5.
— У-у-у… как ты скучно жил! — время пролетело незаметно.
Девочка с увлечением слушала истории парня: казалось, что практически у каждого доспеха, меча, топора, щита, кольца — едва-ли не у всего, находящегося в «хранилище» была собственная, пускай и часто обрывочная, известная Камито и записанная на страницах из белой кожи в одной из бесчисленных книг в мраморном переплёте, история.
Но, к, поначалу — веселью девочки, а после — безразличию, конец каждой истории был одинаков: смерть владельца — не важно от чего или кого — последняя смерть.
Это могли быть эпические эпосы; грустные истории предательства, поддавшегося искусу тьмы, друга; трагичные судьбы и схождение с ума в конце — лишь-бы забыть трагедии утраты… рассказы, заинтересовавшейся историей едва-ли тысячной части «арсенала» девочки, перебрали практически все жанры.
Кроме комедийных.
А в конце каждой истории, была часть о том, как предмет попал во владение Камито.
Но девочка интересовалась и историей самого парня.
Однако всё было… блекло?
Не было тех грустных и одновременно эпических историй — про многое Камито говорил, что просто забывал — не было вообще ничего: парень словно собирал многое лишь как заправский коллекционер.
Но и он не рассказывал многое, а девочка не могла прочитать ни строчки с нежных на ощупь страниц в оригинальных книгах — лишь то, что читал ей парень, порой создавая кристальный экран, на котором показывал детали, точно нарисованные искусным художником, а несколько раз создавая копии книг на известном девочке языке.
Время пролетало незаметно — чувство времени отсутствовало напрочь, но девочка точно могла сказать одно: в этом его странном мире прошло намного больше одного дня и одной ночи в мире людей — примерно двадцати часов.
Каждое, попавшее в руки Негорящего, оружие сопровождали долгие тренировки: отработки множества ударов тысячи и десятки тысяч раз: на собственной тени, безумной нежити, редких мыслящих спарринг-партнёрах… надоедающих «долгом» Хранительницах…
Каждый новый тип оружия: клинка, бойка, щита, ангел досконально изучал в боях, что не раз помогало выйти из критических ситуаций, отправивших бы его назад, к Пламени, в новом мёртвом теле.
Возможно — теперь видел Камито — столь большое количество тренировок для выявления мельчайших деталей было излишним.
Однако… кто мог-бы сказать это нежити в том мире?
Но сейчас он лишь показывал Рестии свою жизнь, показывал её отрывками.
И, девочка была уверена, там не было ничего интересного!
Прямо как в последнем тысячелетии её жизни…
… до встречи с «Камито»…
— Запомни… — но стоило незримому азарту и безграничному любопытству отступать, вдруг ставшая неожиданно серьёзной девочка приблизилась к парню на своих чёрных ангельских крыльях.
Легкая, словно пушинка девочка, прижалась к Камито, обняла его голову, словно отгораживая от всего, желая защитить
Длинные чёрные волосы упали ему на лицо, аккуратная грудь захватила в плен лицо Камито.
— Никому, никому это больше не рассказывай…
***
Ночь в мире людей сменилась днём… а за ней в свои права вновь вступила ночь.
Лежащее под навесом тело вздрогнуло, и, перестав дышать, совершенно не по-человечески встало на ноги…
Что-бы тут-же раствориться во тьме ночи.
И вскоре появиться едва-ли не в другой части города.
В его левой руке был воплощён длинный молот с узким бойком — оружие было практически лишено духовной энергии, но магическое лезвие в любой момент могло воплотиться в реальности.
А в правой руке парень держал маленький деревянный сундучок.
Поворот, проулок, поворот… и вот он приходит к той-же покосившейся гостинице, что и вчера, но с другой стороны.
Массивная на деле, но дряхлая внешне дверь запасного хода открылась, стоило парню с силой её толкнуть, и ангел вошёл в зал.
Тусклое освещение — практически его отсутствие — совершенно не мешало парню увидеть стоявшего у покосившейся стойки низенького мужчину.
— Плата. — сказал парень и опустил на прилавок сундучок.
С глухим звуком дерево ударилось о дерево.
— Отлично. — кивнул торговец «Федерации». Сундучок легко открылся и длинные пальцы вытащили маленькие идеально-круглые кристаллы духа, испускающие едва-заметное мягкое голубое свечение.
Мужчина взял маленький кристалл духа, достал откуда-то из-под прилавка «глаз ювелира» и начал его рассматривать.
— Весь товар отличного качества. — впрочем — он быстро закончил оценку и крайне удовлетворённо улыбнулся. — Вот всё, что мы собрали по вашему запросу. — и вновь откуда-то из-под прилавка торговец достал объёмистый свиток плотного пергамента, тут-же выхваченный ангелом.
— Приятно было иметь с вами дело, молодой чело… век… — но парень уже беззвучными шагами вышел из здания — об этом возвещал лишь едва-заметный звук открывшейся двери.
Торговец, шумно выдохнув и покрывшись холодным потом, сполз по стенке.
Взгляд парня, которым он неотрывно следил за каждым действием посредника «Федерации», — внушал ужас много больше взгляда профессионального убийцы.
