"В эфире новости. Смотрите самые важные и актуальные политические, экономические и социальные новости к этому часу. Вы увидите сейчас - итак, первое..."

    Эмма Свон проснулась от назойливого голоса телевизора, в котором красовался Сидни Гласс - местный репортер и журналист. В отутюженном костюме, всегда с приятным тембром голоса и аккуратными манерами он вещал о проблемах Сторибрука.

    Блондинка лежит с закрытыми глазами и пытается упорядочить воедино обрывки сна, чтобы получить более-менее четкую картину. Но куда там! Хорошие грезы пролетают как мухи. Наткнувшись на пульт спиной, Эмма тихо выдохнула и стала шарить рукой по кровати в поиске "адской вещицы", которая впивалась в кожу и причиняла боль.

    Интересно, который час? Обычно новости на канале начинаются ровно в восемь. Стоп!

    Женщина махом открывает глаза, поворачивает голову в сторону часов и видит электронные цифры: 8-12. Доброе утро, Сторибрук! Хочешь ты этого или нет, но шериф Свон проснулась.

    Эмма принимает душ, наспех одевается, идет на кухню, достает из холодильника сок и жадно пьет прямо из пакета. Да-а, не хватает ей любимого человека рядом, хотя бы для того, чтобы она не просыпала на работу и завтракала как в дорогих ресторанах. Блондинка разглядывает себя в зеркале, заучивает пару выражений "милого лица", чтобы поздороваться с мэром Миллс. Пунктуальная и ответственная, она сегодня точно по голове не погладит, ведь шериф опаздывает на целый час.

    И тут же мобильный телефон в кармане разрывается, будто читая мысли Свон. Вместо "Доброе утро" или хотя бы "Здравствуйте" в трубке отчетливо слышится низкий раздраженный голос.

    - Мисс Свон, вы уже ко мне едете, я надеюсь?

    - Доброе утро тем не менее, - отвечает Эмма и старается быть вежливой.

    - Не уверена. Вам еще долго ехать?

    - Я... - договорить она не успевает, потому что ее перебивает мэр.

    - Жду вас у себя через десять минут в кабинете, - говорит брюнетка тоном, не терпящим возражений.

    - Но я вряд ли успею...

    - Это твои проблемы! - Реджина резко переходит на "ты", не скрывая своего раздражения.

    - Вот ведь стерва! - бросает шериф в трубку после того, как абонент отключился.

    Эмма ведет свою машину резкими рваными движениями, чтобы успеть к назначенному времени. Мысли ее путаются, но она уверена, что наверняка что-то случилось. В голосе мэра слышалось, в первую очередь, волнение, а уже потом раздражение. Шериф "подрезает" синюю газель и несется дальше, получая в спину истеричные гудки.

    Преодолев лестничный пролет, блондинка буквально влетает в кабинет мэра без стука, остановившись на пороге и тяжело дыша.

    - Можно?

    - Мисс Свон, ответьте, пожалуйста, вы всегда с таким завидным рвением работаете? - Реджина встала из своего кресла и обошла стол, скрестив руки на груди.

    Миллс предстала перед ней в как всегда идеально выглаженном костюме, безупречно красивая, с умело уложенными смольными волосами. Ее взгляд пробежался по Эмме, словно оценивая внешний вид.

    - Вы про опоздание? Я вчера задержалась, уснула под утро. Писала для вас отчет, между прочим, - Эмма непроизвольно сделала шаг назад и засунула руки в задние карманы джинс.

    - Меня не интересуют ваши оправдания.

    - Тогда зачем я здесь? - она выдержала ядовитый взгляд, желая получить ответ.

    Шериф облокотилась плечом на одну из колонн и стояла в небрежной и вызывающей позе - потертые джинсы, распахнутая куртка открывает майку, под которой явно видно, что женщина без бюстгальтера, запыленные тяжелые ботинки оставляют на идеально чистом полу грязные следы. На лице - бесконечное презрение.

    - Сегодня нашли мальчика, - брюнетка сделала паузу и опустила глаза. - Его убили. Я... боюсь за Генри.

    - Господи, что ж вы сразу не сказали? - Эмма в два шага оказалась рядом с Миллс, заглядывая в обеспокоенные глаза. - Где это произошло?

    - На северо-востоке Сторибрука. Я еду с вами, - жестко отрезала Реджина.

    Эмма кивнула, и они направились на улицу к своим машинам.

