой поправил богиню проклятый. — Я имею такое же право на её воспитание, как и ты.

Калипсо просто не могла поверить в это. Женщина не хотела верить. Он не мог с ней так поступить, она не позволит ему совершить подобное. Тиа не могла вновь потерять свою дочь.

— Она ребенок, с ней будет много проблем на Голландце, а тебе ведь они не нужны, — попыталась убедить того Калипсо, всеми силами стараясь не выдать своего отчаяния. — Она будет вечно плакать и проситься ко мне, к своей мамочке, зачем тебе это?

Языческая богиня понимала, что мужчина хотел ей отомстить таким образом за ту роковую встречу, на которую она посмела не явиться, но это было слишком жестоко. Она не была готова отдавать свое единственное чадо, ради которого явилась на этот корабль и слезно умоляла его вернуть ей ребенка. Пусть Джонс и был её биологическим отцом, пусть она и любила его, но не простит за то, что он посмел забрать самое дорогое, что у неё осталось.

— Мама?

Калипсо обернулась на малышку, которая вышла из каюты своего отца и замерла в дверном проеме, сонно потирая голубые, как чистое дно океана, глаза — единственное что досталось ей внешне от Джонса. Женщина тут же подошла к ребенку и провела рукой по темным спутавшимся волосам.

— Почему ты не спишь? — ласково поинтересовалась богиня, чувствуя, как дочь хватается за её длинную юбку.

— Мне страшно оставаться одной, — честно созналась малышка, поглядывая в сторону отца.

— А если я лягу рядом с тобой, тебе будет уже не так страшно? — Калипсо улыбнулась дочке, которая сильнее прижалась к ней, но взгляд её все равно был направлен на Джонса.

Капитан Голландца тоже не сводил с девчонки своего взгляда. Её глаза совершенно не сочетались со смуглой кожей и кудрявыми темными волосами, но он не мог отрицать того, что она была довольно милой. На секунду Джонс даже подумал о том, что стань его дочь старше, мужчины начнут добиваться её внимания и желать её тела. Эта мысль разозлила.

— А папочка пойдет с нами спать? — неожиданно спросила малышка, поднимая взгляд на маму.

Калипсо слегка поджала губы, думая о том, что следует ответить, но так и не смогла ничего разумного придумать. Пропустив пряди дочери сквозь пальцы, она спокойно молвила:

— Лучше спроси это у папы, а не у меня, малышка, — женщина посмотрела на Джонса.

Энн неуверенно покосилась на своего второго родителя, которого до этого лишь знала с уст матери, а сейчас могла не только смотреть на него, но и прикоснуться. Девочка отпустила длинную юбку женщины и сделала первый неуверенный шаг в сторону Джонса, а после быстрыми маленькими шагами преодолев небольшое расстояние между ними, обхватила ноги мужчины и подняла на него светлый взгляд голубых глаз. Капитан просто застыл на месте, не зная, как на подобное отреагировать, отталкивать ребенка совершенно не хотелось.

— Папа, ты уложишь меня спать? — неуверенно задала вопрос Энн.

Мужчина смотрел на её лицо, не желая даже думать о том, насколько глупо мог выглядеть со стороны. Гроза всех морей и живых не знал, что ответить на вопрос ребенка, на вопрос своего ребенка! Если бы кто-то из его команды сейчас увидел эту картину, то уже бы был убит самым капитаном.

— Да, — с опозданием ответил ей Джонс. — Конечно.

— Ура!

Радостно крикнула малышка, отпуская его ноги и покрутившись вокруг своей оси, побежала обратно к маме. Ухватив Калипсо за длинную юбку, та стала тащить её в каюту.

— Идем! Идем скорее! — требовала Энн, нетерпеливо дергая мать за юбку.

Женщина издала тихий смешок, двинулась вслед за дочерью, не желая противиться ей. Джонс вошел в каюту в тот момент, когда богиня усаживала малышку на его кровать и пыталась укрыть её одеялом, но та настойчиво откидывала его в сторону. Капитан Голландца подошел к своей кровати, малышка похлопала ручками по мягкой поверхности рядом собой, предлагая ему присесть. Садясь на кровать, он пытался вспомнить, как когда-то давно его укладывала спать не родная мать, но воспоминания как будто кто-то стер и как бы он не пытался, ничего вспомнить у него так и не получилось.

Энн удобнее легла на широкую кровать, впервые смотря на обоих родителей и радуясь тому, что они наконец-то были вместе. Девочка искренне улыбалась, что заставляло Джонса мысленно удивляться этому. А еще больше его удивляло поведение Калипсо при ребенке. Она старалась быть хорошей мамой и не показывала ей той злости, которую буквально несколько минут назад наблюдал мужчина.

— Вы ведь не оставите меня? — сонно спросила малышка.

Её родители посмотрели друг на друга. Джонс собирался разрушить ту жизнь, к которой его дочь так привыкла, он хотел забрать её у Калипсо не ради мести, а ради того, чтобы жизнь Энн не превратилась в тот кошмар, в котором сейчас находился капитан Голландца.

— Мы никогда тебя не бросим, — ответила богиня за двоих, кладя свою руку поверх маленькой ручки дочери. — Кто-то один всегда будет рядом с тобой.

Девочка зевнула, прикрывая свои голубые глаза.

— Я хочу, чтобы вы оба всегда были рядом со мной, — она вновь зевнула. — Это ведь несложно?

Джонс и Калипсо вновь посмотрели друг на друга, но на этот раз малышка не получила ответа на свой вопрос. Она крепко заснула с мыслью о том, что теперь у неё будут оба родителя и что на этом корабле они поплывут домой вместе. Но её мечты должны были с треском разбиться о скалы жестокой реальности, от которой никому никуда не сбежать.

— Она все равно останется на этом корабле, — холодно произнес Джонс после долгого молчания.

— Я никак не смогу тебя переубедить? — с печальной усмешкой на устах молвила Калипсо, не отводя взгляда от дочери.

— Нет, — мужчина даже не глянул на возлюбленную.

Его рука со щупальцем ухватилось за край одеяла и потянула его вверх, укрывая Энн до плеч. Девочка смешно поморщилась во сне, а после сильнее укуталась в одеяло. Джонс уже все решил и менять своего решения был не намерен. Калипсо покинет их в ближайшее время, а Энн останется с ним на борту Летучего Голландца, где никто не посмеет ей навредить.