Глава 1
В комнате было совершенно темно — темнота обволакивала каждый угол, а из каждого угла пахло мёртвой кровью. Той кровью, которую вытащили из человека силой, чтобы удовлетворить древний голод насилия. Страстный голод, полный мечт о том, чего никогда не будет в сердце — сочувствия. Пахло сталью, пахло застарелой рвотой и слюной, находиться в этом помещении было больно и отвратительно. Узкая каморка, наполненная доверху отравляющим воздухом. Дышать было невозможно. В неудобной, нечеловеческой позе на жёстком деревянном стуле, полном заноз, сидел парень. Он улыбался, пока некое существо надрезало один за другим лоскут кожи с его остова. Мягкая, но неподатливая ткань, отделяющая полное паром мясо от этого мерзкого внешнего мира. Луна освещала его вены через замызганное окно. Освещала, как существо поддевало своим длинным ногтем эти синие нити и вытягивало их, словно шнурки из ботинок. Мерзко обрываясь, они оставляли рваные кровоточащие раны на теле, словно неудачно сорванный заусенец с пальца. Кожа рвалась и набухала кровоподтёками, выплёскивая наружу лимфу. Под тонким слоем кожицы, как под шкуркой гнилого мандарина, пряталась жёлтая ткань жира, которая бахромой оставалась на разнузданных язвах. Парень улыбался, пока это существо медленно, с мерзким скрипом, отскрёбывало от его рёбер один кусочек мышцы за другим. Вытаскивая такой сокровенный приз из него, существо медленно поедало дело рук своих, наслаждаясь хлюпаньем набухшего свежей кровью мяса. Они разговаривали. - Я тебя так люблю. Очистив одно из рёбер, это существо схватилось за него своими тонкими пальцами и с улыбкой на своей зубастой пасти начало отрывать от груди неподатливую кость. Словно ребёнок, который решил вырвать надоедливый зуб, оно расшатывало из стороны в сторону бело-жёлтую безделушку, прилагая всё больше усилий. Сухожилия скрипели, а от развёрстанного тела исходил пар освежёванного агнца. Существо походило на красивую девушку своими длинными тёмными волосами и внимательными, практически человеческими глазами, весь интерес который сфокусировался на том, чтобы одним из когтей надорвать приставший к ребру шмат мышцы. Окровавленные, воняющие рвотой, зубы блестели на блеклом свете луны. - Конечно ты любишь меня, мой дорогой. Хруст, оно начало крутить ребро по спирали, пока эта узкая и тонкая часть его грудной клетки, в которой сидит заложником его сердце. - Ты любишь меня, ты не можешь не любить меня, мой дорогой. Она тихо нашёптывала, будто напевала, пока поедала бледно-розоватую бахрому на сломанных суставах. Густая бурая и багровая кровь обагрила её рот и когти на длинных тонких руках. Парень смотрел на неё своими светлыми голубыми глазами и искренне улыбался. На его щеках блестели слёзы счастья. Его грудь выглядела неестественно с этой окровавленной зияющей впадиной у сердца. - Мне нравится всё в тебе, моя любовь. - Тебе нравится думать, что тебя кто-то ценит. Она принялась за другие, ухватываясь за скользкую, гладкую поверхность изнутри его крепких рёбер. Суставы хрустели. - Тебе не хочется быть одиноким, любой ценой. Вот ты себя и обманываешь, мой дорогой.