аказа отмечает в календаре дни до следующей встречи.
кёджуро такой занятой, такой классный, у него на дню дел больше, чем на неделе у любого здравомыслящего человека.
у аказы от кёджуро срывает башню.
аказа, когда они долго не видятся, достаёт из шкафа тихо стащенную у кёджуро футболку, зарывается в неё носом, и ему становится гораздо лучше.
даки говорит "ты ведёшь себя, как сопливая двенадцатилетняя шмара", а аказа - закатывает глаза, отмахивается, типа не завидуй, дорогая, и номер кёджуро набирает, чтобы послушать его голос и размеренное дыхание.
у кёджуро классный плейлист, у кёджуро на страничке классные фотки, аказа смотрит на них под этот самый плейлист, с какой-то нетипичной нежностью проводя кончиками пальцев по экрану, когда у кёджуро не находится возможности уделить ему достаточно внимания.
аказа думает, что надо бы наконец-то пригласить его к себе.
"сопливая шмара" - повторяет даки, когда аказа вскользь упоминает, что готовит для своего парня лучший вечер.
аказа снова шлёт даки нахер.
аказа готовит темпуру, которую постоянно готовит кёджуро, слушая песни леди гаги, аказа достаёт пакет сока, потому что кёджуро за зож и всё хорошее.
на улице, налетая со спины на кёджуро, аказа пытается по самые глаза укутать того шарфом.
забота в чистом виде.
- как ты мог? - спрашивает аказа, щёлкая по кнопкам ноута и поворачиваясь к кёджуро. - у нас сегодня такой важный день, а ты взял и променял меня на кого-то другого?
пока на экране ноутбука прогружается изображение с камеры, что стоит на кухне кёджуро, сам кёджуро начинает приходить в себя.
на его кухне какой-то парень из его универа, его телефон надрывается мелодией звонка, и даже через хреновые динамики ноута аказа слышит, как парень с кухни кёджуро слишком уж громко орёт в трубку в ответ на очередные гудки.
- это нехорошо, милый, так сильно меня игнорировать.
аказа подходит ближе, присаживается рядом, и пока он сверлит кёджуро немигающим взглядом, тот - дёргает рукой, наручники звенят о батарею, и повисшую тишину разрывает короткое:
- кто ты, чёрт возьми, такой?