Учёба в Хогвартсе — как для себя выяснила Зои — штука довольно странная, как минимум потому, что уроки здесь полностью отличаются от тех, что были в обычной магловской школе: здесь нет нудной геометрии или дотошной математики. Да и вообще, здесь в принципе нет привычных занятий — хотя, наверное, приезжая в школу чародейства, чего-то другого ожидать и не стоит, но, всё-таки, Райдер была крайне удивлена, когда на таком предмете, как Трансфигурация, им объясняли как в будущем они будут учиться превращать мышей в тапочки, а кроликов в фарфоровые чайники и обратно — звучало крайне неэтично, но, наверное, это обыденная вещь в волшебном мире. В целом, за прошедшие две недели учебы, Райдер успела добиться неплохих успехов по предметам, которые у них проводились, и все они давались ей довольно просто, хотя, как она считала, это могло быть только по началу.
Но хорошие отметки в самом начале обучения не означали того, что девчонка сможет обойтись без отработок. Точнее, хорошая учеба как раз и подразумевает под собой отсутствие дополнительных заданий и большее количество свободного времени, но Зои, несмотря на отлично выполненные задания и хорошую успеваемость, сегодня в семь часов вечера должна быть на отработке по Зельеварению. Давайте по порядку.
С самого первого дня учебы Зои и Майкл были неразлучны несмотря на то, что были на разных факультетах — Форрест считал, что это вообще не проблема, потому что в комнатах своих факультетов они должны быть только ночью, что означало наличие у друзей целого дня, который можно провести вместе. Так изначально и было — ребята, познакомившись ещё в мире маглов, сидели вместе во время учёбы и приёмов пищи, абсолютно наплевав на распри между Слизерином и Гриффиндором; вместе учились в библиотеке и проводили свободное время, разгуливая по территории замка и наслаждаясь последними тёплыми днями в этом году. Но продолжалось это, как и многое в жизни, не долго; если быть точнее — всего чуть больше недели: до тех пор, пока Майкл не стал чаще исчезать с гриффиндорцами с третьего курса.
— Они обалденные, — первое, что произносит мальчишка, за завтраком усаживаясь рядом с подругой и поспешно нагребая себе в тарелку как можно больше еды — время завтрака уже подходило к концу, и Форресту, до этого неизвестно где пропадающему, срочно нужно было успеть поесть за десять минут.
— Ты о чём? — непонимающе спрашивает Райдер, мельком оборачиваясь на шум за своей спиной: её однокурсники со Слизерина; Драко Малфой, Теодор Нотт, Пэнси Паркинсон и Блейз Забини, как всегда неодобрительными возгласами встречали пару друзей, которые совсем не соответствовали местной иерархии — мало того, что ребята, находясь на негласно враждующих между друг другом факультетами, умудрились дружить, так ещё и оба были не чистокровными волшебниками. Честно говоря, в этой четверке Райдер никто не бесил больше, чем Драко Малфой — Зои посчитала, что у них с Евой это семейное, пускай и не понятно действительно ли они родственники. Тем не менее, слизеринка была крайне разочарована, узнав, что мальчишка будет учиться с ними, хотя должен был пойти в школу волшебства на год позже — ни Форреста, ни Райдер не интересовало что же он забыл в Хогвартсе сейчас, поэтому углубляться в этот вопрос они не стали.
— Бедокуры! — воодушевленно произносит Форрест, набивая рот вафлями и, кажется, совсем не обращая внимания на слизеринцев, теперь уже покидающих Большой зал.
— Кто, прости? — девчонка давится смешком, надеясь, что ей это послышалось.
— Бедокуры, — повторяет Майкл совершенно серьезно, — это ребята из гриффиндора, с которыми я подружился! — зеленоглазый выглядит крайне гордым, запивая завтрак тыквенным соком:
— Двое близнецов — Фред и Джордж Уизли — рыжеволосые такие; и Делайла МакКиннон, — мальчишка чуть покраснел, произнеся имя гриффиндорки, и предпочел спрятать лицо за салфеткой, делая вид, что вытирает рот, — они самые офигенные из всех, кого я знаю, и они здесь главные весельчаки! Поэтому и называют себя бедокурами. Скажи же, круто, а?
Райдер думает о том, что названия хуже этого никогда не слышала.
— Майки, я не думаю, что под дружбой подразумевается, что однажды ты, увидев их за работой, теперь должен везде бегать за ними хвостиком только потому, что они пригрозили тебе чарами изменения цвета, — смеётся девочка, наблюдая за тем, как со стола исчезает вся еда и зал постепенно покидают оставшиеся ученики, теперь направляющиеся на занятия:
— И вообще, я думаю, что они блефовали. Я уверена, что все учителя знают о том, что все проказы — именно их рук дело, — рассуждает Райдер, вместе с другом направляясь к выходу из Большого зала.
