Майа осторожно провела рукой по спине Сакуры, огладила лопатки, очертила позвонки. Пальцы застыли над крупным шрамом чуть ниже талии.

«На животе у Сакуры была аналогичная отметина, — грустно вспомнила Майа. — Будто что-то проткнуло её насквозь.» Узумаки осторожно поцеловала шрам, едва прикасаясь губами. Сакура что-то проворчала, уткнувшись лицом в подушку. Майа была рада, что сейчас Харуно почти не выходила на миссии, занимаясь госпиталем. Следующий подобный удар может стать для неё смертельным. Узумаки улеглась обратно на подушку, прижимаясь теснее к возлюбленной. Хотелось остаться так навечно.

Но, увы, Майа понимала, что это невозможно. Сакура заворочалась. Разлепила сонные глаза, чуть прищурившись, воззрилась на Узумаки.

— Привет, — голос со сна у неё был хриплый, непривычный.

— Привет, — прошептала в ответ Майа, осторожно поцеловав острое плечико Сакуры.

Харуно что-то замурлыкала, прижимаясь ближе, хотя, казалось бы, куда ещё. Она была такой домашней сейчас. От неё пахло лимоном и чуть-чуть чем-то медицинским. Этот запах уже стал таким родным и приятным.

— Это ты меня тут щекотала с утра пораньше? — игриво заметила Сакура.

— А если так? Что ты мне за это сделаешь? — продолжила игру Майа.

— Заставлю тебя готовить завтрак, — ведьмовские глаза Сакуры засветились азартом.

— О, нет! — Майа шутливо положила руку на лоб, имитируя обморок. — Это слишком жестоко, Сакура-сама.

Харуно звонко засмеялась. Сакура перевернулась на бок, закинув руки на талию Майи.

— Кстати, как тебе удалось сбежать из ИЦК? — вчера она так и не задала этот вопрос.

— Я думаю они и не предполагали, что я могу проявить хоть какую-либо самостоятельность, — Узумаки недовольно нахмурилась. — Огата даже не запирал дверь, за мной никто не наблюдал. Я просто вышла, избегая людей, хотя там и так не многолюдно. И на улице также. Пока не встретила их.

Голос Майи перешёл на свистящий шёпот, когда она вспомнила вчерашнее нападение. Это не укрылось от Сакуры, поэтому она решила больше не возвращаться к этой теме. Впрочем, совместное принятие душа несколько подняло настроение обеим.

На сковороде громко шкварчали овощи, рядышком варился рис, распространяя приятные ароматы по небольшой кухоньке. Помещение заливал яркий свет из больших окон до пола. Девушки весело болтали о всякой чепухе.

Но, естественно, всё не могло и дальше столь уютно продолжаться. На бледно-жёлтом полу кухни появился Паккун в клубах сизого дыма, деловито отряхиваясь.

— Какаши приказал явиться в ИЦК через час, — обратился он к Сакуре. — Ты будешь присутствовать в комнате, и не оставлять, хм, Майю одну, а также контролировать ситуацию.

— Поняла, — Сакура кивнула мопсу.

— Хорошо пахнешь, — пёс повёл маленьким носиком. — Новый шампунь? Что за название?

Харуно пошла красными пятнами, её бровь неравно задёргалась.

— Тот же, только ароматизатор другой, — Сакура прокашлялась.

— Надо попробовать, — Паккун кивнул и, с тихим хлопком, исчез так же, как и появился.

Возникла тяжёлая пауза, они обе понимали, что это означает. Майа отвернувшись, встала из-за стола, надо было доготовить завтрак. Девушки не глядели друга на друга пока ели. Время медленно тянулось, но всё же приближалось к неизбежному. Они закончили с завтраком, но ни одна из них не решалась встать из-за стола.

— Так ты что ли пользуешься тем же шампунем, что и пёс? — Майа не выдержала гнетущей тишины, решив разрядить обстановку.

Сакура тяжело застонала, опустив голову на стол.

— Не спрашивай, пожалуйста, это давняя история, — Харуно протянула к ней свою руку, приплетая свои пальцы с её. — Нам пора.

Майа кивнула, вставая. Она обернулась, стоя в двери, было такое чувство, что она уже никогда не вернётся сюда, не будет таких тёплых завтраков на этой залитой светом маленькой кухоньке. Узумаки подальше отогнала от себя эти мысли.

