Он уже собирался идти спать, как ему пришло сообщение от Барбары — видеофайл, без какой-либо подписи. Впрочем, тут же высветилось сообщение, что Оракул набирает текст, и Тим решил подождать объяснений, прежде чем прыгать в очередное дело с головой.
Вау, кажется он на самом деле устал.
Оракул
3:41
Это не очередное дело, если что. Случайно наткнулась на этот момент, пока искала видеозапись с пещеры и подумала, что тебе понравится.
Вы
3:41
я точно хочу знать что там почти в четыре утра?
Оракул
3:41
Это не дело, лол
Ты можешь посмотреть его завтра
Вы
3:41
и ты прекрасно знаешь что не могу, мое любопытство меня убьет
Оракул
3:42
;)
Тим посмаковал мысль о сне еще минуту, а потом открыл файл, чтобы посмотреть, сколько видео длилось — и, убедившись, что оно было больше двух минут, вздохнул и вновь прикинул, хватит ли его выдержки на него, или стоило на все забить и пойти спать, и разобраться со всем как нормальный человек утром.
Он не был нормальным человеком, так что, да, он снял запись с паузы и откинулся в кресле, готовясь к увлекательным одиннадцати минутам старых добрых дней.
Датировка внизу видео говорила о том, что это… были на самом деле довольно старые дни. Около двух… нет, почти трех лет назад.
Интересно, что искала Барбара в записях такой давности, подумал Тим, и отложил этот вопрос на потом — потому что на экране появилась фигура Дэмиена — идущая откуда-то со стороны душей. Учитывая, что он был во всем гражданском, так, наверное, и было.
«Сядь, — послышался его искаженный динамиками голос; даже так в нем отчетливо различались раздражение и беспокойство. — Честное слово, я скажу Пенниуорту, если ты вздумаешь вернуться в поле сегодня».
«Это не сотрясение!» — послышался голос, и Тим понял, что это был он сам. Парень устроился удобнее. Что ж, это действительно обещало быть интересным.
Дэмиен на экране обернулся на него с таким выражением лица, что Красный Робин фыркнул. Да, он очень хорошо знал этот взгляд.
«И спасибо твоим тренировкам и идиоту Кроку, что это не оно. Как будто ушибов и вывиха недостаточно».
«Это не вывих. Ай! Ладно, вывих!»
«Сядь», — пробормотал Робин, и звук его голоса с трудом улавливался микрофоном. Он нажал символически сопротивляющемуся Тиму на здоровое плечо, не давая спорить, и толкнул на скамейку, исчезая в медотсеке.
Это было… действительно давно, вау, подумал сидящий по эту сторону экранов Тим, потому что он не помнил, когда последний раз Дэмиен был таким резким с ним наедине.
Нет, ладно — он помнил, но тогда он был близок к тому, чтобы умереть, так что это все оправдывало. Когда проблема была в незначительных повреждениях юноша просто долго на него ворчал и изредка раздражался, если ранений можно было избежать или они и правда были получены в очень глупой ситуации, но таким, каким он был на камерах — не был давно.
Хотя он и сам изменился, подумал Тим, глядя как Робин вышел из медотсека и вернулся к нему, пытающемуся стащить с себя верхнюю часть брони. Последние месяцы он работал над собственным состоянием и нездоровыми механизмами выживания и, хоть он и сидел сейчас тут, когда должен был идти спать, у него все равно был некоторый прогресс.
По крайней мере, он не отрицал собственные травмы и не пытался разобраться с ними сам, когда рядом были люди, готовые ему помочь.
Он слушал краем уха как младший ворчал на него, фиксируя его плечо, и как он сам шипел, когда ему в руки впихнули пакет со льдом.
«Прижми, — буркнул Робин, — к плечу».
«Спасибо за уточнение».
«У тебя кровь носом пошла, — сухо откликнулся юноша, — для этого и уточняю, чтобы ты себе лицо не отморозил».
«Я не настолько безрассудный».
Судя по тому, как он сам закатил глаза, скрывшийся в медотсеке Дэмиен смерил его саркастичным взглядом, который Тим тоже хорошо помнил. Он усмехнулся сам себе под нос.
Они же, вроде, уже встречались в то время, нет? Парень скосил взгляд на год — и, да, они должны были встречаться тогда, что…
Ох, моргнул он, точно. Их параноидальные задницы тогда решили от всех прятаться, как он мог забыть.
«Спроси меня, кем ты служишь», — снова послышалось из динамиков, и теперь Тим расслышал в чужом голосе сухое, старательно прикрытое веселье.
«Кем я служу?» — не понял сидящий, старательно перемотанный он, вытаращиваясь на Робина.
«Плохим примером, — фыркнул Дэмиен, вставляя ему в нос марлевые турундочки. — Живым олицетворением того, как делать нельзя».
Тим на экране недовольно загудел, но дергаться не решился, и это было разумно, подумал теперешний Тим, потому что когда тебе к больному носу прижимают лед, вообще лучше лишних движений не делать.
Напомните ему еще раз, зачем они тогда пытались скрываться от семьи?
— Можно узнать, какого черта ты еще не спишь? — послышалось сзади, и парень обернулся — и, конечно, это был Дэмиен, сонно опирающийся на ограждения у выхода.
— Я собирался, — пообещал старший, — клянусь, просто Бэбс скинула видеозапись, и мое любопытство меня погубило. Почему не спишь ты?
