Утро началось как обычно: полусонный разговор с Мукуро, совместная чистка зубов, попытка поймать Ламбо, чтобы он тоже умылся и сходил нормально в туалет. А вот дальше что-то пошло не так.

— Сегодня какой-то праздник?

Мукуро удивлённо уставился на стол, заваленный едой. Стоя неподалёку Бьянки и Фуута уплетали тэмпуру с креветками. Очень аппетитными, потому, имея уважение к Нане, Мукуро присоединился к ним, не став портить остальные блюда.

— Да нет, вроде как, — неуверенно ответил Савада. — Что-то случилось? — обратился он к Нане, но та была слишком увлечена готовкой, чтобы ответить.

Савада стушевался в нерешительности. Подходить к женщине, застрявшей в своём мире и орудующей ножом, было опасно, потому касанием вернуть её в реальность он не мог. Оставалось только позвать по имени, чего сделать не решался, зная, что от этого ей станет грустно. А мамой не находил в себе сил к ней обращаться.

— Нана? — вышло слишком тихо. Пришлось взять волю в кулак и повторить, уже громче: — Нана!

— Ох, Тсу-кун! Мне показалось, или ты опять назвал меня «Нана», а не «мама»? — продолжала она улыбаться.

«Кажется, пронесло», — выдохнул Савада.

— Что случилось?

— А? Разве я тебе ещё не сказала? Папа, спустя два года, возвращается домой!

— А, — сухо отозвался Савада.

— Не шибко ты рад этому, — продолжая дожёвывать креветку, заметила Бьянки. Мукуро тоже с интересом посмотрел, удерживая за хвостик новую порцию.

— Ну, у меня есть свои причины.

— Папан, должно быть, интересный человек, раз маман так его любит?

— Он самый лучший, — разомлела Нана. — Папа Тсуны добывает нефть за рубежом. Он человек земли.

Савада криво усмехнулся.

— И когда он возвращается? — ненадолго отвлёкся от еды Фуута.

— Скоро. Открытка пришла.

Савада стиснул зубы, всеми силами стараясь не заскулить, вспоминая разговор с Девятым. Он мог принять, что Йемитсу лгал Нане, желая оградить её от мира мафии. Но чтобы делать это так бездарно и безбожно — этого он понять никак не мог! Этот идиот всегда ходил с киркой наперевес, с каской с фонариком на голове и лёгкой рабочей одеждой. Он даже сменной одежды с собой не брал, не то что тёплой. И в таком виде он якобы работал в Арктике? Два года пробивался киркой сквозь толщи льда к недрам земли.

«Правдоподобнее некуда».

— Как погляжу, твой папа просто «мастер» в искусстве лжи и обмана. — Мукуро выглядывал из-за спины.

— Он просто подрабатывает переворачивателем пингвинов на полставки.

— Ты ведь в курсе, что такая профессия существует?

Савада странно посмотрел на Мукуро. Вроде тот не лгал, а верить всё равно не хотелось.

— Неважно. Я, пожалуй, пойду оденусь: Хаято-кун и Такеши скоро придут. Полагаю, с бенто сегодня проблем не будет.

— Увидимся после школы. Мне будет очень интересно послушать о твоём отце.

* * *

В воскресенье в школе делать было нечего. Так называемая «подготовка» мало нового могла привнести в образовательный процесс. Это время Савада рад был бы потратить на подработку, но день уже был занят сменщиком, потому оставалось играть роль хорошего мальчика. Зато была возможность подумать. Стоило ли пытаться поговорить с Йемитсу начистоту?

«Если в его организации есть человек, способный войти в режим гиперпредсмертной воли, как минимум я должен спросить его о способе. Неприятно, когда в тебя постоянно стреляют».

Савада почесал лоб по центру — излюбленное место Реборна для пули предсмертной воли. После битвы в Кокуё пуля гипер-режима использовалась всего один раз. С её помощью Савада пытался уберечь Мукуро от кошмаров, очищая от чёрной ауры. В ту ночь Мукуро спал спокойно, но полностью очистить его не удалось. Савада предположил, что, быть может, мог помочь четвёртый путь, как слабая лазейка к центру проблемы. По-хорошему необходимо было использовать пятый, но попросить об этом казалось слишком жестоким, потому оба были готовы к тому, что очищение будет проводиться медленно.

