Кейа часто засиживался в кабинете музыки. Там стояла никому не нужная скрипка, которая осталась от давно ушедшего из университета преподавателя. Он никогда не умел играть на музыкальных инструментах — по крайней мере, он так помнил — но эта скрипка манила за собой, от нее будто веяло чем-то знакомым, чем-то, чего Кейа так желал. Он разучил нотную грамоту, как правильно держать инструмент, и выучил одну единственную мелодию, которую всегда играл. Он не помнил, где слышал этот отрывок, но он впился в разум и сердце Кейи и не забывался уже много лет.      

В тот день небо было чуть голубее обычного, это Кейа запомнил надолго.   

   — Прости, но можешь постоять так какое-то время? Твои руки… Я хочу их нарисовать.   

   Кейа часто забывался во время игры, но обычно в кабинет в такое время никто не заходил, а просьба и вовсе выбила его из реальности на пару секунд.  

    — Если хочешь, то я могу уйти. Мне понравилась твоя игра и я зашёл, но ты не обращал на меня внимания.   

   Кейа смотрел на парня притупленным взглядом — он частично забыл, где находится, почему с ним говорят. Он посмотрел на свои руки, они постепенно становились какими-то фальшивыми, будто принадлежали вовсе не ему.   

   Кейа не понимал, что происходит. То, что было вокруг казалось каким-то нереальным. В последний раз такое было еще на выпускном в старших классах. Пальцы перед ним странно двигались, а скрипка казалась двухмерной. Он уже не помнил, что находится в музыкальном классе и стоит перед лохматым блондином.   

   — Все нормально? — «лохматый блондин» не знал, что делать, поэтому спросил то, что первое пришло в голову.   

   Дыхание Кейи сбилось, ему вдруг стало невыносимо страшно. Он пытался контролировать себя, но не понимал, где его собственное «Я». Было ощущение, что тело находится слишком далеко от сознания. Голос незнакомца казался эхом, а смысл слов вовсе ускользал от Кейи. Альбедо не нашел ничего лучше, чем положить руку на плечо, а второй помахать перед лицом.   

   — Эй, меня зовут Альбедо, я пришел только что, постарайся понять, что я говорю. Скажи, как тебя зовут. — даже через пару минут ответа не последовало. — Как тебя зовут? — повторил Альбедо. Еще пара минут молчания, и дрожь в руках слегка успокоилась.    

  — Кейа Альберих. Так меня называют. — кажется, ощущение реальности постепенно возвращалось.   

   — Интересное имя, я его никогда раньше не слышал. Что с твоим глазом? — Альбедо старался задавать вопросы, чтобы заставить Кейу держать свой разум в реальном мире.   

   — Не хотелось, чтобы его видели. — Кейа кончиками пальцев коснулся повязки и устало улыбнулся.   

   — Хм, — Альбедо показалось интересным поведение собеседника. Его выражение лица не совсем подходило тому, что он говорит и делает, из-за чего смысл предложения немного менялся.   

   — Ам… Как к тебе обращаться? — Кейа замялся и начал перебирать свои кольца, он восстановил дыхание, а восприятие мира вернулось в норму.   

   — Альбедо. — повторил парень. Конечно, он понимал, что скорее всего первое его представление Кейа не понял или даже не услышал. — Твои руки, они красивые, я могу их нарисовать?   

   — Если хочешь. — Альбедо посмотрел на инструмент, струны которого пострадали из-за лёгкого обострения владельца.   

   — Да, пожалуйста. — он сел на стул возле фортепиано и положил свой скетчбук на колени, показал Кейе как лучше расположить пальцы и начал рисовать. В кабинете стояла тишина, прерываемая лишь звуками движущегося по бумаге тонкого грифеля. Альбедо наблюдал за Кейей в процессе рисования. Почти незаметные синяки под глазами, смугловатая кожа, странного цвета волосы. Альбедо никогда не видел таких людей раньше.    

  — Извини за то, что было ранее, подобное бывает не так часто, меня немного выбил из реальности твой визит, в такое время обычно никто не заходит. Можно же на ты? — Кейа улыбнулся, как и раньше уставше, но невообразимо красиво, как подумал Альбедо. Конечно же, с художественной точки зрения. У парня были слегка угловатые, но при этом приятные черты лица. Только сейчас Альбедо заметил ярко-синий глаз с интересным зрачком.  