ИЦК как обычно приветствовал своих посетителей лёгким сквозняком и противно жужжащими лампами. Огата поприветствовал Сакуру лёгким кивком головы, полностью проигнорировав Майю, просто выдал ей новую робу и указал куда лечь. Харуно мягко улыбнулась девушке, подбадривая. Впрочем, от Узумаки не укрылся взгляд, полный раздражения, брошенный Сакурой в сторону учёного. Видимо, и сама куноичи не была довольна его поведением.

Кадзу вернулся через пять минут с папками, и снова проигнорировав Майю, лежащую на кушетке, направился к Сакуре, сидящей в дальнем углу лаборатории. Узумаки плохо слышала о чём они говорили, до неё долетали лишь обрывки слов. Кажется, они спорили о чём-то. О запечатывающих техниках, джинчуурики, о вреде для деревни.

Не надо быть гением, чтобы сложить эти обрывки разговора, и понять о чём они говорят. Майа отвернулась, перестав прислушиваться. Она замерла на кушетке, оцепенев. Яркий, стерильно белый свет ламп бил по глазам. Майа чувствовала себя так, будто её распяли как бабочку, зафиксировав крылья иголками, и сейчас начнут разделывать.

— … аки-сан, — раздалось откуда-то сбоку ледяным тоном. Майа повернулась на звук, увидев Огату. — Узумаки-сан, позволите?

Кадзу держал пластинки электродов от которых шли длинные тонкие провода к большому аппарату. Вчера он не спрашивал у неё никакого разрешения, и даже не обращался к ней уважительно, скорее просто раздавал указы, как ей повернуться или ещё что в этом же духе. Майа кинула взгляд в дальний угол, Сакура всё ещё сидела там, нахмурив тонкие брови. Харуно кивнула ей, будто говоря, что всё в порядке.

— Да, — проговорила тихо Узумаки.

Огата тяжело выдохнул сквозь зубы. Было видно, что происходящее ему явно не нравилось, он не привык считаться с кем-то. Его злило, что какая-то девчонка наблюдала за его работой. Учёный присоединил к Майе датчики на голове и груди, оттянув край робы. Сквозь тонкие перчатки чувствовались его ледяные руки. Кадзу что-то пощёлкал на аппарате, экраны загорелись, выдавая различные показатели. Майа заинтересовано глянула, но ничего не поняла.

А дальше всё пошло, как вчера: он просил выполнить её различные задания, она пыталась. Огата записывал что-то в своих папках, вбивал какие-то данные на аппарате. Но в этот раз был предельно аккуратен, что-то объяснял Сакуре. Майа иногда кидала на неё обеспокоенные взгляды, но та продолжала сидеть, ровная, будто палку проглотила, и только руки скрестив на груди.

Кадзу взял кровь у неё из вены, потом поставил капельницу с каким-то раствором. Учёный позвал Сакуру в другую комнату, чтобы проверить анализ крови, девушка нехотя вышла за ним. Она ободряюще улыбнулась Майе перед дверью. Узумаки осталась снова одна. Время медленно тянулось, хоть она и не видела часы, но по ощущениям его прошло немало. Хотелось спать.

***

Голова пренеприятнейше ныла, в ушах звенело от громких голосов над ней. Сакура попыталась позвать кого-то, но из пересохшего горла вырвался задушенный хрип.

— … очнулась, — она помнила этот голос, но не помнила кому он принадлежит.

— Сакура, ты как? — над ней застыло напряжённое лицо Тсунаде.

— Воды? — прокашлялась Харуно.

Тсунаде на пару секунд пропала из поля зрения, а потом появилась со стаканом. Она осторожно приподняла голову своей ученицы и помогла ей попить. Руки Сенджу засветились зелёной чакрой, и Сакуре стало намного лучше.

— Что произошло? — Харуно села на кушетке, которую до неё занимала Майа.

— Огата предал нас, — Какаши вышел из тени. — Похитил Майю; а тебя ему удалось усыпить.

Кажется, она последовала за Кадзу в лабораторию, где они должны были проверить кровь Узумаки. Сакура ощупала плечо, там остался небольшой след от инъекции.

