Тадао начал страдать от кошмаров. Его беспокоило то, что он раскрыл свой Мангёко слишком сильно. Между делом, ему приходилось работать вместе с другими шиноби, помогать им восстанавливать деревню и выполнять срочные миссии, всё же он был АНБУшником, который мог похвастаться тем, как быстро он выполняет миссии D-ранга, C-ранга… В любом случае, в данный промежуток времени использовались все средства. Но кошмары всё же заставляли рассудок парня немного туманиться…

Вскоре Данзо вызывал к себе на ковёр.

Этот момент Тадао мог выделить, ведь впервые был столь сильно взволнован из-за потери результата. Он боялся, что всё, что Учиха делал всё это время, просто-напросто окажется сейчас уничтожено одной лишь ошибкой из-за его любопытства. Тода не мог не чувствовать трепета и волнения, ладони потели… Учиха быстро собрался, стал сдерживать эмоции, не показывать своего страха, волнения и тревоги.

Шимура сидел в полумраке, он много думал и обдумывал ситуацию с Учиха Тадао. Этот парень сначала вызывал даже некоторое разочарование в глубине души старика, когда тот узнал, что особых сил у паренька, после пробуждения Мангёко, не оказалось. Однако, он был довольно способен, даже в тех вещах, которые были ему непонятны и тяжелы — он отрабатывал всё до идеала. Откуда-то у него был сильный стержень и упорство, которые подпитывались хорошим потенциалом. Этот парень также имел мозги, мог работать со сложными миссиями, где требовалось расследование, а также с документами, зашифрованными для безопасности.

Данзо не мог назвать Тадао-куна бесполезным объектом, скорее чем-то средним, до нападения на деревню Девятихвостого…

Последний, кто мог похвастаться таким достижением, как подчинение биджу — это Учиха Мадара, что обладал невероятной силой и был соперником Бога Мира Шиноби — Сенджу Хаширамы. А также того, кто контролировал Девятихвостого в этот раз, однако, Учиха Тадао смог взять контроль в свои руки над сгустком тёмной чакры с девятью хвостами. Это вызывало у Данзо подозрения и некоторые домыслы, что нужно было подтвердить, если всё окажется довольно хорошо, то Учиха Тадао просто будет обязан стать его оружием, секретным козырем против врагов. Если сила глаз Тадао будет заключаться в подчинении, то это будет самым лучшим подарком жизни Шимура.

Тадао появился в плохо освещённом кабинете начальника, присаживаясь на одно колено и опуская голову, чувствуя привычное унижение с этой позы, ведь гордость и природное высокомерие не позволяли ему столь просто склонять голову перед кем-то. Однако, Тода считал, что, если обстоятельства требуют чего-то возможного, но сложного для собственных убеждений, то стоило лишь ненадолго забыть о них и продолжить идти к своей цели, что имела более значимый вес. Волнение и тревога скрылись напущенным равнодушием и расслабленностью. Тадао умел скрывать свои эмоции, его этому учили с детства.

— Здравствуй, Тадао-кун, — какая-то мрачная атмосфера была вокруг Данзо, он внимательно смотрел своими чёрными глазами на Тадао, — поднимись.

— Хай, — совершенно спокойно, не показывая своих истинных эмоций и мыслей, произнёс Учиха, встречаясь взглядом со стариком, что вызывал у него каплю презрения.

— Сказать, честно, — Данзо слегка усмехнулся, прищуриваясь, — ты перестал мне нравиться, после того, как я увидел этот взгляд, — Шимура выглядел в этой атмосфере хищником перед каким-то слабым существом, которое собирался поглотить, — однако, твоя смелость мне импонирует.

Тадао молчал, улыбка сама по себе появилась на его лице. Он уже начал подозревать, что старик заметил его презрение в свою сторону, однако, не ожидал, что тот скажет это столь прямо. Учиха конечно был рад тому, что это раскрылось, теперь, хоть перед собственной смертью, можно будет открыто выразить свою ненависть к Данзо.

