Осирис, обработав и перебинтовав рану на правой руке, сказал:

— Она не скоро поправится и, боюсь, должна остаться в Египтусе до полного выздоровления.

Кефер помрачнел. Где разместить девушку с Земли на долгое время в Египтусе? Да и как она сама отреагирует? 

— Жить она может у меня, ведь швы могут разойтись — сказал Осирис, словно прочитав мысли фараона. — А тебе, Лео, лучше объяснить ей всё. Тебя она знает и не испугается. 

***

Когда Карина пришла в себя, то долго осматривалась. Белый потолок, стены со странными рисунками (на самом деле это иероглифы), чудная кровать, какие-то приборы вокруг. Потом она заметила, что плечом двигать нельзя — оно ужасно болит. 

«Оно перебинтовано», — подумала девушка. «И куда это Уолкер попал? И зачем я только за ним пошла?» — и вдруг она вспомнила: — «Где тот красивый мужчина, которого я видела?»

Двери открылись, и в комнату вошли Лео и старик в странной одежде. Он представился: его имя Осирис. Потом он ушёл, и Уолкер стал рассказывать девушке всё о Египтусе, о ране и о том, что Карина какое-то время поживёт здесь. 

— Ну хорошо, — спокойно сказала Голд, — а кто тот мужчина, что спас меня? 

— Это Кефер, фараон. 

— А где он? Почему не пришёл проведать меня? 

Лео пожал плечами. 

«Сдался ей Кефер. У него и так дел много», — подумал он и ушёл, пожелав поправляться.

Карина заскучала. Все её мысли вертелись вокруг Кефера, хотя не желала признаться в этом даже себе. 

«Первым делом нужно попросить одежду, чтобы слиться с жителями, а потом...» — она не додумала (хотя и так знала, что потом), потому что вдруг вошёл Кефер. 

— Приветствую тебя в Египтусе, — сказал он. 

— А тебя не учили, что нужно с незнакомыми разговаривать на «вы»? — резко спросила Карина. 

— У нас так принято, — смутился Кефер. 

Голд насмешливо фыркнула. Потом сказала:

— Можешь загладить свою вину, если найдёшь мне самое красивое синее платье.

— Как...твоё самочувствие? — растерянно спросил фараон.

— Неплохо, — высокомерно ответила она и отвернулась от него.

Мужчина как-то странно посмотрел на неё и ушёл. 

«Что ж, она гостья, придётся выполнить м-м-м-м просьбу», — думал Кефер, и на сердце у него было тяжело.

Вскоре Карине принесли синий калазирис, но Голд была недовольна. Она потребовала и фараона, и портного, долго бранила их (вот, мол, не знают, в чём удобно ходить, и как вообще можно девушке подсунуть такую дрянь?) и велела перешить. Она сказала где убрать, где добавить, а потом отослала несчастных египтус по их делам. Осирис говорил, что она весь день была недовольна. 

***

Ближе к вечеру девушке принесли перешитый калазирис (портной совершенно дрожал и обливался холодным потом, пока она меряла калазирис). Вскоре Карина вышла очень довольная (калазирис получилась достаточно вульгарной) и, с позволения Осириса, пошла поблагодарить Кефера. 

Кефер как раз говорил с Гором о гостье.

— Слишком требовательная, — покачал головой Кефер. — Ощущение было, что она царица, а я последний вор.

— Почему ты ей всё спустил?* За такое обращение ты, по крайней мере, должен был возмутиться или вспылить.

— Она же гостья. 

И тут вошла Карина. Кефер и Гор ошеломлённо на неё уставились: неширокий пояс скрывал половину торса девушки, а подол был разделён на две части так, что были видны её обнажённые тазовые кости и ноги, грудь скрывали пара не больших полосок ткани, которые были связаны за шеей одними концами, а другими прикреплены поясу. Потом Гор отвернулся, а Кефер прикрыл глаза. Посмотреть на неё снова их заставили её слова приветствия. Они кивнули. 

— Я пришла поблагодарить вас, Кефер, за перешитое платье.

«Калазирис», — мысленно поправил её фараон.

— Оно получилось чудесным. Спасибо, — она поклонилась, и Кефер сразу отвернулся. 

Потом посмотрел на неё и ответил: 

— Не за что.

Карина, очень довольная, кивнула и ушла обратно, оставив не очень приятные воспоминания у Кефера и Гора.