Погасшая лампа и отключившийся экран заставили Шейна раздражённо закатить глаза. Да ладно, снова? Чертов генератор, ну почему он работал так паршиво!? Из тех материалов, что ушли на его ремонт, можно было уже новый собрать, да ещё и на турель со сдачи осталось бы. Так какого хрена поломки происходили едва ли не через день? 

 Выдохнув долго, инженер покосился на сидящего за столом в углу комнаты мужчину.

– Опять чтоль мне эту срань чинить?

– Полагаю, да. 

 Кирк был как всегда мертвенно спокоен. 

 Свет фонарика, закреплённого на плече Шейна, выхватывал из темноты его немного неказистую, сутулую фигуру. Даже в толстом пуховике ученый казался слишком худым. Длинные черные волосы как обычно лежали встрепанной копной, а серые глаза в подобном свете казались ещё более пустыми, чем обычно. Пальцы сжимали кружку синткофе. 

 Которая это уже за день?..

 Словно уловив его мысли, учёный сделал глоток. Вновь устремил на Шейна взгляд, кольнувший неприятным безразличием. 

– И советую заняться этим сейчас. Чем дольше обогреватели будут отключены, тем больше шансов, что растения на гидропонной ферме погибнут. 

– Да знаю я, знаю! – фыркнув, МакКейл поднялся, направившись к стеллажу – Напомни только, почему я один вечно этим занимаюсь?

– Потому что моя специализация не подразумевает наличие подобных умений и навыков. Говоря проще – я не инженер.

– Ну да. Конечно. Как я мог забыть!

 Раздражённо перебирая сложенные вещи в поисках ящика с электроникой, Шейн думал о том, как сильно устал от всего происходящего. С самого начала миссия шла не по плану. Связь прервалась ещё на подлёте к планете. Из припасов уцелело меньше половины. Из десяти исследователей – только они двое. Что стало с остальными Шейн не знал, но надежд не питал – даже если они пережили падение, холод арктической пустыни, вероятно, уже давно добил их. Его и Кирка спасло только то, что их капсулы упали там же, где и часть грузового отсека.

 Планетарная экспедиция превращалась в очередную историю о космических Робинзонах. И хотя Шейн любил читать такие книги в детстве, но даже тогда у него не было желания становиться на место главного героя. Хватало мозгов понимать, что отчаянно пытаться продлить себе жизнь с голой задницей и копьём из трубы – нихрена не круто. Но у судьбы были другие планы, так что... Да, придется выживать вот так. На гребаном ледяном шаре, в гребаных горах, где нет ничего кроме снега и камней, да ещё и, мать его, с гребаным Кирком! 

 Старшего научного сотрудника Шейн, мягко сказать, недолюбливал. А если не мягко – этот белый воротничок откровенно бесил. МакКейла раздражала его отстранённость. Его невозмутимое спокойствие и безразличие к чужим эмоциям. То, сколько времени он спал или пропадал в лаборатории, в то время как Шейн, валясь с ног, пытался сделать так, чтобы они дожили до следующего дня. Ответы эти ещё его – "вне моей специализации". Можно подумать, специализация инженера подразумевает охоту, строительство, работу на гидропонной ферме...

 А, ну да. Он ведь "военный инженер". На языке белых воротничков – тупой солдафон, которого можно гонять как хочешь, ведь он привык исполнять приказы. Как же он мог забыть?

 Выдохнув резко, Шейн почти рывком вырвал искомый ящик из кучи других вещей. Выпрямился. И едва сдержался, чтобы не ответить грубостью на донесшееся со стороны "убери потом за собой, пожалуйста". 

 Издевается ещё. Да пошел он нахуй! И исследования свои пусть прихватит!

 Пройдя по тесному, наспех возведенному кое-как воскрешенной парой роботов помещению, инженер вышел на улицу, тут же зажмурившись и сморщившись от ледяного колючего ветра, ударившего в лицо. 

 Гиперткань неплохо спасала от холода, но оставаться на улице все равно долго не стоило. В такие минуса, да ещё и в метель, недолго заплутать и в трёх метрах от базы. Черт, лучше бы они этот генератор на металлолом для буржуек разобрали – больше б пользы было!

 Кирку зато небось сейчас там хорошо. Сидит на своем стуле, кофе хлещет, кошку гладит...

 Ладно. Пора взять себя в руки, пока желание кулаком стереть эту надменность с его физиономии не стало совсем уж непреодолимым.