Майкл же кажется обиженным, когда его густые брови сдвигаются друг к другу:
— Вот увидишь, однажды я обязательно отправлюсь с ними на «задание».
***
Зои не нравился профессор Снейп, пускай он и был деканом её факультета. По скромному мнению Райдер, он был слишком строг к действительно талантливым ученикам других факультетов, и слишком снисходителен к личностям вроде Малфоев, которых — девочка больше, чем уверена — он чуть ли не на руках готов был носить. Зои не нравился профессор Снейп, но, тем не менее, Зельеварение ей давалось довольно неплохо и этот предмет она считала очень полезным, хоть и до жути скучным.
Так, например, когда дело дошло до практического занятия, на котором им предстояло варить зелье для излечения фурункулов и прыщей, Райдер, стоя — как и обычно — рядом с Форрестом, и почти закончив своё зелье, заметила, как её друг по ошибке бросил в зелье иглы дикобраза прежде, чем снять котёл с огня — вроде такая маленькая оплошность, но от неё зависит всё зелье.
Если бы она могла перематывать время, то предупредила бы друга об этом заранее, но увы, теперь зелье даже не исправить: из котла Майкла уже пошёл ядовито-зелёный дым и послышалось громкое шипение, и Зои решила, что ни за что не позволит Снейпу издеваться над её другом, поэтому в считанные секунды, пока профессор ещё не успел среагировать, Райдер забросила в свой, ещё стоящий на огне котёл, иглы дикобраза, испортив и своё зелье.
— Берегись! — девочка, схватив своего друга под руку, быстро достала свою палочку и еле успела направить её в сторону взрывающихся котлов, используя заклинание зонта и спасая себя и Форреста от страшной участи стать жертвами зелья и покрыться волдырями.
К счастью, брызги никого не задели, пусть в глубине души Зои и надеялась, что хотя бы маленькая капля ядовито-зелёного отвара попадёт мальчишке Малфою, от смеха согнувшемуся в три погибели, куда-нибудь на лицо; а к друзьям, устроившим погром, в мгновение ока подлетел профессор Снейп, до этого нахваливавший зелье Евы Малфой.
— Ужасное зрелище, — начал учитель, стоя над ребятами как грозовая туча — Райдер задумалась о том, не стоит ли ей снова сотворить зонт с помощью палочки:
— Испортить наипростейшее зелье. Позор, — интересно, как ему вообще позволили преподавать у детей? — минус десять очков Гриффиндору и… — он делает паузу, переведя взгляд на Зои:
— Минус пять очков Слизерин. И я жду вас обоих на отработке сегодня вечером.
***
Время близилось к вечеру, а это значило, что Зои и Майклу предстоит пару часов провести в тёмном кабинете Снейпа, в котором очень странно пахнет различными отварами; и, скорее всего, пытаться снова сварить это злосчастное зелье. К сожалению, связаться ребятам было не так уж и просто — для этого им нужно было преодолеть расстояние в пару тысяч ступеней: от гриффиндорской башни до слизеринского подземелья, поэтому друзья ещё после урока Зельеварения договорились встретиться в шесть часов вечера около Большого зала — так они успели бы немного перекусить перед походом в «комнату пыток».
Девочка сидит в своей комнате, которую делит с Евой Малфой-Эйбрамсон, и в последний раз проходит по страницам учебника по Истории Магии — на самом деле, это один из предметов, который слизеринка нашла для себя довольно интересным, отбрасывая тот факт, что профессор на занятиях практически всегда спал и толком не преподавал свой урок. Но её фаворитом, всё-таки, стал предмет Защиты от Тёмных Искусств, который в этом году преподавала Патриция Рейкпик: пускай та и была немного не в себе, но, как для себя подметила Райдер, все здесь немного повёрнутые. Часы вот-вот пробьют пять тридцать вечера, а значит, пора идти на встречу с приятелем, поэтому слизеринка, отложив учебник на прикроватную тумбочку, спустилась с кровати и принялась переодеваться обратно в школьную форму, которая только-только вернулась от домашних эльфов безупречно чистой, и без следов вишнёвого сока, которые остались на мантии после завтрака.
— Ради Мерлина, тебя, что, не учили запирать двери?! — надменный голос доносится из дверного проема, когда его обладательница с отвращением на лице прикрывает его рукой и проходит внутрь комнаты.
— А тебя не учили стучать? — рявкает ей в ответ Зои, заправляя белоснежную рубашку в клетчатую юбку зелёного цвета, — это, всё-таки, спальня, а не проходной двор.
— Это моя комната, — гневно отвечает Ева, убирая ладонь от лица, и Райдер замечает ещё не высохшие дорожки от слез на её щеках.