— Потому что кое-кто должен был вернуться еще минут пятнадцать назад, — нахмурился юноша, — и я забеспокоился. И ты не отвечал на сообщения.
Старший скосил взгляд на лежащий экраном вниз мобильник, и виновато вернулся к Дэмиену. Запись продолжала мирно бубнить на фоне.
— Прости, — пробормотал Тим тихо, — обещаю, я в порядке. Поднимайся наверх, я присоединюсь в течении минут десяти.
Робин смерил его взглядом — да, именно тем, что было в видео в самом начале, понял старший, — и со вздохом подошел ближе.
— Что за запись? — поинтересовался он, и его голос потерял раздраженную нотку. Он успел заметить их двоих и, безусловно, теперь они оба здесь застряли до окончания видео.
— Мы с тобой почти три года назад, — усмехнулся Тим, протягивая руку и приглашая Дэмиена в полуобъятье, — Бэбс искала что-то для Брюса, а наткнулась на это. Мы с тобой такими дураками были, — засмеялся он, когда младший встал рядом и мягко положил ладонь на его плечо, — напомни, зачем мы тогда перед семьей притворялись?
— В свою защиту, это твоя идея была.
— А то я не знаю, — фыркнул парень, возвращаясь к наблюдению за экраном и прижимаясь щекой к чужому боку. Дэмиен нежно принялся втирать успокаивающие круги ему в кожу.
«…твоя странная любовь к туникам».
«У меня нет любви к туникам».
«Тем не менее, они все еще в твоем костюме и с каждым годом становятся все длиннее».
«Потому что я становлюсь все выше».
— И все-таки есть, — с улыбкой пробормотал Тим, поворачиваясь так, чтобы его слова заглушались тканью футболки, но младший, разумеется, его все равно хорошо услышал. Дэмиен переместил ладонь на его волосы и ласково их потянул.
— Ну, я же становлюсь выше, — фыркнул он, и Тим захихикал ему в бок, прикрывая глаза.
— Какими мы дураками были, Дэми. Нам все равно пришлось бы об этом всем рассказать.
— У тебя не было ощущения, что наши отношения продлятся долго, — напомнил юноша, продолжая перебирать чуть влажные пряди, — и ты хотел убедиться, что они между нами в принципе работают, прежде чем ставить в известность остальных. Кроме того, — замялся юноша, — я не хотел скрываться, но я боялся осуждения отца.
Старший понимающе загудел, потираясь щекой о ткань. На экране Дэмиен закончил с обработкой его ран и собирал медикаменты.
— В итоге, это все равно дало свои плоды, но какие мы были дураки.
— И твоя паранойя была гораздо выше нынешнего уровня.
Да, мысленно согласился Тим, а еще у него были… не то чтобы проблемы с эмоциями — чтобы там не любила говорить Стеф — скорее проблемы с их восприятием, а тогда все было еще хуже.
На экране снова показался Дэмиен — нахмурившийся, но сейчас он видел, что это было от беспокойства, — который, заметив, что Тим со своего места не сдвинулся, подошел убедиться, что все было в порядке. Он как раз встал рядом, когда старший шевельнулся и, подтащив к себе Робина здоровой рукой, уткнулся лбом в его живот.
«Дрейк, — предупредил его Дэмиен, на мгновение замерев всем телом — хотя его руки определенно дернулись, словно юноша хотел то ли оттолкнуть его, то ли наоборот, прижать крепче. — Не та пещера».
«Та, вообще-то».
«Нет, — возразил Робин, впрочем, все еще не отталкивая. — Или твои обезболивающие начинают действовать, или ты правда ударился головой сильнее, чем сказал», — и, хоть он и старался сделать свой голос как можно более раздраженным, это не сработало. Тим видел, что он беспокоился на самом деле, укладывая ладони на его макушку и принимаясь осторожно ее ощупывать.
Точнее, он видел это теперь, но, насколько он помнил, и тогда…
«Подожди, — вдруг вскинулся он, — подожди, ты влюблен в меня».
Он — сейчас, сидя в их пещере под их квартирой, — почувствовал, как тихо засмеялся Дэмиен у него под щекой, и понял, что глупо улыбается и сам.
Юноша на экране взглянул на него почти мученически.
«Это причина, по которой я здесь, — устало согласился он и добавил гораздо тише и мягче — так, как Тим хорошо знал и помнил, как Дэмиен делал и теперь: — Кажется, ты и правда ударился сильно. Тошнота? Головная боль?»
«Порядок. Но, подожди… я тоже… я тоже тебя…»
«О небеса, — шумно выдохнул юноша, и он же рядом с ним затрясся от смеха еще ощутимей, — иди спать. Я сотру все с камер».
Робин не дал ему сказать еще хоть что-то — он помог Тиму на экране встать и, ворча себе под нос, повел их обоих к лифту — и видеозапись закончилась.
Закусив губу и стараясь не улыбаться слишком сильно, старший поднял голову, все еще не открывая ее от чужого бока.
— И ты не стер это с камер.
— Иди спать, — фыркнул Дэмиен, вновь нежно потянув его за волосы. Тим засмеялся, принимаясь тереться всем лицом о юношу, пока тот не прижал его к себе за затылок, неудобно вдавив носом в мышцы.
Это не помешало им обоим посмеиваться еще некоторое время — и, пожалуй, сейчас Тим ни секунды не сожалел о том, что задержался в бессонном состоянии. Оно определенно того стоило.