 Прикрыв глаза ладонью и внутренне сетуя на отсутствие защитных очков, Шейн направился вдоль скалы туда, где пришлось основать электростанцию. В иной ситуации он, конечно, потратил бы время на транспортировку оборудования куда-то поближе. Только вот у конкретно этого генератора, помимо всего прочего, была значительно повреждена изолирующая обшивка. Нет, с ним все ещё можно было работать – какое-то время, особенно если потом принять очищающие организм препараты. Но находиться рядом с источником излучения на постоянной основе... 

 Нет, к черту. Хоть это и было бы полезным при копании шахт, но светиться в темноте Шейну пока что не хотелось. 

 Ноги проваливались в снег почти по колено. Видимость была паршивее некуда – казалось, вытяни руку, и пальцев своих не увидишь. Все оголённые участки кожи быстро перестали ощущаться – потом снова все будет трескаться и дико болеть, но что ж тут поделать. Большая часть формы канула в небытие вместе с кораблем. 

 Дорога, казалось, отняла целую вечность. Но вот впереди, наконец, показались знакомые очертания. Насколько это было возможно, инженер ускорил шаг. Не то чтобы перспектива возни с полуразваленным оборудованием его радовала, но быстрее начнет – быстрее закончит. А там уже укрытие. Запредельно дрянной – и как Кирк его пьет? – зато горячий синткофе. Возможность немного отлежаться перед очередной работой...

 Мысли эти грели.

 Но увы – недостаточно, чтобы растопить ледяную корку, в рекордно короткое время покрывшую болты.

 Чертыхнувшись, инженер вытащил топор. Хорошая привычка всё-таки, держать такой инструмент под рукой. Без него бы пришлось тащиться назад, а потом ещё раз к генератору, через метель, холод и толщу снега. Тем более, что горелку тут даже не используешь – мало ли как резкий перепад температур может повлиять на столь нестабильное устройство. Колотить по нему, конечно, тоже было так себе вариантом, но за неимением альтернатив...

 Стараясь быть как можно более аккуратным, Шейн принялся сбивать наросший слой льда, мешавший добраться до внутренностей генератора. 

 Работа была монотонной и умственного вложения не требовала. Потому мысли его снова возвращались к убежищу. К их положению. К его работе. К его напарнику. Которого, если быть честным, даже словом-то таким не назовешь – напарники это те, кто друг другу может и плечо подставить, и спину прикрыть, и патронов подкинуть. Что из этого может Кирк? Да нихрена не может. Этого биоробота даже судьба других не волновала – только его сраные бумажки и исследования. Кому они вообще теперь будут нужны? Он правда верит, что за ними пошлют спасателей? Да чушь собачья! Что для многомиллионной компании десяток человек? Пожмут плечами да наймут новых – мяса много, бабы новое нарожают. А если не справятся бабы – в ход пойдут пробирки. В любом случае ценность жизни человека давно стала ниже цены даже на топливо для космического корабля. Что уж говорить об остальном!..

 Удар топора вышел слишком сильным, оставив на металле вмятину. Шейн выдохнул, сжав рукоять. Надо было успокоиться. Подумать о чем-то приятном. Хорошем...

 Наверное, могло показаться смешным, что в голову первым делом пришли годы его военной службы. Но факт оставался фактом – армию Шейн любил. В ней было то, что стремительно вымирало во всех других областях. Единство. Взаимопомощь. Поддержка друг друга. В мире победившего индивидуализма такие простые человеческие проявления становились редкими алмазами, которые он ценил как ничто другое. И ни на что другое бы не променял, если бы не решение планетарного правительства. 

 "Мы живём не в каменном веке, и даже не в кровавом средневековье" – вещали тогда голограммы Первого президента – "Среди планет третьего рубежа Минерва считается наиболее безопасной, стабильной и пригодной для жизни по всем параметрам. В связи с чем, Совет принял решение сократить численность действующих на ней представителей вооруженных сил. Когда-то они служили нам верой и правдой, но теперь наш мир больше не нуждается в подобных людях. Мы достигли невероятного – уровень преступности, внешних и внутренних угроз в последние годы снизился почти до нулевого. Нам больше не с кем воевать и некого бояться!"

 Большинство встретили ту речь бурными овациями, а Шейн тогда впервые в жизни напился до отключки.

 Да, блять... Подумал о хорошем...

