Качаясь на стуле, беловолосый парень глядел в потолок. Его взгляд был полностью прикован к трещине, из которой, как ему периодически казалось, на него кто-то смотрел.

– Всё пытаешься понять, где брать материал? – спросила Клубника, осторожно вошедшая в кабинет.

– Угу, – кивнул Молоко, – всё пытаюсь понять. – он перестал качаться и встал со своего места.

– Что-то случилось, Милк? – девушка поставила на стол чашку зелёного чая. – Не забывай отдыхать, бро.

– Клубника, я понял. Священник не показался тебе подозрительным?

– Что-то странное в нём есть. Избегал касаний, просил свою помощницу сделать то, сделать другое.

– Именно. Отец Кокос чувствовал себя обеспокоено, словно ему есть что скрывать. Я помню, что он болен малокровием, отсюда и холодная, бледная кожа. Но всё остальное...

– Поняла! – Клубника кивнула и быстро покинула кабинет Молока. Через несколько минут она со своим другом встретились в коридоре, собранные и готовые к исследованию. Несмотря на поздний час, где-то около двух часов ночи, они уже осознали, куда им нужно.

Журналисты на личном мотоцикле Клубники за считанные минуты добрались до церкви, где Кокос проводит службы. Они оставили транспорт за пределами территории, чтобы не привлекать лишнее внимание шумом. Сквозь витражи те заметили тусклый свет свечи и два размытых силуэта.

– Вероятнее всего там Кокос и Хурма. Нужно выяснить, что они делают в это время.

– И как мы пойдём в церковь через эти огромные двери, которые и скрепят так, будто этому месту несколько десятков лет?

– Начнём с простого: постучим и убежим. – Клубника верила в успешность плана, поскольку других у неё не было. Молоко поддержал инициативу.

Клубника, будучи шустрее Молока, постучала в двери церкви и спряталась за углом. Парень следил за действиями внутри и по телефону отдавал красноволосой подруге отчёт о происходящем внутри.

– Так, Клубника, кто-то направляется к выходу. Этот кто-то идёт очень быстро, будь осторожнее.

– Поняла тебя, значит сейчас дождусь пока кто-то выйдет и войду обратно.

Из церкви вышел Кокос, несмотря на тусклый свет луны, разглядеть его разгневанное лицо не составляло труда. Он прошёл дальше от входа.

– Здесь есть кто? Не беспокойся, заблудшая душа, я не трону тебя. Я всего лишь помогу тебе. – повторял пастор, пока делал обход вокруг здания, во время которого Клубника проскользнула внутрь и осталась незамеченной, поскольку Хурма упорно молилась. Её голос дрожал, а шёпот было слышно даже на противоположном конце помещения.

Клубника скрылась между сидениями для прихожан. Звонок с Молоком всё ещё шёл и тот даже записывал происходящее.

Через две минуты в церковь вернулся Кокос. Он подошёл к Хурме, положил руку на её плечо и сказал:

– Сестра, это должно остаться только между нами. Пожалуйста, войдите в моё положение.

– Я понимаю, отец, понимаю, но как же... Я не могу так... – она отвлеклась от молитвы и глазами, полными безысходности посмотрела на священника.

– Я не причиню вам вреда, поймите. Сестра Хурма, я держу себя в руках.

– Да, но как же проповеди? Святой отец, я заметила, что с каждым разом вам становится всё хуже.

– Придётся проводить их тебе. Однако основное слово останется за мной. И присутствовать я тоже буду.

– Простите меня, святой отец, мне тяжело от осознания того, что человек, которого я возомнила одним из сильнейших духовно, оказался вампиром.

Клубника вздрогнула. Молоко на другом конец провода злорадно улыбался, поскольку его догадки оказались верны.

– Позвольте мне... – Кокос зашагал в сторону выхода. Оказавшись около дверей, тот запер их и недолго блуждая, нашёл Клубнику, телефон которой тут же выхватил. – Здравствуй, сестра моя, что же ты забыла здесь вместе со своим другом в столь поздний час.