— Всё в порядке?

Такеши наклонился, чтобы посмотреть в глаза Савады. Тот вздрогнул, словно после внезапного пробуждения.

— Да, в порядке. Просто задумался.

— Раз задумался, значит было над чем, — понимающе улыбнулся Такеши, не настаивая на ответе, что же терзало мысли друга. — Почему бы нам не закончить на сегодня и не сходить куда-нибудь, развеемся? Всё равно делать особо нечего, и мы уже отметились. Можно начать патруль пораньше.

— Можно, наверное.

Такеши говорил о патруле естественно и непринуждённо. Не то чтобы это было так удивительно, однако Савада до сих пор верил с трудом, что Такеши так быстро оправился. Никакой неуверенности, никакой фальши в улыбке. Он даже не понимал, почему Савада на него так уставился, чего пытался понять.

— Десятый, уверены, что ничего не случилось?

— Да, просто… — Савада не горел желанием говорить, хотя и скрывать было нечего, особенно после поездки в Италию, — Йемитсу возвращается.

— Йемитсу? — переспросил Хаято.

— Муж Наны.

— Муж Наны? — Хаято задумался, не сразу понимая, в чём подвох. — Э?! Ваш отец?!

— Ух ты, разве это не здорово? — поддержал Такеши.

— Не особо. И лучше пойдём уже, нечего об этом в школе говорить.

Решение пойти прогуляться казалось наиболее верным. Такеши первым делом предложил заглянуть в «У Эрико». После выписки из больницы он нередко туда заглядывал, играя с девочкой. А обязательный кусочек торта всегда наполнял энергией продолжить обход или тренировку. Савада улыбнулся, глядя на счастливого Такеши.

«Как же хорошо, что она выжила».

Ребята проходили оживлённую улицу, торговый район. Хотя Саваде досталась большая часть Намимори, основные структуры оставались под началом Кёи. Он очень удачно определился с диаметром, явно не по прихоти кусок вырывая. Территория, с которой можно было получить максимум средств с минимальными ресурсами.

Будничный покой нарушил страшный грохот. Пыль и обломки с козырька торгового комплекса взмылись ввысь. Оттуда прямо в Саваду вылетел кто-то, явно не без чьей-то помощи получив болезненное ускорение. Позволь Савада ему пролететь мимо, одними синяками и ушибами паренёк бы не отделался. Но и поймать его было не так просто, пришлось «опереться» на пламя, чтобы устоять на ногах, благо народу было не до того, чтобы его приметить: все в панике разбегались.

— Простите великодушно!

Савада замер, встретившись с пронзительно синими глазами, когда юный итальянец обернулся. Впрочем, парень тоже ошарашенно на него смотрел, узнав с первого взгляда, хотя Савада определённо точно никогда не пересекался с ним. И дело было вовсе не в том, что паренёк мог видеть его до замены души. Над русой чёлкой на лбу горело голубое пламя предсмертной воли.

«Гипер-режим? — поразился Савада. В голове с немыслимой скоростью мелькнули разговор с Девятым и утренняя весть. — Не уверен, — тут же засомневался. — Но сохранять разум в режиме предсмертной воли — такое вообще возможно?»

— Ты с Йемитсу? — игнорируя обеспокоенных друзей, спросил Савада. С получением ответа пришлось повременить, так врага проигнорировать уже было нельзя.

— Вро-о-ой! — Длинноволосый белёсый молодой мужчина стоял на той самой крыше, с примотанным к руке мечом. От него за версту веяло опасностью. — Я изрублю любой мусор, вставший у меня на пути!

— Хаято-кун, Такеши, уведите отсюда людей, — приказал Савада. Нужно было не только пространство для битвы, но и обеспечить безопасность двум слишком молодым хранителям, которым противник был явно не по зубам.

— Не взыщите, Савада-доно*. Меня отследили.

«Я тоже так странно звучал, когда только появился в этом времени?» — не мог не заметить странную речь Савада. Она ему была всё ещё близка, но постоянное общение на современном японском и жестокое наказание за старомодную речь быстро отбили у него желание изъясняться «странными словечками».