    Канареечного цвета жук с легкостью преодолел грязевые ямы на своем пути. Подъезжая к переулку, Свон заметила движение - несколько машин образовали букву V, перекрывая вход и въезд. Она видела одноэтажный дом неподалеку, но чтобы до него добраться, предстояло пройти сквозь непролазную траву. Шелест нервировал, пока женщины шли через поле, а стебли высокой сухой травы тихо касались одежды.

    Сторибрук не мог похвастать интересными событиями, здесь ничего не происходило до того момента, пока в городок не приехала Эмма. Раз в неделю случались обязательные рейды, мелкое воровство и бытовуха. Но убийство? Еще и ребенка? Это что-то из ряда вон выходящее. Ноги мэра Миллс тонули в грязи, не оставляя шанса даже щиколоткам. Рядом с потрепанным домишком выстроились в ряд несколько любопытных жителей Сторибрука. Реджина не знала, что хуже: когда мужчины разглядывали ее задницу и мечтали сделать своей хотя бы на одну ночь, или когда жители оценивали ее каждое движение, в надежде снова обозвать Злой Королевой и обвинить во всех проблемах.

    - Что тут произошло? - Эмма подошла к Дэвиду, приготавливаясь к самому худшему.

    - Мальчику лет десять, - мужчина задержал свой взгляд на Реджине, показывая, что он не рад ее нахождению здесь, - зрелище жуткое...

    - Ясно. Пустишь внутрь?

    Прекрасный неуверенно кивнул и отозвал в сторону дочь подальше от мэра.

    - Эмма, зачем ты ее сюда притащила? Она же может быть причастна к этому.

    Миллс все прекрасно слышала. И молчала. Спорить сейчас совсем не хотелось. Ей нужно было проконтролировать ситуацию и обезопасить Генри. Остальное - неважно...

    - Пап, ты серьезно? Во-первых, Реджина - мэр и обязана быть в курсе всего, что творится в городе, - брюнетка незаметно улыбнулась, не ожидая таких теплых слов от Свон. - А, во-вторых, у нас с ней есть Генри, и мы обе переживаем за него.

    - Я понял. Прости, - поджав губы, Дэвид пропустил их в дом.

    Поступив на службу в полицию, Эмма видела многое. Отец наказал сына, закрыв его в холодильнике и забыв о нем. Заключенный плюнул ей в глаза, надеясь заразить туберкулезом. Маленький ребенок выпал из седьмого этажа и разбился насмерть. Восьмидесятилетняя старушка лила слезы у нее в кабинете и рассказывала, как позволила разбить себе лицо, чтобы заработать две тысячи рублей. Оголодавший питбуль сожрал щеки своего умершего хозяина. Девочка-подросток продавала свои интимные услуги, чтобы прокормить пьющую мать и себя. Шериф Свон видела достаточно. Но сейчас ее трясло от одной мысли, что в городе появился психопат, который может убить Генри.

    В холле жутко воняло. Эмма не придумала ничего лучше, как зарыться носом в ворот куртки. Реджина последовала примеру Свон и тоже прикрыла лицо элегантным шарфиком. Не помогло, конечно, но чуть-чуть притушило мерзкую вонь, сочащуюся отовсюду.

    Отчаявшись найти в этой плотной темноте хоть что-то, Эмма убрала с лица ворот куртки, выпрямилась и глубоко вдохнула вонючий спертый воздух, чуть не очистив желудок.

    - Реджина? - она вскинула луч карманного фонаря вперед, обшаривая пространство. - Кажется, я что-то вижу.

    Брюнетка слабо кивнула, пытаясь справиться со своими эмоциями. Она не хотела видеть этот кошмар, но ей это было жизненно необходимо.

    Генри не должен повторить столь ужасную судьбу!

    Наконец, они нашли в углу холла небольшое скрючившееся тельце. Оно сползло по стене и покоилось на старых коробках. С первого взгляда невозможно было увидеть увечья на трупе, тем более в такой темноте, но чуть приблизившись, женщины увидели рваную рану на шее, разрезанный живот настолько глубоко, что все внутренности вывалились на небольшую худенькую ножку. Второй и не было вовсе.

    - Господи! Кто же это сделал с тобой, малыш? - Эмма не смогла сдержать эмоций и быстро смахнула с лица скатившиеся слезы.

    - Думаешь, давно он тут лежит? - спросила Миллс, которая старательно не смотрела в сторону мальчика и шарила лучом по комнате, пытаясь найти хоть что-то полезное.

    - Наверное, несколько дней, судя по запаху, точнее скажет Вейл, - пожала плечами блондинка. - Ладно, нужно выйти на воздух, согласны?

    - Да...