– Святой отец! Не трогайте её, пожалуйста!

– Сестра Хурма, не в моих интересах вредить людям, однако мне нужно что-то предпринять. Вы ведь помните? За моей спиной стоит тот, кто избавится от меня, если по городу пойдут слухи.

– Отец Кокос, – взмолилась Клубника, – пожалуйста, не убивайте меня и моего друга.

– Сестра моя, я не причиню вам вреда. Однако бог вам точно не поможет, если твой друг сейчас не постучит в дверь. – Кокос держал смартфон у своего рта, а затем попросту завершил звонок.

В дверь постучали несколько раз. Кокос подошёл, чтобы открыть. На пороге стоял журналист Молоко, который вбежал внутрь к Клубнике. Он обнял свою лучшую подругу, та крепко прижалась к парню.

– Отец Кокос, что вы будете делать с ними?

– Сестра Хурма, заприте двери.

Девушка неохотно повинуясь, выполнила просьбу святого отца. Пастор стоял возле Молока и Клубники, держа в руках всю их аппаратуру. Ему было необходимо не только избавиться от вещественных доказательств того, что он вампир, но и убрать свидетелей.

Двоица смотрела на священника с пониманием, что сейчас будет что-то хуже пытки.

– Сестра Хурма, принесите, пожалуйста, служебник и можете быть свободны. Эти богохульники будут под моим попечением всю ночь. – Кокос не солгал. Его пристальный взор был устремлённый на Клубнику и Молоко. Священнослужитель заставлял их читать молитву с просьбой простить за вторжение в чужую жизнь. К началу службы журналисты ничего не могли говорить, кроме молитвы, а при попытке встать со своих мест, валились на пол, благополучно засыпая.

Сам священник отнёс оба тела в небольшую комнатку, где проводит время, готовясь к службе. На сегодня никаких мероприятий не планировалось и потому тот не беспокоился, что кто-либо может узнать о случившемся.

– Кокос! – радостно воззвал Мандарин своего друга, пока следом в церковь входила хромая Фейхоа. – Мы избавились от твоего обратителя. Дед сказал, что мы получим повышение.

– Естественно, мы сделали это не сами, хотя Мандарин приложил довольно много усилий. – девушка осторожно оперлась на спинку деревянной скамьи.

– Фейхоа, Мандарин, что у вас случилось? – обеспокоено спросил Кокос.

– Кокос... – Мандарин запаниковал, – ты только не злись, не нервничай, тебе ведь нельзя...

– Мандарин. – строго произнёс тот, – что случилось? – Кокос зашагал к детективу.

– Стой-стой, – парнишка сделал пару шагов назад, – я всё расскажу.

– Мне нужно прилечь... – особа выглядела довольно уставшей.

– Ты знаешь, где можно поспать. Только осторожно. Там в коморке спят журналисты. Они всего лишь читали молитву всю ночь.

– Неважно. – она покачала головой в стороны, встала и зашагала в место, где когда-то, напившись, дремала вместе с Кокосом, пока непьющий Мандарин проводил время в телефоне.

– В общем... – начал Мандарин, когда Фейхоа ушла спать, – дело было так...

***

Мандарин вбежал в детективное агентство, чувствуя, как его сердце вот-вот переполнится кровью и разорвётся изнутри, залив все внутренности алой жидкостью. На его поведение обратили внимание все работники, но это был не первый такой случай.

Все находящиеся в шаге от рыжеволосого могли услышать быстрое биение его сердца, что не могло не пугать.

– Доброе утро, Фейхоа! – бодро сказал парень, чему девушка была удивлена, однако она быстро поняла, что мандарин опять смешал успокоительное, снотворное и энергетик.

– Доброе, Мандарин. Я ночью покопалась в архиве агентства, оказывается, вампир, которого мы ищем, уже засветился ранее, но за торговлю наркотиками.