 К счастью, к этому времени лёд, наконец, был сбит. Снятие крышки не заняло много времени. Склонившись, инженер принялся рассматривать темные внутренности генератора. Так, сразу проблему было не видно... Черт, придется тут покопаться! Разобрать кое-что. Кое-что отвинтить.

– Ладно. Посмотрим что там у тебя случилось...

 Прибавив мощности на фонаре, Шейн принялся выкручивать болты, снимая деталь за деталью. 

 Долго копаться, впрочем, не пришлось. Виновник обнаружился сразу за одной из топливных трубок. Ее инженер, в свое время, уже чинил, а вот близлежащий провод прошел тогда мимо глаз. А стоило бы обратить на него внимание! Чудо, что он вообще до этого дня продержался, будучи наполовину разъеденным. Вопреки всему, находка подняла настроение. Ну, вот и отыскалась причина постоянных перебоев с энергией! Исправить ее – и, может, устройство наконец перестанет пытаться покинуть сей бренный мир, а он не будет мотаться к нему с завидной периодичностью. А главное, работы-то всего ничего!

 Довольно потерев руки, Шейн достал из ящика моток проводов и сварочный аппарат. Скоро у их убежища будет на одну проблему меньше. 

 Шаги за спиной раздались тогда, когда до окончания работы оставалось пару движений. Инженер не сдержал смешок – надо же, мистер "не моя квалификация" решил все же помочь! Своевременно, конечно, ничего не скажешь. Впрочем, сам факт, что он сюда явился, уже можно счесть особым достижением. Интересно только зачем? В кофеварке батарея сдохла, нужно срочно заменить, ведь сами мы это не можем?

 Генератор под рукой рыкнул и завелся, и Шейн захлопнул крышку с довольной ухмылкой.

– Рад что ты пришел, Кирк, но ты "совсем немного" опоздал. Хотя мне льстит, что ты вообще по...

 Слова застряли в горле, стоило ему обернуться. 

 На инженера смотрели налитые кровью голодные глаза. 

 Тварь была размером примерно с крупного медведя. Длинная белая шерсть идеально маскировала ее среди снега, а широкие лапы позволяли легко передвигаться по его поверхности. На клыках, огромных словно у доисторического зверя, виднелись красно-бурые застарелые пятна. Шейн плохо разбирался в биологии и не знал названия этого существа – но был уверен в том, что перед ним хищник. И пришел он явно не для того, чтобы подружиться!

 Поняв, что его заметили, зверь перешел на бег.

 Когти оставили на металле четыре глубоких борозды – выработанные рефлексы заставили Шейна резко уйти в сторону, откатившись. Выстрелы из наспех выхваченной энерговинтовки прошли мимо – с неожиданной для подобной туши ловкостью тварь отпрыгнула в сторону. И снова бросилась на него, замахнувшись...

 В последний момент инженер выставил винтовку вперёд, приняв удар на ее ствол. И вскрикнул глухо, когда разбрызгивая в стороны шипящую жидкость, с яркой вспышкой взорвалась, разлетевшись, батарея. В один миг его единственное оружие превратилось в никчёмный хлам. В один миг до того, как тварь разорвет его... 

 И все-таки Шейн попытался снова выстрелить. И выстрел прозвучал.

 Только донёсшись сзади.  

 Взревев, зверь отпрыгнул от него, резко развернувшись. И бросился в ярости – на ученого, что успел ещё пару раз спустить курок. 

 Прежде чем когти вспороли синткань его пуховика, сбив с ног и окрасив лед в алый.

– Кирк!

 Очнувшись от мгновения ступора, Шейн вспомнил о топоре. Пальцы сжались на ледяной рукояти. Взметнулся снег от резкого рывка вперёд. В свой удар он вложил всю силу мышц и вживленных под них имплантов, всю ярость, все свое желание выжить...

 Бурный фонтан горячей крови окатил его в тот момент, когда он вырвал из шеи твари глубоко ушедший в плоть топор. И, не мешкая, тут же нанес ещё один удар. И ещё – до тех пор, пока не убедился, что нанесённая рана несовместима с жизнью. А после...

 А после, столкнув в сторону издыхающего зверя, метнулся к учёному, лежащему на снегу.

– Господи, Кирк!

 Откуда он вообще тут взялся?! Что делать теперь?! Блять, блять, блять, сколько крови течет... Даже сейчас, скрытая пуховиком, рана выглядела крайне паршиво. Твою мать, он же не врач от слова совсем!