— Тадао-кун, я полагаю, что ты чувствуешь это из-за Фугаку, так? — любая причина была прекрасной возможность выжить, однако, подставлять клан было не очень хорошо…

— Да, — ответил спустя какое-то время Тода, принимая решение в эту же секунду. Став предателем, получить желаемое проще, чем оставаться столь же пассивным и действовать из тени, это было медленно.

— Я хочу, чтобы ты стал моей правой рукой, но, — Данзо усмехнулся, в его глазах Тадао видел интригу и азарт, который не пропал с возрастом и пережитым, — тебе нужно подчинить моего нынешнего помощника, чтобы получить эту должность, — Шимура был уверен, что этот Учиха прекрасно осведомлён о своей способности, но каким-то боком смог избежать печати на своём языке. Это было прекрасно, интересно, справится ли он в будущем столь же невероятно?

— И всё? — с улыбкой в голосе, спросил Тадао.

На самом деле, подчинить человека вполне можно и с обычным гендзютсу, по крайней мере, для Тадао. Возможно, такого влияние его особенности Мангёко, но ему довольно просто управляться с иллюзиями и их последствиями для жертвы. Будто змея, что крепко сжимает до посинения кожи, а потом отпускаешь, оставляя после себя яд и синяки, а после выжидает в засаде… Тода чуть нахмурился, вспомнив о змеях. Ему не очень повезло, контракт со змеями автоматически мог связать тебя с Орочимару — это было, возможно, проблемно, но в тоже время, некоторые вещи можно было списать на него.

— Да, — Данзо нужно было лишь подтверждение возможностей Тадао контролировать и подчинять себе кого-либо.

Махнув рукой, он подал сигнал своему помощнику, что ныне был правой рукой. На самом деле, для Шимура не было разницы, кто был кем, разве что было важно, чтобы он хорошо справлялся со своей работой. Тадао был достаточно хорош в работе с документами, да и защитить мог даже лучше любого другого, ведь он мог подчинить себе врага, сделать из него кого-то, вроде шпиона. В кабинете появился второй АНБУшник, который совершенно безэмоционально снял маску и посмотрел в глаза Тадао.

Это всё, хоть и выглядело жутко и подозрительно, но Тадао решил рисковать со всем азартом. Раз уж прокололся, то стоило обработать всё до самого конца. Если он станет помощником Данзо, то будет в курсе большинства событий, исключая те, в которые сам старик не захочет посвятить его. Также, есть возможность найти подходящий яд и подсыпать его, что будет конечно сложнее, чем с дедом.

Тадао активировал Мангёко шаринган: три томое прокрутились по часовой стрелке, спустя пару секунд растягиваясь и превращаясь в некий узор. Учиха ничего не говорил, лишь посмотрел на нынешнего помощника, заглядывая ещё между делом в подсознание и отмечая, что над ним работал кто-то из мозголомов. Информацию нельзя было достать, что было стандартно для Корня. Тадао заставил этого мужчину видеть в нём своего начальника. Нынешняя правая рука склонила голову перед Тадао, произнося будто бы механическим голосом:

— Я рекомендую господина Тадао на эту должность, Данзо-сама, — на лице этого человека не было ничего, действительно настоящая марионетка, такова мысль была в голове Тоды.

Ухмылка Данзо растянулась шире. Он лишь какое-то время наблюдал и сделал несколько выводов: потенциал этой силы довольно высок, Тадао может намного больше. Шимура был уверен, что особая способность шарингана Тадао — это подчинение себе кого-либо на какой-либо промежуток времени или, быть может, навсегда. Последнее было особо заманчиво для Данзо. Если бы у него было такое оружие, то Коноха бы начала процветать намного раньше, намного быстрее. Шаринган Тадао, как и сам Учиха — остались достаточно приятным бонусом для Данзо.

— Прекрасно, — прищуриваясь, произнёс медленно старик, — с этого дня ты начинаешь работать подле меня, а также развивать способности своих глаз, — Данзо приказывал, потому Тадао оставалось лишь послушно ответить: «хай». — Помимо этого, будем решать что-то с твоим запасом чакры, его ведь недостаточно для долгого использования сил?