    — Да, можно. Ничего страшного, сомневаюсь, что ты властен над этим.   

   Больше тишина не нарушалась, по крайней мере до того, как Альбедо закончил скетч. Он молча встал и убрал карандаш в небольшой пенал серого цвета с бежевым оттенком. Солнце уже почти село, и без искусственного света в комнате было почти темно.   

   — Ты сможешь сам дойти до дома? Уверен, что приступ не повторится? — Альбедо обычно не беспокоился сильно о людях, но и людей с паническими атаками он раньше не встречал. В какой-то мере, ему было интересно. Альбедо выделялся детским любопытством ко всему, что не имело объяснения в его голове, он всегда пытался объяснить каждую мелочь.   

   — Не думаю, даже если повторится, до дома я дойду. — Кейа сложил скрипку в футляр, откладывая у себя в голове, что нужно купить струны по дороге домой. Он улыбался, снова.   

   Альбедо молча кивнул и покинул комнату, оставив Кейу одного.

***

      Гололед. Очень неприятное, однако, явление, но ничего не поделать, придется идти. Который раз он туда идет? Ну да, примерно каждые три месяца в течении двух лет. Результатов ноль, мать с дочкой пропали, будто вообще их никогда не было. Албедо мог бы связаться с отцом, но, к сожалению, для такой роскоши придется совершить самоубийство, чего паренек не особо желал.   

   Шел он в полицеский участок, спросить, как идет дело, идет ли вообще, но каждый раз его оттуда выгоняли со словами «Да успокойся уже, два года прошло, никто не будет их искать!». Альбедо все равно упрямо шел туда. Пришел бы и сегодня, если бы не гололед. Нога предательски подалась вперед и, поведя тело за собой, заставила его скатиться с лестницы не самым приятным образом.    

  — Простите, все хорошо?   

   — Да, все нормально. Тц! — Попытка встать не удалась, он снова поскользнулся. Послышался смешок, а перед глазами возникла ладонь. — Спасибо.  

    С помощью он встал.   

   — Ох! Да это же Альбедо! Как давно не виделись, — девушка приятно улыбнулась.   

   — Лиза?    

  — Ну а кто еще? Ты знаешь других настолько милых девушек? — Лиза всегда была позитивной, даже будучи донельзя ленивой и с неработающей поджелудочной железой. Альбедо не смог сдержать улыбку. — А ты все еще ходишь в этот участок… Разве дело еще идет?   

   — Нет, но я пытаюсь добиться его продолжения.   

   — Ты слишком упрямый, прям как баран, когда дело касается твоих близких. Знаешь, в какой-то мере я тебе даже завидую.   

   Лиза была лучшей в классе, даже несмотря на свою лень, а Альбедо всегда витал в облаках, хоть и был «очень способным, но только в том, что ему интересно», поэтому постоянно теснился где-то внизу списка. Поля его тетради были заполнены рисунками, что очень раздражало учителей. А преподаватель ИЗО часто корил Альбедо за непрошенные поправки и дополнения в тематических работах. Он всегда был популярен у девушек за свой утонченный вид, приятный голос, манеру речи, стиль в одежде, правда, ни одна из девушек так и не получила желаемого внимания со стороны Альбедо, он никогда особо не думал о делах романтических и считал, что те только будут мешать ему. Лиза же никогда не питала к нему подобных чувств и могла легко поддержать разговор в приятном Альбедо русле, за что он ее очень ценил. Многие думали, что эти двое встречаются, но Лиза не была заинтересована а парнях. Ее больше привлекали девушки, но зная свой недолгий срок, даже к ним она не осмеливалась подступиться, всегда сдерживая себя.   

   Сейчас Альбедо совсем не изменился, а Лиза только стала более открытой и, по ее словам, нашла прекрасную девушку по имени Джинн. Она долго расхваливала свою трудолюбивую даму сердца и даже настояла на визите к ним в дом когда-нибудь ближе к праздникам, дабы они могли познакомиться. Так Альбедо и не успел до пяти вечера. участок закрылся, а мысли стали идти одна за другой.   