— И моя тоже, — будничным тоном произносит Зои, причесывая чёрные волосы и проверяя свои конспекты по Зельеварению, которые могли ей сегодня пригодиться.
— Я бы лучше жила в комнате для пятерых девочек, чем с тобой, — не унимается Малфой, садясь на свою кровать и нервно стягивая с себя обувь.
— О, ну, — пожимает плечами зеленоглазая, — тогда съезжай отсюда. Уверена, у твоей семьи найдутся деньги, чтобы ты смогла позволить себе свою личную комнату, — язвит Зои и, прежде, чем её соседка успевает в очередной раз вспыхнуть и сказать что-либо ещё, выходит из комнаты, держа в одной руке свой учебник и конспекты, и сверяясь со временем — больше она не могла его терять, иначе потом бы чувствовала себя крайне виноватой перед новым другом.
Но, видимо, сегодня мир настроен против неё, потому, что стоило ей только завернуть за угол по направлению к гостиной общей комнаты Слизерина, она столкнулась с очередной «семейной проблемой» — Драко Малфой и его неизменная свита, сладко устроившись на мягком кожаном диване у разожжённого камина, о чем-то негромко переговаривались — Зои для себя заключила, что они разрабатывают какой-то зловещий план и поспешила скрыться из виду. Было бы крайне удивительно, если бы ей это удалось.
— Посмотрите кто здесь, — пищит Паркинсон, не оставляя Райдер без внимания. На самом деле, порой девочка замечала сходства между собой и Пэнси — обе темноволосые, зеленоглазые, учатся на слизерине; разве что, Паркинсон, — по скромному мнению Майкла, который не раз становился жертвой её издёвок, — не имела никакого чувства морали и просто шла на поводу у тех, кто посильнее, и, как ни прискорбно признавать — умнее:
— Бежишь на отработку? Тебе ещё мало досталось. Я вообще считаю, что таких, как ты и твой грязнокровный дружок нужно исключать из школы, — Малфой одобрительно кивает, а Забини зловеще усмехается.
— Мне не о чем говорить с тобой, Пэнси, — устало отвечает Райдер, проходя мимо компании.
— Ты только позоришь наш факультет, — откликается мальчишка с почти что белоснежными волосами.
— А вы позорите себя, — девочка ускоряется, чтобы быстрее отвязаться от них, — легко сидеть со своей крысиной шайкой на диване и обсуждать всех вокруг, а если кто-то делает что-то, что тебе не нравится — сразу жаловаться своему папочке, Малфой, — Зои едва успевает прикоснуться к дверной ручке, как на стене рядом с ней появляется большой след, словно от огня:
— Какого…
— Заткнись! Да как ты смеешь?! — верещит Драко, которого еле удерживает на месте его вечно молчаливый дружок Блейз, — мой отец узнает об этом.!
— Мерлин, Малфой, ты можешь успокоиться? — негромко произносит Забини, когда Райдер быстро успевает выбежать из гостиной.
— А ты, что, защищаешь её? — встревает в разговор Пэнси.
— Нет, — вдруг отзывается Тео, который всё это время молча наблюдал за происходящим со стороны, и бросает на стол маленькую книжонку — дополнительный справочник по Травологии. Теодор Нотт — кареглазый мальчишка со слизерина с непослушными кудрями и один из дружков Малфоя — самого противного из их компании. Говоря открыто, именно Нотт был самым пассивным среди четверки слизеринцев, когда дело касалось унижения слабых: в большинстве случаев он лишь отмалчивался, стоя поодаль от своих приятелей, и лишь изредка мог прыснуть ядом — в любом случае, лучше остальных его это не делало, — мне кажется, у нашего друга появился план получше.
***
Шум и гам заполняют главный вестибюль Хогвартса, когда стрелки часов приближаются к шести — голодные студенты снуют туда-сюда и разговаривают о чём-то друг с другом, собираясь в группы, а обеденный зал постепенно наполняется учениками, готовыми к ужину. Слизеринка, которая то и дело поглядывала на свои наручные часы на тонком плетённом ремешке, всего десять минут мерит шагами коридор у входа в Большой Зал в ожидании своего друга, но по ощущениям ей кажется, будто проходит целая вечность — хотя, может, в волшебном мире и время идёт совсем иначе? Зои знала, что на территории Хогвартса все часы идут соответственно тем, что находятся на Часовой Башне, и автоматически под них подстраиваются, но о течении времени здесь, до этого момента, она никогда не задумывалась.
Тем не менее, весь замок заполняется громким звоном, когда главные часы бьют шесть часов вечера, а после всё затихает, и лишь далёкие разговоры ужинающих ребят доносятся из-за дверей Большого Зала. Когда часовая стрелка чуть переваливает за десять минут седьмого, проходит уже достаточно времени, чтобы Зои начала волноваться, а её желудок начал требовательно урчать, учуяв аппетитные запахи еды, но девочка твёрдо решила для себя, что дождется друга.