В эту секунду Тадао поразил холодный пот, словно иглы впились в спину. Он хоть и сдерживал свои эмоции, но был поражён тому, как быстро пришёл к этим мыслям этот чёртов старик, так и хотелось прямо сейчас свернуть ему шею. Тадао никак не ожидал, что Данзо сможет сделать такое умозаключение, а раз он пришёл к этому, то… Мог ли он с такой же лёгкостью догадаться об его шарингане? Это вызывало страх, страх быть раскрытым, страх не иметь в рукаве козырей…

— Хотя не важно, у тебя появится новая процедура, будь готов, — махнул рукой Шимура, отпуская Тадао и подчинённого АНБУшника и погружаясь в свои мысли. Он не заметил секундной вспышке в ониксовых глазах и сжатых кулаков Учиха из-за своих грёз.

***

Тадао сидел за столом, перебирая документы. Реальность несколько отличалась от ожиданий, что подвергло планы изменениям. Быть правой рукой Данзо значило то, что ты будешь очень много работать с документами и отчётами, перебирать их и заполнять нужное, также собирать нужные для начальника документы, что всегда имелись в подземельях Корня, где хранилось абсолютно всё, что было важно этой организации, — это стало одним из важных факторов, что удерживали Тадао на месте.

Ему хотелось сбежать. Эти голоса не давали покоя. Появилось ещё три голоса: два женских и один мужской. Его мать, Микото-сан и Фугаку-сан — двое из них живы, потому это вызывало даже затруднения и ещё большие проблемы у Учиха. Он действительно чувствовал себя отвратительно. Сон совсем пропал из-за «новой процедуры», о которой тогда упоминал Данзо…

— Тадао-сан, вам пора, — рядом с дверью появился АНБУшник, который был без маски, что значило, что он работал внутри организации, не покидая её.

Учиха выглядел уже нездорово: бледная кожа, синяки под глазами, покусанные губы, синяки на руках и теле… Он был похож на какого-то живого трупа. Тадао совершенно спокойно, с расслабленной улыбкой на губах, которая будто бы уже была закреплена на его лице, зашита невидимыми нитками. Он хоть и выглядел столь спокойно, но внутри него бушевала буря…

— «Ты столь ничтожен, раз боишься их».

— «Убей их, Тадао, убей всех!»

— — «Ты не Учиха, и никогда не был им».

— «Я ненавижу тебя!»

— «Умри».

Голоса преследовали его, говоря либо одни и те же фразы целый день, будто желая вбить в голову свои слова, либо же говоря разное, но с особой жестокостью. Тадао ненавидел их, они бесили до горячки, до боли в голове и желания уничтожить раздражитель, которого не существовало. Было намного проще, кода он срывался на окружающих: ударить их до крови, отрезать что-либо… Тадао не нравились пытки, но кровь успокаивала голоса в его голове. Он уже начинал чувствовать себя несколькими разными людьми, противоречие разрывало изнутри.

Тадао и его сопровождающий дошли до медицинской части Корня, где проводились эксперименты и лечение. Учиха отвели в одну из палат, эксклюзивное местечко, где Учиха мог проживать несколько недель, забывая даже о том, что его кто-то ещё ждал вне Корня.

— Добрый день, Тадао-кун, — знакомая ухмылка, знакомые глаза… Тадао услышал противный шипящий голос, что так раздражал, не меньше голосов в его голове.

Учиха встретился с золотыми глазами, у которых был вытянутый зрачок. Очень бледная кожа, ярко выраженные скулы, прямые чёрные волосы средней длины… Человек, которого не должно быть здесь. Человек, который известен везде… Преступник и предатель, который отличался своим умом и достижениями в области науки.

— Уже день? — усмехнулся Учиха, переводя взгляд на часы, что всегда здесь висели. — Я думал, вы умрёте сегодня утром, Орочимару-сан, — с «доброй» улыбкой произнёс спокойным, расслабленным голосом Тадао.

— Ты всё ещё думаешь над моим предложением? — с такой же «доброй» ухмылкой спросил у него змей.