— Я только встретил вас и уже втянул в такую опасную ситуацию.

— Ты кто вообще? — не спешил оставлять Десятого невесть с кем Хаято, а люди прекрасно сами справлялись со своей «эвакуацией».

— Прошу, идёмте! — Паренёк схватил Саваду за руку, словно не слыша вопрос. — Нужно найти безопасное место! Я должен вам кое-что показать!

Парень собирался убежать подальше от преследователя, но Савада, сделав пару шагов по инерции — не так просто справиться с человеком в режиме предсмертной воли, — остановил его.

— Идиот, не показывай спину! — резко рванул он на себя, как раз успев остановить прежде, чем длинноволосый оказался перед ними.

— Давай закончим эту игру, наконец.

Савада вышел вперёд, защищая парня. Даже в режиме предсмертной воли он был ему не по зубам.

«Он не какой-то там безумец, жаждущий кровопролития. И смерть мальчика у него не на первом месте, что-то другое. Его движения, аура и цель… Он профессионал».

— А это кто?

«Он обо мне не знает, хорошо. — Савада приготовился к тяжёлой битве, достав мастихин, пока не рискуя зажигать пламя, надеясь застать врага врасплох. — И будет здорово, если узнать не успеет».

Парень встрял в битву до того, как Савада успел что-либо сделать, оттолкнув в сторону и блокируя меч треугольным оружием. Думая, что блокирует… Мужчина был ловчее и опытнее, потому на теле парня закровоточила свежая рана на полгруди и живота. Последующим ударом он был отправлен в полёт через витрину магазина. Савада слишком поздно резанул по воздуху мастихином, атакуя лезвием пламени ярости, намереваясь отрубить руку противнику. Лишь слегка задел, отчего враг оскалился в улыбке.

— Врой, — прозвучало вполне спокойно, — что у тебя за отношения с этим сопляком?

— Пока никаких. Впервые вижу.

— Так я тебе и поверил!

«Нельзя позволять ему приближаться».

После нескольких выпадов противника и неудавшихся контратак, Савада быстро признал своё поражение. Мужчина был великолепным мечником, находиться в его зоне поражения было смертельно опасно. Даже в прошлой жизни Савада редко с такими сталкивался, да и то не сражался толком, избегая заведомо проигрышной битвы с помощью иллюзий. В рукопашной ещё был потягаться, но меч — не кулак. Один меткий удар не просто выбьет из колеи, но из жизни раз и навсегда.

«Реборн, ты нас испытываешь, или тебя и правда рядом нет?»

Мужчина не позволял отдалиться, настигая в мгновение раз за разом. Перемещаться за спину рывком пламени тоже было бесполезно: слишком отточены были его рефлексы. Если бы не пламя, Саваду давно бы превратили в решето.

— Это пламя и оружие, — говорил мужчина, дерзко усмехаясь, — ты ведь тот японец, о котором я слышал. В таком случае, — Савада с трудом сдерживал натиск врага, удачно блокировав меч мастихином, укреплённым пламенем, — ты расскажешь мне всё!

Савада предчувствовал, что противник что-то задумал, собирался использовать скрытое оружие. Но интуиция слишком поздно забила тревогу, а мужчина — ловко и быстро провернул. Пять пуль из небольших выдвижных орудий на мече в Саваду попали три. От смертельных ранений удалось защититься концентрированным пламенем, однако лёгкое всё же было задето — перехватило дыхание. Вновь ударом ноги мужчина отправил очередного противника туда же, что и предыдущего, заодно вновь сметая с пути парня, желавшего вернуться в бой. Добить жертвы помешал взрыв динамита.

«Хаято-кун? Они не смогут долго продержаться».

Савада же не мог встать, едва не задыхаясь. Стоя на коленях, одной рукой упёршись в пол, другой держась за раны, в агонии всеми силами он пытался прижечь рану, мешавшую дышать. Кашель рвался наружу вместе с кровью, но Савада старательно его сдерживал.

— Как ты? — сквозь зубы, сипя спросил он лежащего рядом парня. Тот быстро сел, невзирая на раны и боль, словно её не было вовсе: большой выброс адреналина сильно притупил боль.