— Я не ожидала, что он может выкинуть что-то этакое, — Харуно сжала края кушетки, так что металл согнулся. — Не была на стороже, и теперь…

— Ты не виновата, Сакура, — Тсунаде осторожно погладила её предплечье. — Он никому из нас не нравился, но мы всё же продолжили работать с ним, он был частью нашей деревни.

Слова Сенджу мало помогли, девушка всё ещё чувствовала себя виноватой.

— Что-то слишком много предателей у Конохи, — раздражённо прошептала женщина сбоку.

Сакура сразу же повернулась на голос, — это была Ватанабэ Руи — заместительница Огаты. Она, наверное, ожидала, что этого никто не услышит, но забыла, что у шиноби слишком чуткий слух. Это её голос Сакура разобрала первым.

— Ватанабэ-сан нашла тебя на полу, и сразу же вызвала нас, — проигнорировал её замечание Какаши. — Мы предполагаем, что он сбежал пять часов назад.

— Куда же? — Сакура уже была готова отправиться.

Хатаке кивнул Руи, призывая её продолжить.

— Я нашла вас час назад, — голос у неё был немного скрипучим. — В лаборатории всё ещё горел свет, и я зашла проверить. Обнаружила вас на полу, моего начальника, бывшего я полагаю, и Узумаки-сана уже не было здесь. Я сразу же сообщила Хокаге-сама.

Сакура легко спрыгнула с кушетки, её тело уже полностью восстановилось.

— Это я уже поняла, — холодно заметила она. — Что-нибудь более интересное?

— Он не допускал нас к исследованиям, всё делал сам, — продолжала учёная. — Наша лаборатория выполняла лишь мелкие ничего не значащие указания. Но я сейчас просмотрела оставленные бумаги. Думаю, он направился в храм для завершения ритуала.

«Рождение спасителя мира или как там говорилось в той легенде,» — Сакура пыталась вспомнить, что ей говорил Кадзу. Хотя его словам теперь нельзя было верить.

— Разве ритуал не должен проходить согласно воле, хм, девушки? — заметила Харуно.

— В легендах всё приукрашено, — холодно отчеканила Руи. — Кадзу посещал храм и, судя по этим бумагам, нашёл там дополнительную информацию.

Сакура вспомнила, что по всем стенам древних руин были выбиты надписи, возможно, мужчина что-то нашёл в этих барельефах.

— Он может захватить Кьюби, а после использовать нового джинчуурики в своих целях, — сказал Какаши. — Все мы помним, как именно в Наруто поместили Лиса.

Харуно передёрнуло, когда она поняла, что именно собирался делать Огата.

— Почему его никто не остановил? — спросила Сакура. — Вы ведь приставляли для слежки двух АНБУ.

— Они мертвы, — вздохнул Какаши. — На них были обнаружена такие же следы инъекций, как у тебя. Скорее всего у Кадзу есть помощники.

Сакура скривилась. Конечно, во всех шиноби воссоздавался иммунитет к различным ядам, но Харуно после битвы с Сасори провела массу экспериментов над собой, чтобы улучшить сопротивляемость. К тому же она, видимо, даже в полубессознательном состоянии начала лечение.

— Когда мы выдвигаемся? — Сакура сжала кулаки. — У него и так есть фора в несколько часов.

— Сейчас, — приказал Какаши. — У Южных ворот встретишься с Саем, Саске и Карин. В случае чего нам нужны Несокрушимые Запечатывающие Цепи Узумаки.

Тсунаде передала ей форму и снаряжение. Им оставалось надеяться, что для проведения ритуала нужно время на подготовку, что они не опоздали.

«Чёртовы легенды, — думала Сакура, по пути к месту встречи, — второго Мадару этот мир не переживёт.»

Но особенно мерзким для неё было, то что для ритуала требовалось надругаться над несчастной девушкой. Это будило в ней такую злость и ненависть к Огате. Даже к Мадаре или Кагуе она не испытывала такое. Сакуре хотелось разорвать его на части.

«Если он хоть пальцем тронет мою любим…» — Харуно на секунду застыла от этой мысли, её нога соскользнула с неровной черепицы крыши, и она чуть ли не кубарем скатилась вниз. Благо успела сгруппироваться, правильно упав. Сакура поняла, что действительно осознала это только сейчас. Сразу же пришёл стыд по отношению к Наруто, и немного чувство вины. В первую очередь она хотела спасти Майю, а лишь потом подумала о своём друге. Сакура разрывалась между чувствами к ним обоим, но ничего не могла с собой поделать. Сейчас она ненавидела себя за такие мысли.

