2.

Молодая девушка бежала через лес.

Она бежала, увлекая за собой свою маленькую сестру.

Каждый шаг отдавался дикой болью в ушах, громыхание доспехов двух рыцарей приближалось с каждым мигом.

Лица сестёр были искажены печатями страха и ужаса, слёзы затмевали взор, но они бежали и бежали, в надежде на то, что лесные звери обойдут их стороной, а облачённые в броню воины сильно потеряют темп среди деревьев, тропки, знакомые с детства, не дадут потеряться, а незнакомые с местностью люди заплутают.

Но всё было тщетно.

Миг неизвестности — тяжёлый удар пришёлся прямо в спину девушки, отправив ту в непродолжительный полёт, заставил прокатиться по земле.

Рёбра отдавали болью, а ноги не хотели слушаться.

Смех, вместе с чьим-то криком резал слух, когда она видела, как, дико хохоча, воины в стальных латах ударами тяжёлых сапог швыряют маленькое лёгкое девичье тело по земле.

— Не-е-е-ет! — кричала она сама, не узнавая собственного голоса.

Нему — её маленькая сестра, кричит, умоляя о пощаде — но всё пусто.

Что-то алое застилало Энри взор — кровь, непонятая собственной хозяйкой, заливала её глаза.

Удар, что показался невероятно быстрым, высоко подкинул маленькую девочку с короткими красно-коричневыми волосами, а на землю упал ещё тёплый труп.

— Уф, Лагг, смотри! — слова доносились до Энри словно через плотно прижатую к ушам подушку. — Эта ещё жива!

А дальше — ещё один сильный удар прямо в грудь. Этот удар перевернул тело, показывая широкую рваную рану, что перечертила спину.

И ещё — прямо в голову, а дальше — лишь тьма встретила девушку в своих безжизненных объятиях.

— Ха… ха… — протяжно дышал названный Лаггом. Азарт погони спал, и силы, потраченные на бешенный бег через пол деревни в полном обмундировании отнюдь не самых элитных, и, даже, в какой-то мере, не смотря на всё свою выучку, наоборот, воинов Теократии, дали о себе знать.

— Хей, Карл!.. ха… а эта ничего так была. — воин поднял за волосы голову убитой соратником крестьянки, желая узреть её лицо. — Ха… Карл! — громко воскликнул латник, не дождавшись реакции, одновременно с этим поворачиваясь ко второму рыцарю.

Демоница облизнулась своим длинным языком, когда её взгляд встретился со взглядом её цели.

Глубокие чёрные глаза горели светом магии, устоять перед которой воин был не в силах, как и его сослуживец.

— Теперь вы, мальчики, мои-и! — сладостно пропела Чаровница, замахиваясь хлыстом. — Ко мне! — звонкий удар по земле сопровождал приказ, голос её резко изменился, и буквально созданная своим хозяином для выполнения одного единственного поручения суккуба жёстко скомандовала своим рабам. — Отлично! — вновь сменив голос на столь сладостный для ушей любого, что его услышат, обворожительная женщина коснулась плеч закованных в броню солдат и вместе с ними исчезла в тени.

***

— Последний вопрос… — задумчиво ногтем срезая стальную стружку со шлема, впервые с начала допроса, Ами повернул голову к сидящему на траве рыцарю. — Как называется ваш мир?

— … — молчание было ему ответом.

Что-ж… и на этот вопрос ответа он не знал.

— Он ничего больше не знает, хозяин. — склонилась в поклоне демоница, так, чтобы во всей красе представить взору Ами свою немаленькую грудь, когда пленник перестал давать ответы на вопросы — мелкая сошка просто не могла знать: «наблюдают ли за ними», «есть ли ещё группы помимо их отряда» и много чего ещё, однако, несомненно, была весьма полезна.

— Хм… интересно — сработает? — едва слышно бормоча, произнёс всё ещё не отрывающий взгляд от пленника Ами. — [Огненный шар!] — чётко и уверенно произнёс он и… это был успех.

Магия, абсолютно точно выброшенная за ненадобностью, стоило только появиться такой возможности, сработала.