— Мисс Райдер? — вежливо доносится со стороны, когда слизеринка, повернувшись, замечает перед собой профессора Минерву МакГонагалл, скромно, но, в то же время, гордо стоящую на входе в главную залу:
— Почему Вы не идёте на ужин? Вы стоите здесь уже около получаса, чего же Вы ждёте? — очевидно, что от ловкого взгляда преподавательницы мало что может скрыться, поэтому девочка не придумала ничего лучше, чем солгать.
— Я не голодна, — в ту же секунду её живот предательски громко урчит, и зеленоглазая только и успевает, что пристыженно поджать губы, поймав на себе немного осуждающий, но и сочувствующий взгляд профессора.
МакГонагалл тяжело вздыхает, оглядывая Райдер с ног до головы, и лишь на мгновение оглядывается на толпу учеников за обеденным столом — кажется, этого ей достаточно, чтобы хотя бы примерно понять в чём дело — прежде, чем с небольшим упрёком произнести:
— Не знаю, что приключилось, молодая леди, но я не позволю, чтобы мои ученики ходили голодными, — с этими словами в её ладони, точно по волшебству, появляется небольшой свёрток, который она тут же протянула девочке. Райдер, помедлив, взяла кулёк из рук профессора, и по её ладоням тут же разлилось приятное тепло: внутри свёртка оказался тёплый сэндвич с индейкой, помидором и плавленым сыром — девочка не знала, но МакГонагалл считала, что это меньшее, что она могла бы сделать, — и да, когда найдете мистера Форреста, передайте ему, чтобы подошёл в мой кабинет, как появится время. Мне нужно поговорить с ним о последней тестовой работе, — профессор многозначительно ведёт бровью на удивлённое выражение лица слизеринки:
— Вы же не думали, что я не замечу вашу крепкую связь? — Зои успевает лишь изумлённо раскрыть рот и пробормотать слова благодарности, когда профессор, в мгновение ока, вновь исчезает за дверью Большого Зала, словно её и не было здесь секунду назад.
Слизеринка ещё какое-то время ошеломлённо стоит посреди пустого коридора, не понимая что сейчас произошло и не придумала ли она это себе, пока не чувствует, как сэндвич в её руке постепенно начинает остывать, и решает, что лучше ей сделать так, как посоветовала профессор МакГонагалл — Зои точно знала, что словами той лучше не пренебрегать. Откусывая кусок за куском от бутерброда, девочка широким шагом направлялась к восточному крылу замка, следуя карте, которые выдали всем первокурсникам ещё в самый первый день их пребывания в школе — она надеялась, что найдет друга в башне Гриффиндора или по крайней мере по пути в неё, иначе других вариантов где он может быть и почему он так безответственно отнёсся их встрече у неё не было. А что если он забыл? Или, ещё хуже, с ним произошло что-то ужасное, и теперь он никак не может выбраться, поэтому и не явился в назначенное время? Очевидно, Зои нельзя слишком долго оставаться наедине со своими мыслями, потому что они плавно становятся навязчивыми и навевают девочке тревогу. Теперь слизеринка не просто шла быстрым шагом, а прямо-таки бежала в сторону восточного крыла замка, совсем не оглядываясь по сторонам, из-за чего на одном из многочисленных поворотов столкнулась с пуффендуйцами с курса постарше — Зои предположила, что это третьекурсники — и тут же рассыпалась в извинениях: чего-чего, а создавать ни себе, ни остальным лишних проблем ей совсем не хотелось.
— Смотри куда идёшь, малявка, — грубо ответил один из них, отталкивая бедную девочку и вместе с остальными озираясь по сторонам, а после быстро убегая с «места преступления»: в руках у самого, на вид, старшего, она заметила две волшебных палочки, что, по скромному мнению Райдер — многовато для одного волшебника; а услышав рядом чей-то незнакомый и жалобный голос с просьбой вернуть его собственность, в голове слизеринки всё сразу встало на свои места, поэтому она, немедля больше ни секунды, быстро обратилась к обидчикам и, вынув из кармана мантии свою палочку, произнесла:
— Экспеллиармус! — одно из немногих заклинаний, которым успели натренировать девочку её родители за те малочисленные дни до отъезда в Хогвартс и, по правде говоря, одно из тех, которые давались ей с наибольшим трудом, поэтому она была крайне удивлена когда вместе с палочками, на пару метров отлетевшими из рук хулиганов, ничком на землю упали и сами волшебники. Это было только на руку: зеленоглазая быстро подняла все четыре палочки с пола, совершенно не имея понятия чья кому принадлежит, и уже собиралась бежать изо всех ног, когда, обернувшись, вновь столкнулась с одним из ребят из Пуффендуя, и камнем застыла на месте, посчитав, что это ещё кто-то из их банды. Хотя, честно говоря, на негодяя он похож совсем не был: мальчишка с добрыми серыми глазами и едва вьющимися русыми волосами, выцветшими от летнего солнца, с облегчением выдохнул, очевидно, заметив в руках девчушки свою палочку. Но, как говорится, книгу по обложке не судят, поэтому слизеринка в защитном жесте спрятала палочки себе за спину, крепко сжимая их в кулаке.
