*

Хёнджин выругивается себе под нос, забегая под навес цветочного магазинчика.

Проливной дождь начался внезапно, а Хван, как назло, забыл зонт дома. Ещё и припарковаться рядом не получилось, пришлось под проливным дождём переходить дорогу. Что он забыл в магазине цветов? У Хёнджина через полтора часа состоится съёмка, для которой заранее заказали живые розы, осталось их только забрать.

Колокольчик приятно звенит, оповещая о новом посетителе. За прилавком появляется парень, по всей видимости, флорист. Хёнджин читает на бейдже его имя: Ким Сынмин.

— Добрый день, чем могу быть полезен? — солнечно улыбается Сынмин.

— Добрый, — бурчит Хёнджин. Не то чтобы он зол на бедного парня, вовсе нет, просто пара неприятных совпадений, таких как проливной дождь и забытый зонт, заметно подпортили ему настроение. — У меня был заказ на имя Хван Хёнджина.

— А, розы. Они готовы.

Сынмина ничуть не обидел тон Хёнджина. Он исчезает на пару минут за дверью и возвращается с коробкой, в которой плотно, одна к другой, стоят розы разных цветов и оттенков. Хёнджин внутренне ликовал: именно то, что надо.

Коробка была достаточно объёмной. Сынмину пришлось обхватить её двумя руками и подпереть коленом, чтобы поставить на стол. Хёнджин осмотрел розы, все цветки крупные и свежие. Неужели Сынмин действительно отбирал для него лучшие? Эта мысль поднимает настроение, отбросив недавнее раздражение от плохой погоды.

— Вы без зонта? — Сынмин впервые осматривает посетителя, отмечая мокрые пятна, оросившие явно дорогой кардиган.

— Не страшно, я на машине, — отмахивается Хёнджин. Его больше волнуют беспрерывные сообщения со съёмочной площадки, разрывающие телефон.

— Я могу одолжить свой зонт.

Сынмин и Хёнджин, поражая своей синхронностью, опускают взгляд на коробку. Нести её и держать зонт одновременно будет затруднительно.

— Я провожу вас до машины, — поправляет себя Сынмин.

Хёнджина удивляет и одновременно очаровывает желание совершенно незнакомого парня позаботиться о нём.

— Не откажусь. Дайте мне ещё одну ромашку.

Сынмин не понимает, зачем Хёнджину одна ромашка, не входящая в заказ, но, наверное, фотографу виднее. Он выбирает цветок и бережно вставляет в коробку к розам, прямо в центр.

Пока Хёнджин расплачивается, Сынмин берёт свой зонт. По дороге к машине коробку несёт Хёнджин, в то время как Сынмин держит над его головой и цветами зонт, свободной рукой открывая и придерживая двери.

Хёнджин располагает коробку на заднем сиденье, пристёгивая ремнём. Разворачивается он с ромашкой в руках.

— Это вам. Спасибо за помощь, — Хёнджин вручает цветок и садится за руль. Ему донельзя нравится вид ошарашенного и смущенного Сынмина, прижимающего к груди ромашку. Телефон вновь противно вибрирует, напоминая, что пора бы поторопиться.

Хёнджин уезжает, на повороте оглядываясь назад. Одинокая фигура с зонтом по-прежнему стоит на обочине, провожая его взглядом.

*

Съёмки прошли прекрасно. Хёнджин принёс на площадку не только розы, но и хорошее настроение, заражая им окружающих. Вечером у него находятся силы на ретуширование фотографий, хотя обычно после съёмок он возвращается уставший и, если заказ не срочный, откладывает обработку на следующий день.

Засыпает Хёнджин с мыслями о мальчике из цветочного магазина.

Уж не знает Хёнджин, что именно его зацепило в Сынмине: то ли его радушие, то ли миловидное лицо. Хёнджин фотограф, как никак, понимает толк в красоте. Сынмин — пастельная эстетика, его хочется одевать в пушистые свитера и кормить сахарной ватой. Боже, Хёнджин видел-то его всего раз.

Так или иначе, неважно, что именно зацепило, суть в том, что Сынмин Хёнджину приглянулся. Хван не привык отказывать себе в желаниях, поэтому на следующий день вновь заявляется в цветочный магазинчик, удивив его владельца.

— Господин Хван? — Хёнджин застаёт Сынмина за составлением букета. — Вы не писали.

