Телефон несколько раз вибрирует, пока Альбедо стоит у доски и увлеченно пишет на ней мелом. В классе полная тишина, только белый мел звонко стучит по зеленой доске, только шелестят страницы учебника, кто-то щёлкает ручкой, изредка звучит мелодичный голос Альбедо, диктующий то же самое, что пишется на доске.

— Мистер Крайдепринц, у Вас телефон звонит, — робко проговорил ученик, сидящий на первой парте напротив учительского стола. Похоже, Альбедо так увлёкся, что не услышал...

— Правда? Спасибо, — улыбнулся учитель, кладя мел на стол, и сошел с кафедры, поднимая трубку и не удосужившись даже взглянуть, кто звонит. — Алло? Дети, параграф тридцать четыре... Спишите то, что на доске, и сделайте конспект, потом упражнение после параграфа... Мистер Альберих, это срочно? — класс зашептался, услышав знакомую фамилию, но Альбедо мигом приложил палец к губам, прося всех молчать, и указал на доску. — Я сейчас вернусь. Чтобы ни звука, понятно? Будете сидеть тихо — не задам домашку...

Положив телефон на стол, Альбедо торопливо вышел из класса, запахивая рабочий халат, и у двери его встретил Кэйа. Химик нахмурился, вздыхая, но тот подошел к нему, разглаживая морщинки между бровями, отчего молодой человек не мог не улыбнуться.

— Чего тебе? У меня урок.

— Пойдём, — Кэйа толкнул дверь лаборантской, заходя внутрь, и, заведя Альбедо, включил свет и защелкнул дверь на замок изнутри. Не говоря больше ничего, он прижался к любимым, таким желанным губам, кладя руки на шею Альбедо и притягивая его тело поближе к себе. Мягкие ладони скользнули по плечам, чужие, в свою очередь, лишь обняли учителя литературы за шею. 

— У тебя пять минут, глупенький, — с улыбкой выдохнул Альбедо в сантиметре от влажных губ, когда отстранился, и они вновь слились в жарком, развязном поцелуе. 

Крайдепринц был нагло прижат к стене. Ремень на его брюках быстро расстегнули, ловкие пальцы вытащили пуговку из петли и Кэйа опустился на пол перед возлюбленным, зубами расстёгивая ширинку и потираясь щекой о пах. Альбедо каждой клеточкой своего тела чувствовал, как возбуждённая плоть наливается кровью, но ее все же сдерживала ткань белья. Кэйа будто прочитал его мысли, а потому освободил член от ткани, не снимая брюки, а лишь приспуская резинку белья. 

— Ты... Если ты сейчас не начнёшь..! — фыркнул химик, отворачивая голову и зажмуриваясь.

— Что? Уйдешь? Нет, я ведь знаю, что ты это так просто не оставишь. Ты не сможешь уйти, — пропел Кэйа, за что получил шуточный подзатыльник и, поняв, что этим хотели сказать, склонил голову, обхватывая головку губами и играясь с ней языком. Одной рукой он обхватил член у основания, а второй обхватил бедро возлюбленного. Член тут же оказался во рту полностью, упираясь в глотку, отчего Кэйа негромко застонал, а Альбедо зажал рот рукой, чтобы не издавать лишних звуков, и прикусил кожу ладони. По вискам текли капельки пота, встречаясь со светлыми волосами и оседая на них. Расслабиться в такой обстановке совсем не получалось, но постанывания, которые издавал Кэйа, его поглаживания по бёдрам делали свое дело, и скоро в его руках он стал как податливый, разогретый в ладонях пластилин, из которого можно сделать все, что захочется, имея достаточную ловкость рук...

— Кэйа, Кэйа... Я хочу кончить, пожалуйста... — неслышно хнычет химик, чувствуя скорую разрядку, и прижимает Кэйю ближе, схватив за волосы на затылке. Ещё несколько секунд и он излился в горячий рот, вновь зажимая губы ладонью, а Кэйа довольно ухмыльнулся, проглатывая все до последней капли и стирая слюну с подбородка. Он поднялся с колен, вновь утягивая возлюбленного в изнеженный поцелуй, и помог ему одеться и привести себя в порядок. 

— Беги на урок, — ласково шепнул он своему химику, поправляя его волосы и стирая пот со лба. 

— Подожди, а как же ты... 

— После уроков приходи, расквитаемся.