— Да, благодарствуйте. Моё имя — Базиль. По просьбе мастера* я пришёл сюда, чтобы передать вам это.

«Мастера? Он ведь не Йемитсу имеет в виду?» — закрались подозрения, ведь если выводы Савады были верны, что перед ним стоял тот самый мальчик, о котором вёл речь Девятый, тогда Йемитсу должен был быть его боссом.

Базиль достал шкатулку с эмблемой Вонголы. В ней было семь колец. Половин колец. Тех самых, что можно было видеть на пальцах хранителей девятого поколения семьи.

— Что всё это значит? — Савада прекрасно понимал, что времени на расспросы не было, но вопрос вырвался быстрее, чем мозг осознал. — Позже! — прервал он попытку изъяснить, что Реборн знает. Быстро ссыпав кольца в бумажный пакет, Савада забрал себе коробочку. Дышать становилось немного легче, но требовалась постоянная поддержка пламенем.

— Врой! Так вот в чём дело.

«Дело дрянь! — выругался про себя Савада. — Нет времени. Нужно увести его отсюда и позволить забрать шкатулку».

— После того, как нашинкую вас, я заберу это обратно. Так насколько кусков вас покромсать?

«Вот болтливый».

Савада не стал комментировать, что предпочёл бы остаться целым. Ускорившись пламенем, он прорвался наружу, разбив стекло рядом. Защититься полностью от порезов не смог, но это не имело значения. Ему необязательно было даже убегать долго. Однако побег прервался слишком быстро: на пути Савады встали два мальчика, младшеклассник и совсем маленький братик, ещё детсадовец. Оба ошарашенно смотрели, держа по мороженному в руках. Старший догадался сбежать, но младший остался. И был он на пути грядущей атаки мечника.

«Уклонюсь — он умрёт».

Ничего не оставалось: совесть Савады не вынесла бы смерти ребёнка по его вине. Пожертвовать ради ложной попытки спастись? Слишком глупо.

«Так будет даже лучше, правдоподобнее», — смирился он, закрывая собой ребёнка, концентрируя всё пламя на спине, создавая щит. Пробитый так легко…

Савада не сдерживал крик, через него выпуская излишки свежей боли, чтобы проще было её пережить. Шкатулка откатилась в сторону дороги.

«Теперь ты уйдёшь? Или решишь довершить начатое?»

Мороженое таяло под ногами, под всхлипы мальчика в крепких объятиях. Плакал так горько. Казалось, его плач был единственным звуком в тот момент.

— Прости, что напугал тебя, — тихо шептал ему Савада. — Есть силы бежать?

— Но братец, ты…

— Всё будет хорошо, — вымученно улыбнулся Савада, максимально добро и с заботой.

«Никогда бы не подумал, что буду настолько беспомощен без иллюзий».

Савада усмехнулся, представляя, как пламенный зверь атаковал мечника со спины, в то время как раненый хозяин растворялся в иллюзии. Всего лишь отвлекающий манёвр. Стоя слишком близко к иллюзионисту, можно почувствовать его жажду убийства. Но у пламени нет чувств. Его не ощутить. Потому зверь всегда мог застать врасплох.

— Нет! Тогда плохой дяденька!..

— Ты ничуть не изменился, Суперби Скуало.

«Дино?»

Слишком больно было оборачиваться, потому Савада лишь наклонил голову и смотрел искоса.

— Разве можно быть таким жестоким к детям?

Дино никогда раньше не показывал эту свою сторону Саваде. Его взгляд, его вид, руки, крепко сжимавшие кнут, — всё излучало серьёзность намерений. На тренировке в горах он откровенно маялся дурью, потому Саваде не удалось оценить всю его силу. Теперь же мог поверить, что против мечника у него был шанс.

— Гарцующий Конь?! — Скуало явно не ожидал его увидеть.

— Если не прекратишь эту мерзкую игру, то я буду твоим противником.

Дино угрожал всерьёз, его слова не были пустым блефом, чтобы надавить на противника. И сам Скуало замешкался, переводя взгляд сначала на Саваду, затем возвращаясь к Дино.

— Врой, Гарцующий. Убить тебя прямо сейчас — не проблема, — в то же время в словах Скуало также не чувствовалось лжи. — Но если я буду драться с людьми из союзных семей, верхам это не понравится.