– И где же нам его искать? – чтобы скрыть свою гиперактивность и внезапно начавшийся тремор, он упёрся в стол обеими руками. Со стороны выглядело так, словно его сейчас стошнит.

Как по зову сердца, в помещении показался Кровавый Апельсин. И ведь действительно, сильно бьющееся сердце Мандарина могло созвать всех вампиров в округе.

– Товарищ Мандарин! Я сколько раз тебе говорил не появляться в моём агентстве в таком отвратительном виде?! – в этот раз Кровавый Апельсин был более разгневан, чем в предыдущие. Никто не мог понять, что именно на него так подействовало, но Мандарин окончательно пришёл к ответу на свой же вопрос. – В кабинет ко мне.

Фейхоа не могла что-либо сказать, она боялась, что гнев начальства затронет и её. Мандарин же радостно улыбался и подмигнул девушке. Он покорно шёл за Апельсином в его кабинет, куда попадает не первый раз в таком состоянии, но в этот раз состояние было заметно хуже, чем обычно, а мужчина куда разгневаннее.

Как только дверь заперлась Мандарин перестал улыбаться. Дождался, пока Кровавый Апельсин сядет на своё место и прежде чем тот успел что-либо сказать, парень выдал:

– Ну как? Хочется вырвать моё сердце? Не так ли? Пожалуй, трудно быть вампиром.

– Товарищ Мандарин, прекрати нести бред.

– Кровавый Апельсин, вы слишком плохо скрываете информацию о себе. – Мандарин достал из кармана телефон, в котором уже была открыта семейная фотография датированная восемнадцатым веком. На ней по центру стоит Апельсин, справа от него Жена и по бокам по три ребёнка.

Выражение лица мужчины наполнилось беспокойством. Судя по всему, детектив действительно мог назваться детективом, ведь данная фотография, как владельцу агентства казалось, была уничтожена вместе со всей его семьёй.

– Где ты её взял? Откуда у тебя эта фотография?

– Так вы всё-таки вампир?

– Где ты её взял?! – он ударил по столу с такой силы, что на том месте пошла трещина.

– Ответьте на мой вопрос! – Мандарин хотел было ударить по столу в ответ, но Апельсин схватил кулак.

– Уже более двухсот лет я вампир. Я был человеком, у меня была прекрасная жизнь и жена-вампир. Когда в деревне проползли слухи о том, что она вампирша, деревенские ублюдки подожгли наш дом. Сгорело всё. Всё, абсолютно всё! Ничего не осталось! Пока я валялся без сознания, она укусила меня и вытащила наружу, однако вернувшись к детям на второй этаж, выход завалило, дом разрушился. Они сгорели все вместе! У меня ничего не осталось!

– Вы... – Мандарин опустил голову, – Вы действительно думаете, что я поверю в этот бред?

– Чт... – Апельсин запаниковал, никто не видел раньше его таким и вряд-ли кто-то увидит.

– В архивах Папайи я нашёл отрывок газеты, в котором говорится следующее: «В ночь с двадцать первого июня на двадцать второе была полностью обескровлена женщина лет тридцати и шестеро детей. Глава семьи, ранее подозреваемый в сговоре с дьяволом, колдовстве, причастности к секте и вампиризме, пропал без вести. На шее, руках, ногах каждого члена семьи обнаружены следы от зубов и проезжающих кожу клыков...» – Мандарин выключил телефон и убрал его в карман.

– Я вырву твоё ещё бьющееся сердце и сожру на твоих глазах, пока ты ещё будешь биться в конвульсиях... – Кровавый Апельсин тут же пришёл в себя. – Ладно, ты не беспокойся. Я не причиню тебе вреда, однако я обращу тебя, убью всех, кого ты знаешь даже косвенно и буду убивать твоих друзей всю твою бесконечную жизнь.