Десятью минутами ранее, пока ждал возврата демоницы, Ами, пытаясь понять доступную ему магию, наобум попробовал использовать [Огненный кулак] — такую же бесполезную и лишь ранее занимавшую слот магию четвёртого ранга и она — совершенно неожиданно после пары не сработавших и никогда не бывших ему доступными низкоуровневых заклинаний — сработала!

Огненный сгусток на огромной скорости сорвался с вытянутого пальца, в момент преодолев два разделявшие заклинателя и цель метры и взорвался, словно шашка с напалмом, покрывая немалую площадь жидким, однако — быстро выгорающим, огнём.

Мужчина, заживо сгорая, даже не кричал — не было таковой команды — настолько его мозговая деятельность была подавлена силами суккубы.

Ами перевёл взгляд на демоницу и… не в силах отвести взгляд от её чарующей, практически выпрыгивающей из кожаного лифа, груди, откровенно растерялся.

Он встряхнул головой, удивляясь, что его тело до сих пор не отреагировало должным образом на словно всем своим естеством источающую флюиды возбуждения женщину, и произнёс заклинание:

 — [Изгнание демона X!] — лицо демоницы, чьё присутствие и вовсе могло помешать какому-либо контакту с местными жителями, словно скривилось в некой странной гримасе, вновь становясь бесстрастным.

С мигом, переставшим выражать что-либо, кроме пустой, эротичной, улыбки пухлых губ и столь же пустым взгляда глаз, чернее самой ночи, демоница исчезла, исчезло её магическое тело, шаблонный разум вновь вернулся к собственной константе, в небытие ушла та основа, что стала ядром монстра.

— Стоит ли действовать сейчас? Основной отряд, если он есть, должен отставать на несколько часов… Или самоцелью было выманить этого «Стронофа»?.. Ха!.. — выдохнул он, погружаясь в собственные думы.

— А, к чёрту! [Зов преисподней V!] — огромный, полыхающий, но, однако, не поджигающий всё вокруг, и даже не испускающий тепла, магический круг появился на земле.

Почти два с половиной десятка аморфных сгустков появились из октограммы, тут же начав обретать форму небольшого собачьего тела, словно полностью состоявшего из кипящей лавы.

— Ваша цель — люди в броне! — Ами сам не понял, слова какого языка вырвались из его уст, однако Адские гончие внемлили этому приказу.

В миг — магма застыла, покрываясь золотыми письменами и двадцать четыре Адские гончие, стоило их когтистым лапам коснуться земли, сорвались с места. Звериное чутьё вело их на запах крови, стали и огня.

Эти монстры были невероятно слабы — относились всего лишь к пятому уровню, однако — и не в этом их сила и цель.

Если Ами хоть что-то понимает в тактике противодействия подобным им монстрам на столь низком уровне персонажа — то тех рыцарей либо загрызут, избавив мага от приложения усилий, что было бы несколько нежелательно, либо соберут их в кучу как раз к моменту, когда Ами неспешным шагом дойдёт до места громчайших криков.

***

Лай собак — словно огромная свора гончих псов мчалась на деревню из леса — такое ощущение было у любого, кто услышал бы этот рёв.

Покрытые золотыми письменами, крупные угольно-чёрные псы бежали, своими острыми как бритвы когтями вырывая из земли целые клочья травы и почвы.

Будто препятствий для них нет вовсе — напролом, стремглав несясь по прямым и широким улочкам, гончие настигли первого рыцаря.

Крики сжигаемого заживо человека наполнили улицы.

Хорошая стальная броня стала лишь листами для жарки — не имея щита, рыцарь был не в силах противостоять единовременному дыханию пяти особей, а отчаянный взмах мечом не достиг цели.

Адские гончие пронеслись дальше, вовсе не замедлившись — лишь совершили незаметную на фоне их абсолютно одинаковых тел ротацию неровного подобия стреловидного построения.

Двойка, тройка… разбившаяся на небольшие группки и обшаривающая каждый дом сотня рыцарей в считанные минуты потеряла два десятка человек, и ещё столько же времени прошло, пока остальные рыцари не повытаскивали из седельных сумок какие-никакие, но щиты и не встали в жёсткую защитную формацию — вариант ускакать на лошади от этих адских псов вояки даже не рассматривали из-за полнейшей и очевиднейшей его несостоятельности.

На стаю посыпались стрелы, собирая свою жатву.