«Какой же болтливый».

— Так уж и быть, — выдохнул Скуало, — я вернусь домой. Но не без сувенира!

Пронзив шкатулку, он выстрелил в асфальт, поднимая дымовую завесу: не просто пули были. Когда дым рассеялся, сломанная открытая шкатулка лежала, выброшенная за ненадобностью.

— Савада-доно, он!..

Базиль попытался отправиться следом за сбежавшим мечником, но упал, согнувшись. Пламя предсмертной воли больше не горело у него на лбу, а минуты бездействия остудили пыл, отчего боль, наконец, вступила во владение телом, подавляя сознание.

«Он забрал кольца. Паршиво».

— Слишком опасно его преследовать, — объявился Реборн. Савада стиснул зубы, но оставил расспросы на потом. Важнее было:

— Извини, братец напугал тебя, — спокойно заговорил он с мальчиком. — И твоё мороженое пропало.

Мальчик помотал головой и достал конфету из кармана, протягивая Саваде, вызвав у него немое удивление.

— Братец меня защитил, — улыбнулся. — Спасибо!

«Но и подверг опасности тоже».

— Тебе спасибо, — улыбнулся Савада в ответ, сгибая пальчики на маленькой ладошке, скрывая конфету. — Будем считать мороженое платой. Не хочу лишать тебя ещё одной сладости.

Старший брат нашёл в себе смелости вернуться за младшим. Савада выдохнул с облегчением. С трудом встал, морщась от боли. Хаято и Такеши бежали в его сторону, выглядели довольно энергично.

«Похоже, несильно пострадали. Хорошо».

— Ты в порядке, Тсуна?

— Что случилось с тем парнем?

Савада не успел ответить, даже с мыслями собраться: Реборн вышел вперёд. Дино пригласил Саваду пройти к автомобилю, пока полиция не подоспела. Больница должна была стать следующим пунктом назначения. Слова же Реборна не сулили ничего хорошего, подтверждая подозрения о серьёзности ситуации:

— Вы оба, идите домой. С вашим нынешним уровнем силы вы не принесёте ничего кроме беспокойства.

«У Хаято-куна опять истерика случится», — устало подумал Савада. К его удивлению, Хаято помрачнел, но отреагировал пугающе спокойно.

— Позвольте хотя бы позаботиться о ранах Десятого, — попросил он, опустив голову.

— Ему бы тоже не помешало в больницу заглянуть, — попытался заступиться за него Савада. Повреждения Хаято не были столь серьёзными, однако позаботиться о них слоило.

— Как знаешь, — прозвучало недовольно.

Савада посмотрел на Такеши, взглядом приглашая проследовать с ними, но он лишь улыбнулся, отступая на шаг и махая рукой. Хотя он пытался выглядеть привычно беззаботно, было слишком очевидно, что проигрыш он переживал всерьёз. Проигрыш собрату по оружию подстегнул в нём что-то.

— Я лучше и правда домой пойду. Увидимся завтра.

Легко было понять, как изменилось выражение его лица, стоило Такеши развернуться. От улыбки не осталось и следа. Таким хмурым редко кто когда-либо его видел.

Хаято тоже не задерживался. Позаботился о себе сам, пока Ромарио зашивал рану на спине Савады. Хаято помог пламенем Солнца тканям скрепиться, заодно залатал дыры в груди: повезло, что вместе с последней атакой Скуало не только оставил рану, но и избавил от застрявшей пули, чутка не прошедшей насквозь. Теперь можно было немного расслабиться и дышать без пламенной пробки. Сразу после Хаято ушёл, не произнеся ни слова.

— Как он? — когда всё затихло, спросил Савада, кивком головы показывая на Базиля.

— Его жизнь вне опасности, — отчитался Ромарио. — Похоже, он был хорошо натренирован. Его раны несерьёзны.

Раны Базиля не были столь несерьёзны, как говорил Ромарио. Ему просто неслыханно повезло, что помощь прибыла вовремя и кровь удалось быстро остановить. Да и в дороге Савада приказал Хаято лечить не его, а Базиля.