   Развернувшись в сторону своего дома, он пошел обратно, не обращая внимания на окружающие вещи. Сам путь занимал около тридцати минут пешком, тем временем на улице медленно темнело. Звезды мало-помалу показывались из-за розовых облаков, а молодая луна вновь стала заметной. Снег блестел маленькими искорками под искусственным светом желтых фонарей. Поглощенный мыслями, Альбедо дошел до дома двумя часами позже ожидаемого. Сейчас, думая о своей сестре и мачехе, он уже ничего особенного не чувствовал, можно сказать, что он свыкся с их отстутвием. Осознание этого пугало и заставляло чувствовать себя бездушным.

***

      Кейа, заменяя струны на скрипке, где-то в самом незаметном, темном, потаенном уголке сознания наделся, что сейчас дверь снова откроется, снова зайдет блондин, имя и лицо которого не отложились в памяти, и снова спросит, можно ли нарисовать эти руки. Но вплоть до ухода Кейи дверь не открывалась.   

   Кейа часто уверял себя, что ему ничуть не одиноко, он старался быть общительным и меньше обращать внимания на свой диагноз, чаще всего у него даже получалось и он мог вести себя почти как «нормальный» человек. Порой его сочащаяся сарказмом и постоянными отшучиваниями манера речи даже раздражала его знакомых. На самом деле, у него была только одна настоящая подруга, перед которой он не корчил из себя черт знает что двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю. Девушка, которую в детстве насильно заставили учиться в женском монастыре. Сначала ее даже принимать туда не хотели, но родители добились своего. Розария не была пессимистом, но и оптимистом ее назвать было бы непростительной ошибкой. С первого взгляда, можно было бы даже сказать, что она ходячий мертвец. Бледная от рождения кожа и глубокие синяки под глазами, данные ей от матери. Впалые скулы и слегка вытянутое лицо не делало ее первой красавицей, но придавало ей некую загадочность. Так уж получилось, что когда-то в баре Кейе не хватило пятидесяти рублей на еще один бокал вина, и с тех пор Кейа все еще «жизнью ей обязан».  

    Уже в коридоре учебного заведения он увидел растрепанную блонидинистую макушку. Он собирался что-нибудь сказать, дабы начать диалог, но парень прижал книгу ближе к себе и ускорил шаг. «Ну конечно» — подумал Кейа. Кто же захочет общаться с таким как он? Он тихо ухмыльнулся и продолжил путь к выходу, со свойственной его лицу улыбкой. Внутри немного покалывало, хотя, какая разница? Они были знакомы всего два с половиной часа. Так бы подумал Кейа в обычной ситуации, но когда ему было страшно, первое, что он увидел придя в себя, это лазурно-голубые глаза, в которых отражался закат. Тогда он не обратил на это особого внимания, а сейчас этот обеспокоенный глубокий взгляд не выходил у него из головы.   

   — Альбедо, да? — спросил Кейа у самого себя и посмеялся с собственной беспечности.   

   Сегодня он договорился встретиться с Розарией и выпить с ней по бокалу вина. Хотя, «по бокалу», скорее всего, означало «по бутылке, а то и по две». Этот вечер ничем не выделялся.

***

      Курсовую сдавать через два дня, а Кейа даже не начинал ее делать. Судорожно собрав конспекты, список литературы и найденную когда-то ручку, он пошел в библиотеку. Библиотека у ВУЗа была большая, а народу, как обычно в такие моменты, дохренища. Более литературного слова в голове Кейи не нашлось.  

    Сделав, кажется, треть работы, он решил немного отдохнуть и отошел купить кофе в автомате у входа. «Хоть что-то эти люди сделали по-человечески» — пронеслось у него в голове.   

   — Так стоп… — Кейа пару секунд притупленно смотрел на картонный стакан — Ебаный в рот, вот я глупец… — тут до него дошло, что он оставил на столе включенный телефон. Все бы нормально, но там были фотографии справок, документов, контакты врача и чуть ли не все, что связано с его заболеванием. Молясь, что никто не заметил телефон, он быстрым шагом вернулся к столику на втором этаже. Увидев там человека, он сначала испугался, потом понял, кто это, и испугался вдвойне. 

     — Не волнуйся, телефон я выключил и ничего там не смотрел. — Кейа облегченно выдохнул. — Ты же не против, если я останусь здесь? Свободных мест больше нет.  

    — Да пожалуйста. — на самом деле он был даже рад, что перед ним именно Альбедо, а не кто-либо другой. Правда, за последующие два часа он нисколько не продвинулся в курсовой.  