Но вот — накатилась новая волна, и средние щиты были просто не в силах защитить от напора накатывающих сверху и снизу волн Адских гончих, а редкие копья, псы, не обделённые умом, просто оббегали, накатывая рядом с копейщиком, над или под ним, а то и вовсе исхитрялись пастью переламывать древко.

Вскоре одна тварь, пробежав по щитам, прошла прямо в центр построения.

А за первой — вторая, третья…

Пятёрка угольно-чёрных монстров со всей яростью накинулась на лучников, хватая сочащейся пламенем пастью за доспехи и жаря людей огненным дыханием, в них запертых, не размыкая пасти сомкнувшейся на более и вовсе незащищённых доспехами частях тел или не полностью защищённых участках доспехов и насквозь прожигая тела.

Эти пять гончих погибли в считанные секунды, их тела мгновенно осыпались прахом, однако, успев забрать с собой на тот свет ещё троих воинов и нанеся серьёзные раны ещё десятку, выводя их из боя и вынуждая союзников их защищать, защитный периметр попросту рассыпался, словно карточный домик.

— Йиии! Я не могу здесь умереть! — видя перед собой лишь картину погибших подчинённых, а не жалкое количество оставшихся гончих, пронзительно закричал один, до этого отсиживающийся в глубине построения, лишь выдавая такие ненужные сейчас и попросту игнорируемые в пылу схватки приказы по защите собственной драгоценной туши, рыцарь. Это его, однако, и сгубило.

Человеку, чьё плечо было буквально насквозь прожжено, а рука валялось на земле — было явно не до этого.

— Защищайте меня! — агрессивно выкрикнул он, вынимая из подсумка склянку с зельем и тут…

Громкий щелчок пальцев, казалось, был подобен грому.

Псы с угольно-чёрной шкурой замерли, задрав голову к небу и взвыли, совершенно диким, режущим слух, воем.

Замерли и солдаты, не в силах поверить в произошедшее, осознать то, что может значить появление того, кому эти твари подчиняются или просто не способные произошедшее осознать.

— Ко мне. — команда прозвучала мягко, чуждо и вызывающе грубо, но Адские гончие ей последовали, сорвавшись на бег, правда, для услышавших эти грубые, словно и вовсе неспособные быть воспроизведённые человеческой гортанью, резкие слова, было неясно: подчинились ли демоны команде или то был простой манок?

— Не размыкать строй! — последовала команда от заместителя командира, отчего поредевшие более чем в два раза ряды рыцарей, казалось, ещё больше сжались, ощетинившись ещё более редкими копьями и мечами, однако — всё же оставляя просветы для наблюдений. Да и не могли они в принципе создать полноценный оборонный периметр.

— Э? — поразились многие из защитной формации, вставшей в самом сердце деревни, прямо рядом со стоящими на коленях жителями.

Удивлению их не было конца — как не было конца удивлению крестьян, ни один из которых, не попадись тот на пути гончих во время их дикого забега по деревне, не был разорван сочащейся жидким огнём пастью, не был зажарен огненным дыханием и не был растерзан острейшими когтями.

Тройка выживших Адских гончих важно вышагивала впереди идущего по вытоптанной между домами дороге парня.

Три громких, но медленно тянущихся, словно растягивая само время, хлопка разнеслись над площадью. Лишь звук разгорающегося пожара напоминал о том, что это — не застывшая картина.

Юноша, что столь резко привлёк к себе внимание буквально всех наблюдателей, ровной походкой, с прямой спиной, будто намеренно чеканя шаг, вышагивал вперёд.

Его ярко-алый пиджак и высокие, массивные сапоги привлекали внимание цветом, и заставляли задерживаться на себе изысканностью работы и мельчайшими проработанными деталями.

Огромный чёрный плащ медленно покачивался, вторя длинным светло-коричневым волосам, в беспорядке развивающимся за спиной.

Четыре небольших рога, точно застывшее в янтаре пламя, обрамляли голову, однако, отнюдь не выглядя неестественно — в дополнении с черепом какой-то хищной зверюги обычного костяного цвета, что накрыл голову парня, рога выглядели как органичный декоративный элемент.

Бледное, аристократичное лицо было остро, как и дерзкая ухмылка на нём.