— Я сегодня не за цветами, — Хёнджин игриво улыбается и подходит вплотную к столу — единственной преграде между ними. — Во сколько у тебя заканчивается смена? Ты свободен после?

— Мы теперь на «ты»? — хлопает глазками Сынмин, не понимая такой резкой перемены настроения.

— Я обращаюсь к тебе не как к работнику, а как к Ким Сынмину, а значит, и я для тебя не клиент, а Хван Хёнджин. Ну так что?

— Не важно, как вы ко мне обращаетесь, я сейчас на работе.

Сынмин, как ни в чём не бывало, возвращается к букету, оставив Хёнджина подбирать челюсть с пола. Неужели Сынмин такой неприступный, что не даст шанса? А, нет, кончики ушей покраснели. Сынмин смущён?

— Ладно, не буду ходить вокруг да около, — не сдаётся Хёнджин. — Я хочу позвать тебя на свидание.

— Свидание? — Сынмин старается выглядеть невозмутимо, но Хёнджин всё равно видит, что бьёт метко. Почему он не прихватил с собой пушистый свитер? — Если вы хотите отблагодарить меня за зонт, то не стоит. Ромашки было вполне достаточно.

Хёнджин едва не пищит от его невинности. Мысленно, конечно же.

— Нет, я хочу позвать тебя на свидание, потому что ты мне понравился.

— Я вам понравился?

— Разве есть в этом что-то странное?

— Вы ведь меня совсем не знаете…

— Пожалуйста, на «ты», — Хёнджин скользит ладонью по столу, чтобы соприкоснуться с рукой Сынмина, но тот её одёргивает.

— Простите, я…

— Всё в порядке, — Хёнджин скрывает своё разочарование. — Понимаю, что вышло немного сумбурно… Я заеду вечером, чтобы у тебя было время подумать, и если захочешь, то я свожу тебя в одно место, если нет — отстану.

Хёнджин смотрит так ласково, что хочется верить. Сынмину неловко, да и правда, что всё это так внезапно…

— Я заканчиваю в восемь.

*

За десять минут до конца рабочего дня Сынмин нервно начинает готовить магазинчик к закрытию. И это при том, что он всегда ждёт клиентов до последней минуты, прежде чем повесить табличку «закрыто». На его счастье, поздних клиентов не намечалось, так что никто не застал его в взвинченном состоянии.

Сынмин думает, что сказать Хёнджину, когда тот приедет. Хван слишком прямолинейный, ничего из его слов нельзя понять не так. Он чётко дал понять, чего хочет. А чего хочет Сынмин?

В его представлении, отношения — это что-то более сложное. Сначала должны быть ухаживания, разговоры. Нужно точно убедиться, что человек подходит тебе, и только потом становиться парой, а Хёнджин перешагивает несколько ступенек за раз.

Но у Сынмина также есть другая менее рациональная сторона, которой льстит внимание Хёнджина. Не каждый день ему признаются в симпатии и приглашают на свидание. Если быть честнее, то с Сынмином такое происходит впервые. Может, стоит попробовать разок и посмотреть, что будет?

Хёнджин задерживается на десять минут, но Сынмин всё равно дожидается его на улице возле магазинчика.

— Я боялся, что ты уже ушёл, — Хёнджин опускает стекло автомобиля. — Садись.

— Куда мы поедем? — Сынмин медлит, напоследок взвешивая все за и против. Стоит ли садиться в машину незнакомого человека?

— Ты хочешь есть?

— Нет, я не голоден…

— Что ж, кафе отпадает. Поедем прогуляться к морю? Ну же, чего ты боишься? Если не доверяешь, можешь написать кому-нибудь из знакомых, куда и с кем ты едешь.

Сынмин было тянется за смартфоном, но останавливает себя. Если уж и идти на свидание, то с человеком, которому доверяешь. Хёнджин только что показал, что ему нечего таить, и Сынмин вполне может отчитываться об их передвижениях кому-либо.

— Если ты планируешь меня убить, то должен напоследок подарить лучшее свидание в моей жизни.

Сынмин убирает мобильный в карман и садится на переднее сиденье. У Хёнджина челюсть отвисает. Кого он собирался одевать в мягкие свитера и кормить сахарной ватой?

