Крис любит море. Как ему кажется, нет более исцеляющей и терапевтической вещи, чем прийти на берег в прохладную погоду, сесть рядом с водой и глубоко дышать, следя за волнами. Море прекрасно в любую погоду, и даже цунами завораживают своим масштабом и опасностью. Человечество мало что знает про океаны, исследовательские приборы редко опускаются на дно, вот и получается, что мы исследовали меньше пяти процентов. Поэтому Крис и считает, что в морях и океанах существует какая-то сила, которая продолжает тянуть его туда. Лишь рядом с водой Крис чувствует, что может снова дышать.

В один день море бывает тихим и спокойным — оно напоминает Крису зеркало, такое же холодное и прозрачное. На следующий день все вдруг изменяется. Ветер становится сильнее, волны больше и сильнее, вода изменяет свой цвет.

Но каждый раз, когда Крис сидит на берегу моря, всматриваясь вдаль, море кажется ему удивительным. Море — это великан, с которым никогда не получится соревноваться, победа всегда останется за ним, Крису же остается лишь наблюдать и восхищаться издалека. В какой-то степени, именно море, омывающее Сидней, является настоящим домом для Криса. Оно всегда радо видеть его.

— Знаешь, я никогда не бывал на пляже и не смотрел на океан.

Крис тихо смеётся и очень хочет сказать, что рядом с Сиднеем нет океана, лишь только Тасманово море. Но человек, выросший в серых и одиноких многоэтажках, вряд ли заметит разницу между морем и океаном. Ли незаметно улыбается, смотря на воду. Она исцеляет не только Криса.

Минхо никогда не сидел на пляже, закопав ноги в песок. Просто случая не выдавалось.

— Но я рад, что ты привел меня сюда. Здесь чувствуется свобода, как у тех птиц, которые летают над океаном.

Осенний ветер, доносящийся с моря, слегка обдувает их, но холода нет. Они сидят в одних футболках, молчат, не смотрят друг на друга. Спустя четыре года они будто незнакомцы, которым не о чем даже поговорить.

И все же Минхо приходит на порог дома Чана. Жалуется, что тот переехал, и он совершенно не говорит по-английски и не ориентируется в незнакомых местах. Крис не спрашивает, Крис запускает внутрь и ждет, когда Минхо заговорит сам. Спустя все обиды и недомолвки, Крис находит в себе прощение и понимание, которые всегда так отчаянно боялся потерять.

— Я всегда думал, что если войду в воду, то утону, — продолжает Минхо. — Я никогда не катался на лодках, потому что не понимал, как они вообще не тонут. А ты знаешь, насколько сильно меня пугает то, что я не могу понять.

Крис перестал утверждать, что знает Минхо лучше всех. В какой-то момент он и вовсе перестал пытаться это делать, у Криса новая жизнь, у Криса новые заботы и обязанности. На Криса внимательно смотрит правительство.

За прошедший год Крис впервые узнал, насколько музыка бывает исцеляющей. Почти как океан.

— В последнее время я часто думаю о себе. О человеке, которым я был, которым пытался быть, которого потерял и которым являюсь сейчас. И знаешь, что самое страшное? — Минхо поворачивает голову, смотря на темные волосы, слегка колыщащиеся на ветру. Крис не смотрит в ответ. — Я понятия не имею, кто я такой и чего хочу.

— Ты поэтому сбежал от Сынмина? Испугался той жизни, которая у тебя сейчас? Или тебе скучно без грабежа и уголовных розысков?

Ли в обиде отводит взгляд обратно к морю. Он не скучает по тому времени, просто тогда было предельно ясно зачем он существует и продолжает бороться. Сейчас никакой уверенности нет, Минхо просто… живет. Танцует, готовит ужины, целует Сынмина перед сном. И всё вроде бы хорошо, но каков должен быть итог? Минхо не понимает зачем он делает то, что делает.

Поэтому ему и нравился Хенджин. Хван тоже не понимал жизнь.

