Дети богини неба, Итэр и Люмин, златовласые и златоглазые, были рождены из света звёзд. «Защищайте людей, – сказала им мать, – оберегайте их своим светом и освещайте мир, разгоняя мрак Бездны.»

      Иные боги, собравшиеся на праздник рождения Итэра и Люмин, подарили им по прекрасному скакуну, чтобы могли они легко путешествовать по небосклону, оглядывая мир смертных, и по великолепному мечу, чтобы могли они защищать людей от порождений необуздаемого Хаоса.

      С рождения брат и сестра были неразлучны, и желали они вместе оберегать доверенный им мир смертных, не покидая друг друга, но был их свет так ярок, что люди не могли смотреть на них двоих сразу. И пожалели Люмин и Итэр людей, и решили взять на себя каждый свою половину суток – Итэр освещал землю в первую, Люмин во вторую.

      Безжалостно брат и сестра истребляли порождения безумной Бездны, каждый в своё время, заботясь друг о друге и о вверенных им наземных народах, и много-много суток спустя ужасные огромные чудовища были уничтожены, а более мелкие не решались более войти на светлую землю, прячась во тьме Бездны, в тени дремлющего Хаоса.

      Пусть с монстрами было покончено, брат и сестра не стали менять установленный порядок. Тогда другие боги нарекли время Итэра «днём», а время Люмин – «ночью».

***

      Бог морей и океанов, Тарталья, был рождён от Матери Земли. Своенравный и могущественный, безраздельно правил он в водных просторах, и не было никого, кто мог бы состязаться с ним в силе. Горе тому, кто бросит вызов богу волн, он не простит зазнавшегося безумца.

      Он обитал в тёмных пучинах, среди морских течений, на самом дне, лишь изредка поднимаясь на поверхность, когда бушевала гроза. Его интересовали лишь бури и шторма, и он порой устраивал их и сам, совершенно не заботясь о людях на поверхности и на берегах.

      Однажды, любуясь разыгравшейся не без его вмешательства стихией, Тарталья в очередной раз рассматривал тяжёлые грозовые облака и сверкавшие то тут, то там молнии, когда внезапно – на пару мгновений – тучи разошлись и в просвете облаков мелькнули белая лошадь с вплетёнными в гриву звёздами и прекрасная богиня, столь яркая, что на неё едва можно было смотреть.

      «Кто ты такая?» – крикнул бог морей, но тучи сомкнулись вновь, и его голос потонул в шуме стихии. Рассерженный, он ударил по морской глади, и ужасная огромная волна затопила десять кораблей.

      Тарталья опустился в морские пучины, пережидая, когда поверхность вод успокоится. А когда вынырнул вновь и посмотрел на небо, то вместо прекрасной богини увидел сияющего бога. Тарталье, прожившему всю жизнь во мраке под толщей вод, нестерпимо было сияние, и потому он отвёл взгляд.

      «Кто ты такой?!» – в недоумении крикнул он.

      «Итэр, сын неба, – ответил бог также недоумённо. – Ты не знаешь меня?»

      Но Тарталья не стал отвечать на его вопрос.

      «Я уверен, что видел девушку, а не тебя!»

      «Должно быть, ты видел мою сестру.»

      «Когда она вернётся?»

      «Она проходит по небосводу сразу за мной, ночь – её время, неужели ты не знаешь?» – вновь поразился Итэр. Тарталья не ответил и в этот раз, вернувшись в тьму вод.

      В ожидании ночи морской бог осматривал свои владения. Он сердился в нетерпении, и от этого несколько течений поменяли свои направления, а непостоянные потоки совсем пришли в неистовство, доставляя бед водным обитателям.

      Это разозлило морского бога ещё больше. Из-за какой-то неизвестной богини в его водах такой бардак!

      Поэтому к наступлению ночи Тарталья едва сдерживался, чтобы не устроить бурю. Но ему нужно было чистое небо, чтобы он мог видеть богиню, поэтому море клокотало и пенилось само по себе, как будто от недовольства огромных чудищ.

      Вскоре появилась она. Изящная, великолепная, нестерпимо яркая богиня пересекала небосвод на белой лошади, в гриве которой сияли звёзды.

      Тарталья замер и некоторое время провожал её взглядом, хотя от её света глаза жгло так же, как и от света её брата.

      «Кто ты такая?» – наконец крикнул морской бог.

      Люмин чуть склонила голову, глядя вниз с небесной высоты.

      «Здравствуй, – вежливо поздоровалась она. – Я Люмин. Я приглядываю за миром людей ночью.»

      «Давай сразимся с тобой!» – воскликнул Тарталья.

      Люмин мягко улыбнулась и покачала головой. «Мы потревожим людей,» – ответила она.