Увидев, ожидающих товарищей, Сакура решила абстрагироваться от этого. Она должна быть холодной беспристрастной куноичи, спасающей деревню от разрушения очередным отступником.

— Выдвигаемся, — Харуно кивнула спутникам.

Сай создал птицу, на которую они забрались. Своим ходом они бы добирались час, даже с самым быстрым темпом, который могли выдержать. Благодаря дзюцу Сая, они смогу сократить путь минут на двадцать, а то и двадцать пять. Сейчас каждая секунда могла стать решающей.

В полёте они обговорили стратегию. В первую очередь было решено не применять особе разрушающие техники, ввиду хлипкости храма. Они ведь не хотели похоронить Узумаки под плитами. Сначала они зачистят территорию снаружи от врагов. Вряд ли Кадзу успел сколотить огромную банду, но надо быть осторожными. Карин будет держаться позади, в случае чего им могут понадобиться запечатывающие техники клана Узумаки. Хотя все надеялись, что это лишь перестраховка от Какаши. Саске будет держаться ближе к ней, и защищать её. Сакура и Сай войдут первыми. Опять же хорошо, что у них есть Карин с её сенсорными способностями — найти Наруто будет не так сложно.

Вдалеке показался дым, но слишком слабый для пожара, значит костры. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, окрашивая всё вокруг в красный. Сай нарисовал несколько мышек, когда они были уже почти на месте, и послал их в сторону храма для разведки. Они стали снижаться, и приземлились у самой кромки леса — нельзя, чтобы враг заметил их раньше времени. Нарисованные разведчицы вернулись.

— В храме около пятидесяти — шестидесяти человек, — прошептал Сай. — По двое стоят вдоль центрального хода, но остальная масса возле главной залы, в которой мы нашли Наруто в прошлый раз.

— Согласна, — Карин кивнула. — Большинство из них шиноби достаточно посредственного уровня, но есть и несколько гражданских. Возможно служители храма? Чувствую Наруто и Огату: первый без сознания, второй перемещается вокруг него в том же помещении. Сложно понять, что происходит, но пока чакра Кьюби не вырывается.

— Насколько я помню из планов здания, в зал для ритуала можно пройти только по центральной аллее. Если зайти не через главные ворота, то попадём в боковые комнаты, и всё равно придётся выйти к центру и идти прямо, — Сакура порылась в сумке и достала свиток с условным планом храма, подтверждая свои слова.

— Что ж, тогда зайдём с главного входа, — продолжил Саске. — Скорее всего, мы сможем бесшумно устранить только тех, кто стоит на главных воротах. Дальше придётся действовать быстро, чтобы не дать времени Огате сообразить быстрее нас.

— И помните: без особо разрушающих техник, — Сакура кивнула на проломленный вход и завалившуюся колоннаду, оставшиеся от её прошлого визита сюда. — Храм и так еле держится, и от любого тычка может обвалиться.

— Ну-ну, Сакура, — Сай ухмыльнулся. — Твой удар сложно назвать «тычком».

— Иди ты, — Харуно пихнула напарника локтем.

Эта шутка немного разрядила обстановку. Сай определённо делал успехи в психологии людей.

— Приступаем, — скомандовала Сакура.

Видимо, раньше деревья подрубались, чтобы вокруг храма образовывался некий вакуум. Сейчас же всё заросло, поэтому лес почти подступал к зданию. Центральная аллея, вдоль которой зажгли светильники, почти полностью была испещрена корнями деревьев. Сай и Сакура укрывшись за кустарником, подобрались максимально близко к охранникам. Одна мгновенная атака и двое стражников лежали без сознания.

— Примерно через пятнадцать метров ещё двое, — предупредила Карин.

Они также бесшумно разобрались ещё с десятью стражниками, прежде чем добрались до главной залы. Шиноби затаились в одной из ниш возле главной залы. Сакура услышала знакомое пение и на несколько секунд словно зависла.

— Кай! — Харуно сложила печати, развеивая гендзюцу.

Сай и Карин также быстро избавились от иллюзий, а на Саске оно даже и не подействовало.

— Дальше уже не получиться пройти тихо, — кивнула Карин в сторону охранников, ходящих вокруг.