    Смотря на десять страниц текста, частично скопированного с гугла, а где-то бесстыдно спечатанного с книг, хотелось только плакать. От скуки он начал смотреть прямо перед собой и углубился в мысли.   

   — Что-то не так? — Альбедо заметил, что на него смотрят только через десять минут. Кейа вздрогнул, поглощенный размышлениями, он даже не заметил, что смотрит прямо в глаза Альбедо.   

   — А, да, прости, я просто задумался.  

    — Может, на сегодня остановимся? Завтра можно будет доделать. — услышав множественное число второго лица Кейа немного выпал.  

    — Вместе? — вырвалось у него. 

     — Да, что-то не так? — Альбедо вскинул брови и начал собирать листочки. Забавленный реакцией Кейи он даже усмехнулся.   

   Они молча шли по освещенной фонарями улице. Небо было заволочено тучами и звезд совсем не было видно.

«А может… Нет, не стоит.»

      — Почему ты тогда остался? — неожиданно для самого себя спросил Кейа. Он не хотел этого говорить.    

  — Потому что мог. А еще я не мог бросить человека с панической атакой одного. — Альбедо укутался шарфом потеплее. — И тебе совсем не холодно? — Кейа улыбнулся такому вопросу.   

   — Нет, не холодно. — он вскинул голову к небу, смотря на падающие с неба снежинки.    

  Снег таял едва касаясь потрескавшегося асфальта. И без того сырой покрас старых зданий держался на божьем духе под напором влажности. Если сказать, что пейзаж был красивым, можно будет сразу начать называть себя лжецом, но сказать, что эта картина ничем не привлекала, тоже буде ошибкой. Спокойная атмосфера была прервана быстро проехавшей прямо по луже машине. Кажется, черному пальто Кейи придется пройти химчистку.   

   — Еб твою.! — Кейа начал крутиться, пытась разглядеть пятно. Альбедо прыснул в ладонь, пытаясь сдержать смех, но попытка оказалась провальной. — А?   

   Кейа растерянно посмотрел на смеющегося Альбедо.  

    — Честно, для человека с далеко не самой простой жизнью ты жутко забавный. — стирая слезинки с глаз, заключил блондин.  

    — А?! — Кейа растерялся еще больше. Что, черт возьми, несет этот парень? С чего он взял, что у Кейи трудная жизнь? И почему вдруг забавный?  

    — Не смотри на меня так, я видел тебя вчера в баре, ты был пьяный, а девушка возле тебя вздыхала так, будто такая картина возникает перед ней чуть ли не каждые два дня. От хорошей жизни не пьют, знаете ли. Хотя, с твоим диагнозом я бы не стал злоупотреблять алкоголем. Или я где-то ошибся?  

    — Меня поймали с поличными. Детектив Альбедо, я позволю вам арестовать меня, но что же такой порядочный парень будет делать с арестантом?   

   — А?!   — Один/один. Месть прошла успешно. — Кейа довольно улыбнулся и пошел вперед, засунув слегка покрасневшие руки в карманы. Недовольному Альбедо пришлось ускорить шаг.   

   — Слушай… А как ощущается деперсонализация?  

   Слегка ошарашенный вопросом Кейа посмеялся и как ни в чем ни бывало сказал:   

   — Мне то откуда знать? Спроси у человека с деперсонализацией.   

   — Ты безнадежный идиот, знаешь?   

   — Знаю.   

   Сегодня Кейа долго не сможет уснуть.

***

      В квартире было холодно. Деревянная рама окна никак не защищала от зимнего ветра. Старая, ржавая батарея толком не грела. Укутавшись в одеяло, Кейа сидел на кровати и пил шестую кружку кофе. Курсовую надо дописать, но ни желания, ни мотивации для этого действа у него не было. «Может, ангел снизойдет с небес и напишет за меня курсовую?» — подумал Кейа и сразу же посмеляся над этой мыслью. С трудом встав с кровати, а точнее было бы сказать, скатившись с нее, он подошел к столу с одеялом на плечах. К вечеру Кейа с облегчением отправил курсовую преподавателю.

      «Ты безнадежный идиот, знаешь? — Знаю.»