— Слава Мерлину, я уж думал, не видать мне больше моей палочки, — выдыхает мальчонка, останавливаясь возле первокурсницы и глядя на неё немного свысока — тот был как минимум на голову выше неё. Правда вот, заметив полную боевую готовность слизеринки, мальчишка, кажется, засомневался в том, что сможет вернуть себе палочку без лишних проблем.
— Не приближайся! — слизеринка едва жмурится от страха, но тем не менее твёрдо стоит на ногах, всем своим видом давая знать, что в случае чего не даст себя в обиду:
— Я отдам эти палочки Профессору Дамблдору! Пусть сам разбирается с вами! — не унимается она, а пуффендуец, кажется, теперь совсем растерянный, лишь глупо хлопает глазами, очевидно поражённый такими громкими речами от волшебницы, которая еле-еле переросла обычного садового гнома.
— У тебя моя палочка, — неуверенно говорит он и так известную вещь, скорее, просто прощупывая почву.
— Знаю, — слизеринка остаётся непоколебимой.
— Отдай мне её. Пожалуйста? — просит третьекурсник, мягко улыбаясь, когда девочка лишь сильнее сжимает кулаки, — палочки слушаются только своих хозяев. Даже если бы я тебя обманывал, то не смог бы навредить тебе, — уверяет он её, но Райдер это ни капли не успокаивает — она смотрит на него ещё более подозрительным взглядом, и действовать её побуждают лишь голоса оклемавшихся пуффендуйцев за спиной, которые ничего хорошего точно не обещали.
— Ладно. Так уж и быть! — испуганно сдаётся она, протягивая мальчишке палочки, из которых он вытягивает лишь одну конкретную, и чуть ли не в последнюю секунду успевает с помощью какого-то заклинания спасти их двоих от очередного нападения хулиганов, которые в один миг поднялись над землёй, беспомощно размахивая руками.
— Ты что творишь, идиот? Отпусти нас, Диггори! — орут они и больше не кажутся Зои такими пугающими, а это зрелище, наоборот, вызывает у неё улыбку.
— Ну вот, я же говорил, — обращается он к слизеринке, тепло улыбаясь и сверкая задорными глазами:
— Я Седрик, кстати, — представляется он, едва смущаясь чего-то.
— Зои, — отвечает девочка, протягивая мальчишке руку, которую он тут же пожимает:
— Что ты собираешься делать с ними? — спрашивает она, кивая в сторону парящих над землёй обидчиков.
— Отведу к Профессору Стебль, а она уже сама распорядится, — Седрик пожимает плечами говоря будничным тоном, будто это было совершенно обыденным делом.
— Ясно. — она мнётся на месте, о чём-то усердно размышляя, прежде, чем вновь протянуть новому знакомому палочки, отобранные у пуффендуйцев, — наверное, будет лучше, если я отдам это тебе, а ты отдашь их своему декану, — неуверенно произносит девочка, замечая искреннюю заинтересованность на лице Диггори.
— Ну уж не знаю. Ты же здесь главная героиня, решай сама, — улыбается он без единого намёка на издёвку.
— Возьми, — твёрдо решает она, вкладывая палочки в ладонь третьекурсника, — думаю, ты знаешь что делать.
— Уверяю, что не подведу, — клянётся мальчишка, и Зои на мгновение задумывается о том, как он напоминает ей старшего брата, которого у девочки никогда не было.
***
Солнце уже село за горизонт, оставив за собой лишь тонкую полоску светло-синего цвета где-то на западе, а бледное очертание только-только вышедшего из Земной тени полумесяца гордо заняло место главного светила и то скрывалось за облаками, то вновь появлялось, будто играя в прятки со всеми, кто ещё бродит по коридорам старинного замка. Но несмотря на озорное настроение небесного тела, позавидовать ученикам, ещё не разошедшимся по своим общим комнатам, сейчас нельзя было от слова совсем, потому что, пройдя мимо нерабочего женского туалета на втором этаже, можно было заметить взволнованного юношу в красной мантии, подозрительно близко стоящего к его входной двери и странно озирающегося по сторонам; а если ещё и прислушаться, то можно было услышать набор самых причудливых звуков — от рёва слонов до необычного бульканья.