– Я буду хранить это в секрете до тех пор, пока с моими друзьями всё в порядке. Если узнаю, что хоть кому-то из них вы угрожали, слух пройдёт быстрее, чем вы успеете от всех избавиться.

Мандарин и Апельсин молча стояли, глядя друг другу в глаза. Оба были напряжены. Атмосфера вокруг накалялась всё сильнее, пока вампир не указал на дверь.

Парень отпер дверь и покинул кабинет. Оказавшись за порогом, тот облегчённо выдохнул. Его сердцебиение пришло в норму. Фейхоа тут же подбежала к другу.

На расспрос о самочувствии и том, что было в кабинете, Мандарин открыл переписку со своей подругой, в которой начал быстро печатать: «Он признал то, что является вампиром, Фейхоа, он признал... Если хоть где-то пройдёт информация об этом, он убьёт всех, кого я знаю.»

– Я поняла... – она не знала, что сказать в такой ситуации. – Зайдём в кафе, тебе нужно отдохнуть. Там я тебе и расскажу, где искать обратителя Кокоса.

– Хорошо, да... Мне бы не помешало отвлечься.

***

– Нам нужно ехать прямо в место, кишащее вампирами? Ты не боишься, что нас съедят живьём?

– Не-а, – Фейхоа хитро улыбнулась, – нам кое-кто поможет.

– Интриганка... – парнишка закатил глаза и недовольно выдохнул.

– Папайя познакомил меня с одной охотницей на вампиров, которая, к удивлению, сама является вампиршей. Сок.

– Ты уверена, что она поможет нам?

– Конечно. Я никогда не ошибаюсь. – Фейхоа вышла из-за стола. – Доедай свои оладьи в форме кошек и выходи на улицу. Я перекурю и закажу такси.

Мандарин с глупым выражением лица принялся доедать оладьи, запивая их какао. Через несколько минут он закончил трапезу и вышел к Фейхоа, которая уже высматривала такси.

– С Соком я уже договорилась. Она встретит нас по пути. Наша задача дать ей пистолет с серебряными пулями. У тебя он с собой?

– Конечно, всегда с собой его таскаю.

– Отлично. – Фейхоа поправила пальто, села в подъехавшую машину и уточнила адрес. Мандарин сел следом за ней.

Путь был долгим, ведь ехали детективы на другой конец города, район, не пригодный для нахождения там людей. Однако для выполнения своей миссии те должны были рискнуть. На протяжении всего пути они то и дело рассуждали «Почему именно мы этим занимаемся?», но ответ не заставил себя ждать. Будучи близкими друзьями Кокоса, именно они должны избавиться от вампира обратившего человека, занимающего одну из важнейших городских должностей.

– Здравствуй, Сок, – обратилась Фейхоа к невысокой девушке, не привлекающей особого внимания. – Мандарин, пистолет.

Парень быстро вытащил из рюкзака обычный пистолет, заряженный особыми патронами, и протянул его девушке, которая в свою очередь спрятала его в огромных карманах широких штанов, точно тех, что сейчас на Мандарине.

– Не хотите остаться и подождать здесь? Я сделаю всё быстро, буквально войду и выйду.

– На моей руке у судьбы нет линии, мне нечего терять. Мандарин, ты со мной?

Тот в свою очередь лишь улыбнулся и повторил слова Фейхоа:

– На моей руке у судьбы нет линии.

Втроём они прошли в ту часть района, пути назад откуда уже не было. Он ничем не отличался от других районов города, кроме отсутствия какого-то движения на улице. Ни машин, ни пешеходов, абсолютно ничего. Лишь изредка можно было заметить, как из окон жилых домов выглядывали вампиры.

Когда они оказались у нужного дома, то без промедления поднялись на третий этаж в шестую квартиру, где и должен быть обратитель.

– Ни с места! – воскликнула Сок, выбив дверь с первого удара ногой. Внутри действительно был подходящий под описание вампир. Он жадно пил кровь молодой девушки, но заметив Сок, а за ней стоящую Фейхоа, осторожно поднялась с пола и поднял руки вверх.