***
— И что нового мы узнали? — спросил Камито у парящей впереди Рестии.
Широкая поляна в физическом мире освещалась лишь тусклым светом луны, едва-пробивающейся сквозь грузные тёмные тучи.
Дух тьмы держала в руках свиток из плотного пергамента и быстро его читала — даже после практически тысячелетнего заточения она знала о мире больше Камито, чьи знания исходили в основном от неё.
— Многое, Рен Ашбелл! — она задорно возвела изящный пальчик ко скрытому тучами ночному небу…
***
Огромный лес духов покрывал добрую треть Ордесии.
В самой его глубине, в самой насыщенной божественной энергией части, там, где Астрал Зеро сильнее всего соприкасался с миром людей, там, куда даже самые отважные благородные жрицы не решались заходить, в физический мир из самых глубин ада Астрал Зеро, в случайно появляющиеся разрывы меж близкими мирами, нередко попадали архидемонические духи… и не только они, но, согласно сложившимся стереотипам — они считались опаснейшими для людей.
Очень обширная категория духов, к которой Общество исследования духов относило духов с атипичной структурой разума — неподконтрольных из-за него обычным жрицам, неспособным обмениваться с ними чувствами.
Но были и исключения — «ведьмы» — особая категория элементалистов, способных обмениваться чувствами с демоническими духами.
Грейворс Шелмайс была одной из них — сильнейшим элементалистом этой эпохи.
Недавно вступивший в должность директоря знаю, что в каноне в это время «директором» она ещё, скорее всего (потому что я сомневаюсь, что должность предполагает обилие свободного времени на тренировки оригинального Камито), не была. Но чётких рамок нет, сказано вот что:
>– Хмф, меня назначили сюда всего несколько лет назад. Видимо, такая уж у меня судьба — уничтожать сорняки в этом миниатюрном саду.
(https://ranobehub.org/ranobe/137/3/11)
Конкретики нет ни здесь, ни далее (я не нашёл), по-этому считаю установленные каноном рамки достаточно широкими для такого изменения. Духовной академии Арейсия — названной в честь Святой девы Арейсии Идрисс, тысячу лет назад победившей Владыку демонов — спешила именно туда — в глубь леса духов.
Необычная активность вынудила её послать мелких демонических духов, подконтрольных самой Сумеречной Ведьме, на разведку.
Но все они были убиты.
Призванных духов не просто развоплотили, вернув в Астрал Зеро — их уничтожили.
Принявшая молодой облик Ведьма, держа в руке прямой меч элементального оружия, спешила вперёд, ориентируясь на чувство божественной энергии с оттенком льда.
Она была немного странной, но далеко не настолько, как у неё самой.
Остатки тающих ледяных кристаллов — место недавней битвы, судя по следам — Шелмайс была всё ближе к цели, следуя за переходящим из лёгкого флёра в насыщенный запах ледяных духо́в следу.
Но вот след неожиданно закончился.
Поляна, загрязнённая тёмной божественной энергией, была покрыта расплавленной почвой, а вдоль её перечертила широкая полоса ледяных кристаллов.
Отчётливый след огромного упавшего тела был практически по середине.
Похоже на поле битвы между архидемоническим огненным духом и элементалистом с мощным ледяным духом.
И след «ледяных духо́в» больше никуда не вёл.
Она пробежала по краю неестественной льдисто-лавовой поляны посреди леса, перепрыгивая кристаллы — на удивление не спешащие разрушаться — в поисках хотя-бы лёгкого ледяного флёра…
Очередной прыжок и… вся поляна взорвалась!
Ведьму обдало волной жарящего хлада, лишь немного успевшее отклониться тело сковали кристаллики льда.
Но… выброс божественной энергии по всему телу — усовершенствованный базовый навык, предполагающий выброс божественной энергии из стоп для ускорения — и освободившееся тело принимает на взметнувшуюся вверх руку с мечом ошеломляюще сильный, разрывающий движением воздух, удар огромной косы!
Вынужденную принять блок находясь в воздухе ведьму впечатало в землю, погрузив на пол метра в грунт!
А лезвие пышущей обжигающим хладом огромной косы, уже совершившее оборот в руках элементалистки — в этом ведьма не сомневалась — и набрав скорость, собиралось пронзить сердце Сумеречной Ведьмы!
Она быстро — насколько могла — зачитала заклинание стихии пустоты и провалилась в открывшийся под ней тёмный круг.
Стоило помолодевшей обликом и вернувшей — пусть и не полностью — былую мощь благодаря силе дарованного Владыками Желания Ведьме скрыться в портале, как тёмный круг исчез, а лезвие косы, отставшее на считанные сантиметры, взорвало мгновенно оледеневшую землю!
— Абсолютное искусство клинка, первая форма — Пурпурная молния! — выкрикнула появившаяся позади Ведьма.
Чёрный меч покрылся фиолетовой молнией.
Быстрейшее Абсолютное искусство, направленное в, как думала Шелмайс, уязвимую часть духа в виде доспеха — укрытую лишь кольчугой заднюю часть плеча и не задевая оплавленную кирасу.