— Я верю, что всё, что происходит с нами, происходит по какой-то причине, — тихо говорит Крис. И Минхо уже готов возразить, готов спросить: «Ты правда считаешь, что мы заслужили того, что произошло с нами?», но Крис опережает. — Мы не были подготовлены к дерьму, через которое прошли, но мы ведь справились. И всегда справимся. Люди меняются, так что мы учимся их отпускать; планы идут не по сценарию, так что мы радуемся, когда все случается, как мы этого и хотели; мы верим в ложь, так что учимся не верить никому, кроме самих себя; и иногда хорошие вещи разваливаются лишь для того, чтобы на их месте появилось что-то лучше.

Минхо неприятно смеётся.

— По-твоему я должен быть благодарен за то, что прошёл через всё это и выжил?

После проведенных в Корее лет Минхо должен радоваться тому, что имеет сейчас. Его любят, его ждут дома, его жизнь не находится под угрозой и никто не оставляет на нем порезы осколком от бутылки с коньяком. Он живет размеренно и спокойно, но почему-то будто бы не счастливо.

— Иногда мы не хотим залечивать наши раны, потому что это единственное напоминание о том, что мы потеряли.

Минхо молчит. Минхо не хочет вспоминать о прошлом, но кем он тогда будет? Он всегда был выжившим, не более. Он изъебывался, как мог, только чтобы прожить ещё один день. Лишь сейчас Ли задает вопрос: «А почему вообще я так отчаянно хотел жить?».

— Это нормально заканчивать отношения, когда партнер ментально уходит первее. И если ты скажешь, что проблема в Сынмине и том, что он тебя не понимает, я, отчасти, соглашусь, пойму и поддержу. Но, Хо, — Крис аккуратно кладет руку на чужое плечо. Минхо вздрагивает от внезапного прикосновения, одергиваясь на мгновение. — Знаешь, кому хорошо живется в одиночестве? Диким зверям и Богу. Нам всем нужен кто-то рядом.

Ответственность похожа на удар под дых, когда ты не готов признавать, что твое поведение причиняет боль окружающим. Поэтому что бы не происходило в голове Минхо, он уверен лишь в том, что впервые пора взять ответственность за свои поступки.

Он возвращается домой.

***

Сынмин опаздывает на пару часов. И в те мгновения, когда Минхо сидит один на пороге их дома, он вспоминает то, что говорил ему Ким.

«Когда никто не встречает тебя дома, не будит по утрам, и ты можешь делать абсолютно всё, что захочется — как это называется? Свобода или одиночество?».

В их доме нет даже кошек. Куда они блять делись?

Осень просыпается, когда солнце делает шаг назад, позволяя заснуть. Осень создана для самого мягкого сна, когда небеса окрашиваются в серый и черный. И совершенно неважно сколько времени проходит, ведь день становится так сильно похож на ночь. Дождь мягко опускается на щеку, будто говоря «Отдохни хорошенько». Минхо прохладно, намного холоднее, чем было рядом с Чаном. Минхо противится зимней спячке, потому что ещё рано. Ещё есть маленькая надежда, огонек потух не до конца.

— Суни, Дуни и Дори у соседки, я могу сейчас сходить…

Сынмин не успевает договорить. Минхо не дожидается, когда уедет такси или когда Сынмин пройдет в их дом и положит на пол сумку. Минхо обнимает так крепко, будто это Ким только что воскрес из мертвых спустя три года, будто Минхо скучал и ждал, верил, надеялся.

Они молча ставят чайник, достают кружки из шкафчика над плитой, находят неоткрытую упаковку печенья и выбрасывают из холодильника курицу, которая давно уже испортилась. Дом пустовал недолго, но слишком заметно. Чтобы вернуть ему уют, надо хорошенько постараться. Маленькими шажками они начинают со света на кухне.

Минхо нарушает тишину первым.

— Может поженимся?

Сынмин не реагирует вообще, смотрит своим пустым, равнодушным взглядом, разве что вслух не говорит «ты ебнулся?».

Хотя нет, именно это он и говорит.

— Ты ебнулся?

Никто не смеётся, атмосфера не становится легче, громовые тучи сгущаются над их деревенским домиком.

— Если ты мне сейчас скажешь, что ездил к Чану планировать секретное предложение руки и сердца, я…

— Я ездил не за этим.

— Ну конечно.

