Шел третий месяц этого года или же, почти два месяца с тех пор, как я навсегда лишилась возможность плавать в воде, если молчать о стиле тонущего топора, который был характерен абсолютно для всех, кто съел дьявольский фрукт.

Я, пока что, молчала, как партизан, о столь грандиозном событии в своей жизни, лишь время от времени изучая новообретенные способности в своей комнате перед сном. За все то время, я выяснила, что могу управлять водой и то, что могу менять свое тело так, чтобы оно состояло из воды, правда я ещё не отважилась проверить могу ли я изменить тело целиком, пробуя делать лишь какие-нибудь мелкие трюки, чтобы не устроить случайно потоп, причину которого я не горю желанием объяснять.

Весна уже начинала диктовать свои права, заставляя зиму отступить. Мне же в свою очередь уже начали постепенно давать все больше работы, как готовка и, время от времени, обслуживание клиентов. С одной стороны, я была очень рада тому, что мне доверяют как работнику. Это заставляет вспомнить мою первую работу в прошлом, и еще больше радоваться, ведь отличия были колоссальными. Уж что-что, а от работодателей и в правду многое зависит.

С Монки же, мы стали реже видеться, так как мальчик нашел с кем проводить все свое свободное время. Дело было в том, что с некоторых пор, у причала можно было частенько заметить пиратский корабль, а членов его экипажа — в Партис баре. Чего только стоила первая встреча с пиратами Шанкса.

Ходить по залу, меняя пустые тарелки на те, что полны едой, было занятием утомительным, особенно учитывая мою выносливость, которой хватало только на работу в баре и несколько часов прогулки в свободное время. Удивительно, как я еще жива осталась спустя столько времени, проведенной здесь, если еще брать во внимание мои недавно начавшиеся секретные тренировки для освоения силы моего дьявольского фрукта.

Было забавно наблюдать как мэр Слэп жаловался на пиратов, говорят, что они зло во плоти. Создавалось ощущение, будто Вуп Слэпу на самом деле просто было очень важно сделать вид, что он недолюбливает пиратов, лишь бы никто не догадался о его симпатии к команде Рыжеволосого. Правда, когда мне пришлось вежливо стоять посреди улицы с тяжёлой корзиной продуктов и выслушивать лекцию мэра о том, что пираты такие-секие, без каких-либо идей, как вежливо дать понять старику, что с меня достаточно, наблюдать за происходящим становилось все менее и менее забавно.

В один из дней, когда Макино-сан доверила мне бар, чтобы уйти по своим делам, я занималась своей обычной работой, иногда обслуживая редких клиентов. Более-менее нормально справляясь со своей работой, я вышла из бара, чтобы немного передохнуть у входа, как ко мне подлетела уже знакомая птица-почтальон с письмом в клюве.

Недолго думая, я забрала конверт и посмотрела, кто мне его отправил. На желтоватой бумаге можно было прочесть, что его отправила мне моя мама. Только я хотела открыть и узнать, о чем же это письмо, но один из посетителей довольно громко звал, прося ещё одну порцию выпивки, ввиду чего пришлось как можно скорее вернуться к исполнению своих обязанностей, отложив конверт на одну из полок под барной стойкой.

Ближе к вечеру, в баре стало оживленнее. За круглыми деревянными столами сидели пираты, распивая алкоголь, который мне то и дело приходилось приносить все больше и больше, поражаясь количеству выпитого этими людьми. Хотелось как можно скорее увидеть хозяйку бара, которая вызывала восхищение, ведь уже почти за год работы, меня удивляло то, как она легко может обслуживать клиентов своего заведения, попутно занимаясь и другими делами, когда я в свою очередь ощущаю себя, будто выжатый лимон в таком темпе. Но мольбы были не услышаны и Макино не вернулась обратно. Посетители же требовали все больше и больше еды с выпивкой, которую я приносила, забирая пустые тарелки и кружки. Казалось, что ещё чуть-чуть и мне не хватит чистой посуды и времени на готовку, из-за чего я стала ещё больше суетиться и панически молить бога, чтобы Макино вернулась как можно скорее, пока я не создала ещё больше проблем, чем гора из тарелок и кружек в раковине.