Но элементалистка, словно не ведая, что позади должна быть слепая зона, не обращая внимание на гравитацию и отсутствие опоры под ногами, то, что огромная коса погасила энергию и скорость взорвав землю на месте, где только что была Грейворс, оказавшись вверх ногами, ударила концом искривлённого лезвия жнеца ровно по середине демонического клинка!
К огромному удивлению ведьмы, клинок Дис Патер треснул!
А элементалистка в оплавленном доспехе, отпустила огромный жнец с длинной древка сильно больше её роста и кривым лезвием, своими с размерами сопоставимыми с одноручным мечом, одной рукой, и в неё тут-же влетел, до этого, как заметила Ведьма, висящий на поясе, рядом с тёмным кинжалом, молот с маленьким бойком и полутораметровым древком.
Льдисто-серый металл древка огромной косы покрывали многочисленные кольца-утолщения, и такие-же были на «молоте».
Оказавшийся во второй руке «молот» зажёгся светло-синим светом… из которого собралась точная копия лезвия огромного жнеца — даже плоский ударный противовес создался из пышущей хладом магии!
Ведьму вновь отбросило в землю.
Мороз, расходящийся по телу от каждого удара элементального оружия, словно и не замечая сопротивление божественной энергии Ведьмы, сковывал её изнутри, замедлял движения, оплетал меридианы, замедляя ток божественной энергии.
Она, кувыркаясь и кружась, покатилась по земле, стараясь не выпустить из вида… убийцу?
Но девушка — как считала Грейворс — просто исчезла.
Огромный источник божественной энергии просто исчез из восприятия… глаза, ещё вращение назад зацепившиеся за фигуру в оплавленных элементальных доспехах, миг назад чувство божественной энергии ощущало огромный её источник.
В этот момент Грейворс зацепилась за это остаточное ощущение… божественная энергия была очень странной… на много более <иная, чем энергия сильнейшей ведьмы.
Наконец, вскоре Шелмайс смогла остановиться, и резко попыталась встать, но грудь обожгло хладом…
Лезвие огромного жнеца, разрывая воздух и преграждавшую путь косе землю, не заметив зачарованную одежду, пробило девушку насквозь!
Как раскалённый нож сквозь масло, с отчётливым хрустом кончик лезвия практически уничтожил позвонок, на который пришёлся удар острейшим концом клинка ледяного жнеца. С влажным звуком рассекающейся плоти, сопровождаемым противным хрустом уничтожающихся не заточенной частью расширяющегося к основанию лезвия и тонким, мелодичным треском — похожим на аккуратное разрезание толстой корки арбуза острейшим тесаком — с которым идеально заточенная кромка лезвия разделяла надвое позвонки с другой стороны, разорвало бьющиеся мышцы сердца и взорвало грудину, вырывая рёберные хрящи и раскурочивая рёбра!
Взрыв боли!
— …! — Сумеречная Ведьма Грейворс Шелмайс беззвучно закричала!
Лёгкие ведьмы были больше не способны выполнять свои функции.
Огромное лезвие практически на всю длину вышло из раскуроченной груди, а спины коснулось удерживающее лезвие утолщение!
Лёгкие полностью уничтожило, все кости туловища превратились в изрешетившие остатки внутренних органов и вылетевшие кроваво-белым заиндевевшим фонтаном из огромной дыры на груди осколки!
Удар огромной силы пришёлся по девичьему телу.
Переданная сила, взорвав спину, похожем на взрыв грудины образом, и создавая на ней огромную сквозную рваную рану с краями во внутрь в едва-державшейся на горящих от боли мышцах коже, сорвала тело Сумеречной Ведьмы с на мгновение замершего лезвия, отправляя её на десятки метров вверх.
Рванувшая вниз острейшая изогнутая кромка лезвия, концом распотрошило внутренности ещё живой агонизирующей ведьмы, вскрывая ей спину от середины и до горла, создавая огромную рваную рану с чистым срезом, уходящим вверх практически до горла.
Тело обогнало кровь и осколки костей, моментом ранее выплеснувшиеся фонтаном вверх, собрав их на себя.
Прелестную кожу покрыли ошмётки плоти, а осколки костей создали множество мелких ран…
Один особо крупный осколок попал прямо в глаз, и, расплёскивая в пространство глазную жидкость, и пронёсся дальше — в мозг.
Но, что самое удивительное — Ведьма оставалась жива!
Однако ей осталось немного…
Ангел напружинил тело и, в ледяном вихре, создававшимся шлейфом от кос, вращаясь и набирая скорость, взлетел в верх.
Воздух вокруг ангела взорвался на взлёте, а мгновением позже, кружащийся в безумном вихре огромный жнец снёс Ведьме голову.
Прошло ещё мгновение, и отрубленную шею, чуть ближе к телу, пересекло магическое лезвие.
Угасающим сознанием Сумеречная Ведьма, последним глазом сквозь окровавленный монокль, на долю мгновения, растянувшегося, казалось-бы, на вечность, увидела своё обезглавленное тело…
А после голову взорвал промороженный, идеально срезанный диск тонкой девичьей шеи в несколько миллиметров, запущенный вслед за головой короткой косой…