Сынмин тяжело вздыхает, потирая уставшие глаза руками. Спустя пару успокоительных вздохов он наконец отходит от плиты и садится за стол напротив Минхо.

Сынмин пассивно агрессивен, и если он не будет контролировать свои слова, то Минхо закроется и будет защищаться от нападок, а это приведет лишь к одной большой ссоре. Ким понимает всё это, но Ким не знает с чего начать.

— Мы никогда не обсуждали брак. Почему сейчас? — спрашивает он как можно более спокойно.

— Я подумал, что таким образом ты точно будешь уверен, что я вернусь домой.

— А ты планируешь сбегать ещё раз?

— Возможно.

Ким не выдерживает. Две чайные кружки летят на пол, разбиваясь с громким звуком. Минхо оглушает, Минхо невольно дергается и тянется к штанам, где раньше всегда лежал пистолет. Он слишком давно не чувствовал опасности, ему не надо было себя защищать. Такие моменты невольно пробуждают то, от чего Минхо казалось бы давно избавился.

Истерика — это почти «пожар», который лучше всего тушить водой. Собравшись с силами, Ли уходит из комнаты за совком, чтобы подмести осколки. Ким наливает себе стакан воды. Когда закипает чайник, они вновь садятся за стол.

— Объясни, что не так.

Весь этот год Сынмин пытался быть идеальным — не слишком настойчивым, понимающим, принимающим. Он ни разу не упоминал те три года, проведенные раздельно, не корил Минхо за этот поступок. Сынмин пытался уберечь Ли от плохих мыслей и воспоминаний о прошлом, он делал всё, чтобы Минхо понял, что здесь безопасно, здесь хорошо, здесь можно стать счастливым. Сынмин просто хотел, чтобы Минхо не уходил.

— Я думал, что мне стало лучше, — тихо говорит Минхо, болтая заваркой в чае. — Правда. Но иногда, когда ты уже спишь, я лежу в кровати в три часа и пытаюсь понять, что же со мной блять не так.

Всё вроде бы хорошо. Жизнь здесь именно такая, о которой Минхо мечтал столько лет. Он живет в тепле и уюте, он учит детей танцам, он чувствует себя любимым и прекрасно понимает, что всё плохое позади. Он в безопасности, до него никто больше не доберется и никто больше не причинит ему боль. Так почему же он сам продолжает поступать с другими?

— В какой-то момент у меня просто появилось это ощущение… что-то вроде грусти или нервозности или даже одиночества. Всё в одном, только даже больше. Мне вечно кажется, что мне не место здесь. Я не знаю как так получилось, что я оказался здесь и сколько ещё пробуду, пока ты не поймешь, что я самозванец.

Спустя год они делают очередной маленький шаг вперед, вновь садятся и как взрослые люди говорят о своих чувствах. Стараясь унять свои обиды, попытаться понять другого человека, найти решение. Только существует ли оно вообще?

— Знаешь, — также тихо отвечает Сынмин. — В какой-то момент мне начало казаться, что ты никогда меня не любил. — Минхо удивленно смотрит на него и хочет возразить, хочет заткнуть Кима, чтобы тот не говорил такой чепухи. — Мне казалось, что ты любишь лишь то, что тебя любят. Но я всё равно не жалею, что встретил тебя. И даже, если у нас ничего не выйдет, я буду рад, что мы хотя бы попытались.

— Но я не хочу, чтобы всё так закончилось.

Сынмин грустно улыбается, аккуратно беря чужую руку в свою. Смотрит в глаза затуманенным взглядом от постепенно скапливающихся слез.

— Тогда что ещё я должен сделать, чтобы помочь тебе?

И ведь вся проблема, которую они так отчаянно пытаются решить, заключается в простом вопросе «Зачем я живу?», на который Минхо не может ответить. Мало кто вообще может это сделать, но Ли, который больше десяти жил назло, жил, просто чтобы доказать, что он этого достоин, внезапно больше не понимает ради чего он так упорно старался. Счастливый финал наступил, но ни в одной сказке не писали о том, как герои жили потом.

Минхо обижался на жизнь и людей, потому что его никто не спас. И теперь, когда кто-то отчаянно пытается это сделать, Минхо не понимает, как конкретно его нужно спасать.