Но вот глаза… яркая-оранжевая, словно, режущая своей насыщенностью, радужка и вовсе будто была лишена зрачка. Однако глаза были укрыты за очками с непроглядно-чёрными стёклами, лишь их край на мгновенье был увиден единицами.

— Браво… — сильный, властный, резкий, принуждающий с первых же звуков внемлить и подчиниться любому приказу — вот то, как можно было бы описать этот голос… «было бы»… да, именно так — всю мощь этого голоса нельзя было просто передать словами. — … в точности, как по учебнику. Вы облегчили мне задачу, ребятки. — он говорил с обученными солдатами так, словно с неразумными детьми, совершенно не обращая внимание на те эманации ярости, что поднимались от отдельных индивидуумов.

— Не двигаться! Держать оборону! — последовала несколько паническая команда от заместителя небоеспособного командира.

Но неизвестный этого, казалось, и вовсе не заметил.

— Ох, боже правый! Спасибо тебе, ты мне вновь облегчил работу! — всё непонимание ситуации отражалось на человеческих лицах.

Однако…

— [Взрыв!] — щелчок пальцев.

Разлетелся правый фланг построения.

— [Взрыв!] — щелчок пальцев.

Разлетелся левый фланг построения.

— [Взрыв!] — щелчок пальцев.

Ударная волна, на этот раз лишь она, глухо ударила по щитам авангарда, сваливая с ног людей и окончательно обнажая самое нутро отряда.

Вот она — разница, между персонажем 100-го уровня и едва-едва подходящим под условие использование этой магией человеком.

Вот она — разница, между прокаченным до в двое превышающим максимально возможный нормальный показатель магическим уроном и жалкими пятью — десятью единицами.

Заклинание второго ранга, взрываясь прямо на щитах закованных в броню воинов, ударной волной рвало металл доспехов, создавая уничтожающий всё на своём пути веер осколков, а сдетонировавшая в двух метрах перед щитами и над землёй магия — словно шар для боулинга, запущенный по практически отвесной скале, встретился с кеглями у её основания — люди попадали и разлетелись, будто после таранного удара.

Лишь авангард обошёлся без моментальных жертв, ударная волна только погнула металл, доспехи и ударила по внутренностям первых рядов, однако, и им жить осталось недолго, включая того самого «крикуна».

Он проделал всё это, буквально не сбивая шага, и через какие-то секунды уже стоял над умирающим «крикуном».

Вообще — от этого отряда в ближайшие пару минут не останется никого, однако Ами этого пока не понял, считая, что его расчёт оказался верен. А поэтому, миновав трупы и каким-то чудом сумев не запачкать ни полы плаща, практически скребущегося по земле, ни сапоги, направился к крестьянам.

Скорее всего — скажи полудракон рыцарям просто сдаться — и они бы последовали этому требованию без колебаний, по крайней мере — в своей основной массе.

— Вы уже спасены, можете не волноваться. — более… мягко и не столь требовательно и напористо проговорил маг, взором ярко-оранжевых глаз окидывая стоящую на коленях толпу.

— Вы, вы… — один из крестьян, старик, облачённый в такие же, далеко не самые качественные с точки зрения Ами, вещи, нечётко промямлил, словно желая привлечь внимание достопочтенного гостя, однако, не сводя глаз с тройки чёрных гончих, чья обагрённая кровью шерсть была покрыта ставшими ало-золотыми письменами.

— Видя, что на деревню напали — я решил развлечься.

Однако — Ами видел, что слова не произвели должного эффекта, а, лишь, кажется, наоборот, воспалили пламя настороженности.

— Однако — каждый спасённый мною имеет свою цену жизни.

Крестьяне переглянулись между собой, явно беспокоясь о деньгах, однако новые, острейшие чувства Ами, ощущали то, как настороженный настрой уже готовой к смерти толпы меняется на более расслабленный.

Всё же чувствовать, что тебя спасли не просто ради развлечения, а ради денег, совершенно понятной для тебя вещи, и считать, что спасение произошло исключительно и только ради веселья мага — две разные вещи.

***

Стул громко заскрипел, стоило Ами сесть на это доисторическое произведение народного творчества, а стол, родом, наверное, из тех же рук примерно того же доисторического отрезка времени, зашатался, когда довольно тонкие руки игрока легли поверх столешницы.