В момент, когда мясо, что я жарила на сковороде, начало, откровенно говоря, гореть, моя спасительница и, не лишним будет сказать, наставница вернулась, быстро побежав спасать кухню от пожара. Я уже чувствовала, что чуть позже у нас с ней состоится разговор, по поводу несостоявшегося пожара и о том, какой из меня хреновый работник, раз была настолько невнимательна, когда оставила еду готовиться, чтобы обслужить гостей. Надеюсь, что все обойдется, учитывая то, что это уже не первый раз, когда я косячу.

***

В небольшом доме, где когда-то жила не по годам взрослая девочка, было тихо. На диване в гостиной сидела пожилая пара, что с нескрываемым шоком смотрели на свою взрослую дочь, которая несколько лет назад подарила жизнь их внучке. Девушка стояла напротив и нервно теребила пальцами подол сиреневого платья, чувствуя сильное напряжение. Хотелось провалиться сквозь землю. Испариться. Лишь бы эта тишина закончила, и родители хоть как-нибудь отреагировали на ее ранее сказанные слова.

Родители Люсии не ожидали узнать, кем же является отец их внучки, которая с ранних лет проявляла себя как очень самостоятельный ребенок, что не мешало любить ее ещё больше, умиляясь со столь «взрослого» поведения. Было трудно подобрать слова и построить их в предложение, чтобы сказать все то, что они бы хотели сказать своей дочери.

— Я написала ей письмо, где обо всем рассказала. — еле слышно выдавила из себя девушка, не выдержав звенящей тишины. — Шарлотта очень умный ребенок и поймет, что к чему… — болезненно улыбнулась она, смотря на молчаливых родителей, что так и не проронил ни слова, лишь смотря на нее.

***

Разговор с Макино состоялся, как я и предполагала. И был этот разговор не из приятных, ведь совесть появились в не самый подходящий для этого момент, заставляя себя чувствовать в разы хуже. А Макино, своим мягким характером, лишь подливала масло в огонь. Было неприятно понимать, что та часть работы, которую я, по сути, выпросила, даже если и была выполнена, но сделана она таким образом, что одним выговором не отделаешься. Но в конце концов было решено уменьшить объем моих обязанностей и назначить мне наказание, которое заключалось в том, что в течении месяца я могла забыть о понятии "свободное время", с чем я смирилась, ведь терять работу и возвращаться обратно на свой родной остров желания не было никакого. А также стоило сосредоточиться на выполнении своих обязанностей, дабы не раздражать наставницу и окончательно не вылететь из бара.

Когда же время того короткого перерыва, что был выделен для разбора полетов, прошел, меня мигом послали с поручением на улицу. Держа в руке список необходимых продуктов, а в другой небольшой кошелек, я направилась по знакомой дороге к одному из знакомых мне фермеров, что поставляли нам продукты.

Стоит отметить, что остров Рассвета лишь на первый взгляд выглядит небольшим. В окружении гор, с выходом к морю, есть город, что является столицей королевства Гоа. Столица ограждена большой стеной и попасть в город можно только через единственные громадных размеров врата, путь к которым лежит через Серый Терминал и горы с прилежащим лесом. По размерам же он был достаточно велик, чтобы даже при всем желании его не обойти и за пару дней, на это как минимум нужно было потратить около недели, но на лошади дорога была в разы быстрее.

Мой же путь шел вдоль гор в глубь острова, где жил нужный мне человек, с которым мне предстояло обсудить, какие продукты необходимо привезти в бар. Вдалеке, в окружении вспаханных полей, виднелись небольшие домики, где жили фермеры, а рядом с, мокрой от многочисленных луж, дорогой, на которой можно часто увидеть различные повозки, время от времени встречалась и животина вроде коров или овец, жующих возле дорожных канав совсем еще молодую траву. Деревья же, что росли в основном у подножия гор, все еще казались все такими же безжизненными, как и зимой, открывая вид на еще не растаявший снег, что словно фата невесты, покрывала вершины самых высоких горных вершин. Солнце время от времени выглядывало из-за тяжелых серых туч, предвещающих нехилый дождь, а все еще холодный ветер дул в спину, будто погоняя, и заставляя поежиться.