— Ради чего ты живешь?

Сынмин удивленно поднимает бровь, смотрит, будто не понимает с чего вообще возник такой вопрос. Он думал и думал и думал о том, что не так, где они свернули не туда, но подобный исход никогда не посещал его мысли.

— Не знаю? — с замешательством отвечает он. — Я не задумывался.

— Но какая у тебя цель в жизни? К чему ты сейчас стремишься? — не отстает Минхо.

Ким молчит пару мгновений, колесики вертятся в его голове, пытаясь подобрать нужные слова, разобраться в себе за те две минуты, в которые Минхо неотрывно смотрит на него.

— Наверно я просто хочу быть счастливым, — наконец-то отвечает Ким. Он не врет и не упрощает, просто ответа получше правда не нашлось. — У меня нет масштабных карьерных целей, меня устраивает то, чем я занимаюсь сейчас. Если я больше не буду нужен Чану, то найду чем заняться ещё, это не проблема. Я просто хочу жить так, чтобы меня все устраивало, и я не хотел ничего изменить.

И в принципе Минхо согласен, Ли неосознанно стремился именно к этому же, как, возможно, и все человечество. У Минхо не было желания достичь высот в какой-то карьере, не было желания заработать все деньги мира и купить особняк, он даже не желал обрести любовь на всю жизнь, лишь кого-то, кто просто будет рядом и с кем будет комфортно. Минхо просто хотел найти свой дом, вот и всё.

И вроде бы всё это он уже получил, так чего же ему не хватает для спокойствия и счастья? Что же с ним не так?

— Я не хочу уходить из нашего дома или от тебя, — шепчет Ли, а потом собирается с силами и продолжает чуть громче. — Мои мысли иногда слишком громкие, чтобы их не слушать, и я не знаю, что с этим делать. Но я хочу остаться здесь, правда.

Тяжело вздохнув, Сынмин вновь берет его за руку, поглаживая твердые костяшки своими пальцами. Чужие демоны, хоть и тихие, но никогда не молчат. Спокойные, как волны на безоблачном море, они лишь терпеливо ждут возможности закричать так, чтобы дотянуться не только до ушей, но и до сердца.

— Всё, что тебя не устраивает, всегда можно будет исправить, — с уверенностью и надеждой говорит Ким. — Сменить деятельность, город, страну, даже мою компанию на кого получше, если потребуется. Сейчас перед тобой открыт целый мир, чтобы ты нашел свою причину жить и место в этом мире. Но, если ты так пожелаешь, твое место всегда будет рядом со мной.

И может в этом есть правда. Может, если Минхо попробует получить образование, к примеру, ветеринара, если он будет лечить кошек и других животных и будет спасать их жизни, может тогда он почувствует, что приносит что-то хорошее этому миру, что ему здесь место, он заслужил его. Может если они уедет куда-нибудь в страну третьего мира, где Минхо начнет учить детей танцам, чтобы искусство спасало их жизни, может тогда ему станет лучше. Или может если он наоборот займется своими навыками танца, если будет участвовать в соревнованиях, если докажет всему миру сколько таланта и упорства скрывается в нем, может тогда он найдет свое предназначение. И может его место в мире вовсе не в деревне в Швеции, а где-нибудь в Париже рядом с Хенджином или в далеком и незнакомом Казахстане.

Все эти годы Криса спасала лишь его высшая цель, лишь благодаря ей он продолжал жить и знал за что именно борется. Именно её и предстоит найти Ли.

Но Минхо не узнает правда ли это сработает, пока не попробует сам. А раз пока этого не случилось, значит сдаваться рано, значит надо попробовать ещё раз, значит нужно продолжать бороться за жизнь, ведь только это он и умеет делать. Тем более, что в этот раз он делает это не в одиночку.

— Просто будь рядом, хорошо? — улыбается Минхо, обхватывая чужую руку в свои. — Этого будет достаточно, чтобы меня спасти.

И совершенно неважно, что будет дальше и что конкретно он решит попробовать и изменить, пока у него будет куда вернуться.

Ведь дом — это не где ты родился, а где тебя ждут.