Стоял отвратительный осенний день. Недавно прошедший дождь оставил после себя грязные лужи, а от асфальта веяло пробирающим до костей холодом. По мокрым проспектам спешили люди, стараясь скорее попасть в теплые жилища. В одном из узких переулков, спрятался под жестяным навесом от надвигающегося дождя Птица. Он сидел скрючившись, огромные крылья, в которые он кутался словно в одеяло, почти не спасали от пронизывающего ветра. Тело после неудачного приземления дико болело, и сил на полет до Гнезда не было. Угораздило же ввязаться с этим идиотом-ястребом в драку!

      Птица нервно теребил грязные перья, поглядывая на серое небо. За ним обещали прилететь, и в мыслях хтони уже проскакивали ответки на язвительные замечания по поводу его внешнего вида и ситуации, в которую он умудрился попасть. Еще и в такое непростое время.

      Недалеко послышалось шлепанье по лужам. Птица привычно напрягся, но потом выдохнул, поняв, что это ребёнок. В переулок нырнул мальчик лет восьми, одетый в старую куртку с капюшоном, из-под которого торчало несколько прядей рыжих волос, потемневших от воды. Ребёнок поднял на Птицу темно-синие удивленные глаза, в которых, как ни странно, не появился страх при взгляде на громадное существо, пусть и сжавшееся в комок под навесом.

      Птица недовольно глянул на мальчика. Только этого не хватало! В любой другой ситуации он бы незамедлительно убил лишнего свидетеля, пусть и такого юного, но сейчас лишний шум только бы навредил. Так что сделав страшную морду птица прорычал:

      – Убирайся отсюда, малец, – со слегка напускной злобой бросил Птица. Мальчик вздрогнул, но с интересом продолжил рассматривать крылья хтони. И неожиданно потянулся к ним.

      – Можно потрогать? – сказал мальчик, дрожащим то ли от холода, то ли от легкого испуга голосом.

      – Нельзя, – отрезал Птица.

      С неба снова закапало. Птица подтащил к себе левое крыло, спасая его от дождя, пусть это не очень и помогало. А малой, будто потеряв инстинкт самосохранения, втиснулся рядом и все-таки схватился за крыло холодными пальчиками.

      – Мягкие. А почему ты не летаешь, как когда я спал? – задал странный вопрос он, глядя на Птицу странно глубокими глазами.

      – Не могу, я устал. И когда это мы летали во сне? – неожиданно заинтересовавшись этим странным ребенком, спросил Птица. В голове всплыли такие нежеланные слова отца, которые ворон постарался побыстрее отбросить.

      – Ты не помнишь, – разочарованно протянул Серёжа, вздохнув, – а помнишь, как я тебе рассказывал про ту поездку?

      – Нет, – ответил Птица.

      Он пялился на серое небо, не вслушиваясь в то, что говорит мальчик. Голова была занята другим - откуда этот незнакомый ребёнок знал его? Может быть он тот самый? Глупости! Птица дернул головой для того, чтобы стряхнуть то ли капли воды, то ли странные мысли.

      – И потом эта дура отобрала у меня тетрадку! Я не успел вырвать листок с тобой, потом мне такое устроили... – закончил свой рассказ Серёжа. Он поежился от холода. Тоненькая курточка никак не спасала ни от дождя, ни от ветра.

      – Ты...рисовал меня? А можешь показать? – спросил Птица с легкой ноткой интереса в голосе.

      – Конечно, – с готовностью ответил Серёжа и открыл рюкзак, болтающийся на плече. Он достал из него помятую тетрадку по математике и немного полистав, гордо показал Птице его портрет, нарисованный обычным простым карандашом. Только глаза выделялись своим ярко-желтым оттенком.

      – Красиво, – похвалил ворон, задумавшись. Он точно видел этого ребенка впервые. Откуда он знал, как выглядит хтонь? Этот вопрос не давал ему покоя. Так еще и те сны. От мыслей даже разболелась голова.

      Вдалеке послышался шорох больших крыльев. Птица слегка вздрогнул и с некоторым сожалением сказал:

       – Тебе пора. Будут переживать за тебя. Там где ты живешь.

      – Не будут, - утвердительно сказал Серёжа, – а ты придешь сегодня ночью?

      Он очень хотел повидаться со своим единственным другом. С Птицей было куда приятнее, чем с ребятами из школы или приюта. Он не смеялся над его рассказами об искусстве, не называл девчонкой за необычно длинные волосы и всегда, казалось, с интересом слушал то, что мальчик ему рассказывал.

      – Да, – односложно ответил Птица, всматриваясь в небо, пока мальчик бежал по лужам в сторону дома, где он жил. Ворон устало вздохнул. Надо будет получше узнать странного паренька.