Что поделать — такие ассоциации всплыли в уме человека, что привык жить в окружении высокотехнологичной, даже просто по своему внешнему виду, меблировки.

Не было ничего примечательного в том, что высокоуровневая экипировка Ами, на создание внешнего облика которой было потрачено немало денег и времени, смотрелась невероятно чуждо на фоне старого дома деревенского старосты.

Было бы несколько проще, если бы оглушённые солдаты не погибли бы.

— Я откажусь. — произнёс он, едва сдерживаясь, чтобы пренебрежительно не поморщиться.

И было от чего — для привыкшего жить в достатке и комфорте человека 22-го века — подать гостю простую, горячую, и, даже, не факт, что должным образом дезинфицированную или просто прокипячённую, воду, — выглядело, скорее, грубостью, хотя Ами всеми силами и сдерживал себя, понимая то, что тот мир, в который он попал — это отнюдь не современность.

— Прошу прощения, но мы не можем предоставить что-либо большее… — склонившись, проговорила женщина в годах, держа в руках деревянную чашку.

— Ваш труд по разведению огня и расход топлива — будет достаточным извинением. — понимая, что и труд, и сожжённые в простой печи дрова — лишь мизер, Ами всё равно не хотел, чтобы его приняли за некоего аристократичного сноба, однако, его голос и манера речи, а также, наверняка, и взгляд, который некоторые люди ещё там были способны почувствовать даже сквозь глухую маску, не то, чтобы через простые тёмные очки, вышли на первый план, сделав всё вперёд мысли. — Однако — давайте, всё же, перейдём к делу.

— Да. Но прежде чем мы начнём… Спасибо вам огромное! — староста поклонился, почти что ударившись головой о стол. Его жена последовала за ним и, казалось, склонилась даже ниже:

— Если бы не вы, все жители деревни погибли бы. Мы очень вам признательны!

Ами был удивлён. Несмотря на подчёркнутое отчуждение в его поведении, деревенский староста был ему искренне благодарен, в то время как в собственных мыслях он скорее ожидал фальшивой улыбки нижестоящего подчинённого перед крупным правительственным начальником на этом старом лице.

«Возможно — все спасённые люди так реагируют?» мысль посетила игрока, однако — стала лишь очередной тупиковой ветвью рассуждений, ведь узнать раньше — так ли это в реальности, Ами просто не мог.

— И всё же — перейдём к делу. Во сколько вы оцениваете каждого спасённого жителя? — именно сейчас, даже, обойдя чёрные линзы, и посмотрев прямо в эти, словно светящиеся в темноте, ярко-оранжевые глаза — едва-ли кто-то прочёл бы хоть что-нибудь — столь пуст и отвлечён был направленный на старика взгляд.

— Мы не можем позволить себе скупиться к нашему спасителю. Мы не уверены, сколько сможем собрать медных и серебряных монет, и, пока не соберём, не узнаем, но медных монет должно быть приблизительно три тысячи.

— Серебряник за человека? — усомнился в разумности подобной оценки Ами, однако — не деньги были его целью, и уж тем более — не такое их количество — меньше трёх золотых по курсу этой страны этого мира, что разъяснил зачарованной Чаровницей рыцарь. — В общем — на деньги мне плевать. От вас мне нужна только информация об окружении и ваше молчание о моём присутствии.

— Но, господин маг, будет ли эта награда достаточна для вас?

— Да. — не выказав и тени сомнений, ответил Ами. — И зовите меня Ами.

— Хорошо, господин Ами.

Бессильно потерев виски в ответ на давно осточертевшее обращение, Ами начал задавать наводящие вопросы, выслушивая информацию от старика и запечатляя в уме грубо нарисованную карту, развёрнутую стариком на столе.

***

— А, господин Ами? — выйдя вслед за магом из дома, староста лишь непонимающе огляделся, своим возгласом привлекая внимание нескольких проходящих мимо выживших.

Однако — его поискам было не суждено увенчаться успехом, ведь, даже, посмотри старик в небо — его человеческие глаза не смогли бы разглядеть стремительно удаляющуюся фигуру.

Зато эта фигура разглядела взором с вышины невероятно многое.