Сынмин отворачивается к окну, смущённый своей же фразой. Флиртовать он умеет, даже когда-то оттачивал свои навыки в старшей школе, но ни разу не удавалось довести дело до конца из-за непонятно откуда накатывающего смущения.

— Ну раз ты хочешь лучшее свидание в жизни…

Хёнджин заводит автомобиль и выруливает на главную дорогу, держа курс на один малолюдный пляж, где они однажды устраивали фотосессию.

Так начинаются две самые головокружительные недели в жизни Сынмина. Ким поначалу осторожничает, но Хёнджин дарит столько эмоций, что Сынмин ими чуть не захлёбывается.

Пляж Сынмину очень понравился. Хёнджину же больше понравилось фотографировать Сынмина на фоне догорающего заката. Сынмин осмелился попросить привезти его сюда когда-нибудь еще раз, на что Хёнджин таинственно пообещал показать места в разы красивее этого.

Хёнджин забирает Сынмина после работы почти каждый день, если у него самого не запланировано съёмок. Если у них совпадают выходные, то они почти целый день проводят вместе, так, что под вечер у Сынмина остаются силы только доползти до постели и, упав на неё, отключиться.

Третье свидание как раз выпадает на такой выходной, и Хёнджин ведёт Сынмина в оранжерею, где расспрашивает флориста почти про все растения, которые им встречаются. Сынмин интересно рассказывает, его хочется слушать и слушать.

— А это что за цветы?

— Ну уж не знать маргаритки… — хмыкает Сынмин.

— Ну ты же не знал, что такое зум в фотоаппарате, — наигранно дуется Хёнджин. — Я просто спросил. Эти цветы на тебя похожи.

— Вот как… — Сынмин трепетно поглаживает бледно-розовые цветки, словно задумавшись. Хёнджину не хочется перебивать его ход мысли. — Если бы ты спросил, на какой цветок ты больше всего похож, то я бы ответил, что на мак.

— Почему?

— Секрет.

— Ну Минни!

Сынмин посмеивается, пряча улыбку ладонью. Хёнджин всё думает, почему мак, но Сынмин остаётся непреклонен, решив унести тайну с собой в могилу.

Тем же вечером, провожая Сынмина домой, Хёнджин первый раз целует его у порога. Просто короткое прикосновение, будто на пробу, но его достаточно, чтобы выбить Сынмина из колеи.

— Сладких снов, Минни.

Сынмин, закрыв за Хёнджином дверь, прижимается к ней спиной, трогая губы. Хорошо, что он живёт один. Увидел бы его кто таким — тут же посмеялся бы.

Они знакомы всего-ничего, а Сынмин уже позволил себя поцеловать. Самое ужасное, что он был совсем не против и с удовольствием зашёл бы немного дальше невинного соприкосновения губ. Хёнджин словно прощупывает почву, проверяет, насколько далеко можно зайти, а Сынмин не успевает возводить барьеры.

С Хёнджином слишком легко. Сынмин чувствует себя особенным рядом с ним. От взгляда, которым Хёнджин смотрит на него, пробирает мурашками, и Сынмину это до чёртиков нравится.

Поэтому Сынмин позволяет незаметно касаться себя, брать за руку, когда захочется и целовать при удобном случае. Сынмину нравится слышать комплименты в свой адрес и принимать подарки, разве что, сразу попросил не делать слишком дорогих, чтобы не было неловко принимать.

Это действительно похоже на сказку. Хёнджин ухаживает красиво, а Сынмину нравятся романтики. Он сам такой же.

По истечении двух недель наступают три дня, за которые у них не получается увидеться. У Хёнджина забит график. Сынмин всё понимает и не обижается, даже не грустит. Ему было бы стыдно требовать внимание Хёнджина, которым он его одарил сполна. Сынмин каждый вечер пишет сообщение Хенджину, в котором хвалит, что тот потрудился и должен хорошо отдохнуть.

От сказок тоже нужно отдыхать, чем Сынмин и занимается, погрузившись в привычную, но любимую рутину в цветочном. Он успел соскучиться по размеренным вечерам, когда приходил домой и смотрел сериал или же просто листал ленту и переписывался с друзьями.

По истечении трёх дней Хёнджин приглашает в ресторан. Сынмин просит выбрать что-то не очень дорогое, в итоге сходятся на какой-то хорошей пиццерии, которую Хёнджину когда-то рекомендовал друг. Оказывается, они оба так давно в последний раз ели пиццу.