— Значит действуем как договаривались, — прошептала Сакура.

Но они не успели ещё ничего толком сделать, как загремели барабаны, отбивавшие чёткий ритм, к ним добавилась игра на лире. Свет полился из-за тяжёлых каменных дверей и трещинах в стенах. Это сбило шиноби с толку. Впрочем, поток чакры, хлынувший из главной залы, сразу же оживил их. Ритуал начался.

Саске сотворил несколько сенбонов, используя чидори, и устранил ближайших к ним противников. Те повалились замертво, утыканные иглами. Сай использовал своих нарисованных зверей, чтобы задержать ещё нескольких врагов. Сакура первая вступила в ближний бой, используя скальпели чакры. Голубоватые лезвия тонко разрезали ткани и сухожилия, так что руки куноичи быстро окрасились багряным.

Враги не были сильны, не чета героям Войны. Но зато были достаточно многочисленны, и шиноби Конохи теряли драгоценные секунды. Гул и свет тем временем усиливались. Потоки чакры вокруг них стали более плотными, затрудняя движение.

— Да к чёрту! — крикнула Сакура.

Харуно применила больше чакры, вышибая одним из врагов дверь. Сакура незамедлительно последовала за ним в центральную залу, и ахунла. Надписи на стенах горели жёлто-красным цветом. Адепты стояли вокруг помоста, играя на своих инструментах. Они были будто в трансе, даже не заметили, что вход был проломлен. Сакура грязно выругалась. Майа лежала на огромной плите, прикованная к ней, а Кадзу в полупрозрачных ритуальных одеждах возвышался над ней. Её ноги были разведены, и учёный стоял почти между ними. Его губы двигались, но Сакура не слышала, что он говорит из-за музыки и пения. Огата воздел руки к потолку.

Несколько адептов упали, выронив свои инструменты. Краем глаза Сакура заметила вбежавших Саске и Сая, где-то там маячила красная макушка Карин. Впрочем, ритуал это не остановило. Чакра взвилась к высокому потолку, увитому плющом, и там преобразовалась в светлый лик какой-то девы. Сакура не знала была ли это очередная иллюзия или действительно богиня. Харуно резко двинулась к плотному шару света, внутри которого находились Майа и Огата. Саске опередил её, но его отбросило назад мощным потоком чакры.

— Какого?.. — Учиха приземлился чуть позади неё.

Сай добил последнего адепта, но шар света оставался всё таким же плотным. Огата внутри не обращал на них никакого внимания. Теперь, когда музыки не было, они услышали, что он выкрикивает нечто на незнакомом языке. Кадзу отошёл от Майи к небольшому постаменту, взяв чашу с него. Он выпил содержимое, а потом опять начал что-то выкрикивать. Шар из чакры вокруг постамента стал плотнее.

— Ударим вместе, — крикнула Сакура Саске.

Они стали по разные стороны шара. Саке использовал Чидори Нагаши, посылая электрические разряды. Сакура же сконцентрировала чакру для своего сокрушающего удара. Эффект был весьма неожиданным. Шар на секунду сжался, покрытый молниями, а потом резко расширился. Ударная волна откинула Учиху назад с невероятной силой, задевая и Сая с Карин. Все трое потеряли сознание. Несколько колон были разрушены, с потолка посыпалась каменная крошка. Впрочем, Сакура смотрела на это всё, находясь внутри шара. Она с трудом успела развеять чакру в своём кулаке, чтобы не уничтожить всё внутри. Сакура смотрела на бессознательную Майю, даже не заметив движения сбоку.

— Ах, ты ж тварь, — Харуно развернулась для контратаки, но ей и не пришлось ничего делать.

Сакура с интересом рассматривала Огату, удерживаемого потоками чакры. В его правой руке был нож, но ему оставалось лишь беспомощно сжимать его. Да и если честно, это в любом случае было наивно с его стороны. Он даже не был шиноби. Любой генин смог бы остановить его, что уж говорить о Сакуре.

Харуно кинулась к Майе, легко разорвала цепи, которыми была прикована к плите девушка. Сакура в первую очередь проверила её на предмет каких-либо повреждений. Узумаки была лишь без сознания, Кадзу не успел ничего сделать. Сакура облегченно выдохнула, приводя Майю в чувство. Та что-то простонала, её ресницы затрепетали.

