Одежда, что швырнул мне Аранель, оказалась для меня огромной. Кофту я затянула тканевым ремнем, а штаны завязала узлом на талии. Выглядит странно, но все же лучше моих старых тряпок, да и ткань мягенькая, я трогала такую только когда несколько недель работала ткачихой.

Аранель открыл дверь и головой показал идти за ним. Выйдя из дома, я поняла, что снова под землёй. Почему они тоже живут взаперти? Местами стоят факелы, свет которых распространяется на достаточное расстояние, чтобы видеть куда идешь.

— Куда мы идём?— моё любопытство когда-нибудь меня убьет, но сейчас хочется знать больше

— Молчи.

Я надула губы и молча зашагала вслед за леартом. На его плечах лежит чёрная шерстяная накидка, но моё внимание привлекла не она, а шрам от достаточно глубокого ожога на виднеющемся кусочке шеи. Интересно как он появился? Попал в пожар? Или загорелся от факела? Внезапно в моем сознании вспомнилась табличка из бюро:

«При встрече с леартом помните, что они:

1. Погибают на солнце.

2. Глупее ант.

3. Боятся огня.

Если леарт вас поймал, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не пытайтесь наладить контакт. Леарты не понимают язык ант.»

Я хмыкнула своим же мыслям. Неужели нам специально врали обо всем? Из того что я узнала за несколько дней, то второй, третий и последний пункты полная чушь, не удивлюсь если и на солнце с ними всё хорошо.

Внезапно я влетела в спину Аранеля и, отшатнувшись, чуть не грохнулась на спину, но леарт поймал мою руку и не дал завалиться.

— Ты вообще смотришь куда идешь? Или на волю случая свои ноги оставляешь?

— Я просто задумалась

Он фыркнул и показал мне стоять на месте. Затушил ближайший факел и прошёл в какой-то здание. Я стояла и осматривалась. Потолок достаточно низко, но его хорошо поддерживают балки. Воздух не такой спертый как у лагеря антов, да и чувствую я себя немного лучше здесь, хоть и нахожусь в логове хищников.

Через минуту Аранель вышел и снова показал мне "идти за ним". Мы вместе зашли в небольшое здание. Оказалось, что это баня.

— Тебе нужно смыть запах.

— Запах? Я конечно не мылась некоторое время, но не воняет же от меня.

Мне даже не нужно было поворачиваться, чтобы почувствовать как он закатил глаза. Здесь пахнет сыростью и мылом. Пройдя чуть дальше, я заметила, что в углах начала прорастать плесень. Рано или поздно доски из-за этого сгниют. Однажды в квартирке, в которой мы жили с Новой, по углам также росла плесень, мы пытались избавиться от нее, но ничего не выходило, а она, словно на зло, унесла все наши запасы на зиму. Той зимой мы почти умерли с голода, продержались только тем, что нашли под грудами снега оставшиеся с осени грибы, а неподалёку вполне сносное количество шишек с сосен. Тогда мы были настолько голодны, что начали есть все сырым. Только спустя два гриба, до моего сознания дошло, что нам будет только хуже и нехотя я остановилась, останавливая и Нову. Мы собрали целый рюкзак хвои, шишек и, что самое главное, остатки грибов. Но самое тяжёлое было не найти все это, а пронести мимо стражников выхода. Нам нужно было отдавать все, что мы находили, чтобы позже это все либо продали, либо отдали детям. Тогда было решено, что нам нужно хоть что-то оставить, но если мы не принесем ничего, то не получим ни одного кредита, а оплата квартиры близка. Мы запихивали под одежду грибы и шишки, на последок оставили хвою. Её решили брать немного, все же сильно колется. И вот, отдавая рюкзак, полный хвои, нам дали 2 кредита. Зимой все ищут припасы, даже если до зимы ты был строителем, то по приходе первого снега ты должен часть времени искать припасы. Больше всего находят ночные, но и потерь среди них было больше. Я выдохнула. Леарты убивали нас сотнями, а сейчас я прямо в логове хищника...

— Вот, наденешь эту, она чистая, твоя уже пропахла, —Аранель протянул мне очередную белую рубашку и черные брюки.

— Чем я пахну? — вопрос словно оставался на кончике языка всё это время.

— Антом, — я скорчила недовольную гримасу и взяла одежду. Она такая же мягкая как и первая, — Мы называем это запахом солнца. Также пахнет день. От разных антов пахнет по разному, но у всех есть определённый похожий.

—Запах... Солнца? Солнце умеет пахнуть?— Леарт качнул плечами, облокотился спиной о дверь и упер взгляд в пол, — Ты предлагаешь мне мыться при тебе?