— Его послал Йемитсу? — По трём парам удивлённых глаз Савада пришёл к выводу, что ничего не должен был знать, даже догадываться ему не полагалось. — Девятый говорил, что в его подчинении есть мальчик, способный войти в гипер-режим. Я лишь предположил, что это он.

— Хм, Девятый, значит, — усмехнулся Реборн, пряча глаза тенью от шляпы. — Твоя догадка верна, Базиль из CEDEF.

«Мне никогда не внушал доверия этот человек, но чтобы послать на такое опасное задание ребёнка — это уже чересчур».

— Не думаю, что Йемитсу приказывал ему защищать кольца ценой своей жизни, — попытался вступиться за друга Реборн, чувствуя настрой Савады. — В конце концов, эти кольца — подделка.

— Настоящие кольца у меня, — как ни в чём не бывало улыбнулся Дино, показывая идентичную целую шкатулку. — Собственно, потому я и приехал. Чтобы передать кольца тебе.

«Ещё лучше, он сделал из него приманку. Он ведь должен приехать вот-вот, так почему не привёл сам? К чему все эти сложности?».

Кольца не были целыми, как и те, что доверили Базилю. Зажечь пламя с их помощью было невозможно. Однако Савада помнил, что Девятый носил вполне целое кольцо, а значит, где-то должна были быть вторые половины колец.

«"Заберу обратно", — припомнил он. — Разногласия в семье?»

— Кем был тот мечник, Скуало?

— Суперби Скуало. Он член независимой группы убийц Вонголы, — снизошёл до объяснений Реборн. — Вария — группа с непогрешимой верностью. Они выполняли множество миссий, но всегда работали в тени.

«В тени? Он напал на группу школьников средь бела дня в общественном месте. У них там что, нет ни одного снайпера?»

— Всё изменилось, когда восемь лет назад контроль над Варией получил он…

«Восемь лет?» — зацепился Савада за цифру. Личность человека, о котором говорил Реборн, вертелась на языке, но тяжёлый день и усталость не позволяли вспомнить.

— Фальшивки сделаны очень хорошо. С ними разберутся не раньше, чем через десять дней. Думаю, Йемитсу рассчитывал, что они попадут в руки Варии, чтобы выиграть время.

— Я должен освоить гипер-режим. — Очевидным было, на что стоило потратить драгоценное время. — После первого выстрела я провалялся неделю. После второго — всего три с половиной дня. Если так пойдёт дальше, я смогу взять его под контроль в обозначенные сроки.

Савада ещё раз посмотрел на шкатулку. Колец было семь: одно для босса и шесть для хранителей. Реборн сам сказал, что с нынешней силой Хаято и Такеши в этой битве делать нечего. Однако хотел этого Савада или нет, они уже были по уши ввязаны. Даже попытайся он или даже Реборн оградить их, ничего бы не вышло. С того самого момента, как они ступили на порог особняка Девятого, они стали официальными представителями. У них тоже было всего десять дней, чтобы улучшить навыки.

«Слишком мало, даже с интенсивными тренировками Реборна. К тому же он не сможет уделить внимание всем разом. Защитить себя разве что Мукуро сможет. Хибари-кун слишком горяч на голову, чтобы ценить свою жизнь больше хорошей драки. Он не сбежит, поджав хвост, даже если у него не будет шансов на победу. Он этого в жизни не признает. Рёхей слишком слаб и недалёк. Хаято-кун и Такеши уже показали, насколько велика разница в силе. Ламбо вовсе ребёнок. Что делать с ними? Я не хочу, чтобы они участвовали в битве, но они должны хотя бы уметь постоять за себя».

— Реборн?..

— Не беспокойся, у всех будут свои индивидуальные репетиторы. — Савада выразил удивление. — Завтра прибудет Колонелло. Он займётся Рёхеем. Уверен, Ямамото и Гокудера найдут себе подходящих репетиторов.

— Я же займусь самым проблемным учеником, — выдохнул Дино, слабо улыбаясь, предаваясь болезненной ностальгии. — Эх, похоже, мне опять будут сниться кошмары.

«Мукуро? Да вроде как они особо не пересекались, только в больнице…»

— Хибари? — осенило Саваду.

— Предоставь его мне.