— Привет. Выглядишь немного уставшим, всё в порядке? — Сынмин с волнением отмечает тень недосыпа на обычно свежем ухоженном лице.

— Нормально, — отмахивается Хёнджин. — Заканчивали работу над одним крупным проектом, нужно было тщательно проследить, что мы ничего не забыли и доработать некоторые моменты.

— Думаю, вы отлично справились.

Хёнджин улыбается. Сынмин даже не видел фотографии, которые они отсняли, но уже хвалит.

Хёнджин рассказывает о работе и показывает некоторые снимки на телефоне. Сынмин же рассказывает о парочке необычных клиентов и новой дораме, которую он начал смотреть вчера. Оказывается, Хёнджин тоже ждал её выхода. Вечер проходит незаметно.

— Уже довольно поздно, — Сынмин выглядывает в окно, небо за которым порядком потемнело.

— Действительно, увлеклись. Не хочешь остаться у меня? Как раз посмотрим новую серию.

— Ты приглашаешь меня посмотреть дораму? — Сынмин недоверчиво оглядывает Хёнджина.

— Думаю, ты прекрасно понял, на что я намекаю, — весело усмехается Хван.

Сынмин-то понял, но почему-то услышать подтверждение Хёнджина почти как получить приговор. К настолько быстрому развитию отношений он точно не готов. Они знакомы всего пару недель… Сынмин теряется, не зная, как ответить.

— Хей, Минни, всё в порядке, — Хёнджин накрывает подрагивающую ладонь Сынмина и переплетает пальцы. — Ты не должен соглашаться, только потому что я хочу этого. Твоё мнение не менее важно.

Сынмин выдыхает. Хёнджин всегда такой внимательный и заботливый, он бы точно не сделал что-нибудь против воли Сынмина.

— Я думаю, что не готов так быстро.

— Нет так нет, тогда я просто отвезу тебя домой, — Хёнджин замолкает, но звучит так, будто он хотел что-то сказать и не закончил. Встретившись с испытывающим взглядом Сынмина, Хван продолжает: — Как я уже сказал, мы закончили со всеми проектами, которые были намечены в Пусане. Это значит, что я возвращаюсь домой, в Сеул. Завтра в семь вечера у меня поезд.

— Что? — Сынмин опускает вилку, чтобы случайно не выронить. Нет, ему точно не послышалось.

— Я уезжаю, Сынмин.

— Нет, я понял. Почему ты не сказал раньше? Например, когда предлагал пойти на свидание? Или в любое другое время? Боже… а если бы я остался у тебя на ночь, то когда бы ты сказал? Или ты не посчитал это важным?

В разговорах Хёнджин пару раз упоминал Сеул, но не говорил, что этот город для него родной. На самом деле, если бы Сынмин был внимательнее к словам Хёнджина, то сложить факты не составило бы труда, но думал ли Сынмин всё это время о чём-то действительно важном? Неужели у их сказки такой короткий срок, и вот-вот карета превратится в тыкву?

Сынмину нехорошо. Почему-то в один миг он чувствует себя неправильным и использованным. Сынмин всегда был осторожным и мнительным, как же он допустил такую оплошность?

Хёнджин поднимается со своего места. Он, конечно, тоже хорош. Нужно было изначально обсудить все нюансы их отношений, но было так хорошо, что думать о будущем не хотелось.

— Не нужно меня подвозить, вызову такси, — Сынмин идёт к выходу.

— Подожди, давай поговорим? — Хёнджин спешно расплачивается и выбегает следом, застав Сынмина за вызовом машины.

— Тебе не кажется, что поздновато для этого? — Сынмин убирает мобильный в карман.

— Никогда не поздно, — стоит на своём Хёнджин. — Это ведь не конец. Я не хотел использовать тебя и уехать, зная, что мы больше не увидимся. Я бываю в Пусане, а пока меня нет, мы можем поддерживать отношения на расстоянии. Или ты можешь уехать со мной в Сеул.

— А ты спросил, готов ли я на что-то из этого? — Хёнджин замолкает. — Вдруг ты найдёшь себе парня в Сеуле, или он уже у тебя есть? Какой я дурак…

— Нет у меня никакого другого парня, о чём ты? Понимаю, что я натворил дел, и ты сейчас на взводе, но прошу, давай поговорим, когда ты остынешь? Это не безвыходная ситуация.