Орочимару предложил Тадао убежище у себя, что он даст ему необходимую силу, даже больше. Учиха конечно же не повёлся на эту глупость, бесплатный сыр был только в мышеловке. Взамен этот Орочимару желал сделать из тебя свой сосуд. Его также сильно интересовал клан Учиха и его геном, что раздражало Тадао и вызывало у него желание подставить Орочимару так, чтобы того убили к чертям. Однако, змееподобный человек отличался и своей силой. Орочимару также признавал силу Тадао. Они однажды проводили спарринг из любопытства, Тадао признавал, что одерживал победу над ним только из-за своего генома, а также тактики.

— Я уже трижды отказывался, — хмыкнул Учиха, прекрасно зная, что он снова через неделю задаст этот вопрос. Орочимару не желал сдаваться, хотя было заметно, что его стремление начинало кануть в Лету.

Вздохнув, Орочимару оставалось лишь пожать плечами. Данзо сделал выгодное предложение, да и изучать Учиха было довольно интересно, потому, избегая опасностей, змей спокойно ошивался в Корне. Учиха Тадао нужно было увеличить запас чакры, а также улучшить телосложение. Орочимару проводил некоторые эксперименты на его теле, дабы выяснить пределы возможного… Однако, всё могло оказаться довольно болезненно и неприятно. Всё это уже продолжалось на протяжении трёх недель.

Тадао приходил в эту комнату: его укладывали на койку, после чего вводили что-то, что вызывало невероятную боль. После могли взять кровь из вены, могли проверить восстановление каких-то клеток, отрезая палец… Учиха начинал ненавидеть свою жизнь и этот мир от всего этого, однако, когда боль проходила, Тадао возвращался в рассудок, приводя свои мысли в порядок, избавляясь от лишнего и продолжая контролировать себя. Его цель… ради неё столько страданий.

***

— Тадао-кун, можешь помочь мне с пакетами? — Микото постучала в комнату парня, зная, что тот не так давно вернулся с работы.

Микото сильно переживала за Тадао, видя его нездоровый вид, а также взгляд… Его глаза будто становились бездушнее с каждым разом, как они встречались, что происходило не так уж часто, ведь юный Учиха довольно долго пропадал на миссиях. Микото с уверенностью могла бы назвать Тадао своим сыном, ведь привязалась к нему и чувствовала довольно много волнений и тревог за этого мальчика, верно. В глазах женщины, Тадао-кун продолжал оставаться тем, немного диковатым, мальчиком, что нуждался в поддержке и любви.

— Хорошо, — спокойный голос пугал до мурашек по коже. Его вполне можно было назвать Учиха, разве что улыбка, которая портила представления… Однако, если не видеть лица, то можно почувствовать лишь холод и ничего более.

— Ка-сан, — осторожно окликнул мать Итачи, смотря на её спину, наблюдая вместе с Саске, как она пытается провести время со старшим братом, — можем и мы пойти с вами?

— Да, конечно, — Микото мягко улыбнулась сыновьям, переводя взгляд на открывающуюся дверь, откуда вышел Тадао.

У него были растрёпанные волосы, бледная кожа, пустые глаза и родинка под левым глазом. Он мог похвастаться популярностью у противоположного пола, что его не сильно интересовало. Микото на секунду задержалась на мысли, что Тадао совсем не интересуется тем, чтобы заводить собственную семью. Женщина решила позже обсудить это с мужем.

Саске выглянул из-за спины Итачи, замечая Тадао и бросаясь на того с радостным криком:

— Ни-сан! — мальчик обнял старшего брата, которого нечасто видел, да и Итачи тоже часто пропадал, все его братья только и делали, что тыкали в лоб со словами: «в следующий раз, Саске».

Итачи и Тадао были очень похожи в глазах ребёнка. Оба занятые, оба редко появлялись дома и мало времени уделяли ему. Саске было грустно, что он так мало времени проводил с ними, однако, был искренне удивлён, когда Тадао-ни-сан предложил ка-сан сделать общую фотографию, как у Итачи, в день поступления Саске в академию, чтобы всей семьёй. Это было радостью для мальчика, который ожидал одобрения отца… И он услышал его.

