Подготовка к свадьбе шла хорошо до тех пор, пока Хэйтем, повинуясь жесту доброй воли, не устроил два мальчишника — и для сына, и для Вашингтона. На втором, том, что он устроил для своего будущего зятя, во время произнесения тостов в честь жениха (у которого почему-то почти не было друзей, которых можно было позвать на мальчишник), Хики выдал один из невероятнейших перлов, который от него вообще слышали.

— Я пью этот виски, — пробормотал-провозгласил он, поднимая в воздух стакан, — за второго папочку в жизни Коннора. За сладкого папочку Джорджи!

Все присутствующие подавились.

— Чего, еще раз? — тряхнул его за плечо Чарльз Ли. — За какого еще сладкого папочку?

— За такого, — кивнул Хики на Вашингтона, застывшего с бокалом красного вина в руке. — Ну что, только я один заметил, что Коннор намеренно выбрал себе кого постарше?

Глаз у Хэйтема дернулся впервые за бог знает сколько месяцев, если точнее — впервые за все время подготовки к свадьбе. Ли, расценив это как признак неминуемой беды, утащил Хики подальше от глаз рассерженного начальника. А Вашингтон так и остался сидеть со стеклянными глазами и бокалом вина в руке — его удивило то, на что он столько времени почему-то не обращал внимания. Первое время он действительно был смущен тем, что у них с Коннором такая большая разница в возрасте, но потом, увидев, что Коннор развит не на свой возраст, успокоился.

Даже Хэйтем со временем перестал обращать на это внимание и искать в поведении Вашингтона что-то, что можно было счесть за совращение или насилие. Но то, о чем сказал Хики, напоминало ему что-то из интернета… Что-то такое он видел в разделах ролевых игр на порно-ресурсах, когда искал в интернете способы разнообразить их с Коннором жизнь. Было там что-то такое же, в стиле игры «Представляй во время секса с партнером кого-то, с кем ты не сможешь им заниматься». И это не могло не натолкнуть на определенные мысли Вашингтона, особенно, если учесть его своеобразные отношения с отцом.

Вернувшись домой среди ночи после мальчишника, Вашингтон не ответил на вопросы Коннора о том, как все прошло, и ушел в ванную. Нахмурившись, Коннор взял свой телефон и позвонил отцу.

— Что там у вас произошло? Вы же не поссорились? — спросил Коннор, когда Хэйтем взял трубку.

— Нет, не поссорились, но Хики тут одну вещь ляпнул, и мы оба призадумались, — после минуты молчания ответил Хэйтем. — Он поднял тост за сладкого папочку, и я все еще не до конца понимаю, что он имел в виду. Коннор расхохотался и не сразу смог объяснить отцу, в чем дело.

— Это… из ролевых игр, и нет, я этим не страдаю, — отсмеявшись, сказал он.

— Черт, серьезно? Хики решил, что ты собираешься замуж за Вашингтона только потому, что на его месте представляешь себе меня — поперхнувшись воздухом от возмущения, уточнил Хэйтем.

— Возможно, но имей в виду — он не прав, — снова засмеявшись, сказал Коннор.

— Ну, это многое объясняет. Спасибо, что сказал. Пойду успокаивать Джорджа — он заперся в ванной.

Попрощавшись с отцом, Коннор сбросил вызов и заглянул в ванную комнату. Джордж обнаружился у зеркала, висящего над раковиной, — он рассматривал свое лицо с разных ракурсов, видимо, пытаясь понять, есть ли в нем что-то отдаленно похожее на Хэйтема.

— Успокойся ты, Господи, — вздохнул Коннор, поняв, что Джорджа это действительно заставило волноваться. — Нет у меня никакого комплекса по поводу моего отца, и уж тем более, мне не нравится идея «сладкого папочки».

— Точно? — повернувшийся к нему Джордж все еще хмурился, и Коннор закатил глаза почти так же, как это делал Хэйтем, когда его раздражали глупые вещи.

— Абсолютно точно. Если буду представлять отца на твоем месте, то вряд ли смогу вообще заниматься сексом, у меня же попросту упадет и перестанет вставать, — Коннор ехидно улыбнулся, увидев, как покраснел на это Вашингтон.

Ей-богу, вот кто-кто, а Вашингтон пусть и искал идеи для секса в интернете или камасутре, но все еще оставался слишком невинным для большинства вещей, которые они пробовали. Даже Коннор с его непроницаемым лицом и талантом выглядеть совершенно безобидно вряд ли мог сравниться с ним в этом плане. Но вся уверенность Коннора в этом испарилась в ту же секунду, как на лице Вашингтона смущение вдруг сменилось каким-то ехидством.

— А знаешь, — сказал он, — мысль Хики в принципе не такая уж и странная. Я бы попробовал кое-что новое. Что думаешь?

Воображение Коннора спасовало перед количеством возможных идей, которые могли прийти в голову Вашингтона. А эмоциональный урон, полученный от этого заявления, оказался настолько сильным, что мощная струя крови хлынула из носа несчастного

Коннора. Увидев это, Вашингтон плотоядно улыбнулся.

— Ох, кажется, малютке Коннору нужно, чтобы за ним поухаживали, — проворковал он, потянувшись руками к лицу окончательно обалдевшего от такого поворота событий Коннора