— Сакура, — тихо прошептала она.

— Всё в порядке, я — здесь, — Харуно погладила девушку по щеке.

Куноичи помогла Майе подняться, сев на плиту. Та была ещё несколько дезориентирована, но Сакуре это не мешало сжать её в своих крепких объятиях. Её казалось, что они сидят так целую вечность, но она почувствовала осторожные руки на своих плечах.

— Сакура-чан, — позвала её Майа.

Харуно отстранилась, заглядывая в небесные глаза Узумаки. Та широко улыбалась, так же, как и Наруто.

— Я не знаю, что это, — начала Майа. — Может сама богиня Эрато, но она говорит со мной. Я слышу её тихое пение.

— Хорошо, — согласилась Сакура.

Всё это было слишком странно и загадочно, впрочем, после войны, она уже не удивлялась ожившим легендам.

— Я люблю тебя, — казалось, что шире Майа уже просто не может улыбаться.

— Я тоже люблю тебя, — Сакура больше не могла держать это в себе.

Узумаки придвинулась к ней ещё ближе, увлекая в поцелуй. Сначала она касалась очень осторожно губ Харуно, но спустя пару мгновений приникла к ней, как к источнику воды. Они не могли насытится друг другом. Майа оторвалась от её губ, чтобы перейти на щёки, нос, лоб. Она целовала её куда придётся, оплетая её своими руками, зарывалась в короткие розовые пряди, оглаживала бока, сжимала тонкую талию.

— Она пропустила тебя, зная, что ты моя истинная любовь и это взаимно, — Майа положила голову Сакуре на плечо.

— О, так эта часть легенды правда, — хихикнула куноичи.

— Да, — Узумаки отстранилась, грустно улыбаясь. — Правда и то, что мне надо будет сделать выбор.

Сакура и без конкретики поняла о чём её возлюбленная.

— Майа…

— Я люблю тебя, — Узумаки не дала ей продолжить, снова приникая в нежном поцелуе. — Но вы были правы, этим могут воспользоваться враги, захватив Кураму.

Она кивнула в сторону Огаты. Сакура хотела снова что-то сказать, но Майа остановила её, покачав головой, и продолжила.

— К тому же Наруто ждут. Он любим многими людьми. И тобою тоже.

«Лучше ещё раз пройти войну, » — мрачно подумала Сакура. Она не может выбирать между своей любовью и своим другом. Это было несправедливо. Сакура всхлипнула. Сердце будто на части разрывалось от боли. И она даже представить не могла, что сейчас испытывает Майа. Та была действительно храброй и сильной, если выбрала своё уничтожение. Сакура не была уверена, что смогла бы поступить также.

— И нельзя ли…

— Нет, два тела создать нельзя, — Майа так точно предугадала её вопрос.

— Неужели совсем нет никакого выхода?

Сакура прижала к себе Майю, утыкаясь ей куда-то в шею. Слезы струились по её щекам, она чувствовала, то, как Узумаки зарылась в её волосы, также крепко обнимая за талию, как Майа подрагивает, слышала её тихие всхлипы. Сакура боялась пошевельнуться или сказать что-либо. Она не хотела выпускать её из своих объятий.

— Нет-нет, ты не можешь так просто исчезнуть! — Сакура тяжело выдохнула. — Мы что-нибудь придумаем, я не отпущу тебя.

Узумаки ничего не ответила, лишь сжала её ещё плотнее, впиваясь ногтями. Они раскачивались из стороны в сторону, сидя на холодных плитах.

— Я люблю тебя, — Майа осторожно обхватила её лицо ладонями, приподнимая. — Я люблю тебя.

Сакура почувствовала невероятную тоску, поглощавшую её. Дрожащей рукой она убрала светлую чёлку со лба Узумаки, та слабо улыбнулась ей.

— Я люблю тебя, — тихо повторила Харуно.

Майа прижалась к ней в лёгком поцелуе, а через секунду яркий свет ударил Сакуре по глазам. Придя в себя, она обнаружила, что держит в руках бессознательное тело Наруто. Она осторожно опустилась на колени, придерживая друга. Ритуальные одежды тихо зашелестели, натянулись на широкой мужской груди. Сакура осторожно провела пальцем по знакомым полоскам на его щеках, обвела его немного грубые черты лица, потрепала по коротким волосам. А потом разрыдалась. Громко, с надрывом, выплескиваю всю свою боль. Впрочем, это совсем не помогало.

