— У меня для тебя плохие новости. — Роуз вздохнула. Она терпеть не могла сообщать плохие новости, особенно лицом к лицу и особенно таким красивым девушкам. — Мы с Пейдж... точнее, я и моя сестра… ну, в общем... ты... ты уже давно здесь не живешь!

— В смысле, я здесь не живу? — Рей нахмурилась.

— Ну, ты ведь это... того...

Она вопросительно приподняла бровь, и Роуз вдруг очень захотелось ударить себя по лицу.

— То есть ты не замечала за собой ничего э... необычного?

— Нет.

— Совсем-совсем ничего?

Рей смерила ее красноречивым взглядом. Чувствуя, что в этой битве она терпит безнадежное поражение, Роуз тяжело рухнула на кровать и уставилась в потрескавшийся потолок, который они с Пейдж на днях собирались побелить.

— Тебя что, совсем не смущают чужие люди в доме?

Рей помолчала, прежде чем ответить.

— Немного. Но дом нужно сдавать, если мы хотим покрыть долги. У нас много долгов, мои родители... — Она запнулась. — В общем, у них не получилось хорошо распорядиться своими деньгами.

— А почему ты здесь одна? Об этом ты себя спрашивала?

Приподнявшись на локтях, Роуз увидела, что Рей замерла возле письменного стола и растерянно разглядывала приклеенные к стене рисунки, разбросанные книги и тетради. В тусклом свете ночника ее силуэт казался особенно зыбким. Точно она вот-вот испарится, с первыми лучами солнца рассеется, как утренний туман, будто никакой Рей никогда не существовало.

— Я не знаю, что с тобой произошло, и мне... мне очень жаль, правда. — Роуз подошла к ней, встала так, чтобы видеть ее лицо. — Но ты... ты вроде как... — Роуз набрала в легкие как можно больше воздуха, чтобы, зажмурившись, пискнуть, — умерла.