— Уизли, успокойся, нам ещё нужны эти бобы, — командует девчушка с едва вздёрнутым носом, суетясь над бурлящим самопомешивающимся котлом, то и дело бросая в него какие-то ингредиенты и поглядывая на листы пергамента, где размашистым, но от этого не менее аккуратным почерком был написан какой-то рецепт.
— Это последний, главнокомандующая МакКиннон, — рыжеволосый мальчишка, деловито рассевшись на раковинной стойке, закинул в рот очередную конфету, от действия которой тут же вытянулся по струнке и замычал, словно жираф.
— Акцио, звукоиздающие сладости, — проговаривает девчонка, закатывая глаза, и конфеты тут же оказываются у неё в руках, — мы так привлечём внимание всего замка, Фред, и все наши летние старания пойдут насмарку.
— А я не Фред. Я — Джордж, — будничным тоном говорит мальчишка, за что ловит на себе убийственный взгляд девчонки.
— Ваша мать, может, и путает вас, но я-то знаю кто из вас кто, — темноволосая бросает те самые бобы в котёл, убавляя температуру под ним, пока варево внутри него начинает пениться и приобретает розовый оттенок, — у тебя прямой нос, а у Джорджа он с горбинкой. Кстати, Джордж, не забывай смотреть на карту.
— Будет сделано, майор Делайла, — отвечает второй близнец, раскрывая лист пергамента, на котором после произнесенной фразы «торжественно клянусь, что замышляю только шалость» проявляется карта всей школы, которая показывает ещё и текущее местоположение всех её обитателей; и находит таблички с их именами и одно чуть подальше — в коридоре:
— Кстати, как там наш дозорный?
— Ты думаешь, он реально стоит там на шухере? — смеётся Фред, — щегол опять за нами увязался, но не можем же мы ему раскрыть все карты сразу? Роль Бедокура ещё нужно заслужить.
— Полностью согласна с тобой, мой верный друг, — МакКиннон взмахивает палочкой, и вдруг из сваренного ею зелья формируются розовые пузыри, которые тут же застывают и превращаются во что-то больше похожее на бомбочки для ванн:
— У меня всё готово. Можете накладывать чары.
Один из близнецов уже достает из внутреннего кармана мантии свою волшебную палочку, готовясь вместе с братом внести последние штрихи в их гениальную задумку, когда второй тревожно указывает на карту:
— Кажется, у нас проблемы, — на горизонте, в паре каких-то ничтожных метров от первокурсника, которого они оставили охранять дверь в уборную, появляется имя человека, ещё не знакомого им.
— Чёрт возьми, — выругалась Делайла, — а это ещё кто?
— Пойду проверю, — вызывается Фред, стремительно направляясь к выходу.
***
Зеленоглазый мальчишка в потёртых чёрных кедах и со шрамом на брови, свято верящий в то, что является частью невероятного дела, верно продолжал стоять на страже около деревянной двери в нерабочий женский туалет, и даже тошнота, подступившая к горлу, не смогла бы отвлечь его от столь важного поручения — что уж там говорить о пропущенной отработке по Зельеварению. А вот его подружка, может, и смогла бы: пока Форрест, настолько сконцентрированный на своей задаче, что его вот-вот стошнило бы от волнения, словно вкопанный стоял на страже туалета, его подруга — на столько же, насколько и он опоздавшая на отработку — словно фурия неслась по коридорам, прямиком к башне Гриффиндора.
— Эй, шкет, как у тебя тут дела? — из-за массивной двери высовывается рыжая веснушчатая макушка, обладатель которой не смог сдержать смеха от одного лишь вида позеленевшего от избытка эмоций первокурсника:
— В первый раз всегда страшно. На, пожуй — станет легче, — слова Уизли звучат крайне убедительно, но увы, прежде, чем бедный Майкл успевает подвергнуть себя опасности в форме очередной шалости близнецов, их настигает тёмная, словно грозовая туча, бестия в виде подруги Форреста со слизерина.
— Майки! — грозно произносит девчушка, но не успевает произнести больше ни слова, когда её губы будто слипаются друг с другом, а сама первокурсница ничком падает на землю.
— Ч-что… что вы наделали? Это же моя подруга! — волнуется Форрест, растерянно хлопая глазами.
— О, Мерлин, — закатывает глаза Делайла, устроившая «нападение», и не без гордости прячет палочку обратно в карман мантии:
— Майлз, ты решил вместе с собой притащить сюда весь Хогвартс?
— Я Майкл, — поправляет её мальчишка, но тут же замолкает под строгим взглядом одного из близнецов, — не важно. Расколдуйте её, пожалуйста! — просит он, не зная, куда себя деть, то и дело метаясь от лежащей лицом в пол Райдер обратно к Бедокурам.