      «Я тревожу их постоянно,» – упрямо ответил морской бог, не принимая её ответ, и ударил ладонью по водной глади. Поднявшаяся волна направилась к берегу, и стоявший там город наверняка смыло бы, но Люмин бросила свой меч, и волна разбилась о него.

      «Не нужно этого,» – сказала богиня, нахмурившись, и в чистом небе вдруг появилось несколько облаков.

      «Сразись со мной!» – снова сказал Тарталья.

      «Зачем?» – просто спросила Люмин.

      У морского бога не было ответов. Он всегда сражался, потому что этого хотел и не почему больше. Он ждал битвы, но один её вопрос развеял всю злость.

      Люмин правда ждала ответа, но так и не получила его. Но ей хотелось поговорить со странным богом, что не знал её имени.

      «Почему ты щуришься?» – спросила она тогда.

      «Ты слишком ярко сияешь, – честно ответил Тарталья. – Я не могу смотреть на тебя, мои глаза болят.»

      Люмин нахмурилась. На небе появилось ещё одно облако. Богиня покачала головой, и её свет стал немного тусклее.

      «Так лучше?»

      «Я всё ещё не могу смотреть на тебя.»

      Люмин встряхнула волосами вновь, и в этот раз её свет стал слабее в два раза.

      «А так?»

      «Теперь я вижу твои одежды.»

      Люмин не была довольна этим ответом. Она встряхнула волосами в третий раз, и свет её, до того нестерпимо яркий, потух почти совсем. С земли стали видны звёзды, которые до того были видны лишь богам.

      Люмин с любопытством посмотрела вниз, ничего не спрашивая.

      «Теперь я могу видеть твоё лицо также ясно, как вижу своё оружие,» – улыбнулся морской бог. Этот ответ устроил богиню.

      «Но всё будет в порядке, если твой свет будет таким тусклым?» – спросил Тарталья.

      «Мой свет должен отгонять чудищ Бездны, но поверь, я могу справиться с ними и без этого,» – в словах Люмин не было ни капли хвастовства.

      «Тогда тебе лучше вернуть его, как было.»

      Люмин снова улыбнулась и покачала головой: «Я не хочу, чтобы тебе было больно... Ох. Моё время закончилось, мне пора идти.»

      На краю земли, там, откуда близнецы начинали свой путь, уже показался нестерпимый свет Итэра.

      «До свидания,» – попрощалась Люмин. Тарталья не ответил, быстро нырнув в глубину вод.

      В следующую ночь, стоило лошади со звёздами в гриве ступить на небосвод, Тарталья уже ждал внизу. Моря вновь были спокойны. В этот раз Люмин светила также тускло, как и вчера при их прощании.

      «Спустись ко мне,» – сказал морской бог, вновь не ответив на приветствие богини.

      «Я не могу, – с неизменно мягкой улыбкой ответила Люмин. – Я могу защищать людей, если мой свет тускл, пока мой путь пролегает по небосводу. Но если я спущусь, чудовища Бездны точно прорвутся к смертным. Я не могу этого допустить.»

      «Тогда верни свой свет и спускайся,» – упрямо ответил Тарталья.

      «Тогда твои океаны выкипят от моего света, а ты не сможешь на меня посмотреть. Зачем мне тогда спускаться?»

      Морской бог замолчал.

      «Неужели мы никак не можем встретиться?» – наконец спросил он.

      «Но мы уже встретились.»

      «Я не про то!» – Тарталья ударил по океану вновь, но в этот раз волна зародилась и утихла далеко от берегов, не потревожив людей.

      «Мы встретились, и мы говорим. Этого ли не достаточно?»

      Тарталья не ответил. Вместо этого он спросил: «Ты знаешь, какими высокими бывают волны? Одна из них точно достигнет тебя! Если ты не можешь спуститься, я поднимусь сам!»

      Семь дней и семь ночей бушевали океаны и моря, рождая огромные волны одну за одной. Буйство стихии прогнало людей от берегов и заставило обитателей вод уйти ближе ко дну, чтобы не погибнуть. Но как ни бесновался морской бог, как ни тратил свои силы, не удалось ему поднять воды морей так высоко, чтобы добраться до богини света.

      Чтобы немного успокоить его гнев и печаль, Люмин бросила в океан один из цветков, что были вплетены в её волосы. Едва коснулся он воды, на том месте вырос остров, сплошь покрытый этими цветами. Теперь этот остров – сокровище морского бога, никому из живущих, будь то человек или бог, он не позволит найти эту землю и ступить на неё.

***

      С тех пор ночью никогда не было так светло, как днём, и воды океанов всё также тянутся к луне, не оставляя попыток достичь её.

      И теперь говорят, что если океан молчит ночью, отражая свет луны, значит морской бог вновь разговаривает с дочерью неба, но если бушует в неистовстве – значит, вновь пытается дотянуться до неё.