      Почему же Альбедо решил пойти с ним? В левом глазу резко закололо. Не слишком сильно, но вздрогнуть и приложить руку к глазу заставило. У Кейи была нездоровая гетерохромия. Пусть ему часто говорили, что выглядит это красиво, но Кейе этот глаз доставлял только боль, поэтому он решил его скрыть под повязкой.   

   На следующий день Альбедо сел рядом с Кейей на паре. Альберих вопросительно взглянул на парня, в ответ Альбедо только улыбнулся, аргументировав свои действия тем, что Кейа всегда сидит один, хотя на первый взгляд друзей у него великое множество. Кейа только поразился невероятной проницательностью Альбедо. Он даже задался вопросом, не следит ли этот паренёк за ним из-за угла.      Альбедо подсаживался к Кейе весь семестр, но ближе они не становились. Кейа будто построил какую-то стену и не позволял через нее проходить.   

   — Кейа, нам нужно поговорить. — даже слишком серьезно произнес Альбедо спустя месяц таких подсаживаний. — Я тебе не нравлюсь, что ли?  

    — Чего? — Кейа даже выпрямил расслабленную спину и поднял подпертую рукой голову. Альбедо прищурился и сократил расстояние между ними до пары сантиметров. Кейа расширил глаза и хотел отдалиться, но Альбедо сделал это первым.      

      — Так и знал. — заключил он. — Ты просто боишься. Остаётся только один вопрос, чего именно? Не меня же. Или меня?   

   «Дотошный…»  

    — У меня ощущение, будто я на осмотр врача попал. Тебе удовольствие доставляет копаться в моих мыслях? — попытался отшутиться Кейа, но Альбедо не воспринял этот вопрос как шуточный.   

   — Ты мне просто интересен, вот и все. Хочу узнать о тебе больше. — Кейа удивлялся все больше и больше, — Не приплетай сюда никаких романтических смыслов, пожалуйста. — чуть повременив добавил Альбедо. У Кейи камень с души спал.  

    — У меня деперсонолизация. Тебе ничего не говорю, потому что боюсь сближаться с людьми, сам знаешь, что близкая подруга у меня только одна. Сейчас признаюсь, потому что уверен, что это ты итак знаешь.   

   — Да, знаю. Но рад, что ты сам все сказал. — Альбедо положил голову на руки и полузакрытыми глазами начал изучать стену. — Хотя, можешь и приплести. — после этого Альбедо перевел тему на какую-то совершенно незначительную деталь интерьера кафе, в котором они сидели. За окном уже давно стемнело, а людей на улице становилось все меньше и меньше. — Можно переночевать у тебя? До дома отсюда далеко, а время уже позднее.     

       — Да, но… У меня не убрано. Надеюсь у меня есть второй матрас… — уже почти шепотом сказал сам себе Кейа.   

   Дверь не слишком хорошо отапливаемой квартиры открылась с небольшим щелчком. Попросив Альбедо подождать немного у входа на кухню, — коридором это не назвать, — Кейа пошел в срочном порядке прятать бутылки и грязную одежду по углам. С уборкой он совсем не дружил. Правда, матрас он так и не нашел, а диван в доме был один и служил он кроватью для Кейи.      

      — Он раскладывается? — Кейа утвердительно кивнул, — Тогда просто лягу рядом, если ты не против, конечно. Я бы и на полу поспал, но тут вместо пола будто каток.   

   Такой расклад мог говорить лишь об одном, Кейа сегодня не сможет нормально спать.   

   Свет был выключен, второе одеяло благо нашлось, подушка тоже. Альбедо лег у самого края дивана лицом в стену, а Кейа с другой стороны также спиной к Альбедо. На сон он не рассчитывал. Он у Кейи был беспокойный, а Альбедо этого знать необязательно. Но через полчаса усталость взяла свое. Среди ночи проснувшийся Альбедо увидел друга сильно прижавшего ноги к груди и спавшего как испуганный ребенок. Он что-то бубнил во сне и, кажется, плакал. Альбедо не нашел лучшего решения, чем положить руку на спину Кейи и начать поглаживать. Через несколько минут таких действий Кейа слегка расслабил ноги, а бубнежь начал постепенно утихать. Вскоре он спокойно засопел. На такую реакцию Альбедо улыбнулся и снова уснул, не осмеливаясь подобраться ближе «не хватало ещё напугать этого ребенка в теле взрослого».