— Она бы всю школу на уши подняла, если бы не Дел, — парирует Фред, тыкая палочкой в с виду бездыханное тело первокурсницы, а потом всё-таки сдается, увидев слезящиеся глаза их маленького приятеля, — ла-а-адно, — протягивает рыжеволосый, — Фините! — чары мгновенно сходят со слизеринки, и только она хочет осыпать обидчиков парой ласковых слов, как чувствует сильную боль в лице, да и её вновь грубо перебивает голос, доносящийся из туалета:
— Ребята, бомбы! — предупреждает Джордж, и двое третьекурсников тут же кидаются обратно в уборную, бросая свои разборки с первокурсниками.
Зои же, тем временем, одновременно разочарованным, озлобленным и благодарным взглядом испепеляет своего друга, который заметно поник.
— Вот чем ты занимаешься? — спрашивает его Райдер, отряхиваясь от грязи и замечая, что теперь её юбка была порвана сбоку, а из носа шла кровь — кажется, она его сломала при падении, — подрабатываешь сторожевой собачкой у третьекурсников вместо отработки у Снейпа? — девочка еле сдерживает слёзы, не понимая, то ли их вызвала обида на друга, то ли ужасная боль и затрудненное дыхание — в конце концов она решает, что это и то и другое.
Глаза Майкла же становятся круглыми как два блюдечка, когда он слышит упоминание злосчастного предмета. Не удивительно, что он забыл про отработку — с такими-то приключениями забудешь всё на свете. По крайней мере ему можно отдать должное за то, что предложил подруге свой носовой платок, хотя тот вряд ли мог бы чем-то сейчас ей помочь.
— Зои, я…
— Бежим, бежим, бежим! — кричат двое рыжеволосых братьев во главе со своей непоседливой подругой, как ужаленные выносясь из уборной, в которой, судя по звукам, с грохотом взрывалось что-то стеклянное и бегало целое стадо различных животных. Ребята шустро запрыгивают на мётлы и собираются уже улетать прочь, когда вдруг останавливаются и непонимающе смотрят на двух первокурсников:
— Чего ждёте? Хотите утонуть в веселящей пене? — с этими словами Делайла утягивает Райдер на себя, заставляя ту вместе с ней сесть на метлу — то же делает и Джордж, подсаживая к себе Форреста, и всё пятеро тут же дают дёру. И как раз вовремя — стоит ребятам немного отлететь от места преступления, как дверь в несчастный туалет срывается с петель от давления розовой пены, с каждой секундной лишь увеличивающейся и водопадом сочащейся из уборной, а по всему коридору гремят звуки такого количества животных и пронзительный женский крик, что, кажется, вот-вот от шума лопнут барабанные перепонки.
— Добавить звукоиздающие бобы в бомбы было гениальной идеей, Джордж! — хвалит одного из близнецов курносая, очевидно наслаждаясь проделанной работой с высоты, когда первокурсница, сидящая позади неё и дрожащая от страха, цепляется за неё словно за собственную жизнь.
— Всегда пожалуйста, мои дорогие коллеги. А сейчас — скорее сваливаем, пока нас не поймали!
***
— Возмутительно, — сетует профессор МакГонагалл, из стороны в сторону расхаживая по своему кабинету перед четырьмя студентами, трое из которых даже не пытались сделать вид, будто им стыдно, — взорвать туалет, испугать привидение Миртл, сломать девочке нос, затопить целый этаж шумящим зельем…
— Вообще-то, мы назвали это Тошнотно-Смешнотные бомбами, мисс, — гордо заявляет Делайла, ни капли не смутившись взгляда, которым их одарила Профессор, — в их состав входят звукоиздающие сладости, раздувающий раствор, а так же эйфорийный эликсир.
— Да! — подтверждает Джордж, — а Тошнотное оно потому, что…
— Нашего маленького дружка чуть ли не стошнило от предвкушения, — продолжает за брата Фред, — но сейчас же всё хорошо, да, приятель? — обращается он к Майклу, который, на самом деле, был совсем не похож на человека, у которого всё в порядке: мальчишка был единственным, кому здесь было действительно совестно за произошедшее.
— Да какая разница? — возмущается Минерва, — вы нарушили как минимум десяток правил. В последний раз я видела такое, когда-, — и тут профессор резко замолкает, уставившись на Делайлу: картина, при которой розовая пена сочилась из всех уголков Хогвартса, сейчас отчётливо стояла у волшебницы перед глазами. МакГонагалл сразу поняла чья это была идея, но от этого ей на душе стало лишь тяжелее.