— Я не хочу с тобой говорить.

Такси подходит удивительно быстро. Хёнджин не успевает сказать что-либо ещё, как машина увозит Сынмина и, кажется, что теперь между ними расстояние намного больше, чём между Сеулом и Пусаном.

*

Сынмин остывает быстро. Он не умеет долго злиться, особенно на Хёнджина. В такси хочется рвать и метать, но домой он поднимается уже эмоционально вымотанный, разве что до сих пор обидно.

Терять Хёнджина не хочется, но и доверять теперь сложно.

Сынмин ложится щекой на стол, катая по поверхности карандаш, невесело усмехаясь запоздалой мысли. А ведь Хёнджин, на самом-то деле, ему не врал. Не говорил о совместном будущем, не клялся в любви до гроба и не давал пустых обещаний.

Да, Сынмин симпатичный, да, понравился. Они хорошо проводили время, но для Хёнджина это было что-то вроде небольшой интриги, а Сынмин только-только начал по-настоящему влюбляться.

На телефоне несколько пропущенных от Хёнджина и непрочитанные сообщения от него же. Ни видеть, ни говорить с ним Сынмину совершенно не хочется.

Сынмин долго ворочается, прежде чем уснуть, а с утра спешит в цветочный магазинчик. В нём с новой силой проснулись обида и злость, но если раньше хотелось сбежать от Хёнджина как можно дальше, то теперь разобраться в ситуации. Хван прав: она не безвыходная, а они взрослые люди, которым должно быть стыдно пускать всё на самотёк.

В перерывах между заказами Сынмин собирает букет для Хёнджина. Он обязан увидеться с ним напоследок, цветы подарить или ими же по лицу заехать — там уже по обстоятельствам. Когда Хёнджин говорил у него поезд? В семь? Сынмин проверяет расписание и действительно, без пяти семь отходит экспресс в Сеул. Он успеет.

Получается приехать немного раньше. Сынмин проходится по залу ожидания, но Хёнджина нигде не видно. На него поглядывают — наверное, из-за букета, который Сынмин не выпускает из рук.

Когда объявляют посадку, Сынмин выходит и встаёт у начала платформы, с краю. Так он точно не пропустит Хёнджина.

Хван подозрительно долго не появляется. Сынмин боится, что пропустил его в этой толпе и больше никогда не увидит. Конечно, у него всё ещё есть номер и аккаунты а соцсетях, но нужно решить все их проблемы с глазу на глаз, по телефону будет не то.

Пассажиры расселись по своим местам, Сынмин насчитывает троих опаздывающих, спешно забегающих в вагоны, но среди них нет Хёнджина. А что, если Сынмин напутал и Хёнджин уехал утром? Или сдал билет? Нужно было ответить на звонок, тогда бы не пришлось стоять здесь и изводить себя.

Поезд трогается с места и уходит в даль, медленно набирая скорость. Вот и всё. Сынмин ждёт, пока он не скроется из виду, и только тогда собирается обратно. Именно в этот момент на платформу выбегает Хёнджин.

Сынмин не верит своим глазам. Это действительно запыхавшийся Хёнджин со спортивной сумкой наперевес.

— Вот чёрт, — Хёнджин пинает лавку и бросает на неё сумку, восстанавливая дыхание. Впрочем, это оказывается бессмысленно, потому что стоит ему увидеться Сынмина, сделать вдох уже не получается.

— Ты опоздал… — Сынмин неуверенно подходит ближе, опуская букет рядом с сумкой.

— Пробки, всё дела, — оправдывается Хёнджин, не переставая смотреть Сынмину в глаза. Для них обоих не важна причина, ведь главное, что Хван опоздал, и это вовсе не провал, а победа. — Не успел немного…

— Хёнджин, я не могу тебя отпустить. Давай поговорим, — Сынмин больше не сдерживается и обнимает Хёнджина вокруг талии. Как ему этого не хватало.

— Мы обязательно поговорим, — Хёнджин мягко прижимает к себе пастельного мальчика, не веря, что он чуть не потерял. - Прости меня.

— Мы такие глупые, — выдыхает Сынмин куда-то в шею Хёнджина, прижимаясь ближе. И плевать совершенно на пассажиров, бросающих странные взгляды. — И не менее влюблённые.