Сил подняться и посмотреть, как там её друзья, не было. Огата также лежал без сознания, видимо, в какой-то момент и его вырубило. Но она могла лишь качать в своих руках Узумаки и плакать.

В её сердце была буря эмоций. Сакура одновременно была рада, что её верный друг снова с ней. Действительно рада. Майа была права, когда говорила, что Сакура любит его. Правда совсем другой любовью, но всё же, она жизни своей не представляла без Наруто рядом. Вместе с этим, Сакура чувствовала всепоглощающую боль от потери своей возлюбленной. Печаль заполняла всё её сознание, кажется, будто она уже причиняет физическую боль.

А ещё она была немножко зла на Майю. Возможно, где-то там был шанс сделать всё по-другому, но та даже не захотела попытаться. Хотя Сакура понимала, что это эгоистичные, плохие мысли. Майе было ещё хуже, чем ей. Она не имеет права осуждать её за что-либо. Но мозг просто не хотел воспринимать то, что у них обеих не было выхода.

Рыдание переходило в тихий скулёж. Сакура посильнее прижала к своей груди Наруто, зарываясь в пшеничные волосы. Наверное, она никогда не сможет пережить это.

***

Сакура решила навестить Наруто ещё раз перед выпиской.

— Ну, что, бездельник, закончился твой отдых, — Сакуре удалось улыбнуться ему почти искренне.

Узумаки тут же привстал на кровати, скидывая белоснежную простынь.

— Ты же знаешь, Сакура-чан, как я ненавижу сидеть без дела, — он лучезарно улыбнулся ей.

Теперь, когда Харуно знала, как это выглядит, она могла безошибочно сказать, что Наруто действительно влюблён её. Это выражение лица было такое же, как у неё. Майа была права, когда говорила, что будет любить Сакуру в любом обличии. И как она раньше этого не понимала? На секунду её скрутил лёгкий спазм боли.

— Всё ещё ничего не вспомнил?

— Не-а, бабуля Тсунаде сказала, что и вряд ли вспомню, — Наруто задумчиво уставился в окно, глядя на проплывающие по небу облака. Почти как Шикамару. — Только непонятные обрывки чего-то.

Сакура почувствовала лёгкий укол вины за то, что с облегчением выдохнула от этого. Она не хотела, чтобы Наруто вспомнил свою жизнь в теле девушки. Им бы обоим стало от этого только хуже.

— Что ж, тогда собирайся, ты официально выписан, — Сакура подмигнула. — Пойдём в Ичираку.

Узумаки кинулся с объятиями к сокоманднице. На мгновение она замерла в его крепких руках. Это ощущалось так по-другому. Но быстро справилась с собой, также сильно прижимая его к себе. Всё же она была всегда рада своему другу.

Сакура вышла за дверь, давая Наруто время собраться. Она немного страшилась того, что будет ожидать их дальше. Сейчас Харуно напрягала себя огромным количеством работы в госпитале, чтобы как можно меньше мыслями возвращаться к Майе. Ино уже подозрительно косится на неё. Даже Юкико начала переживать за свою начальницу. А ведь прошла только неделя с событий в храме. Но пока Сакура не знала, как оградить себя от этих чувств, приносящих лишь одну боль. А если в один день, Наруто захочет наконец признаться ей, что она ответит? Как она воспримет это? Теперь она не могла смотреть на него так же, как и раньше.

Огата признался, что лишь хотел завладеть Кьюби. Поместить зверя в своего сына, когда Майе придёт время рожать, а потом захватить деревню. Урок Мадары ничему его не научил. Поэтому Кадзу вернулся в храм, нашёл нескольких живых адептов, которые больше рассказали ему о ритуале. Ему понадобился месяц на подготовку и поиск шиноби.

— Сакура-чан, ты чего застыла? — Узумаки махал рукой у неё перед лицом. — Зову-зову её, а она…

— Прости, — Харуно виновато улыбнулась. — Пойдём?

Сакура будет в такой изматывающий способ избегать тяжёлых воспоминаний столько, сколько сможет. А потом будет искать другой способ справиться со своими чувствами. Возможно, её существование когда-нибудь сможет стать чуть менее ужасным?