— В 1973 году, — продолжает мысль женщины профессор Снейп, до этого с отвращением разглядывающий четверых гриффиндорцев. Делайла даже умудрилась показать ему язык, но тот — к счастью или сожалению — этого не заметил, — тогда тоже четверо учеников устроили подобный розыгрыш, и нам всем пришлось раньше времени покинуть школу, — его взгляд оценивающе проходится по ребятам, будто бы сканируя каждого насквозь:
— Помнится мне, это было дело рук Люпина, Поттера, Блэ…
— Это неважно, Северус, — строго прерывает его Минерва, — гении часто мыслят одинаково, а это изобретение, пусть и такое вредящее, но гениальное, согласитесь.
— Гениальное?! — подаёт голос Филч, всё это время тихо стоящий в тёмном углу помещения и поглаживающий свою кошку, — они весь мой кабинет наполнили грязевыми бомбами, пока я пытался очистить коридор от пены, а ещё напугали мою кошку! Бедная моя Миссис Норрис…
— Они понесут за это соответствующее наказание, — твёрдо говорит МакГонагалл, возвращая свое внимание ученикам, — минус двадцать пять баллов. С каждого, — прежде, чем гриффиндорцы успевают возмутиться, она поднимает вверх ладонь, не давая им ничего сказать, — и в качестве отработки вы, вместе с мистером Филчем, вернётесь обратно и весь этаж очистите от пены. Нам удалось остановить её, но уборка остаётся на вас. И я запрещаю вам использовать волшебные палочки в это время!
— Кстати об отработке, — как бы невзначай вспоминает Снейп, — мистер Форрест сегодня в семь часов вечера должен был прийти ко мне на отработку, но, очевидно, был слишком занят безделицей. Я полагаю, за такое халатное отношение к моему предмету я тоже имею право назначить наказание. Вы должны будете почистить старые котлы в кабинете Зельеварения.
— Но Зои тоже должна была идти на отработку! — возникает Майкл и, пускай говорит правду, всё равно получает замечание от своего декана.
— Ваша подруга, между прочим, ждала Вас во время ужина, а сейчас лежит в больничном крыле со сломанным носом, — напоминает ему МакГонагалл, и Майкл кажется сильно пристыженным, — я согласна с профессором Снейпом. Вы все должны будете отработать свои наказания в остатке сегодняшнего вечера и, если понадобится, ночи. А ещё я разошлю письма вашим родителям, чтобы были в курсе ваших проделок. На этом всё. Можете приступать к работе.
***
Несмотря на бессонную ночь, проведенную в компании швабр, губок и моющих средств, и на потерянные сто баллов с факультета, компания гриффиндорцев под утро вернулась в свою общую комнату героями. Их выходкой восторгались все от мала до велика — ребята постарше чуть ли не на руках были готовы носить Бедокуров, которые в этот раз превзошли самих себя; а первокурсники восхищались смелостью Форреста, что не могло не поднять ему настроение и самооценку, пускай его руки уже и болели от работы, а на пальцах появились мозоли от воды и количества котлов, которые ему пришлось перемыть.
Всей этой радости не разделял, разве что, Перси Уизли — старший брат близнецов, который метил на пост старосты школы и теперь переживал, что его кандидатура сильно пострадала из-за того, что он позволил подобному случиться прямо у него под носом: кудрявый рыжеволосый мальчишка, уже готовый вести первокурсников на завтрак, грозовой тучей навис над четверкой гриффиндорцев, не давая им пройти дальше входной двери:
— Вам повезло, что наказание оказалось таким лёгким. Я считаю, что вас нужно было отстранить от учебы за подобное. А вы двое, — обращается он к братьям, — рискуете остаться без походов в Хогсмид и лета с Делайлой. Мама будет вами крайне разочарована.
— Перси-Перси, — качает головой МакКиннон, хлопая парнишку по плечу ладонью, которую он тут же с себя сбрасывает, — ты, вроде, такой умный, а так и не понял одной простой вещи: здесь никогда никого не отстраняют от учёбы, даже если ты всю школу подожжешь, — на этих словах близнецы переглядываются между друг другом, а в их глазах пляшут чёртики, но прежде, чем они успевают серьезно задуматься о плане по сожжению школы, их старший брат встревает в разговор:
— И очень зря. Как только я начну работать в Министерстве Магии — сразу же введу поправки в нашу систему образования. Переодевайтесь и марш на завтрак — я жду вас там не позднее десяти минут девятого, — с этими словами Перси, как староста факультета, выводит первокурсников (вместе с Майклом, решившим, что примет душ уже после завтрака, иначе умрёт с голоду) из общей комнаты, и стоит только двери захлопнуться за ними, а гостиной Гриффиндора погрузиться в успокаивающую тишину, Фред Уизли, хитро оглядев приятелей, выдаёт:
— Ну что, други. Когда осуществим в жизнь следующую грандиозную идею?