Вампир понял, кем является Сок, однако живая кровь Фейхоа манило парня. Тот медленно приближался ней.

– Сказала же, стоять! – Сок хотела выстрелить в вампира, но он рывком оказался перед Фейхоа.

Нападающий повалил особу на пол, всё это происходило так быстро, что Сок и Мандарин едва успели опомниться. Рыжеволосый парнишка бросился на вампира и укусил того за ухо с такой силой, что когда кровопийца откинул его в сторону, то ухо осталось в зубах Мандарина.

– Ах ты, мудак мелкий, я выпотрошу твою внутренности! – но не успел он развернуться, как уже был застрелен Соком в область около сердца.

Фейхоа выбралась из-под трупа вампира и забрала у Сока пистолет, одновременно благодаря особу за проделанную работу. Она с самого начала не хотела доверять Мандарину такое важное задание, но и сама не желала пачкать руки. Осторожно Фейхоа сделала шаг в сторону, однако вампир приподнялся на последнем издыхании, вонзил свои клыки в её ногу и получил несколько выстрелов в голову.

– Твою... Мать... – выдала зелёноволосая девушка, – укусил...

– Фейхоа?.. – поднялся Мандарин и с отчаяньем в глазах посмотрел на девушку.

– Ладно, Сок, спасибо тебе за помощь, мы поедем к Кокосу.

– Фейхоа... Не уверена, что он пустил яд, который обратит тебя, но лучше убираться отсюда. Я сопровожу вас.

– Спасибо. – Фейхоа поблагодарила Сок и хромая на одну ногу, покинула квартиру.

***

– Что значит она была укушена?! – с гневом уточнял Кокос, отчего Мандарин, впервые видя друга в таком настроении, потерял дар речи.

– Б-бро... Да с ней всё будет хорошо...

– Ладно, прости. Это объясняет, почему она хромает, но, Мандарин, как так вышло? Вам же нельзя появляться в детективном агентстве будучи вампирами.

– Да... Ты прав. Мы что-нибудь придумаем. – рыжеволосый парнишка быстро ушагал в сторону той комнатки, где должна быть Фейхоа. Как и говорил Кокос, помимо неё там оказались и Клубника с Молоком.

На Фейхоа не было лица. Температура её тела заметно понизилась, кожа побледнела, а сама она сидела на табурете и нервно курила. Мандарин поник.

– Эй, ты чего? – спросила девушка, заметив парня. – Всё со мной будет нормально.

– Но как же ты будешь работать в детективном агентстве? Я без тебя не выдержу...

– Солнышкин, – она улыбнулась, встала и подошла к Мандарину, дабы потрепать того по голове. – я останусь работать в детективном агентстве.

– Но Кровавый Апельсин... – не успел Мандарин договорить, как Фейхоа продолжила.

– Кровавый Апельсин ничего мне не сделает. Он ведь тоже вампир.

– К-как ты узнала?

– Мандарин, я изучила всё твоё расследование о деле Кровавого Апельсина. Я надеюсь, Кокос об этом не знает?

– О чём не знает? – внезапно показался Кокос, видимо заскучавший в ожидании своих друзей.

– О том, что меня укусили, но судя по всему, – переведя тему, расстроенно продолжала особа, – знает.

– Не беспокойся, Фейхоа, я помогу тебе первое время с адаптацией. Папайя периодически таскает донорскую кровь, поэтому звони.

– Хорошо, спасибо, Кокос.

Мандарин чувствовал себя потерянным. Ему казалось, что всё случилось из-за него. Его единственные друзья стали вампирами совершенно по ошибке, а он вынужден оставаться человеком. Юноша хотел было заплакать, как Фейхоа и Кокос крепко обняли его. И всё же слёзы потекли, но не грусти и безысходности, а счастья и умиротворения.