— А ты хочешь встретить другого леарта? — Что правда то правда, к Аранелю я привыкла, но что будет когда я увижу других-не знаю.

Я удостоверилась, что леарт не смотрит на меня и стянула одежду. Много времени это не заняло, все держалось на добром слове, и благополучно оказалось на полу. Опрокинув на себя ковшик ледяной воды, я начала смывать тот самый запах солнца. Запах солнца... Что же это значит...

— А что, леарты не пахнут солнцем?— Мое любопытство, наверно шло впереди головы, поэтому я задавала все вопросы, что оно несло.

— Нет, — Односложный ответ я явно не хотела сейчас слышать, поэтому подняла голову на Аранеля. Леарт стоял все так же, уперевшись в дверь, закрывая ее собой и тяжело смотрел куда-то в пол. Наверно он думает о чем-то важном.

Помывшись, я кое-как натянула на себя одежду и пригладила мешающие волосы. По шее продолжала стекать вода, но я решила игнорировать эту проблему. Я прошла к Аранелю и качнула руками, пытаясь привлечь его внимание. Он посмотрел на меня, словно пытаясь сконцентрироваться.

— Сейчас пойдём к Йонетт, у тебя снова кровят руки, — посмотрев на руки, я увидела намокшую от воды и крови ткань. Мерзкое зрелище. От него и запаха плесени начало подташнивать.

— Кто такой Йонетт?— Аран открыл мне дверь, пропуская наружу. Наконец-то в носу вместе сырости появился привычный запах земли.

— Кто такая. Она согнея и фрагия, — Я подняла бровь в недоумении, — Увидишь.

Мы шли по улочкам, почти везде уже потушены факелы, поэтому я передвигаюсь почти на ощупь. Аранель шагает быстро, поэтому мне приходится почти бежать за ним. Он неразговорчив со мной, поэтому я прекратила попытки выудить хоть немного информации, вместо этого я пуще прежнего погрузилась в свои мысли. Мысли о Ройсе. Надеюсь он умер быстро и без страданий. Перед глазами до сих пор стоит картина, как он падает на зеленый мох, а меня окропляет липкая алая кровь. Если я продолжу думать об этом, то меня точно стошнит.

Мы приблизились к внушительного размера дому с горящим факелом, в свете которого я начала рассматривать Аранеля. На плечах меховая накидка. Похоже на медвежью шерсть, я такую видела однажды в детстве, когда подрабатывала носильщицей вещей. Кто попросит принести еду, кто забрать одежду со стирки. Так я впервые увидела как разбирают тушу, так как должна была принести шерсть в мастерскую. Я была совсем маленькой, поэтому разревелась от вида мертвого животного. Наверно сейчас бы я смогла выполнить поручение, но тогда...

Аранель без стука зашёл в дом. Потеряв леарта из виду я поторопилась за ним. Дом оказался складом трав и книг. Здесь всего так много, что глаза непроизвольно начали метаться из стороны в сторону. Я успела заметить корзинку с ягодами брусники, а рядом с ней целая горка поганок. Чуть выше были маленькие скляночки, подписанные аккуратным почерком. Книг тут целая тьма. Я смогла заметить несколько книги по растениям, прежде чем немного хрипловатый, веселый женский голос прервал мое изучение.

— Аран, ты принёс ещё анта? Опять добавляешь мне работы?— К нам вышла леартка. Высокая, накачанная брюнетка, в руках целая коробка склянок с чем-то темным. Я поймала её глаза и задорные огоньки в них сменились растерянностью. Она округлила глаза и посмотрела на Аранеля, — Ты привёл... Антку?

— У неё руки повреждены, —Аранель недовольно сдвинул брови и начал перебирать склянки на верхней полке, — На все твои вопросы я отвечу после заката, иначе впаду в спячку прямо здесь.

— Не трогай! Тут все расположено так, как нужно мне! Вот лучше, ящик возьми, — Леартка передала Аранелю склянки и перевела взгляд на меня. В серых, почти бесцветный глазах, я заметила нотки любопытства, она сощурилась, изучая меня, улыбнулась хитрой ухмылкой и прошагала ко мне, — Познакомишь меня с гостьей? Или мне лечить ее, даже имя не зная?

— Меня зовут Алисия Хьюз, — Йонетт распахнула глаза и удивленно приоткрыла рот.

— Какой голосок приятный, словно журчание ручья. Ну что ж, ручеёк, показывай ручки, согнея я или нет.

