С Аней (Нюшей) Виталик знакомится не сразу.

Сразу он знакомится с Крошем и Ёжиком. Саша и Валентин, господи помоги. Один вечно трещит как петарда, весь живой и дерганный, как под электричеством, а у второго за очками вся скорбь этого мира. Парни младше его на год-два, тупые, как две буханки хлеба.

Но не то чтобы Виталику было из чего выбирать. Его «новый» дом стоял на отшибе Города, рядом было озеро с самым прекрасным, отражающим все настоящее настроение Виталика названием — озеро Упокоения. А дальше было еще прекраснее — дамба на нем звалась дамбой Утопленников. Кажется, у этого даже была какая-то легенда, но Крош и Ёж, которые ворохом вывалили на него эти ценные знания, легенду почему-то зажали.

Нюша, сказали они, знает лучше, найди ее и спроси.

Виталик бы спросил, но он в душе не знает, кто такая Нюша.

***

Озеро и дамба его очевидно манят. Настроения у Виталика всегда имели темные, лиричные оттенки, и весь тот туман, что окутывал озеро едва ли не ежедневно, очень ему импонировал.

Но Виталик был одиннадцатиклассником и проблем у него было хоть жопой жуй.

Его матушка никогда особо не выбирала выражения, чего уж тут.

Отослать собственного сына в Богом забытую дыру и наказать ему учиться и быть хорошим мальчиком у нее выходило куда лучше, чем фильтровать свою речь.

Виталик пожелал ей и новому отчиму огромной (блядь) удачи на курорте и уехал на поезде далеко-далеко от своего дома.

***

Дом больше напоминал общагу.

Три этажа, старая на самом деле постройка, возможно самая старая в Городе. Какие-то квартирки пустовали, в каких-то жили люди. На площадке Виталика жил Валентин со своей семьей, которую Виталик никак не мог застать, спустя неделю он даже пробно пошутил, что возможно Ёжик просто врет всем, что у него есть семья, а на самом деле…

Виталик тогда многозначительно двинул бровями, ну, пусть каждый подумает в меру своей запущенности, но на деле Ёжик очень неласково на него оскалился и посоветовал не пиздеть.

Виталик больше не пиздел, и наедине с Ёжиком старался не оставаться.

Крош жил этажом выше, и в наличии его семьи сомневаться не приходилось — отец отчитывал Сашку на все три этажа прокуренным страшным скрипучим голосом, и бедный Крош потом вылетал со ступеней как торпеда, полыхая надерганными ушами.

Виталик невольно радовался, что жил один. Отчим был типом мутным, кто знает, к чему бы тянул руки он.

***

Спустя две недели мытарств с квартирой и школой и ни одного похода к чертову озеру, Виталика будто принимают в круг друзей. Круг на самом деле мелкий — Крош и Ёжик, скорее больше похоже на треугольник, но где-то еще обреталась загадочная Нюша (Аня).

Виталику очень хотелось остроумно пошутить, что у них тут похоже детсад, ясельная группа, а где же его личный шкафчик с вишенкой, но неожиданно для себя самого он превратился в Бараша.

Он знал, что томные кудри до добра не доведут, но даже не подозревал, что все будет настолько плохо.

И, прежде чем он успел отмахаться от такого сомнительного дара, весь дом так его и звал. И вот тогда, когда Бараш очевидно прошел сомнительный обряд инициации, он, наконец, увидел ее.

***

Нюшей — Аней (!), — оказалась высокая, худая рыжеволосая девушка. Она напоминала Виталику неловкого жеребенка: нескладная, с рыжей гривой, пушистыми короткими ресницами и нравом дикой кобылы.

Она училась еще на класс младше парочки неразлучников, Кроша и Ёжика, и в школе отсутствовала неделями. Оказалось, что объяснялось это соревнованиями и сборами — Нюша была пловчихой.

И увидел Бараш ее, конечно же, на озере.

***

Конец сентября выдался довольно пасмурным, и туман гулял не только над озером, но и спускался к дороге, которая вела к нему. Бараш отсидел семь уроков от звонка до звонка и посчитал, что теперь-то имеет полное право подойти и посмотреть на это озеро своими собственными глазами.

Вообще потихоньку складывалось впечатление, что его к озеру просто не пускали. А вдруг он утопится от тоски по матушке, что ли? Топиться Бараш точно б не стал, слишком пугал его такой вариант, да и тоска по матери точно была последняя в списке, ради чего Бараш мог бы сделать глупость.

А озеро манило, вот честно, ноги так и вырулили на берег.

Бараш насладился видом деревьев на берегу, вдохнул полной грудью сырой воздух и тут же им поперхнулся, оступаясь на смеси гальки и песка и падая на задницу, пачкая джинсы.

Из воды на него кто-то смотрел. Буквально вынырнув по глаза, что торчала только мокрая макушка и слипшиеся ресницы. И взгляд был неприветливый такой, что Бараш для верности отполз на заднице подальше.