 Слишком много вопросов. Слишком много эмоций. Непозволительная для, пускай и бывшего, военного растерянность. Из которой его вырвал болезненный стон попытавшегося пошевелиться раненого.

– Так, нет, ты не дергайся, силы береги! Сейчас... Сейчас... 

 Торопливо склонившись над ним, Шейн поднял Кирка на руки, прижав к себе. Огляделся быстро, ища кратчайший путь до базы. Так, его следы все ещё не замело, можно попробовать пройти по ним... Нет, не пройти – пробежать! Плевать, что имплантам и так паршиво от незапланированных нагрузок – сейчас оно жизненно необходимо!

 Он задержался только на мгновение – чтобы вручную выставить работу тела на максимальную мощность. После чего – рванулся вперёд, сквозь свистящую снежную пелену.

 Двери едва успели раскрыться перед ним, когда Шейн ворвался в помещение. Не снимая одежды, помчался в лабораторию – и, с поразительно контрастирующей с былыми резкими движениями аккуратностью, опустил раненого на кушетку. 

– Вот так... Блять, что делать-то, сука!..

– Для начала следует успокоиться. – Голос Кирка звучал хрипло, слабо, но строго. Зажимая рану, он приподнялся чуть, дабы лучше видеть действия инженера. – Пока ты в таком состоянии, ты ничего не сможешь сделать. Давай. Вдох-выдох.

 В иной ситуации этот поучительный тон вызывал бы раздражение, но сейчас Шейн покорно набрал воздух полной грудью. Выдохнул. Стянул параллельно перчатки с рук. Следом, расстегнув молнию и придержав его под спину, снял с Кирка пуховик. И снова сбился с ритма дыхания.

– Ебаный пиздец...

– Спокойно! 

 Видно было, каких усилий учёному стоило повысить голос. Но это подействовало – когда даже тяжелораненый гражданский держится сейчас лучше него, вояки с пятнадцатилетним стажем, это явный признак того, что он сдает позиции. А значит, надо брать себя в руки!

– Так... Ладно. Что теперь мне делать?

– Возьми жгут и обезболивающее. Шприц с синей полосой. 

 В аптечке, не в пример его ящику с инструментами, все было рассортировано в идеальном порядке. Так что запрошенное отыскалось быстро. Задрав рукав рубашки Кирка, Шейн наложил жгут. Вены на тонкой руке едва просматривались...

– Затягивай сильнее. Даже если останется синяк – это будет наименьшая из проблем. Вот так. – Учёный кивнул и сжал кулак. – А теперь коли.

 Инженер выдохнул в очередной раз. Унять нервную дрожь в руках удалось, но вот умений от этого не прибавилось. Вершиной медицинского мастерства Шейна было ровное наклеивание пластыря и оттаскивание раненых до палатки врача. Да только тут была маленькая проблема – единственный врач на километры вокруг сейчас как раз истекал кровью на кушетке!

 Бледные пальцы коснулись его запястья.

– Шейн, ты справишься. Я знаю.

 Конечно... Конечно, он справится, ведь на него рассчитывают!

 Попасть в вену удалось с третьего раза. 

 Дальше будет куда сложнее.

Не было времени расстёгивать рубашку – вместо этого Шейн рванул ее коротким движением, окончательно оголяя рану. 

 Четыре разрыва все продолжали заполняться кровью...

– Два шприца, темно-коричневая полоска. Да, эти. Нет, не в вену. Куда угодно возле раны. Теперь...

 Кирку очевидно было больно. Очень больно, даже несмотря на лекарство. Но тон его оставался спокойным. Команды – лишь по делу, ясные и четкие. А Шейн ведь даже и представить не мог, что в этом худом невысоком человеке могла крыться такая стальная воля... Жгучий стыд разгорался на периферии рассудка, но сейчас было совсем не до него. Сейчас руки занимали инструменты, а голову – приказы и распоряжения. 

 Лишь когда трубка от пакета с кровью была подведена к катетеру на руке, инженер позволил себе задуматься о чем-то кроме чужих слов. И пожалел об этом – мысли затопили сознание словно лавина. 

 Все это время Шейн относился к нему с очевидной неприязнью, а Кирк все равно рискнул ради него жизнью. Он мог просто оставить его, убежать, пока зверь был бы занят пищей – но предпочел стрелять, хотя из-за плохого зрения это всегда давалось ему тяжело. Но... Почему? Зачем было так поступать? Все приходящие на ум ответы разрушали выстроенный в голове инженера образ.