Саске всегда не понимал то-сана, который относился к Тадао-ни-сану более мягко, чем к нему и Итачи-ни-сану. Так было всегда, отец не загружал его и давал отдохнуть, они часто что-то обсуждали в его кабинете, когда ни-сан был дома. Однако, Саске хотелось знать, почему же отношение к Тадао-ни-сану было столь отличным от отношения к ним? Хотя, даже к Итачи то-сан относился иначе, чем к нему… Это вызывало у ребёнка обиду.

Они все вместе отправились на рынок. Итачи и Саске с радостью заваливали старшего брата вопросами, а он просто отвечал, временами ложью.

Итачи также видел изменения в старшем брате — это вызывало у него боль в груди. Ему не хотелось видеть ни-сана таким… Однако, что могло привести к такому исходу? Итачи старался это выяснить, он усердно тренировался и желал пробиться в верхушку АНБУ, не зная, что его брат состоял в Корне. Он многого не знал, потому и не мог делать правильных доводов. Временами, ни-сан общался с ним также, как в детстве. Он говорил то, чего Итачи стоило остерегаться и то, что стоило защищать. Это больше рассуждения, которым делился Тадао, а также слушал мысли Итачи с улыбкой на губах. Каждый раз он гладил его по волосам и говорил, что не хотел бы, чтобы Итачи и Саске рано взрослели. В такие моменты старший сын Фугаку не понимал Тадао.

Тадао остановился, заставляя Саске врезаться в него. Хмуро смотря на крышу одного из зданий, он спокойно произнёс:

— Микото-сан, извините, но у меня появились неотложные дела, — женщина понимающе кивнула и постаралась улыбнуться, хоть и чувствовала, что отпускать этого мальчика не стоило.

Тадао смотрел на крышу одного из зданий, видя на нём своего отца, который ненавистно проклинал весь род Учиха, всю деревню, весь мир… Это почему-то вызывало столько раздражения, что Тода боялся сорваться на ком-то из семьи, потому поспешил ретироваться. Он сбежал. Просто-напросто сбежал от проблемы, чтобы не навредить тем, кого защищал. Его гордость уже была настолько сломлена, что заставляла смеяться от бессилия.

Учиха шёл по одной из улиц Конохи, засунув руки в карманы брюк. Он завернул в тёмный переулок, собираясь там недолго отсидеться, переждать бурю.

— Эй, — какой-то молодой парень окрикнул его, заходя следом в этот чёртов переулок, — вам пло… Кха-кха…

Парень оказался тут же прижат к стенке, этот неизвестный мужчина схватил его за горло, подняв над землёй и пронзая пустым взглядом, что был направлен в никуда. Тадао так хотелось увидеть прямо сейчас кровь, вспороть кишки этому слабаку, отрезать руку, пальцы, ноги… Достать сердце… Что-то в голове Учиха перемкнуло, у него перехватило дыхание, сердце бешено стучало от адреналина и волнения. В какой-то момент Тадао осознал происходящее и отпустил беднягу, начиная смеяться.

— Аха-ха-ха! — ониксовые глаза были полны безумия, улыбка была столь широка, что было тяжело поверить в её искренность. — Беги, если хочешь выжить! — он повернулся с этой улыбкой к парню, который отползал назад, быстро и нервно, немного спотыкаясь, поднимаясь и убегая. — Аха-ха-ха! — Тадао продолжал громко смеяться, пока не замер. — А? — он коснулся своей щеки, своих глаз: слёзы.

Одна за другой, капли падали на землю, почему-то слёзы лились из его глаз, хотя Тадао не чувствовал грусти. Это было так странно, так непонятно… Но он сдержался от того, чтобы никого не убить. Учиха вздохнул, стараясь успокоиться, а после сразу же сбежал — здесь было опасно, скоро кто-нибудь, да придёт, чтобы найти того, кто покушался на жизнь того паренька.

— «В порядке ли я?» — думал Учиха, прекрасно зная ответ на этот вопрос и слыша смех своего деда, а также колкие замечания отца.