Так я и шла, к обманчиво близко стоящим домам, что находились в часе ходьбы от деревни, кутаясь в теплый зеленый шарф, который мне подарила на новый год бабушка, и мысленно коря себя за то, что довела ситуацию до такой степени, что теперь приходится расплачиваться за свою самонадеянность и глупость. Хотелось поскорее разобраться с поручением и вернуться в свою маленькую теплую комнату, где я смогу потренироваться в контроле воды и пополнить свои записи в дневнике, ведение которого я начала спустя какое-то время после того, как приступила к изучению своего дьявольского фрукта.

Во время своего пути, чтобы хоть как-то скоротать время, я строила различные предположения о том, что же мне написала в письме мама. Любопытство мучило сознание и тоже было одним из мотиваторов закончить со всеми своими делами поскорее.

Уже на подходе к нужному дому, я ощутила, как редкие капли дождя попали мне на голову, вызвав небольшой табун мурашек. На пороге дома стоял мужчина, тот самый фермер, что продает в бар продукты, но по большей части мы закупаем у него овощи, которые по сравнению с остальными, кто занимаются сельским хозяйством, намного вкуснее и дешевле. Но если говорить о том, у кого какие продукты лучше покупать, то можно не заметить, как закончится день. Пройдясь по отданному мне Макино списку и проговорив, когда все уже будет привезено, обнаружилось, что те редкие капли, что падали с неба, переросли в полноценный дождь, конца которому не было видно, из-за чего было решено, что какое-то время проведу в доме семьи фермера, чтобы переждать дождь и после отправиться обратно домой.

На улице стемнело еще быстрее, чем обычно из-за дождя, что заставило забеспокоиться о том, смогу ли я добраться обратно в деревню без фонаря. Часы, что висели рядом с выходом из дома в прихожей, переходящей в гостиную, показывали около семи вечера. Если бы не дождь, то я бы уже была на полпути обратно, но я сижу здесь, в теплой гостиной с чашкой теплого чая в руках, и вслушиваюсь в звуки дождя за окном. Казалось, прошла целая вечность, пока меня не растормошила жена фермера, сказав, что дождь наконец-то закончился. Я не сразу поняла, о каком дожде шла речь, так как уже после теплого чая и довольно удобного дивана начала клевать носом. Но женщина не планировала давать кому-то постороннему право ночевать в ее доме, что можно было понять, так что какое-то время спустя меня выпроводили из теплого дома на улицу, где холодный свежий воздух заполнял легкие, создавая резкий контраст с теплым воздухом, что был в доме.

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь маленький кусочек оранжево-красного неба и небольшие фиолетовые облака, что когда-то были грозными тучами. Света хватало только на то, чтобы смочь различить смутные очертания дороги от чернеющих по бокам от нее канавам, что радовало, так как упасть туда хотелось в последнюю очередь.

И так, сонная я возвращалась обратно и максимально напрягала зрение, что стало еще хуже из-за желания спать, дабы случайно не попасть в канаву или еще куда. Заняла эта поздняя прогулка до деревни намного больше времени, чем до дома фермера, но стоило только зайти в бар, как сон рукой сняло. Мне вспомнилось полученное днем письмо от матери и любопытство взыграло с новой силой. На часах у бара было видно, что уже около девяти вечера, так что я поскорее отправилась к барной стойке, за которой стояла наставница, подавая одному из пиратов очередную бутылку с ромом.

Пока я, усевшись на свободный у стойки стул, отчитывалась Макино о том, как справилась с ее поручением и когда ожидать поставку свежих овощей, девушка поставила передо мной ароматную чашку согревающего чая, к которой я сразу же прилипла, после окончания своего рассказа, и приложила письмо, что я положила на одну из полок барной стойки. Наставница была довольна моей работой и дала совет сразу же после того, как я выпью чай, отправиться спать, чтобы успеть выспаться, которому я решила последовать, оставив прочтение письма на завтра.

Но, как на зло, мне не суждено было узнать содержание письма, так как сидящий рядом пират по пьяни и в порыве эмоций начал активно жестикулировать рукой, что держала кружку с темным на цвет алкоголем, что естественно пролилось на конверт, пропитав его и беспощадно смазав буквы. Произошедшее настолько меня шокировало, что мне оставалось только молча наблюдать за тем, как чернила смешиваются с алкоголем и растекаются по, когда-то желтоватой, бумаге конверта.