Я протянула ей ладони и начала наблюдать как аккуратно она начала заниматься мной. Нежно разрезав ткань одним когтем, она освободила раны и недовольно, но достаточно забавно, нахмурила нос. На её лице сменялись эмоции и я никак не могла сконцентрироваться на одной, то она задумчивая, то окрыленная, то озаряется счастьем самодовольствия

— Ты уже чем-то обрабатывала их? Нужно было сразу идти ко мне, теперь придется убирать все сверху, чтобы обработать ниже, — я уже представила насколько это будет больно и сощурилась. Что может быть хуже того, что тебя режут наживую? — Присаживайся, ручеек. Не переживай, больно не будет. Обещаю.

Йонетт взяла несколько баночек с полки и всучила их Аранелю, который уже расслабился у двери. Леартка провела меня вглубь дома и посадила на стул. Приготовившись к боли, я нахмурилась. Ты никогда не будешь готов к боли. Леартка начала снимать корочки на моих ладонях, а я закусила губу, чтобы не издавать лишних звуков. Экзекуция продолжалась минут десять, из-за чего под конец я начала огрызаться и просить прекратить. Она же продолжала, отвечая, что всё для моего же блага. Когда она закончила, все руки были в крови, а я в слезах.

— Тише, тише, ручеек, все, сейчас будет легче, моя хорошая анточка. От тебя пахнет Араном. Его одежда?

Шмыгнув носом, я кивнула. Мне не хотелось разговаривать, слишком хотелось сбежать отсюда, крича проклятия и угрозы. Йонетт принесла несколько склянок, надпись на которых я не могла прочесть из-за старости. Для начала она смыла кровь простой водой, а затем высушила чистой тряпкой. Когда леартка поднесла к ладоням первую склянку, я зажмурилась, подумав, что сейчас будет та же боль, что и от смеси, которую лил мне на руку Аранель, но как только на меня упали первые капельки смеси, я вздохнула с облегчением и наслаждением. Боль сразу же начала уменьшаться и сменилась приятным покалыванием. Я растянула пальцы, чтобы жидкость попадала в самые глубокие ранки.

— Видишь, сразу легче стало, правда? Ручеек, я дам тебе это с собой, тебе нужно будет обрабатывать ладошки 4 ночи, — леартка положила на столик пузырек с жидкостью и ухмыльнулась своей хитрой улыбкой.

— А 5 день не нужно? Они глубокие, — я недовольно нахмурилась, но сразу же вернула обычное выражение, она всё-таки делает то, чем занимается, а я разбираюсь во всем, но понемногу. В лечевании я знаю как справляться с достаточно тяжелыми травмами, но знаний у меня всё равно не хватает. Мне было 16, когда меня назначили на должность помощницы лекаря. Я знала, что туда поступают только тяжелые случаи и уже была готова к тому, что придется увидеть как умирают анты, но даже представить не могла, что это произойдет на первый же день. Тогда к нам поступил ант, на которого свалилось деревянное укрепление потолка. Вид был ужасный. Ноги раздроблены, в животе торчал огромный кусок бревна, а голова пробита до мозга. Как его привели живым загадка, но делать что-то нужно. Лекарь не хотел браться за него: "бесполезно, он живой труп". А я слишком мало знала, чтобы сделать хоть что-то. Лекарь посмотрел на меня и решил, что ант хоть и живой мертвец, но мне нужна практика. Мы начали с живота, достали бревно, обработали как могли и зашили. К этому времени ант уже был мёртв, но лекарь продолжал обучать меня, рассказывал про настои, мази, травы, а я плакала и слушала. В самом конце мы занялись головой и лекарь остановил меня, когда я взялась за тряпки, чтобы начать обрабатывать. "Нужно научиться видеть кому можно помочь, а кому нет. Ему нельзя было. Видишь, здесь мозг поврежден, его можно только добить, чтоб не мучался." Я расстроилась и ближайшую неделю ходила словно знала того анта или была виновата в его смерти, но затем поняла, что это ни ему ни мне не поможет и именно в тот момент с плеч упал камень. На той работе я продержалась на удивление долго, меня не отпускал лекарь, но через пол года его выгнали из-за возраста, а меня уволили.

— Сама увидишь, что будет на пятую ночь, ручеек, — Леартка улыбнулась и жалостливо посмотрела мне в глаза. Я приподняла брови и недоуменно уставилась на нее, — что ты такого сделала, что он оставил тебя в живых, ручеек?

— Выиграла спор.

— Спор? С каких это пор он начал спорить? Ладно, узнаю это позже, ручеек. А пока пойдем, я дам тебе свою одежду, а то скоро штаны потеряются.