 Наверное стоило бы узнать. Спросить...

 Но Шейн молчал, вместо этого рассматривая лежащего перед ним ученого. Его худые руки и впалые щеки. Тонкую сеточку морщин на лице. Темные круги под глазами – он что, действительно работает всю ночь?.. И сами серые глаза, такие пустые...

 Нет. Не пустые. И даже не серые. Болезненно усталые. Светло-голубые...

 Заметив его взгляд, Кирк, видимо, истолковал его по-своему. И кивнул ему.

– Ты хорошо справился, Шейн. Спасибо тебе. 

 Почему он говорит ему такое!?

– Кирк... Не надо. Не тебе меня благодарить. – И, не дав ему сказать что-нибудь ещё, что позволило бы стыду и совести удавить его окончательно, инженер добавил торопливо: – Ты спи. Тебе бы сил набраться. А я тут рядом посижу.

– Не стоит. Лучше тебе тоже отдохнуть. 

– Но...

 Взгляд, заставивший его замолчать, был непривычно мягким.

– Я никуда не денусь, а твое присутствие мое состояние не улучшит. К тому же ты пережил сильный стресс. Отдых тебе пригодится не меньше. Только покорми кошку, пожалуйста.

 Шейн кивнул и возражать не стал. Поднявшись, он отвернулся. В смятении направился к дверям, но замер посреди комнаты.

– Кирк... Спасибо, что спас меня.

 Ответа не последовало. Обернувшись, он увидел, что учёный уже отключился. Тяжело вздымалась перебинтованная грудь. Хриплое дыхание колыхало спутавшиеся черные пряди. Вероятно, сказалось действие лекарства, кровопотеря и усталость. 

 Каких же усилий тогда ему стоило оставаться в сознании до того, как они закончат...

 С трудом отведя взгляд, Шейн вышел из комнаты и направился на кухню.

 Под боком раздалось мяуканье. Вздрогнув, инженер открыл глаза. Скосил взгляд. Рядом на подушке сидела белая, как окружающий снег, кошка.

– Привет, Европа. – Странное всё-таки имя у нее. Надо бы как-нибудь спросить, что оно значит. – Что такое? Случилось что-то?

 Кошка мяукнула вновь. Спрыгнула с кровати и направилась к двери. У порога остановилась, обернувшись. Видно, ожидала.

– Кажется, я тебя понял. 

 Да. Надо бы проверить Кирка. 

 Кошка действительно направлялась в сторону лаборатории. Шейн задержался лишь на минуту – плеснуть в лицо водой, сгоняя тем самым остатки сна. Затем последовал за ней. Дождался, пока створки автоматической двери разъедутся в стороны. И шагнул в пахнущее химией и кровью помещение.

 В комнате было темно – свет в ночное время выключался автоматически. Единственным источником его сейчас служил компьютер Кирка – бледный квадрат высвечивал часть рабочего стола. Взгляд Шейна задержался на его кружке.

 Синткофе в ней был недопитым. Значит, он сорвался следом почти сразу же. Но почему?

 Вопросов становилось все больше, а ответы никак не приходили...

 Внимание привлекло всплывшее на экране окно. Подойдя ближе, инженер вчитался в текст.

 [Данные восстановлены. Продолжить сессию?] 

 Наведя было курсор на "нет", Шейн остановил себя. А что если он не всё сохранил? Вот так выключишь, не зная – и убьёшь две недели работы. Застал он как-то раз со стороны разнос решившего убраться на столе ученого уборщика...

 Выбрав "да", он пробежался глазами по экрану в поисках кнопки сохранения. И замер. Взгляд выцепил знакомое слово, заставил вернуться и начать вчитываться...

[Объектов обнаружено: 3]

-----

Наименование: ISS "Стархоук", бортовой номер D-1419-bR12.3

Тип: Боевой корабль класса "гамма"

Принадлежность: (предположительно) Церера-3

Класс ИИ Системы: "Ричардсон", тип шифрования: SSA-3.1.1

Координаты: 42.33418, 83.04565

[Получен код безопасности. Доступно удаленное подключение к системе]

___

Наименование: ISS "Кагава", бортовой номер 814-923Ho.Ri.2

Тип: Колониальный корабль класса "Имоуто"

Принадлежность: Тэнгоку

Класс ИИ Системы: "Кома-Ину", тип шифрования: DTH-1

Координаты: 34.3333, 134.0500

[Получен код безопасности. Доступно удаленное подключение к системе]

___

Наименование: ISS "Титания", бортовой номер 22f795-03

Тип: Мобильная буровая установка 

Принадлежность: [нет данных]

Класс ИИ Системы: PA-2

Координаты: 53.35055, 6.26021

[Ведётся взлом системы. Прогресс: 16348/26481]

 Шейн медленно осел на стул.

 Остатки предыдущей картины мира рухнули окончательно, погребая его под собой. Выстраиваясь совсем по-новому. Выдавая картину, о которой он раньше не мог даже подумать. 

 В голове один за другим всплывали фрагменты воспоминаний. То, как Кирк задумчиво и подолгу вертел проекцию планеты, что-то отмечая на ней и занося в планшет какие-то данные. Его казавшаяся бессмысленной возня с приемником. Бесконечное сидение за компьютером и столбцы непонятных цифр на доске...

 Раньше он думал, что это связано с ныне бессмысленной исследовательской миссией. Костерил Кирка за оторванность от реальности. Проклинал его нездоровую увлеченность. 

 Все это время Шейн ошибался насчёт него.

 Все это время, пока инженер возился с системами и гидропоникой, ученый искал способ вытащить их отсюда.

– Какой же я уебок... – горький, сокрушенный шепот сорвался с губ. Шейн закрыл лицо, зашипев, – Я... Я просто...

 Мыслей в голове было много, но поток их быстро прервался, когда на коленях внезапно образовалась мягкая тяжесть. В руку ткнулся холодный нос. Вновь донеслось мяуканье. Подняв голову, инженер отнял ладони от лица. Европа смотрела ему в глаза, размахивая хвостом из стороны в сторону. Как будто чего-то ждала...

 Точно же, господи, он же тут вообще не за этим!

 Торопливо спустив кошку с колен, Шейн поднялся, включив фонарь, и направился к кушетке. А после, приглядевшись, резко перешёл на бег.

 Кирк был слишком бледен даже для того, каким был перед сном. Укрывавшая его простыня казалась неподвижной.

 Нет, нет, нет, нет, не может быть!

 Подлетев к нему и неловким движением сбив что-то с тумбы, Шейн склонился над ним резко. Схватил сперва за запястье, но после, плюнув, прижался к его груди. Пытался прислушаться к сердцу. Собственный пульс, отдающийся в ушах, не давал что-либо понять...

– Я не эксперт в этом, но если ты хочешь обнять меня, думаю, это надо делать немного иначе.

 Дернувшись, инженер поднял голову и скосил на него глаза. Кирк смотрел на него с мягкой улыбкой.

– Ты... Ты блять не дышал, я сам только что видел...

– У меня апноэ с рождения, – видя, что понятнее не стало, он добавил: – Периодическая остановка дыхания во время сна. Но мне приятно видеть, что ты переживаешь за мое здоровье.

– Ещё бы не переживать... – выдохнув с облегчением, Шейн тут же сморщился словно от боли – И... Кирк... Мы можем поговорить?

– Думаю, да, – подумав секунду, учёный кивнул. – Что ты хочешь узнать?

– Не узнать. Я хочу извиниться. – Уперев взгляд в пол, инженер качнул головой – Я вел себя с тобой как последний мудак. Думал, ты там бацилл подснежных изучаешь, пока я ношусь как стреляный... Черт, Кирк, почему ты не сказал мне о поисковике? Зачем вообще за мной пошел?!

– Касаемо первого вопроса – я ещё не закончил работу над ним. Вдобавок, ты не спрашивал. А со вторым – на улице была метель, а у тебя отключился трекер. Я решил проследить, чтобы ты не заплутал.

 Вот так все просто. И так неочевидно для предвзятого глаза...

 Шейну хотелось попросту провалиться. Или хотя бы сбежать – из этой комнаты, с базы, подальше отсюда.

 Ни то ни другое не дала сделать рука, легшая на плечо.

– Все хорошо. Я на тебя не злюсь.

– А стоило бы, знаешь...

– Я так не считаю. Тем более, я понимаю, как это наверняка выглядело со стороны, – во взгляде ученого промелькнула слабо заметная, но все же видимая грусть. – Я не умею объясняться простым языком и не в первый раз сталкиваюсь с недопониманием.

– Хочешь научу?

 Шутка была призвана хоть как-то развеять обстановку. Но...

 Ответ ученого прозвучал полностью серьезно.

– Хочу. 

– Ну, значит, договорились... Напарник.